Я лежал, не смея шевельнуться. Казалось, тот вопль гибельной победы все еще бьется о серое осеннее небо. Этот вой-проклятье изливался на мертвый холм с небес, вонзался мне в уши, терзая и заставлял трепетать мертвые тела вокруг. Я чувствовал, как жадно впитывает вершина холма стынущую кровь мертвецов, как быстро холодеют трупы, столь густо усеявшие это ужасное место.
Весьма нескоро я нашел в себе силы встать, и, перешагивая через бесчисленные тела, отправился искать помощи и спасения…
Катрин торопливо пробежала глазами остаток текста. На Бьер-Та никто из уцелевших поселенцев не вернулся. В полной панике выжившие спустились вниз по реке. Раненому Уолту Вилону каким-то чудом удалось догнать остатки отряда. Через неделю слепых блужданий, потеряв еще шестерых спутников, измученные люди встретили индейцев-ийдж. Племя позволило пришельцам разделить с ними кров. Зима была сурова. К весне от отряда майора де Конеля в живых осталось одиннадцать человек. В апреле 1806 года на них наткнулся разведывательный отряд, шедший из форта Твинс.
Уолт Вилон вернулся в Европу, написал о своем путешествии, и до конца своей жизни считал, что ему удивительно повезло. В этом вопросе с достойным летописцем вполне можно было согласиться.
К распечатке выдержек из воспоминаний был добавлен лист с лаконичным списком вопросов:
Рост?
Конституция тела?
Волосяной покров?
Феноменальная энергетика?
Скорость реакции?
Пониженный болевой порог?
Отсутствие какой либо информации о подобных прецедентах?
Homo nocturnus? 4
Чушь какая. Катрин сложила бумаги. Ладно, мемуары. А сасквача кто сюда приплел? Зачем на холме рылись на самом-то деле? Кто всерьез поверит в воинственного сасквача?
Голова оставалась тяжелой, ломило виски. Катрин подумала - не простудилась ли вчера? Беготня по лесам и холмам в неподходящей одежде вполне могла обернуться простудой. Но горло пока не болело, и нос оставался сухим.
После недолгого раздумья, девушка наплевала на лекции и направилась в общежитие.
Пес на мгновение приоткрыл глаз, глянул на Катрин и предпочел притвориться крепко спящим. Девушка подошла к кровати и без церемоний спихнула нахала на пол. Щенок сделал вид, что ничего не произошло, невозмутимо свернулся клубком на полу и продолжил спать. Даже посапывал этак напоказ.
- Как чудище себя вело? - спросила Катрин, устало садясь в кресло.
- Хорошо, - неуверенно пролепетала Найни. - Ходил гулять. Покушал…
- Что покушал, я ничуть не сомневаюсь. А как вы гулять ходили? - удивилась Катрин.
- Он сам ходил. Я на две минуты вышла купить ему еды. Он на кровати спал. А когда вернулась, дверь только отпереть успела… А он прямо между ног… Чуть не свалил меня и убежал. Я пока пакеты положила, хотела звонить… Тут он вернулся…
- То есть, как вернулся? А консьержка?
- Не знаю, - жалобно прошептала Мышка. - Я виновата, простите…
- Всех накажу, - пробурчала Катрин. - И тебя, и этого козла пушистого.
Пес укоризненно приоткрыл глаз. Свернувшийся клубком, еще по-щенячьи толстенький, он походил на мягкую игрушку. Умеющую, впрочем, ловко драть штаны.
- Потом буду наказывать, - успокоила мерзавца Катрин. Глаза ее слипались. Девушка чувствовала себя так, будто блуждания по заснеженным лесам прекратились только несколько минут назад. Или вовсе не прекращались? При воспоминании о мертвом Бьер-Та по спине пробежала дрожь.
Катрин вынула из сумки бутылку конфискованного виски.
- Найни, дай стакан и что-нибудь зажевать.
Девчонка исчезла на кухне. Катрин стакана не дождалась, глотнула прямо из горлышка. Против обыкновения виски никакого тепла и успокоения не принес. Во рту осталась лишь едкая горечь. Девушка вяло пожевала сэндвич, отодвинула тарелку. Лучше сразу лечь спать.
Сон пришел мгновенно. Сон, сны, чужая память…
Проклятый холм. Катрин снова и снова барахталась в эпизодах кошмара. Оттого, что девушка теперь знала и пролог кошмара, и его финал, ничуть не становилось легче. Катрин несколько раз сползала с кровати, умывалась, пила сок. Ничего не помогало. Найни, не зная чем помочь, садилась у ног. Катрин отсылала ее в кровать. Маялась, веки наливались свинцом. Спать хотелось невыносимо. Но стоило закрыть глаза… Действительно удушье 5. Катрин поняла, что лежать на левом боку почти не может. Грудь болезненно сдавливало. В очередной раз сев, девушка в изнеможении вытерла потный лоб. У Найни наверняка найдутся транквилизаторы, но Катрин заранее знала, что никакое лекарство не поможет.
От подушки пахло горьким порохом, болью и остывающей кровью…
Более безрадостного утра у девушки давненько не бывало. За окном повисла плотная серая промозглость. Слева в груди давило еще сильнее, чем ночью. Вместо бодрящего кофе кружка воняла какой-то плохо заваренной пылью.
Найни каким-то образом умудрилась выгулять хвостатого. Катрин вся эта возня была уже безразлична, - в зеркале она видела не себя, - пугало блеклое. Дела обстояли, по правде говоря, отвратительно.
Девушка отсидела два часа на лекциях, пытаясь слушать о Византийском искусстве. Более бесполезного времяпровождения представить было трудно. Катрин едва дождалась перерыва. С трудом волоча ноги, вышла из аудитории. Так чувствовать себя можно лет в восемьдесят. Только тут, похоже, даже до этого гребанного припозднившегося совершеннолетия не дотянешь. Пугающая теснота в левой части груди не только не прошла, но и начала отдавать в руку, в плечо и под лопатку. Старуха… Катрин несколько утешало только то, что все вокруг выглядели усталыми и неразговорчивыми. Правда, ноги окружающие переставляли все-таки поувереннее.
Сумка с ноутбуком стала совсем неподъемной. Катрин поставила ее на подоконник, обессилено привалилась к стене. Поглаживала левую руку, - теперь девушка хорошо понимала машинальные движения Криса. На занятия сегодня ни Фиона, ни Томми с Бобом не явились. Наверное, с Крисом возятся. Звонить и интересоваться не хотелось, - вряд ли у парня дела пошли лучше.
Может, самой поползти в госпиталь и благоразумно сдаться? Пока не поздно? Только поможет ли?
Катрин смотрела в спину человека, по-стариковски шаркающего ногами. Вот и ты так будешь. Возможно, уже завтра. Только у тебя, еще неприятнее получится. Старухи всегда отвратительнее стариков. Катрин смотрела, как сутулого старца обгоняют мрачные студенты. Сегодня все бормочут о погоде. Как давит, как угнетает эта промозглая серость… Старикам еще хуже. Как ни бодрись…
Э-э, постойте…
Катрин сначала узнала костюм старикана, потом его самого. Черт, вот это да! Доктор Рудер, археолог-весельчак, любитель сомнительных анекдотов. Ему же и сорока еще нет?
Так. Могла бы и сразу догадаться. Кандидатур не так много. И Берни, и Крис общались с доктором Рудером довольно часто. И те занятия по сравнительному анализу… Черт бы его взял.
- Доктор Рудер…
Мужчина поднял на заступившую ему дорогу девушку красные глаза. Редкие ресницы слиплись от гноя. Лицо, невзирая на заметный слой крема, сильно шелушилось.
- Чем могу служить? - доктор напрягся и вспомнил: - Мисс Бертон, кажется?
- Она самая. Когда собираетесь продолжить изыскания на Бьер-Та, доктор?
- Не понимаю о чем вы, мисс Бертон, - мужчина попытался изобразить удивление, но Катрин уже поняла.
Он. Сволочь, так бы ему и врезать!
Теперь доктор Рудер все-таки изобразил улыбку. Неровные желто-коричневые зубы. Катрин невольно содрогнулась, - неужели и у самой такие будут? Утром специально смотрела, - пока вроде относительно приличная пасть.
- Так что вы хотели узнать, мисс?
- Док, какого черта вы втянули в это дело ребят? И невинного сасквоча? Бедный реликт-то чем провинился?
Рудер поморщился:
- Не говорите загадками. Если вас интересуют зоомифы, обратитесь к специалистам на биологический. А я в эти бредни не верю. Простите, мисс. У меня назначена важная встреча.
Мужчина, слегка наступив Катрин на ногу, двинулся дальше.
- Эй, так что вы искали на Бьер-Та? - спросила девушка вслед.
- Даже не помню, когда я там был в последний раз. А если бы и был, то абсолютно точно, искал не вас, любопытная молодая леди.
Катрин смотрела в сутулую спину. Этот ничего не скажет. Будет отрицать до последнего. Возможно, полиция что-то и вытрясет из него по прошествии какого-то времени. Что там за осквернение захоронений и незаконные археологические раскопки грозит? Нет, за смерть Берни и тех троих людей доктору Рудеру отвечать наверняка не придется. Еще никого не удавалось привлечь к суду за эпидемию несчастных случаев.
Вот дерьмо.
Пес без сопротивления полез в хозяйственную сумку. Пока Катрин доволокла его до стоянки, пришлось отдыхать раз шесть. Сколько еще таких ночей человек может пережить?
За рулем сидеть было легче. По-крайней мере можно не прислушиваться к давящим ощущениям в груди. Разумнее было бы остаться в общежитии. Госпиталь под боком, профессионалы. Но наблюдать, как панически трясется, не смея ни спросить, ни помочь Найни, не было никаких сил. И очень хотелось домой.
Приехали. Тихо, даже в ушах звенит. Звук двигателя мгновенно угас в плотной тишине. Катрин ощутила такой страх, что едва не развернула машину. Щенок смотрел с недоумением, и только поэтому девушка решилась выйти из джипа. Родная поляна и хижина пугали.
Первым делом Катрин проверила ружье. Бессмысленное занятие, если учитывать обстоятельства, но немного помогло. Чтобы успокоится, девушка приготовила ужин, который почти полностью скормила псу.
Долго стояла, потом сидела под душем. О, боги! Как долго придется набираться мужества, чтобы просто лечь спать?
Ночь прошла жутко. Организм требовал отдыха. Отдых оборачивался непрерывным ужасом.
- А-амбе!!!
Катрин просыпалась от собственного хрипа, сжимала в руке амулеты. Ни клык, ни африканское дерево сейчас ничем не могли помочь.