тремись к истине. Блюди закон. Пребывая в сомнении, ищи совета у мудрых.
9. Акатош говорит: Служи и повинуйся императору твоему. Изучай Заветы. Почитай Девять Богов, исполняй долг свой, прислушивайся к наказам праведников и служителей церкви.
10. Девять говорят: Кроме всего этого, будь добр к ближнему своему.
Если бы мог каждый человек посмотреть в заповеди эти, как в зеркало, и увидеть там сияние счастья, которое окутало бы его, будь он верен Заповедям, то повергнут он был бы в уныние и раскаялся бы в своей ничтожности. Послушный же может прийти к алтарям Девяти и быть благословлен, может получить утешение и исцеление от Девяти, может вознести благодарения за данное ему.
Согрешивший в неразумии своем изгнан будет, отрекшись от простых истин, подаренных ему многомудрыми и всезнающими Девятью, живет он во грехе и забвении всю жизнь свою. Несет он страшный груз преступлений своих, и видна порочность его и богам, и людям, и ни благословения, ни утешения не получит он от алтарей и святилищ Девяти.
Но пока еще есть надежда и для грешных и неразумных, ибо в бесконечной доброте своей говорят Девять: "Раскайся и твори Добрые Дела, и наступит день, когда вновь прольется на тебя Фонтан Благодати."
Раскайся в преступлениях своих! Уплати императору за грехи свои золотом, и сможет оно послужить распространению веры и ее благостей для всех людей!
Делай добрые дела! Искупи славу дурную блистательными заслугами! Покажи всем людям и Девяти свою добрую славу праведника и сможешь вновь приблизиться к алтарям и святилищам Церкви для получения утешения и благословения Девяти.
Дети Все-Создателя (Тарстан Солитьюдский)
Если заглавие будит у вас определенные воспоминания, тогда, возможно, вы, как и я, имеете удовольствие быть знакомы с замечательным народом, скаалами Солстейма.
При первой же встрече с этими добрыми дикарями я был поражен их искренностью и гостеприимностью. Все и каждый радушно распахивали передо мной двери своих домов, не испытывая ни малейших сомнений и не выказывая никаких признаков подозрительности. Скаалы, кажется, мгновенно проникаются доверием к своим гостям.
Внешне скаалы явно напоминают нордов. Однако имеются значительные культурные различия, прежде всего, речь идет о религии. Скаалы никогда не разделяли верований Империи и признают лишь одно божество, которое называют Все-Создателем.
Для скаалов Все-Создатель — источник жизни и всего сущего. Когда некое существо умирает, его дух возвращается к Все-Создателю, который сотворяет из него что-то новое и возвращает в Мундус. Понятие смерти как конца жизни незнакомо скаалам. Скорее, смерть воспринимается как начало нового витка в бесконечном путешествии.
Огромное уважение к жизни как таковой проявляется в верованиях скаалов, в концепции, которую селяне называют "единство с землей". Скаалы стараются жить в гармонии с окружающим миром, стараясь как можно меньше вмешиваться в естественный ход вещей. Когда скаалу нужны дрова для растопки, он собирает валежник или распиливает упавшие деревья. Скаалы охотятся лишь по необходимости, не ради трофеев или достижений. Они с большим почтением относятся ко всем формам жизни, поэтому прибегают к насилию лишь в крайних случаях.
Неудивительно, что этот простой, добронравный народ ведет весьма аскетическую жизнь. Скаалам слово "роскошь" практически незнакомо, хотя я был заинтригован, узнав, что одна селянка, Эдла, предлагая припасы путешественникам, проходящим через деревню, обменивает их на небольшие предметы роскоши. Такое направление предпринимательства — что-то новое для скаалов.
Хотя мне грустно заканчивать свой рассказ на печальной ноте, нельзя отрицать тяжкую правду: народ скаалов исчезает. Не исключено, что спустя одно-два столетия их уникальный образ жизни будет потерян для этого мира, став всего лишь крошечной ремаркой в великой книге истории.
В этом нет ничего странного, учитывая, как трудно жить в столь суровом краю. Для скаалов является нормой ежедневная битва за выживание в жестоком зимнем климате северного Солстейма, но недавно возникли и другие проблемы.
Вварденфелльский пепел серьезно повлиял на растения и животных, от которых зависит выживание скаалов. Теперь всем, кто считает Солстейм домом, приходится бороться за существование.
Поэтому я смиренно молю всех изучающих историю, кому попадется этот скромный труд, отправиться на Солстейм и приникнуть к мудрости этого благородного народа с его древними обычаями. Народ скаалов может не задержаться в этом мире, но давайте позаботимся о том, чтобы их прекрасное наследие не пропало для потомков.
Дети Неба
Норды считают себя детьми неба. Они называют Скайрим Глоткой Мира, ибо именно там небо выдыхает на землю и формирует ее. Они считают себя вечными чужеземцами и захватчиками, и даже когда они захватывают другие народы и правят ими, они не чувствуют родства с этими людьми.
Дыхание и голос на Севере считаются жизненной сущностью. Когда они побеждают сильного врага, они забирают его язык как трофей. Эти языки вплетаются в веревки, которые могут удерживать речь, подобно зачарованию. Сила нордов может быть выражена в крике, как киай акавирских мечников. Сильнейшие из их воинов называются "языки". Когда норды атакуют город, они не используют ни осадных машин, ни кавалерии; языки выстраиваются в клин перед воротами, и набирают в грудь побольше воздуха. Потом их вождь выкрикивает киай, ворота падают, и воины с топорами врываются в город. Криками можно затачивать мечи или наносить удары по врагам. Обычно такой крик бьет врага в спину. Сильный норд своим боевым криком может вдохнуть в людей силы продолжать бой или рычанием остановить сражающегося воина. Величайшие из нордов могут докричаться до определенных людей за сотни миль, а также передвигаться при помощи крика.
Самые могущественные из нордов вообще не могут разговаривать, не причиняя разрушений. Им приходится объясняться знаками или писать.
Чем дальше к северу вы заходите в Скайрим, тем могущественнее становятся люди, и тем меньше они нуждаются в жилищах. Ветер необходим Скайриму и нордам; те, кто живет на дальних пустошах, всегда носят ветер с собой.
Дети свиньи (Тистон Бэйн)
Никто — ни старейший из темных эльфов с горы Дагот Ур, ни сам Древний Мудрец Солитьюда — не помнят такого времени, когда бы орки не разоряли наш славный Тамриэль. Какой бы безумный и злокозненный даэдра из Обливиона их ни сотворил, едва ли он мог бы создать более стойкую угрозу благополучию цивилизованных народов Тамриэля, нежели эти несносные орки.
К счастью, орков легко отличить от прочих гуманоидов по размеру — обычно ростом они в сорок пертанов роста, а весом в пятнадцать тысяч ангэдов — их звериным свиноподобным чертам и их зловонию. По существу своему они кровожадны, аморальны, недалекого ума и нечестивы. Давно уже следовало цивилизованным народам Тамриэля очистить землю от этого зла, но свирепость, звериная хитрость и удивительная верность племени, сделали орков удивительно живучими, подобно пиявкам в стоячем пруду.
Сказания о варварских обычаях орков появились еще до летописных свидетельств. Когда Джастиага писала о том, как орден Диагны присоединился к армиям Даггерфолла и Сентинеля с тем, чтобы "зажать злобных орков в угол в их древнем оплоте Орсиниум… и выжечь все их семя очистительным огнем" в 1E 950, она предполагала, что всем читателям известна дикая жестокость орков. Когда осада завершилась через тридцать лет, унесши жизни немалого числа героев, включая Гэйдена Шинджи, а разрушение Орсинума разбросало уцелевших орков по всем Ротгарианским горам, она написала: "Свободные люди возрадовались тому, что их древний враг повержен и рассеян". Очевидно, что орки наводили ужас на залив Илиак по меньшей мере с самого начала Первой эры.
Детский Ануад
Первыми были братья: Ану и Падомай. Они пришли в Пустоту, и начался отсчет Времени.
Пока Ану и Падомай бродили в Пустоте, игра Света и Тьмы создала Нир. Ее появление восхитило и обрадовало обоих, и Ану, и Падомая, но она полюбила Ану, и с горечью в сердце Падомай оставил их.
Нир забеременела, но прежде чем она родила, вернулся Падомай и открыто признался Нир в любви. Она сказала ему, что любит только Ану, и в ярости Падомай избил ее. Тут пришел Ану, сразился с Падомаем и изгнал его за пределы Времени. Нир родила Мироздание, но вскоре умерла от ран. Ану, горюя, пожелал уединиться, забрался в солнце и заснул.
А в это время возникла и расцвела жизнь на двенадцати мирах Сотворения. Много веков прошло, и Падомай сумел вернуться во Время. Увидел Мироздание и возненавидел его. Он взмахнул мечом и вдребезги разбил все двенадцать миров. Проснулся Ану и вновь схватился с Падомаем. Долгой и яростной была битва, но Ану победил. Он отбросил тело брата, почтя того мертвым, и попытался спасти Мироздание, собрав остатки двенадцати миров и сотворив из них один — Нирн, мир Тамриэля. А пока он был занят этим, Падомай пронзил его грудь одним смертельным ударом. Ану схватил брата, и оба они упали и безвозвратно сгинули за границами Времени.
Из крови Падомая возникли даэдра. Из крови Ану возникли звезды. Из смешанной крови обоих возникли аэдра (отсюда их способность творить и добро, и зло, и их большая близость к земным делам, нежели у даэдра, не имевших никакой связи с Сотворением).
В мире Нирн царил хаос. Изо всех обитателей двенадцати миров Сотворения выжили только эльнофей и хист. Эльнофей — это предки людей и эльфов. Хисты — деревья Аргонии. Изначально Нирн был единым материком, покрытым морями, океанов не существовало.
Один большой фрагмент мира эльнофей, перенесенный на Нирн, относительно не пострадал. Его жители и стали предками эльфов. Эти эльнофей оградили свои границы от внешнего хаоса и, утаив от всех свое спокойное прибежище, попытались жить так, как жили раньше. Другие эльнофей, прибывшие на Нирн, были разбросаны по остаткам разбитых миров, годами обречены они были бродить в поисках друг друга. В конце концов, странники нашли скрытую страну старых эльнофей и были восхищены и обрадованы, увидев своих сородичей среди великолепия прежних времен. Эльнофей-странник