2. По степени продуманности, технической организованности, по массовости и жестокости истребления людей Штутгофский концентрационный лагерь представляет собой «лагерь смерти».
Штутгофский лагерь уничтожения
Штутгофский лагерь уничтожения расположен на болотистых дюнах, неподалеку от побережья Балтийского моря в 40—45 км от г. Данцига, с которым он связан узкоколейной железной дорогой, пересекаю щей р. Вислу. К югу от лагеря простирается морской залив Фриш Гаф. Море и залив окружают лагерь с трех сторон.
Строительство лагеря было начато немцами в 1939 году и продолжалось во все последующие годы, причем масштабы строительства все время возрастали. К 1941 году лагерь имел только до 15 деревянных стандартного типа бараков и необходимые мелкие здания служб и предназначался в основном для политзаключенных. Но с расширением контингента заключенных количество построек возрастало. К концу 1944 года их уже имелось 112. Согласно макету, обнаруженному в канцелярии коменданта лагеря Штутгоф, лагерь в своей значительной части еще не был достроен, так как предполагалось общую численность жилых бараков довести до 180, причем новая часть лагеря в отличие от старой строилась из кирпича. Все строительство производилось силами заключенных.
При нормальном расселении лагерь мог вместить 32 400 человек, фактически же общая численность заключенных, размещенных в лагере, периодами достигала от 62 до 72 тыс.
Вся территория концлагеря была обнесена забором из колючей проволоки. Кроме того, жилая часть лагеря обнесена отдельным забором из колючей проволоки, установленной на фарфоровых изоляторах. Через проволоку пропускался электрический ток высокого напряжения. На подходах к колючей проволоке со стороны бараков дополнительно установлена колючая проволока в наброс глубиной до 3 м.
Предназначенный в первое время для политзаключенных, лагерь в дальнейшем, по мере расширения заполнялся самыми разнообразными людьми. В отделении лагеря, построенном в 1943 году в 3 км от центра и называемом «германский лагерь», немцы поместили около 300 норвежских полицейских и служащих полиции. В другом отделении, выстроенном в 1944 году ближе к центру и называемом «особый лагерь», содержались заключенные, привозимые из Познани, по всем данным немцы, которых держали в очень строгой изоляции. Сюда присылали за самые разнообразные «преступления»: принадлежность к политическим партиям, тайным организациям, сопротивление властям и т.п. Сюда присылали и за вредные высказывания о государстве, за изготовление самогона и просто за воровство.
8 декабря 1944 г. в лагере находились люди 22 национальностей, в основном русские и поляки. Состав заключенных систематически пополнялся новыми людьми, которых группами от 12 до 80 человек присылали под строгой охраной из Данцига, Мариенбурга, Эльбинга, Кенигсберга, Тильзита, Бромберга и других городов. В 1944 году стали прибывать все большие партии заключенных с востока, из эвакуируемых немцами русских областей. В конце этого года порядковый номер заключенного превысил 100 тыс. Из Штутгофа партии заключенных направлялись иногда в другие лагеря, например в Маутхаузен, Дахау, Бухенвальд, Равенсбрюк (специальный женский лагерь), Гросс-Розен, Саксенхаузен.
Многие заключенные еще до прибытия в лагерь Штутгоф при допросах избивались полицией и направлялись прямо в больницу, а часто умирали. Некоторые умирали по дороге в лагерь.
Невыносимые антисанитарные условия, в которых находились заключенные, голод, непосильная физическая работа по 16—17 час. в день, отсутствие надлежащей обуви и одежды, особенно в зимнее время, наконец, изощренные зверские расправы и экзекуции, которые проводились в лагере (избиения, расстрелы, повешение, впрыскивание яда и т.п.), приводили в итоге к массовому уничтожению людей.
Для сжигания трупов немцы построили в 1942 году крематорий с двумя печами, а в 1943 году другой — с двумя новыми печами. При крематории находилась так называемая «баня особого назначения» — газовая камера для удушения людей отравляющим веществом «циклон».
Предназначенных для умерщвления заставляли раздеваться, а потом ударами палок, ружейных прикладов и другими средствами загоняли в «баню». Все двери камеры герметически закрывались и в круглое отверстие перекрытия засыпался «циклон». Процесс удушения продолжался 45 минут, после чего трупы вытаскивались и сжигались в печах крематория. Перед сжиганием у трупов вырывались золотые зубы и коронки. На небольшой в 24 кв. м внутренней площади газовой камеры одновременно отравлялось по 96 до крайней степени изможденных и истощенных людей.
В каждой кремационной печи одновременно сжигалось по 12 трупов, положенных продольно в два ряда. Вследствие того, что «производительность бани» значительно превышала пропускную способность печей крематория, немцы сжигали умерщвленных на кострах, расположенных несколько в стороне от лагеря. На костер обычно укладывалось 800—900, а иногда свыше 1000 трупов, затем гигантский штабель человеческих тел и дерева поливался смолой или другим горючим веществом и зажигался. Процесс сожжения на костре продолжался 2—3 дня. В Штутгофском лагере немцы ежедневно умерщвляли и сжигали сотни заключенных. А в общей сложности они умертвили здесь свыше 100 тыс. людей.
Методы истребления заключенных
Как установлено расследованием, немецкие изверги и их приспешники, получавшие за свое угодничество перед немцами различные подачки — вино, одежду, улучшенное питание и денежные премии, уничтожали обреченных в Штутгофском концентрационном лагере различными методами, путем чудовищных издевательств.
Наиболее распространенным методом истребления заключенных являлось удушение их в газовой камере ядовитым веществом «циклон».
Отбор заключенных для уничтожения, как показывает свидетель Скшипковская Хелена, производился следующим образом:
«В женский лагерь приходил шеф женского лагеря СС Фотт и предлагал построить заключенных. Я вызывала комендантов блоков и отдавала им аналогичное приказание. Фотт обходил строй и по своему усмотрению отбирал заключенных. Последних я и коменданты блоков выстраивали по 5 человек в ряд и охраняли до окончания отбора. Я подсчитывала число отобранных и докладывала Фотту, после чего заключенных отводили в 3-й лагерь».
Из 3-го лагеря отобранные заключенные партиями под различными предлогами (санобработка, медосвидетельствование) направлялись в газовую камеру для умерщвления «циклоном». Об этом рассказал арестованный эсэсовец Штуммер Лоренц:
«Умерщвление в газовой камере, которая работала до апреля 1945 года, производилось следующим образом: обреченных эсэсовцы приводили партиями, рассчитанными на вместимость газокамеры, и предлагали им войти в нее. Сопротивлявшиеся вталкивались насильно, в чем я лично принимал участие, после чего двери закрывались специально устроенной чекой. Сразу же на поверхность камеры поднимался начальник крематория унтершарфюрер СС Рах и в отверстие перекрытия высыпал отравляющее вещество, являющееся одним из препаратов синильной кислоты, а затем отверстие плотно закрывал привинчивающейся крышкой. Примерно через 25—30 мин. двери газокамеры открывали работники крематория, причем заключенные были уже мертвы. Умерщвление производилось не каждый день, но иногда умерщвляли в один день две партии по 55—60 человек в каждой».
За время существования газокамеры в ней были истреблены десятки тысяч заключенных. По этому поводу свидетель Герман Вальтер показал:
«Однажды в парикмахерской, в январе 1945 года, Фотт рассказал, что по январь 1945 года посредством газовой камеры уничтожено 15 тыс. человек. Этот разговор я сам лично слышал».
Кроме удушения немецкие палачи систематически проводили расстрелы. Свидетель Кравчик описывает их так: «Расстрел заключенных производился в одной из комнат в здании крематория. Заключенные приводились к зданию крематория группами в 20—30 человек, где их раздевали якобы для медицинского осмотра, затем унтершарфюрер Рах вводил в комнату по одному человеку, ставил в ростомер, а Фотт выстрелом в затылок убивал. После каждого расстрела я или Франц Киттэ брали труп, уносили в крематорий и сжигали».
Расстрелы заключенных, как показывает свидетель Штуммер Лоренц, проводились и в тире:
«Со слов штурманов батальона СС «Мертвая голова» — Лойера Вольфа Петера и Леваловского, мне известно, что заключенные подвергались расстрелам в специально выстроенном тире».
По этому же вопросу Герман Вальтер, работавший в лагере парикмахером, показал:
«В ноябре 1944 года в парикмахерской в моем присутствии между Кемницем и унтершарфюрером Петерсом происходил разговор о том, как они в тире поставили двух заключенных (мужчин) на расстояние 100 м и стреляли из пистолетов по живым мишеням. Кемниц смеялся над Петерсом, что тот плохо стреляет и не может попасть с такого расстояния, в то время как он, Кемниц, попадал в человека с первого выстрела».
Наряду с расстрелами немецкие палачи умерщвляли свои жертвы путем впрыскивания в тело бензина, о чем Кравчик рассказал:
«Умерщвление заключенных путем уколов производилось в той же комнате, где и расстрелы, куда обреченные вводились по одному человеку. Унтершарфюрер Шмидт, одетый в белый халат, говорил заключенному, если он был здоров, что будет делать прививки от тифа, а больному — что будет делать уколы для лечения. Тут же заключенному делался укол в область сердца, после чего наступала моментальная смерть. Трупы отравленных уносились мной в крематорий и сжигались».
Свидетель Липкин М., являвшийся фармацевтом аптеки лагеря, по этому же вопросу показывает:
«В 1944 году, зимой, Шмидт несколько раз по утрам, когда больные поступали из лагеря в больницу за оказанием медицинской помощи, производил отбор наиболее слабых заключенных, в числе 30—40 человек. При помощи шприца им вводился в вену бензин, и они умирали».