емлянках. Больных не лечили, кормили хуже, чем здоровых, истязали и расстреливали. Ежедневно несколько телег с трупами военнопленных направлялось на лагерное кладбище. Сплошь и рядом среди трупов на телегах были и живые, ослабевшие военнопленные, которых сваливали в ямы-могилы вместе с трупами.
Сводки о движении заключенных и донесения о смертности в «рабочих командах» комендатура лагеря, состоявшая из военнослужащих германской армии, направляла шефу по делам военнопленных VIII военного округа в Бреслау, главному штабу вооруженных сил в Берлине, генеральному уполномоченному но использованию рабочей силы Заукелю.
В Ламсдорфском лагере на основании приказов верховного военного командования Германии проводилась беззастенчивая дискриминация советских военнопленных. Указания на явную дискриминацию советских военнопленных имеются во многих приказах и распоряжениях военного командования, обнаруженных в лагере, а также в показаниях свидетелей, как немцев, так и бывших советских военнопленных — узников Ламсдорфа.
Советские военнопленные посылались для работы на военные заводы, на рытье окопов, а в самом лагере — на склады военного снаряжения по разборке, чистке, транспортировке вооружения и снарядов.
Немецкие документы свидетельствуют о преднамеренном истреблении советских военнопленных в Ламсдорфском лагере №344
Специальной Комиссией обнаружены в Ламсдорфском лагере приказы, распоряжения и инструкции VIII немецкого военного округа в Бреслау, на основании которых лагерная комендатура творила расправу над военнопленными. Эти документы неопровержимо свидетельствуют о зверском режиме, приводившем к гибели военнопленных, о массовом преднамеренном истреблении советских людей.
В памятке об использовании труда советских военнопленных VIII немецкого военного округа, изданной в Бреслау 15 августа 1941 г., говорится:
«...10) «Русские военнопленные прошли школу большевизма, их нужно рассматривать как большевиков и обращаться с ними, как с большевиками... Поэтому нужно с самого начала обращаться со всеми русскими военнопленными с беспощадной строгостью...»
Беспощадная строгость по отношению к советским военнопленным в лагере поддерживалась голодом, истязаниями, штыком и расстрелом.
Преднамеренное истребление и дискриминацию советских военнопленных в Ламсдорфском лагере неопровержимо подтверждают следующие документы немецкого военного командования:
[Документ №13][90]
стационарный лагерь
VIII-B
Ламсдорф
(Верхняя Силезия)
5 ноября 1943 г.
ПРИКАЗ ПО ЛАГЕРЮ №86
...12. Расстрел советских военнопленных (судебный офицер).
О расстрелах советских военнопленных и о происходящих с ними несчастных случаях со смертельным исходом впредь не требуется доносить по телефону начальнику по делам военнопленных как о чрезвычайных происшествиях...
...Из приведенных документов немецкого военного командования видно, что лагеря для военнопленных и в особенности для советских военнопленных ничем не отличались от «лагерей уничтожения», существовавших на территории стран Европы и СССР, подвергшихся немецкой оккупации.
В Ламсдорфском лагере №344 немецкое военное командование так же и такими же методами тысячами истребляло людей, как истребляли их в эсэсовских лагерях.
Показания немцев, служащих Ламсдорфского лагеря, об истреблении военнопленных
Специальная Комиссия, созданная Чрезвычайной Государственной Комиссией, опросила 60 немцев, бывших служащих лагеря Ламсдорф №344. Все они крайне сдержанно и осторожно, но достаточно ясно в своих показаниях изложили Комиссии неопровержимые факты жесточайшего режима, созданного военным командованием в лагере Ламсдорф и приводившего к поголовному истреблению советских военнопленных.
Служащая лагеря Фрай Цецилия сообщила:
«Транспорты советских военнопленных прибывали часто, 1—2 транспорта в день; и когда несколько дней не было транспортов, то затем их приходило 4—5. В каждом транспорте прибывало но 1—2 тыс. человек, а бывало что и больше. Мне помнится, что в феврале месяце 1943 года прибыло сразу 6 транспортов в один день... Военнопленные были одеты по-разному. Большинство из них не имели шинелей, несмотря на сильный мороз, доходивший до 20—25°. Многие были без головных уборов, в деревянных колодках, в рваной одежде.
...Из разговоров с военнопленными, несмотря на запрещение охраны, я знаю, что в вагонах, в пути движения, военнопленных не кормили. После выгрузки военнопленные долго стояли на ветру и холоде в ожидании отправки в лагерь. Иногда стояли в ожидании по 5—6 часов, а когда прибывал большой транспорт, то и больше. Здесь, на станции, военнопленных не кормили...
...Смертность в лагере для русских военнопленных была большая. Когда прибывали эшелоны с русскими военнопленными, то многие из них, из военнопленных, болели дизентерией... В зимний период 1941 года в лагере для русских военнопленных свирепствовала эпидемия тифа. Военнопленных, больных и здоровых, содержали вместе, так как были построены еще не все бараки, и военнопленные жили в ямах на территории лагеря. Особенно эпидемия свирепствовала в ноябре—декабре 1941 года и в январе 1942 года и затем в июне, июле и августе 1942 года... Во время свирепствования эпидемии тифа рассказывали, что смертность доходила до 100 человек ежедневно.
...В лагерях были разные болезни: тиф пятнистый, лихорадка и кровавый понос, который особенно мучил людей. Когда прибывал транспорт военнопленных, которых гнали в лагеря, то железная дорога и дорога до лагерей была вся в пятнах крови. Умирало очень много русских...»
Служащий лагеря Шприндер Кароль, рождения 1899 года, проживает Лиготка №3, р-н Немодлин, сообщил Комиссии:
«...Пленные русские в зимнюю пору ходили босые и в порванной одежде, так что видно было тело. Часто бывало, что пленные, которые могли ходить, снимали с мертвых товарищей одежду и сами в ней ходили. За этот проступок их тоже вешали. Видел я, как русские пленные с голоду шли и сами не знали, куда идут и как. Караульные стреляли в тех, кто ...подходил близко к колючей проволоке. ...Однажды я наблюдал, как будут убирать мертвых, лежащих около проволоки, которых я насчитал 80 человек. Видел я раз, как один пленный поднял окурок и за это его расстреляли.
Вообще русским военнопленным было так плохо, что рассказать обо всем этом я не смогу...»
Циммер Цецилия показала:
«...В марте 1943 года меня направили работать в лагерь для русских военнопленных — Ламсдорф, который также назывался «шталаг 344». В одном из служебных помещений перед входом в лагерь, где помещались военнопленные, размещался филиал оппельнского бюро по распределению рабочей силы... Это бюро занималось распределением рабочей силы из обоих лагерей для военнопленных на различные работы на шахты, заводы и фабрики, а также на полевые работы. На работы посылались команды в г. Катовицы в шахты «Макс», в шахты «Кенигслаурахютте», в шахты «Негвилевундшгрубе», в шахты в г. Гинденбург, в шахты в Войтенгрубе и в другие города Верхней Силезии: округа Нейсе, Оппельн, Фалькенберг, Нойштадт, Лиопшиц, Ратиор, Коузель. «Рабочие команды» посылались на цементный завод в г. Оппельн, на заводы фирмы «Фарбениндустри» в г. Нейдебрюк, в Нойштадт для фирмы «Эхнер и К0». ...В шахты посылались команды по 400—600 человек, на фабрики и заводы — по 90—100 человек.
...На работах, особенно в шахтах, военнопленные от тяжелой физической работы и плохого питания изнурялись. Изнуренных и больных возвращали в лагерь. ...Они впоследствии умирали, так как уже не могли поправиться. Смертность среди военнопленных, посылаемых на работы вне лагеря, была особенно велика и главным образом в шахтах.
...Русских военнопленных кормили плохо: утром на завтрак давали кофе или чай, в обод давали суп, сваренный из капусты, репы, картофеля, а вечером снова кофе или чай. Буханку хлеба весом 1,5 кг давали на 5 человек на целые сутки. Одевали военнопленных тоже плохо, особенно тех, кто был в лагере. Бараки плохо отапливались зимой, поэтому были случаи обморожения со смертельным исходом. Зимой смертность среди военнопленных увеличивалась на 100%.
...Ежемесячно составлялись отчеты о движении людей в лагере для русских военнопленных. ...Отчеты, составляемые на основании картотеки, посылались начальнику лагеря, на биржу труда в город Оппельн директору Альтхоффу, президенту биржи труда всей Верхней Силезии в г. Катовицы; квартальный отчет посылался в Берлин генеральному уполномоченному но использованию рабочей силы Заукелю. Из составленных мной отчетов была видна смертность в лагере для русских военнопленных. В 1943 году ежемесячно смертность достигала 1500—1600 человек. В 1944 году смертность была меньше и доходила ежемесячно до 600—800 человек.
...В обоснование этой цифры показываю, что в отдельные шахты для работы направлялись большие группы военнопленных но 800—1000 человек и из этого количества около 150—200 человек возвращались в лагерь больными и изнуренными. Они не могли уже поправиться и умирали в лагере. Например, в декабре 1944 года из шахты «Кенигслаурахютте» вернулись в лагерь 240—250 человек, которые умерли в лагере... В отчетах о причинах смертности, составляемых ежемесячно и квартально, не указывалась настоящая причина смерти... Настоящими же причинами высокой смертности являлись непосильный изнуряющий труд, голод и расстрелы...».
Бывший «караулмайстер» лагеря Генкель Йозеф сообщил:
«...Русским военнопленным не меняли и не давали другой одежды, а старая была очень рваная, поэтому они ходили голые и босые, в лохмотьях. Пленные тогда стаскивали последнюю одежду с мертвых товарищей, чтобы самим в ней ходить, за это караульные издевались над ними и часто вешали за это по 5—7 человек, а иногда и больше. Больных пленных посылали в специальный барак, так называемый «кранкен баракен», туда их бросали на солому на пол, где они умирали. Я никогда не видел, чтобы больному пленному делали какую-нибудь перевязку или же давали лекарство... Я видел, как н