Создали аварийную партию, прибежали на этот СТМ. А там почти никто на ногах стоять не может и две девушки ходят по снегу в одних трусах и просят прикурить.
К тому моменту горело две каюты: 4-го механика и ст. механика. Мы все загерметизировали, обесточили и почти потушили.
Тут приехало очень много пожарных машин с города. Какой-то офицер — не помню его звания — сказал, чтобы мы уходили с судна. Хотя пожара по сути уже и не было.
Дальнейшие события мы наблюдали со своего судна. Они протянули лестницы и шланги. Начали выбивать стекла в иллюминаторах.
И пароход моментально вспыхнул. К утру выгорела вся надстройка.
Этот случай произошел из-за того, что 2-й помощник не поделил девушку с 4-м механиком. И 2-й помощник выстрелил ракетницей в переборку каюты конкурента.
http://mygma.narod.ru/index/baiki_slu4ai_v_ribportu.htm
Прислал Вова
Старпом показывал матросам действия в случае пожара. Подвел к капу — показал, что нужно закрыть кап. Потом подвел к вентиляционным грибкам — остановили вентиляцию. Показал заслонки, которые надо закрывать для герметизации. Тут по рации его вызвал капитан, старпом всех матросов распустил и пошел на мостик. Дали сигнал «отбой тревоги».
Дед в машине запустил вентиляцию, а так как заслонки закрыты, все электродвигатели сгорели (лампочки, показывающие, работает вентилятор или нет, — не работали), кроме вентиляции в ЦПУ — там отдельный вентилятор от кондиционера.
В машине вахта и бригада «как обычно» работали. Вышла сигнализация «высокие газы» по всем цилиндрам главного двигателя.
Дед сигналом вызвал моториста в ЦПУ и сказал, чтобы тот промыл турбину. Тот ушел и потерял там сознание. У других членов машинной команды тоже начались головокружения (притащили всех в ЦПУ). Дед решил вызвать на помощь 2-го механика. Когда тот решил открыть дверь в машину, не смог этого сделать. В машине уже был разряженный воздух.
Не знаю, как быстро он сообразил, побежал к капу и открыл его.
Так старпом чуть не убил половину машинной команды.
http://mygma.narod.ru/index/baiki_drill.htm
После того как мы тонули, я сделал вывод, что все эти тревоги — это все до сраки. Потому что паника неподвластна никаким тренировкам.
Когда второй механик с машины позвонил на мостик сказать, что в машину нужны матросы с погружными насосами, капитан ответил, что у него нет людей.
В панике на палубе разбили шлюпку.
В машину ниже палубы ЦПУ спустился только второй механик, третий механик уже был там с мотористом, потому что это случилось у них на вахте. Хотя на борту в этот момент был и порт-инженер.
Капитан с дедом при сигнале тревоги забежали на мостик, узнали, в чем дело, дали ЦУ вахтенному помощнику и побежали в каюту собирать ценные вещи. Из сейфа взяли деньги и только свои документы и сертификаты (неужели было трудно взять все?).
Но зато когда в машине эти трое человек справились с водой и позвонили на мостик, чтобы дали отбой SOS, тут же появилась эта судовая администрация и начала давать ценные указания по устранению последствий.
Когда капитан пришел в ЦПУ, первая его фраза была: «Почему сидим?».
Он не спросил, нужна ли кому-то медицинская помощь или что-то в этом духе.
Начали искать виновных. Виноваты были почти все, кроме капитана и стармеха.
Такие капитаны относятся к категории людей, которые любят поговорку: «На этом судне работают только трое: я, повар и B&W».
Механики потом пожалели, что это корыто осталось на плаву. В следующий раз они такой глупости не допустят.
http://mygma.narod.ru/index/baiki_tonuli.htm
В судоремонтном заводе возле причала стоял корабль. На причале стояла корабельная бочка с белой краской. Уходя из завода, боцман забрал свою бочку с оставшейся краской. Но на асфальте от обода бочки остался белый круг…
Когда через три года корабль снова, почти случайно, подошел к этому причалу, боцман, проходя по причалу после швартовки, наткнулся на группу военнослужащих и увидел следующую сцену.
Стоит старший лейтенант и учит двух матросов тому, как аккуратно нужно подрисовывать ровные очертания того круга, который оставил на причале боцман. Боцман на всякий случай поинтересовался у лейтенанта:
— А зачем нужен-то этот круг?
— А черт его знает! — ответил лейтенант, — Мы его уже три года подрисовываем.
Воистину кругла человеческая глупость. Недаром ведь говорят: «Ну ты круглый дурак!».
http://navyhumor.narod.ru/flot_story.htm
Автор: Александр Козлов
Любознательный командир ракетно-артиллерийской боевой части малого противолодочного корабля решил разобрать гранату. Какие только желания не возникают у человека под влиянием алкоголя.
При вставлении запала чека выпала из рук нерасторопного экспериментатора. Офицер не нашел ничего лучшего, как бросить гранату под кровать, а сам бросился в другую сторону. Через секунду раздался взрыв. Трусливый маневр рогатого (так называют в простонародье командиров ракетно-артиллерийских боевых частей) не спас его от многочисленных осколочных ранений. Вся его задница, спина, а так же двери, стулья, шкафчики и, разумеется, кровать каюты были буквально иссечены мелкими осколками разорвавшейся гранаты.
И только портрет Ленина оказался целым и невредимым. Ильич с него мило, но с ехидцей улыбался и как бы картаво вопрошал:
— Ну что, изучил?.. Учиться, учиться и еще раз учиться!
http://navyhumor.narod.ru/flot_story.htm
Автор: Александр Козлов
Люблю спорт. На мостике, на крыле — гантели, гиря. В ящике специальном. Но раньше они лежали в картонной коробке. И основной капитан не возражал. Но на рейс пришел подменный капитан. И тоже вначале не возражал. Но потом возразил.
Все с коробкой было нормально, но как-то раз качало и одна гантеля тихонько так по коробке каталась. На мостике и слышно не было.
Зато слышно было в капитанской каюте, которая как раз под коробкой и находилась. И, как выяснилось, слышно было неплохо. Потому что поднять капитана среди ночи и заставить его в трусах и тапочках прибежать на мостик может только очень серьезная вещь.
Спросонья речь его была неразборчива. Отчетливо раздавалось лишь: «Выброшу! Выброшу!.. матери… совсем». Но вид убеждал, поэтому мы коробку перенесли на крыло другого борта — там каюта старшего механика, у него сон крепче. Неделя минула, другая, все забылось, и коробочка вернулась на прежнее место.
Сколько времени прошло с тех пор — точно не скажу, но однажды влетели мы в изрядный шторм. Валять принялось нас, как ту неваляшку. Ну, дело привычное, чего уж там. Только спать нельзя, и поэтому все ужасно раздражительные сделались. А тут, как на грех, коробка возьми и развались. Не выдержала, значит. И опять ночью. Гантели покатились, гиря запрыгала. Грохот. Я в ужасе принялся их ловить. Гантели-то поймал, а гиря чуть сама меня не прибила. В ней же два пуда! Только успевай отскакивать. Спрячешься на мостике, переждешь, пока она там снаружи в углу затихнет. Только дверь откроешь, а она с разгону на тебя! Шасть назад, а она в дверь — бух! Прямо родео.
И тут, только я изготовился к последнему и решительному броску, на мостике появился капитан. Дверь. Крик: «А-а-а, я же предупреждал!». Волосы дыбом. Глаза дыбом. Тапки на босу ногу. Мы с матросом сразу по углам, я — к локатору. Крик продолжается, переходя в рык и двигаясь к двери на крыло, причем быстро шлепая тапками. Раз — и он на крыле! Два — у гири! Хвать ее за холку! Мы наблюдаем. В ней же два пуда! Но на грудь ее он все же взял, сделав: «Э-эх!».
Прощай, гиря, думаю. Мелко переступая и слегка покачиваясь, фигура в тапках начала перемещение к реллингам. Вот тут бы барабанную дробь: «Смер-ртель-ный номер-р!» и прочее. Но чего не было, того не было. Вместо этого судно вдруг ка-а-ак накренится! Фигура в тапках, удерживая равновесие, посеменила в обратную сторону. Мы замерли. Ткнувшись в иллюминатор, капитан как-то удачно из-под гири выпрыгнул и та грохнулась на палубу, покатилась. И вот, стерва, дужкой прямо по тапку!
Рык, висевший еще в наших ушах, мгновенно сменился визгом. Мы к двери, вызволять капитана. Потому как гиря уже снова на него нацелилась. Кое-как отвлекли, отбили. Тихо поскуливая, припадая на одну ногу, неудачливый укротитель гири поплелся к себе, по пути бормоча ругательства. На нас он ни разу не посмотрел. Такое, в общем, приключилось родео.
ODESSA journal N 7–8 98
Автор: Сергей Горчаков
Все дело в том, что я слегка дальтоник. Не очень большой, светофоры вижу как надо, цвета не путаю, но в условиях плохой видимости (в сумерках и т. д.) могу путать красный и зеленый и особенно их полутона. Во время путешествий на яхте в Финляндии это немного осложняло жизнь — финны так любят свою природу, выдержанную в приглушенных тонах, что и буи в шхерах красят не в оранжевый и ядовито-зеленый цвета как у нас, а в светло-салатный и пепельно-розовый. У меня были проблемы, я мог их различить только почти уткнувшись носом.
Дело было на подходе к маленькому острову Уте, это одна из самых южных точек Финляндии. Подходили ночью, стало здорово раздувать, пошел дождь, в общем, ни хрена не видно. Судя по карте, впереди узкий проход и вокруг камни. В общем, ошибаться не стоит, особенно из-за навального ветра. Сидим вдвоем с капитаном в кокпите, третий спит в каюте. Сквозь дождь показались огоньки. Тут мне капитан говорит:
— Возьми бинокль, погляди, что там горит, а то я тебе не говорил, я дальтоник, ни черта не разберу — где красный, где зеленый…
Я беру бинокль, вижу, что все огни белые, и объявляю капитану, что я тоже дальтоник и ничего не разберу. Нас капитально несет на берег, кэп