– Ну да, намылился и проскользнул. Белов бы застрял там, это факт.
– Это не факт, а гипотеза. Что с курткой?
– Головастик пашет. Ему Свету Маслову на помощь из декрета вызвали.
– Ух ты! Харченко засуетился. Кстати, он вызывает нас на ковер.
– Предстоит головомойка.
– Заслужили.
– Я был на Киевском, расспрашивал про Матохина, но пока безрезультатно.
– Подождем данные экспертизы. Если куртку надевал Белов – это и будет результатом.
16
Как только Иван Майоров открыл дверь лаборатории, к нему разом повернулись две головы из трех имевшихся в наличии. Надменный Василич возвращение оперативника проигнорировал.
– Что разведал? – бросился к напарнику Валеев.
– Продавщица подтверждает, что Белов покупал у нее розы. Она узнала его по фотографии.
– Он мог с ней договориться.
– Вот видео из цветочного павильона. – Майоров продемонстрировал компьютерный диск и передал его эксперту. – Миша, загрузи, посмотрим. У них по праздникам бывает приличная выручка, для острастки повесили камеру перед входом.
Устинов вставил диск в компьютер, и на мониторе появилось изображение унылой улицы с редкими пешеходами. Таймер в углу показывал десять ноль-ноль. Оперативники сгрудились у дисплея.
– Перемотай сразу к двум часам, – попросил Валеев.
Устинов сдвинул бегунок курсором, картинка изменилась.
– А вот и наш фигурант!
На мониторе было видно, как Олег Белов с букетом роз выходит из цветочного павильона. Устинов остановил кадр и прочел показания таймера:
– Время записи четырнадцать ноль одна.
– Это время штурма. А что там на заднем плане? – пригляделся Валеев.
– Там пункт обмена валюты, – подсказал Майоров.
– Сейчас укрупню.
Головастик увеличил изображение, и на дисплее отчетливо стало видно электронное табло с курсами валют и временем: четырнадцать ноль один.
– Время то же самое.
– Черт подери, у парня действительно алиби. Он не мог находиться одновременно в цветочном и рядом с заложницей. – Валеев представил, как Петлина пытается добиться признательных показаний от студента, и неодобрительно покачал головой: – Лена зря теряет время.
Все замолчали. Устинов взъерошил волосы, Майоров безвольно опустил руки, Валеев нахмурился. Так уж устроена психология сыщика: когда обрывается ложный след, каждый член следственно-оперативной группы испытывает досаду. Столько усилий – и всё псу под хвост! Хотя, как говорит Петелина, отрицательный результат – тоже результат. Появляется стимул сконцентрировать усилия на других версиях. Проблема только в том, что других версий пока нет.
Молчание нарушил троекратный писк монитора соседнего компьютера. На нем перед уходом домой работала Светлана Маслова.
Устинов метнулся на звук, изучил данные, и мимолетный всплеск энергии в его глазах утонул в болоте уныния.
– Сравнение ДНК закончилось, – сообщил он. – Потожировые на куртке не принадлежат Олегу Белову.
– Чего и следовало ожидать, – пробормотал Валеев.
– Надо сообщить об этом Петелиной, – напомнил Ваня Майоров.
Взгляды присутствующих синхронно переместились на Валеева. Казалось, что на этот раз даже Василич не обошел унылую физиономию оперативника вниманием.
Марат вздохнул и потянулся за телефоном. Прежде чем набрать знакомый номер, он отчего-то вспомнил традиционное напутствие при вступлении в брак. Точнее отрывок из него: «в горе и в радости, в болезни и в здравии будьте вместе, поддерживайте друг друга…» И так далее в том же духе.
Они с Еленой пока что не состояли в браке, но подготовку получали отменную. Радость осталась в прошлом, ужасный сегодняшний день преподносил одну неприятность за другой. Ребята правы: плохие новости Елене должен сообщить именно он.
Петелина выслушала Валеева и не произнесла ни слова в ответ. Оба понимали – расследование зашло в тупик.
В глубине души Елена предчувствовала это. Что может быть общего между шестнадцатилетним лоботрясом из интерната, погнавшимся за легкими деньгами, и студентом последнего курса престижного технического университета? Орбиты их жизни не пересекались. Один готов был пуститься во все тяжкие, другой из тех, кто семь раз отмерит, прежде чем отрезать.
Но если Олег Белов не причастен к преступлению, то кто же исчез с деньгами и посмеялся над оперативниками и спецназом? И что делать дальше?
– Паршиво, – пробормотала следователь в трубку.
– Прекрати! – потребовал Марат, услышав ее расстроенный голос.
– Что прекратить?
– Вести себя, как я. Ты – богиня следствия, не забывай об этом.
Эта бесхитростная лесть заставила Елену улыбнуться. Она приободрилась.
Нет, к черту хандру! Нельзя поддаваться унынию и опускать руки. Надо работать. Ради погибшей Леры Богдановой. У девушки вся жизнь была впереди. Она училась, смеялась, дружила, мечтала о будущем. Она должна остаться в памяти людей не безликой жертвой, а личностью, у которой украли будущее. И тот, кто это сделал, должен поплатиться.
Следователь положила трубку и не заметила, как взялась за карандаш. Размышляя, она часто рисовала бессмысленные узоры, которые подспудно передавали ее настроение.
«Нельзя паниковать и топтаться на месте, – подбадривала она себя. – Нужно посмотреть на события с другой стороны». Она зациклилась на том, кто ушел с деньгами. Эта ниточка оборвалась.
Елена заметила, что изобразила на листке несколько крупных знаков, обозначающих доллар.
Деньги! Восемьсот тысяч долларов! Кто мог знать, что отец Валерии Богдановой способен собрать крупную сумму?
– Что-нибудь случилось? – отвлек Елену от размышлений голос студента.
Формально допрос продолжался. Следователь и задержанный сидели друг напротив друга. Белов объяснил:
– Вы побледнели, и я подумал – не нужно ли вызвать врача?
Петелина ошпарила студента яростным взглядом.
А этот парень нахал! Уже успокоился и держится бодро. Впрочем, такое поведение свидетельствует в его пользу. Виновные обычно держат оборону. Они прикрываются панцирем хитро сплетенной лжи и сконцентрированы на том, чтобы отражать неудобные вопросы. Если им что-то не нравится, они скандалят. Или угрожают. А колкости… Это из репертуара уверенных в себе и невиновных. Тех, кто даже в такой ситуации хочет подчеркнуть свое моральное превосходство над упрямым следователем.
Конечно, она могла бы осадить нахала и продемонстрировать свою власть. Но это было бы мелко. Нужно думать о деле. Благодарный свидетель лучше озлобленного.
– Я собираюсь вас отпустить, – решила Петелина.
– Ну наконец-то! Я сразу понял, что вы справедливый человек.
– Под подписку о невыезде.
– Надеюсь, это простая формальность?
Петелина сделала пространный жест рукой: трактуй, как угодно.
– Но прежде еще несколько вопросов.
– Фу! Опять, – скривился Белов.
– Вы с Лерой Богдановой из одного города, учитесь в одном университете, живете в одном общежитии. Кто еще мог знать о том, что у ее отца, Богданова Дмитрия Кирилловича, бросившего Лену в младенчестве, вдруг проснулись отцовские чувства?
– Я Лере всегда помогал, и в школе, и в универе. А папашка ее объявился недавно, стал дарить дорогие шмотки. Подмазывался в преддверии одинокой старости.
– Недавно – это когда?
– Первого сентября, когда началась учеба.
– Всего месяц назад. Кому она успела об этом рассказать?
– Она не трепалась. Лера гордая. Подарки часто соседке отдавала и папашей не хвасталась. Только в нашей компании о нем и знали.
– Кто именно? Назовите имена.
– Мой приятель, Игорь Рощин, я с ним живу в одной комнате. Игорю Лера нравилась, он к ней подкатывал и так, и этак, а она то улыбнется, то нахмурится. Ну, знаете, как девчонки чувства испытывают.
– Рощин и Богданова сблизились?
– Об этом у Игоря лучше спросите. Я, как говорится, свечку не держал…
– Хорошо. Кто еще входил в вашу компанию?
– Разумеется, Айшет Закирова.
– Лерина подруга?
– Скорее просто соседка по комнате. Куда ж без нее? Мы часто тусовались вчетвером: я, Игорь, Лера и Айшет. Когда папаша Лерин объявился, она не стала это от нас скрывать.
– Лера рассказывала, что ее отец богат?
– Это и так было понятно. Папаша в детстве проделал ей дыру в душе, а теперь решил заткнуть ее деньгами. Он дарил Лере вещи с ценниками. Подчеркивал их стоимость. Как-то подарил дорогие часы. Лера швырнула их, а я спихнул в ломбард. Четверть цены дали – хватило на то, чтобы один раз сходить всей компанией в хороший ресторан. Лучше бы папаша Лере деньги дарил.
– Итак, об отце Леры знали только четверо?
– Я понял, куда вы клоните. Хотите остальных тряхнуть? А что, давайте. С какой радости я тут один отдуваюсь?
– Белов, сейчас вы подпишете бумаги, и вас отвезут в общежитие.
– Избавьте от ваших провожатых! – возмутился студент. – Я сам смогу добраться.
– Не избавлю. Вы познакомите наших сотрудников с Рощиным и Закировой.
– Да не могли ребята участвовать в этом ужасе! Только время потеряете.
– Я выполняю свою работу, – жестко ответила Петелина.
– Как скажете, – смирился Белов. – Я на всё готов, лишь бы вы нашли убийцу.
17
Когда Олег Белов после долгого допроса вернулся в общежитие, ему навстречу ринулся сосед по комнате Игорь Рощин.
– Олег, наконец-то! Говорят, тебя задержали. Это из-за Леры? Что им надо?
– Сейчас сам всё узнаешь, – буркнул Белов, проходя в комнату.
Вслед за студентом вошли оперативники Валеев и Майоров. Марат Валеев после крайне неудачного дня был мрачен.
– Предъявите документы! – хмуро потребовал он.
– Это Игорь Рощин, – поспешил представить приятеля Белов.
– Игорь Станиславович Рощин, – прочитал в паспорте капитан полиции.
Валеев недоверчиво сравнил лицо студента с фотографией, словно подозревал обман.
– Это я, – кисло улыбнулся Рощин.
– Почему испугался? Неужели мы такие страшные? – Марат показал на себя и на Майорова. Крупная фигура напарника загораживала выход. – Или ты что-то скрываешь?