м, но за надуманные промахи ее разжаловали и отправили в архив. Ее жизненный опыт и профессиональные советы во многом помогли Петелиной в первые годы службы. Да и сейчас, если нужно было почерпнуть сведения из старых уголовных дел, лучшего эксперта, чем Астаховская, не найдешь.
Людмила Владимировна подошла к столу, внимательно вглядываясь в лицо Елены.
– Почему такая грустная, Лена? Подожди, не отвечай, сама догадаюсь. – Астаховская закатила глаза, словно собиралась заплакать, и ноющим голосом проблеяла: – Работа гнусная – вот я и грустная.
Петелина невольно улыбнулась, на душе у нее стало чуть-чуть светлее. Умеет бывший следователь поднять настроение коллеге. И дело даже не в профессии, а в легком характере и женской интуиции.
Астаховская была одета в брючный костюм, подчеркивавший стройность ее ног и изящную фигуру. Шею прикрывал небрежно повязанный платок. Елена знала, что кажущаяся небрежность была результатом отточенных движений у зеркала. Людмила Владимировна была наглядным воплощением принципа: стильно можно выглядеть в любом возрасте и даже при небольшой зарплате.
Людмила Владимировна опустилась на угол стола и закачала ногой, вмиг развеяв остатки мрачных мыслей Петелиной.
– По твоей рекомендации ко мне обратилась Светлана Маслова, – сказала Астаховская. – Бедняжка страдает из-за своей фигуры. Чувствует, что из-за лишних килограммов на ее талии от нее отдаляется муж. Опасается, что он найдет любовницу, начнет изменять. Пришлось немного вправить ей мозги.
– Представляю!
– О том, чтобы не есть по вечерам, ты ей правильно сказала. Стопроцентно успешный метод. Ты ведь тоже так делаешь? – Астаховская смерила фигуру Елены строгим взглядом.
– Стараюсь, но не всегда получается.
– Ты это брось, Лена! То, что в молодости нам дается само собой, после тридцати пяти приходится отвоевывать у природы силой воли. Дашь слабину, превратишься… брр… – И Астаховская с помощью рук и брезгливых звуков изобразила бесформенную жабу.
– Тогда я тоже буду бояться, что меня бросит мужчина.
– Мужики не бросают, их уводят, а это две большие разницы.
– Как теленка на веревочке? – усомнилась Елена.
– Как козла за свежей капустой. Покажут ему перед носом вкуснятину, он губы развесит и рад бежать.
– Соблазняют молодостью и свежестью, – вздохнула Петелина.
– Это большое заблуждение, – помахала пальчиком Астаховская. – Дело не в том, что есть по факту, а в том, что мужику внушили.
– То есть можно прикинуться молодой и свеженькой?
– Надо стать обаятельной и притягательной, а это совсем не то же самое, что молодость.
– Притягательной, – попробовала слово на вкус Елена, примеривая его к своим отношениям с Валеевым. – Легко сказать!
– Ой, брось! Какая же ты дремучая! Как уводят чужих мужиков? Поставь себя на место любовницы.
– Да я как-то не представляю…
– А я была любовницей, и не раз.
– Да ну?
– Совмещала приятное с облезлым!
Женщины дружно рассмеялись. Астаховская остановила смех жестом и продолжила, словно читала лекцию:
– Чужого мужика приворожить проще простого. Запоминай! Нужно внушить ему, что он замечательный и даже гениальный, но другие этого пока не понимают, в первую очередь его жена. А раз жена не понимает, то она черствая дура. Прямо этих слов говорить не стоит, но тонкие намеки обязательны.
– Гениальный…
– Пусть так думает, тебе что, жалко? Но этого недостаточно. Надо разрешить мужику делать то, что ему запрещают дома. Вот ты Марату запрещаешь курить в квартире?
– Конечно.
– А найдется та, которая разрешит.
– Обойдется!
– Ну ладно. Еще мужьям часто запрещают встречаться с приятелями, а умная соперница позволит, хотя и тонко намекнет, что будет безумно скучать без него. И каждый раз будет встречать любимого с радостью. Вместо упреков – ласковый взор и нежность.
– И все? Это весь рецепт?
– Практически.
– Что же еще?
– Как говорила любимая женщина Маяковского Лиля Брик, остальное дополнят хорошая обувь и шелковое белье, – лукаво улыбнулась Астаховская. – Надеюсь, ты не забываешь о таких мелочах?
– Я помню, что поначалу у нас с Маратом был сплошной праздник, а теперь серые будни…
– …После которых праздник вдвойне приятней! – быстро дополнила фразу Астаховская. – Помни о радости на лице, нежных прикосновениях и красивом белье.
– Праздник… Праздник будет, когда я закончу дело с заложницей, – озабоченно сказала следователь, положив руку на папку с материалами уголовного дела.
– Кстати, я к тебе зашла не воздух сотрясать. – Астаховская переместилась в кресло напротив Петелиной. – У Светы Масловой остались смутные воспоминания о компании «Билдинг-трест». Я кое-где покопалась и кое-что нашла. Хотела показать ей, но Света уже убежала, и я решила ознакомить с этим тебя.
Петелина перелистала бумаги у себя на столе и нашла нужную.
– «Билдинг-трестом» владел отец погибшей заложницы Богданов Дмитрий Кириллович. Когда я напомнила ему о компании, он вспылил.
– Возможно, причина в следующем. В архиве имеется уголовное дело о мошенничестве риэлтерской фирмы «Квадратный метр». Это дочерняя структура «Билдинг-треста», она реализовывала строящиеся квартиры. Схема мошенничества простая – «Квадратный метр» продавал одни и те же квартиры дважды. Пока шло строительство жилого комплекса, денежки лились дождем, а как дошло до заселения – тут-то схема и вскрылась.
– Кто понес наказание?
– Посадили директора «Квадратного метра» Аллу Кузнецову, на четыре года. Конфискация имущества, компенсация ущерба и всё такое. Но имущества особого у Кузнецовой не обнаружилось.
– Наверное, на счетах в офшорах спрятала.
– Кто знает? Кузнецова не признала своей вины, последовала апелляция. Адвокат заявил, что обвиняемая не подписывала вторые экземпляры договоров, ее подпись подделана. И потребовал тщательной экспертизы. И вот тут-то наша Маслова и узнала о «Билдинг-тресте», потому что экспертизу подписей поручили ей.
– Интересно.
– Дело было перед самым декретным отпуском. Светлана изучила документы и пришла к выводу… – Астаховкая уныло развела руками.
– Экспертиза оказалась не в пользу обвиняемой?
– Мягко сказано. Экспертиза подтвердила подлинность всех подписей Кузнецовой. Более того, помимо дважды проданных квартир к обвинению добавили продажу нежилых помещений на первых этажах по той же схеме. Сумма ущерба существенно возросла. И новый суд увеличил срок наказания с четырех лет до шести.
– Адвокат угробил клиента, – констатировала Петелина.
Как всякому следователю, ей очень не нравилось, когда дела возвращали на доследование, апелляцию, повторное разбирательство. Часто это приводило к небольшому смягчению срока наказания. Но бывали и прямо противоположные случаи, которые, честно говоря, не доставляли Елене никакой радости.
– Осудили только Кузнецову? – уточнила Петелина. – Владелец «Билдинг-треста» ни в чем не виновен?
– Так решил следователь. Богданову не выдвинули обвинения.
Елена почувствовала некую недосказанность. Она прямо спросила:
– Людмила Владимировна, вы что-то еще хотели сказать?
– Маленькая деталь. Это уголовное дело вел Грищук. Как раз перед тем, как уйти на повышение.
– На повышение… – задумчиво повторила Петелина и взялась за карандаш.
Ее рука начала выводить на чистом листе непрерывную тонкую линию, скручивающуюся в спираль. Когда Елена подняла карандаш, рисунок стал похож на изображение мишени.
48
Светлана Маслова завела сынишку в подъезд их дома. Малыш сразу побежал к лифту, громко отвергая возможные возражения:
– Нет! Я сам, я сам!
На этой неделе маленький Миша научился дотягиваться до кнопки вызова лифта и каждый раз спешил продемонстрировать свои возможности. Он подбежал к лифту, припал грудью к стене и вытянулся на носочках. Малышу пришлось приложить усилия, чтобы вдавить указательным пальчиком тугую кнопку.
Старый лифт располагался в центре лестничной клетки и был огорожен металлической сеткой. Мальчик с восторгом наблюдал, как по его велению послушно загудел двигатель, пришел в движение трос, плита противовеса заскользила по направляющим вверх, и оттуда появилась обшарпанная кабина лифта. Когда кабина остановилась, Миша вцепился в железную ручку, но тяжелая дверь в шахту лифта ему пока не поддавалась, и мама тактично помогла. Зато легкие створки непосредственно в лифте он научился захлопывать самостоятельно. Как только створки соприкасались, под потолком вспыхивала лампочка, что тоже нравилось мальчику.
Но на этом Миша не успокаивался. Завершив дело с дверями, он начинал упрашивать маму, нетерпеливо подпрыгивая возле кнопок:
– Я, я, я…
И сегодня Светлане пришлось опустить на пол пакеты с продуктами и поднять уже тяжелого малыша, чтобы тот смог нажать верхнюю кнопку – «9». После этого в ежедневном ритуале радостного управления послушной техникой наступила недолгая пауза.
Лифт напрягся, забормотал изношенным двигателем, проскрипел старыми блоками, взбираясь всё выше и выше, и остановился на девятом этаже. Светлана открыла двери. Нетерпеливый малыш юркнул под ее рукой и устремился к квартире, чтобы вдавить кнопку звонка и послушать бесконечную трель, пока мама ключами откроет дверь.
«Сколько же у него энергии!» – не без гордости подумала женщина, потянувшись за пакетами.
И в этот момент что-то хлопнуло, будто где-то рядом взорвалась петарда. Светлана мгновенно испугалась: не случилось ли чего с Мишей? Она подалась к двери, но пол под ней предательски дернулся, и женщина упала на колено. Удар был сильным, но боли она не почувствовала, потому что ее сознанием безраздельно завладела тревога за сына.
– Миша! – крикнула Светлана и тут же заметила, что кабина относительно проема просела.
Сразу же над головой что-то лопнуло с металлическим звоном, пол окончательно ушел из-под ног, и лифт полетел вниз. Створки были распахнуты, и Светлана видела мелькающие этажи. Ощущение было такое, словно она застыла на месте, а какая-то могущественная сила тянет вверх целое здание вместе с ее маленьким сынишкой. Спустя мгновения женщина поняла, что падает и может разбиться, но страха за себя у нее не было. Светлана боялась, что Миша откликнется на ее глупый крик и вернется к лифту. Дверь-то на девятом этаже осталась открытой, а внизу жуткая пустота!