– Заботливый. А мандарины он тебе случайно не подарил?
– Что?
– Классная прическа. – Петелина остановила взгляд на свекольных волосах девушки и огненно-рыжей челке, закрывавшей пол-лица. – В прошлый раз у тебя было нечто другое, но тоже… – Следователь выразительно покрутила рукой у виска.
– Честно говоря, у меня ноги не очень. Такой стиль позволяет отвлечь от них внимание.
– Вот как! – удивилась откровенности девушки Елена. Она нажала на брелок, разблокировала дверцы автомобиля и кивнула: – Садись. Цветы экспроприирую, а мандарины купим по дороге.
Обрадованная журналистка юркнула в машину, не подозревая, что следователь собирается закинуть ей наживку. И посмотреть, не попадется ли Маша на крючок.
60
В больничную палату Елена вошла, держа в одной руке цветы, а в другой пакет с мандаринами. На ее плечи был накинут медицинский халат. Пожилая пациентка, читавшая в постели книгу, первой обернулась к гостье, но взгляд Елены был направлен на другую кровать. Там с поднятой на растяжке ногой лежала Светлана Маслова.
Петелина подошла к ней, поймала умиротворенный взгляд и осторожно улыбнулась:
– Здравствуй, Света. Как ты…
– Как я отделалась? Удачно, всего четыре перелома. Даже не в реанимации.
Елене понравилось ироничное настроение Светланы.
– Заживет. Еще крепче станешь! – подбодрила она сотрудницу.
– Возможно, буду хромать, – вздохнула Светлана и тут же зажглась внутренней радостью: – Главное – Мишка цел. Он у меня шустрый, сразу выбежал из лифта. А я с пакетами замешкалась…
Петелина попыталась пристроить цветы и мандарины на тумбочку, но маленькая поверхность почти целиком была занята разнообразными гостинцами.
– Я вижу, тебя уже навещали.
– Мои мужчины меня не бросают, – зарделась Светлана. – Муж с сыном приходили, долго сидели, пока Мишка носом не начал клевать. Я их спровадила. Пусть ребенок выспится как следует.
– Света, я должна задать тебе важные вопросы.
– Надо так надо.
– Когда ты вошла в подъезд, поднималась на лифте, ты ничего подозрительного не заметила?
– В подъезде мы с Мишкой никого не встретили. Лифт гудел как обычно. Я открыла двери, а потом… Даже не понимаю, что произошло, хорошо, что Мишка выскочил. Лифт у нас старый, давно заменить обещают. Теперь уж, наверное, сделают.
– Да, – согласилась Петелина, не сообщив, что авария могла быть подстроена.
– А на работе как? – спросила Маслова.
– Все за тебя переживают.
– Передайте Головастику, что я обязательно вернусь. Пусть не рассчитывает на то, что останется единоличным хозяином в лаборатории.
– Света, еще меня интересует одно старое дело, в котором ты принимала участие…
– Старое дело? Какое?
– На днях ты обращалась к Астаховской по поводу «Билдинг-треста». Людмила Владимировна нашла уголовное дело, связанное с этой компанией. Перед тем как уйти в декретный отпуск, ты провела экспертизу подлинности подписей некой Кузнецовой по делу о мошенничестве с квартирами в новостройках. Их продавали по два раза. Уголовное дело вел Грищук. Ты что-нибудь об этом помнишь?
– Договоры, подписи… Да, вроде бы было такое. Мне живот мешал к микроскопу наклоняться.
– А ты помнишь выводы? Экспертиза подтвердила преступный умысел Кузнецовой?
– Точно не могу сказать. Можно посмотреть в деле.
– Мы уже посмотрели. И вот что получается… В уголовном деле один результат, а в базе данных – прямо противоположный.
– Но я ничего такого не делала, Елена Павловна, – забеспокоилась Маслова. – Написала заключение и передала его следователю.
– Ты не волнуйся, я просто пытаюсь разобраться. Ты сама передала Грищуку документы?
– Понимаете, он же по телефону командовал, к нам не спускался. А мне с животом тяжело было ходить к нему наверх. Возможно, результаты экспертизы отнес Устинов.
– Устинов?
– Или кто-нибудь еще из своих. Вы же знаете, как это бывает. Заглянул кто-то, я и попросила передать бумаги следователю. Я во время беременности килограммов двадцать прибавила. Ходить по лестницам… ой, сами понимаете.
– Значит, ты не помнишь, кто отнес Грищуку экспертизу?
Маслова прикусила губу, наморщила лоб и покачала головой.
Петелина сочла, что тревожить Светлану подозрениями больше не стоит. Бедняжка и так серьезно пострадала. Всё сходится на Грищуке. Вот кто легко мог подтасовать данные!
Покинув палату, Елена побеседовала с лечащим врачом Масловой. Тот успокоил ее, сказав, что прогноз положительный, кости срастутся нормально, если пострадавшая пару недель проведет в постели.
Петелина поинтересовалась:
– У вас должен лечиться еще один наш сотрудник – Геннадий Михайлович Грищук.
– Да, есть такой.
– А в какой он палате?
– Так он выписывается. Острый кризис миновал, пациент предпочел отлежаться дома. Вы его еще застанете около ординаторской. Это этажом ниже, в правом крыле.
Елена спустилась по лестнице. Ей непременно нужно было найти Грищука и увидеть его реакцию на острый вопрос.
Грищук первым заметил Елену. Он был бледен и язвителен.
– Елена Павловна, вы ко мне? А почему без гостинцев?
– Извините, какао не запаслась, – холодно парировала Петелина, видя, что подполковник вполне оправился после кризиса.
– Насчет какао нам еще предстоит многое выяснить. Разобраться, кто и как…
– Мы ищем злоумышленника.
– Это кто-то из ваших! Я видел, как на меня смотрели Майоров и этот ваш Валеев. Не удивлюсь, если они сговорились…
– Прежде чем обвинять других, давайте разберемся с вами, Геннадий Михайлович.
– Что такое? – напрягся подполковник.
– Два с половиной года назад вы вели уголовное дело Аллы Кузнецовой, обвиняемой в крупном мошенничестве с квартирами в новостройках. Дело «Билдинг-треста» и дочерней компании «Квадратный метр». Вспоминаете?
– Я вел много разных дел. И все завершил успешно!
– Это как посмотреть. У меня имеются серьезные основания, чтобы обвинить вас в подложной экспертизе.
– Что-что? Вы что себе позволяете, майор Петелина?
– Я говорю об экспертизе подписей Кузнецовой, согласно которой она продала одни и те же квартиры дважды. Такое заключение хранится в уголовном деле, которое вы вели.
– И что?
– Это фальшивка, потому что в базе данных лаборатории хранится настоящая экспертиза, где сказано, что подписи и печати на вторых экземплярах договоров поддельные.
– В какой еще базе данных?
– В электронной.
– Ну, знаете ли… Сами не можете раскрыть дело, решили отыграться на других. Не выйдет!
– Давайте без эмоций, Геннадий Михайлович. Я легко докажу, что в суд ушло поддельное экспертное заключение, и ваша карьера полетит к черту. Что скажете?
Грищук нахмурился, потер лоб, подумал с минуту и загадочно ухмыльнулся.
– Так-так, кажется, припоминаю. Никогда на память не жаловался. Я работаю с бумажными документами, как и вы. Именно их мы подшиваем в дело, а не какие-то виртуальные базы данных. Так вот, Елена Павловна, экспертизу я получил из рук капитана Валеева. Ему документы передала эксперт Маслова. Она была в положении, если помните. Эту экспертизу я и использовал в уголовном деле. Так что все вопросы к вашему обожаемому сожителю.
Петелина с трудом переваривала неожиданную информацию. То, что документ могли передать следователю через Валеева, не вызывало сомнений. Марат мог случайно оказаться в лаборатории, и Маслова попросила его об услуге. Какой мужчина не согласится помочь беременной женщине?
После этой версии в изощренном мозге следователя зароились другие. «А если Марат оказался в лаборатории неслучайно и сам напросился передать важный документ? Но тогда он не смог бы на ходу подделать экспертизу».
Словно отвечая на ее мысли, откликнулся Грищук:
– Кстати, я вспомнил еще одну деталь. Валеев отдал мне заключение не в тот же день, а на следующий. Он якобы забыл. Мне пришлось звонить ему по телефону. Да, так и было!
Под гнетом тяжкого подозрения Петелина опустила взгляд. Клевещет Грищук или нет, разобраться нетрудно. Достаточно еще раз расспросить Маслову и поговорить с Маратом. Если слова Грищука подтвердятся… Нет, об этом не хочется даже думать!
Обремененная мучительными сомнениями, следователь удалялась по коридору, когда ее окликнул Грищук:
– Елена Павловна, забыл поблагодарить за спасение! Спасибо! Если бы не вы, мне бы конец. – Он провел ладонью по горлу.
Петелина коротко кивнула, возвращаясь к тяжелым мыслям, однако Грищук поднял руку, чтобы снова привлечь ее внимание:
– Не уверен, что это важно, но в то время Валеев разводился, и ему нужны были деньги, чтобы утрясти квартирный вопрос с женой. Ведь квартиру-то они так и не поделили. А жене вместе с дочкой по закону должна была достаться большая часть жилплощади. – Тонкие губы Грищука изогнулись в ехидной улыбке. – Вы уж разберитесь.
«Я только то и делаю, что разбираюсь», – хотелось огрызнуться Петелиной.
Бледная, сосредоточенная на усилившемся подозрении к близкому человеку Елена Петелина покинула больницу.
У машины следователя поджидала бойкая Маша Луганцева:
– Ну как? Что удалось узнать?
Журналистка всерьез рассчитывала на то, что откровения продолжатся. По пути в больницу Елена прикинулась словоохотливой женщиной и нарочно разболтала Луганцевой о сфабрикованной экспертизе и трагической судьбе Аллы Кузнецовой.
Теперь же Елена Павловна ничего не ответила и холодно попрощалась с Машей:
– Я спешу. Подвезти не могу. Назад добирайся сама.
Отъехав от больницы, следователь позвонила Устинову и сообщила:
– Грищука выписывают, он в порядке. Проверь, за последний час Бумеранг выходил в сеть от нашей ведомственной больницы?
Ответ был отрицательным. Луганцева прошла проверку, которая превратилась в простую формальность после того, как Петелина узнала о роли Валеева в фальшивой экспертизе.
61
Беседа с людьми и анализ документов – вот основные составляющие работы следователя. Повторный разговор с Масловой подтвердил, что роковую экспертизу она действительно передала Грищуку через Марата Валеева. Правда, Светлана не могла припомнить, где именно встретила оперативника. А в качестве документа на столе перед следователем сейчас лежала копия договора купли-продажи квартиры в Казани на имя бывшей жены Валеева. Дата соответствовала истории с подменой экспертизы.