— Специальные для белого вина. Не ширпотреб, что вчера в ресторане. — Хозяин дома явно гордился собой.
— После вчерашнего мне только воду. — Петелина остановила его порыв наполнить ее бокал. — В чистой воде чувствуется любая примесь.
— Я на работе не пью, — также отказался от вина Лоськов.
— Шабли Гран Крю девяноста девятого года, между прочим, — насупился Бахлин. — Превосходный урожай по винному классификатору. Охлаждено до нужной температуры.
— Двухтысячный был лучше, — возразила Петелина. — И для тебя, гада, тоже.
— Почему?
— Потому что я дочку родила. Если бы не она, Колокол не заставил бы меня работать на вас.
Обед прошел в молчании. Насупившийся Бахлин несколько раз предлагал попробовать дорогое вино, но в итоге употребил почти всю бутылку сам. Когда убрали посуду, Елена раскрыла журнал посещений банковского хранилища и положила на разворот список вскрытых ячеек.
— Я установила, что общего между ограбленными ячейками. — Она обвела взглядом притихших мужчин. — Каждой из них клиенты пользовались хотя бы раз за последние две недели.
— Грабители тоже сверялись с журналом? — заинтересовался Лоськов.
— Уверена. Они вскрыли только эти ячейки. Но почему-то одну пропустили — под номером 72.
23
На неухоженном пятачке земли между участками с кирпичными коттеджами возвышалась приподнятая на железном каркасе трансформаторная будка. Железная коробка была обнесена сетчатым заборчиком с калиткой, на которой красовалась яркая табличка: «Стой! Напряжение». Сейчас калитка была открыта. Около будки копошился рабочий в красно-синей спецовке с белой надписью на спине «Мособлэнерго». Закончив работу, он прикрыл калитку и направился к синему микроавтобусу с наглухо тонированными стеклами.
Как только рабочий сел, микроавтобус отъехал, свернул на пересечении улиц и остановился на обочине в тени густого кустарника. Водитель и пассажир отодвинули дверцу за спинками передних сидений и переместились вглубь микроавтобуса.
— Проверь сигнал, — приказал рабочий водителю, снимая куртку. — Я закрепил камеру на крыше трансформаторной будки.
Куртку «Мособлэнерго» он швырнул в боковой ящик, поверх другой спецодежды, среди которой можно было разглядеть и медицинский халат, и форму полицейского. Оставшись в футболке, он стал неуловимо похож на водителя: и ростом, и возрастом, и отстраненно-сосредоточенным выражением лица — от чернявого напарника его отличали только более светлые волосы.
— Отлично! — сказал чернявый, настроив картинку на одном из мониторов на широкой панели приборов. — Двор Бахлина как на ладони. Вход в дом, дорожка, навес для автомобилей.
— Из его дома путь один. Мимо этого перекрестка Петля не проедет. Можно расслабиться.
— Сначала доложим шефу.
— Надеешься, что отправит нас отдыхать?
— Чем черт не шутит.
— Если черт существует, то он у нашего шефа на побегушках. — Бывший «рабочий» прикрыл глаза и откинул спинку кресла. — Вруби звук, чтобы я слышал.
Брюнет позвонил по телефону. Когда ему ответили, он невольно приосанился и заговорил четкими фразами:
— Товарищ полковник, продолжаем наблюдение за Петелиной. Установлено, что в отпуск она не спешит и ведет себя несколько странно.
— Конкретнее!
— Вчера вечером в ресторане Петелина поругалась со своим гражданским мужем Валеевым. Домой не поехала, провела ночь в доме коммерсанта Андрея Бахлина, бывшего одноклассника.
— Вот как! Я думал, в ней не осталось ничего женского. Баба изменила мужику, что тут странного?
— Бахлин владеет сетью ломбардов, а также небольшим банком «Партнерство». Утром в его дом приезжал вор в законе Колокол. Провел там более часа.
— Колокол встречался с Петелиной?
— У нас есть основание так думать.
— На чем основан вывод?
— В доме остался человек Колокола. Теперь он сопровождает Петелину.
— Куда?
— Вместе с Бахлиным и человеком Колокола Петелина ездила в банк «Партнерство». По дороге звонила судмедэксперту Лопахину, интересовалась причиной смерти некоего Митина. Мы установили, что Митин работает охранником в банке Бахлина. Точнее, работал. Сегодня утром его нашли застреленным в собственном автомобиле. Предположительно — самоубийство.
— Действительно, странно, — согласился полковник. — Это имеет отношение к нашему делу?
— Пока неясно, но говорят, Петелина не любит бросать незаконченные дела.
— Сам знаю. Поэтому я вас и оправил приглядывать за ней. Где она сейчас?
— Все трое вернулись в дом Бахлина. Заказали обед из ресторана. Им уже привезли.
Полковник проигнорировал намек подчиненных. Он рассуждал вслух:
— Петелину отправили в отпуск, у нее билет на самолет, а она не собирается улетать. Какую игру она ведет? Почему спуталась с вором в законе?
— Утром с Петелиной пытался поговорить Валеев, но, судя по всему, она его отшила, — припомнил чернявый.
— Семейные дрязги меня не интересуют. Меня интересует выполнение нашей задачи.
— Какой будет приказ?
— Продолжайте наблюдение за Петелиной. Она — умный следователь, поэтому способна, как помочь, так и навредить нам. Я должен контролировать ее действия. Особенно если приблизится к нашему главному объекту.
Связь отключилась. Брюнет кивнул напарнику:
— Слышал? Выходной отменяется.
— Я не только слышал, но и вижу. Смотри! — светловолосый приподнялся в кресле и указал на монитор, куда выводилась картинка с видеорегистратора. По главной дороге поселка приближался автомобиль. — Узнаешь номер? Валеев возвращается.
— Семейные скандалы полковника не интересуют.
— Если они не сопровождаются жертвами. Ты бы стерпел, если бы твоя жена провела ночь с банкиром?
— Блин! Как мужик, я его понимаю. Но бешеный опер действительно может наломать дров.
24
Красная рыба из ресторана оказалась слишком жирной. Вода не устраняла неприятное послевкусие, и Елена Петелина обратила внимание на капсульную кофеварку на кухне Бахлина.
— Кофе из капсул, как чай из пакетиков? — предположила она, водя пальцем по разноцветным капсулам, разложенным рядами в прозрачном пластиковом боксе.
— Ты что, не пробовала? — удивился Андрей Бахлин. — В капсулах натуральный кофе. В них пробиваются отверстия, кипяток проходит через капсулу под большим давлением, и кофе получается намного лучше, чем в турке. Просто и удобно. Давай я тебе приготовлю.
— Никаких напитков из твоих рук, я же предупредила, — остановила хозяина дома Елена. — Почему капсулы разные?
— Я разложил их в порядке крепости. Самые крепкие справа.
— Я сама справлюсь.
Елена выбрала капсулу из середины, опустила ее в специальное отверстие в кофеварке, подставила чашку и нажала кнопку. Маленький аппарат загудел, как мини-помпа, и тонкая струя ароматного напитка постепенно заполнила чашку. Сверху образовалась густая кофейная пенка. Елена нарисовала на ней молоком знак вопроса и залюбовалась своим творением.
Ее примеру последовал Лоськов. Елена обратила внимание, что он выбрал самую крепкую капсулу. Мужчины — вечные мальчишки, не хотят, чтобы их ассоциировали с чем-то слабым.
Денис сел напротив Петелиной и попробовал изобразить молоком в своей чашке цифры 7 и 2. Получилось хуже, чем у Елены, но оба догадались, что он имел в виду.
— Задаетесь вопросом, почему грабители не тронули 72-ю ячейку? — спросил Денис.
— У меня в голове вечные вопросы: как? почему? кто?
— Именно в такой последовательности?
— Пока нет подозреваемого, то да. Как совершено преступление? Мотив? И кто это сделал? Затем появляется подозреваемый, и новые вопросы: где он, как доказать виновность? — Петелина «заштриховала» молочной струйкой знак вопроса и пригубила чашку. — Хм, действительно хороший кофе.
Денис сделал нескольких глотков и сказал:
— Когда мы ехали в банк, мне показалось, что за нами следят.
— Ничего удивительного, Колокол контролирует, — предположила Петелина.
— Он мне доверяет.
— А вдруг кто-то считает, что Колокол сам организовал кражу? И следит за его действиями.
— Не думаю, что Колокол способен на такое.
— Честный вор? Допустим. Но не забывай, украдены общие воровские деньги. Это удар по авторитету Колокола. Возможно, кто-то хочет, чтобы эти деньги никогда не нашлись, и будет нам мешать.
— Чтобы свергнуть Колокола?
— Вполне реальная версия.
— Сколько их у вас?
— Вагон и маленькая тележка. Например, за нами мог следить Валеев. Ущемленное мужское самолюбие — взрывоопасная штука. В этом и заключается работа следователя.
— Понять, кому выгодно?
— Выдвинуть все возможные версии и, по мере расследования, отсекать ложные, пока не останется одна-единственная — верная.
— В теории легко, а на практике… Мы сегодня продвинулись?
— А ты как думаешь?
— Вы нашли закономерность. Я про вскрытые ячейки. Но этот порождает новый вопрос.
— Более конкретный, чем прежде. Это и называется — шаг за шагом продвигаться к истине.
— Вы хорошо объясняете.
Петелина посмотрела в опустевшую чашку. Кофе закончился, а вкус жирной рыбы еще ощущался во рту.
— Чашка какая-то маленькая, — пожаловалась она.
— Еще по одной? — поддержал завуалированную идею Денис.
— Кофе без сахара совсем некалорийный. Можно!
В натужное гудение кофейного аппарата вклинилась чистая мелодия телефона. Петелина поняла, что кто-то звонит ей, и нетерпеливо махнула пальцами:
— Денис, верни мою трубку.
Лоськов достал телефон и прочел фамилию на дисплее:
— Лопахин.
— Отлично! Это судмедэксперт. — Она выхватила телефон. — Иван Иванович, я вся внимание. Вам удалось осмотреть тело Митина?
— Эх, Лена. Лето. Воскресенье. Завтра начинается отпуск, а она жить не может без трупов.
— Я не могу жить без информации. Точнее, работать. Не томите, вы что-нибудь узнали?
— Хорошо, что меня все знают. Вот уйду на пенсию, дадут вам, Елена Павловна, молодого судмедэксперта, его без официальной бумаги в захудалый морг не пустят.