— А для вас все двери моргов открыты, — попыталась иронизировать следователь.
— Не то слово, я — желанный гость! — без тени иронии ответил Лопахин. — Со мной же вечно консультируются по сложным вопросам. Вот недавно был случай …
— А с Митиным сложный случай? — Следователь поспешила направить разговор в нужное. — Что скажете про него?
— Случай весьма интересный. Давненько не встречал такого способа убийства.
— Так Митина все-таки убили?
— Несомненно.
— Смертельная доза снотворного? — Петелина уже получила информацию от криминалиста Миши Устинова, что в чашке покойного обнаружены следы сильнодействующего снотворного.
— Снотворного в организме минимум. Химия ни при чем.
— Тогда что?
— Выстрел в ухо резиновой пулей, несомненно, может привести к смерти. Так поначалу и подумали. Но я покопался немного в его черепной коробке и обнаружил повреждение головного мозга, которое никак не связано с выстрелом.
— Какое повреждение?
— Смерть Митина наступила от удара длинным шилом в ухо. Очень ловкий способ — крови минимум, а мозгу наносится смертельная рана.
— Шилом в ухо… — повторила Петелина и задумалась: — Это что, так легко сделать?
— Нет. Удар должен быть очень сильным и точным, строго перпендикулярно голове. Если чуть вбок, будет рана, но человек выживет. Да и шило сломается. Я вам так скажу: удар нанес человек, который умеет это делать. Случайно так попасть нереально.
— Думаете, не в первый раз?
— Это вам предстоит думать, Елена Павловна. Я свою работу сделал. Желаю приятного отдыха.
Петелина поблагодарила судмедэксперта и набрала телефон Астаховской. Не вопросительный взгляд Дениса Лоськова она ответила:
— Астаховская работала следователем, а сейчас заведует архивом. Она ходячая энциклопедия по старым уголовным делам.
Дозвонившись до Людмилы Владимировны, Петелина попросила ее отыскать дела, в которых фигурирует способ убийства с помощью удара шилом в ухо. Астаховская не удивилась неожиданной просьбе настырного следователя и задала вопросы только по существу. Какой период охватить? Какие данные выписать? Астаховская всегда поддерживала Петелину, помня на личном опыте, как непросто женщине-следователю среди коллег мужчин, нацеленных на карьерный рост.
Когда телефонный разговор закончился, Лоськов показал на чашку, к которой Петелина не успела притронуться:
— Ваш кофе остыл.
— Не беда. Хорошая информация бодрит лучше, чем кофеин.
В кухню ворвался взвинченный Бахлин:
— За воротами твой Валеев. Вызывает меня на разговор. Злой как дьявол!
— Получишь в морду. Заслужил, — спокойно констатировала Елена.
— За что? Между тобой и мной ничего не было!
— Ты считаешь, не за что? Хочешь, я ему скажу правду? Что ты меня опоил, заставил работать на вора в законе и угрожаешь жизни моей дочери. Так будет лучше?
— Я не угрожаю. Я жертва обстоятельств!
— Вот и жертвуй собой.
— Дьявол! Что мне делать? Если к нему не выйти, он разнесет дом! — схватился за голову Бахлин.
— Марат умеет быть добрым, — согласилась Петелина. Затем ее лицо ожесточилось, и она метнула слова, словно дротик: — Пошел вон!
25
Подойдя к калитке, Бахлин попытался спрятать страх, заменив его виноватым выражением лица. Он заранее улыбнулся, но улыбка получилось кислой, вымученной. Как только он открыл калитку и шагнул со двора, сильные руки дернули его за лацканы пиджака и прижали к кирпичному столбу. Бахлин увидел глаза Валеева, в их глубине клокотал едва сдерживаемый гнев, как магма в жерле вулкана перед извержением.
— Слушай меня внимательно, — зловеще шипел Марат. — Я задам тебе вопрос. В случае неправильного ответа получишь коленом между ног.
— Слушаю, добрый человек.
— Физрук Валерий Греков не педофил. Ты оговори его?
Повисла пауза. Бахлин елозил спиной о столб, без надежды вырваться, и отводил взгляд.
— Смотри мне в глаза и отвечай! — потребовал Валеев.
— Так получилось. Обстоятельства.
— Не слышу ответа! Греков насиловал Димку или нет?
— Нет. Греков не трогал нас. Он был хорошим тренером.
— Тогда почему ты его подставил? Подговаривал его убить! За что?
— Отпусти. Мне трудно дышать.
Валеев грубо тряхнул Бахлина и с явным сожалением оттолкнул от себя. Тот опустил плечи, отдышался, попытался застегнуть рубашку, увидел вырванную пуговицу и бросил бесполезное занятие.
— Все произошло из-за денег, — пробормотал Бахлин. — Тогда главным в бизнесе были связи, и всем нужны были компьютеры. Я знал, где купить, кому сбыть. Можно было свести продавца с покупателем и получить свой процент. Но это были копейки, а могли и кинуть. Надежнее всего самому взять дешево и продать дорого. Но для этого нужны были деньги. Стартовый капитал.
— И ты занял у Грекова?
— Я встретил его на рынке в Лужниках. Случайно. Помог ему спихнуть партию кожаных курток, потом еще что-то. Грек стал мне доверять. Когда подвернулся случай, я предложил провернуть сделку с компьютерами и разделить прибыль. Грек подумал и дал денег. А когда я получил вдвое больше… — Бахлин замотал головой.
— Решил присвоить все деньги себе?
— Ты пойми, я не собирался поступать в институт. Я уже тогда решил стать бизнесменом. Мне нужны были оборотные средства.
— И ты соврал мне. Наплел про издевательства Грека над Димкой, призывал к мести. Знаешь, как это называется? Не жадность, не подлость, нет. Ты пошел на преступление, Бахлин.
— «В основе всякого крупного капитала лежит преступление». Это не мои слова, а Карла Маркса. «Я могу отчитаться за каждый заработанный миллион, кроме первого». Это тоже не мои слова, а Рокфеллера.
— И много у тебя оправданий?
— Думаешь, я один такой? А наши олигархи чистенькие? Чем больше у них денег, тем больше людских судеб они перемололи. А я остановился. Мне хватило малого. Я самый лучший из них!
— Ты самая лучшая гнида.
— Остри остряк. Но моя вина маленькая. Вспомни, как было дело. Это ведь ты откручивал трубки. Ты испортил тормоза!
— Грек погиб не из-за меня. В него врезался грузовик с пьяным водителем.
— Вот как? — Бахлин словно стал выше. — С какой стати ты тогда нервы нам мотаешь? Мало ли что мы планировали, если повернулось по-другому. Мы не виноваты в его смерти!
— Кто знает. Возможно, Грек успел бы затормозить.
— Да не терзайся ты из-за прошлого. Забудь! Жизнь продолжается.
— Наша жизнь — да. А у Грека остались двое маленьких детей. И Димки Русова с нами нет, он был таким светлым… Погоди. Если не Грек, то кто? Кто насиловал Димку?
— Какая разница. Я же сказал, не вороши старое.
— Еще ты сказал. Сейчас вспомню… Греков не трогал нас. Нас! Это значит, тебя тоже поимели? Так?.. И как я сразу не догадался.
Бахлин с неожиданным остервенением налетел и сбил Валеева с ног. Оба оказались на земле. Завязалась драка. Очки Бахлина отлетели в сторону. В какой-то момент Валееву удалось перекатиться через противника. Он припечатал Бахлина к земле и надавил локтем на шею. Андрей беспомощно засипел. Валеев отпустил его и остался сидеть на траве, привалившись спиной к забору.
Бахлин растер шею, отдышался. Марат достал сигарету и закурил.
— Дай мне тоже, — попросил Бахлин. — Давно бросил, но…
Марат молча протянул пачку и щелкнул зажигалкой. Андрей сел рядом. Бывшие одноклассники выкурили по сигарете.
— Я пытался это забыть, не получается, — признался Бахлин. — Постоянно это снилось, постоянно. Отношения с женщинами тоже не клеятся. Долго не женился. Потом сошелся с женщиной с ребенком. Стали жить вместе, как семья. Мне с мальчишкой было интересно. Как-то пошли с ним в бассейн. Переодеваемся вместе, а я ловлю себя на том, что мне приятно смотреть на него голого. Он поскользнулся в душе, я его подхватил, прижал и — мгновенная эрекция. Мальчишка испугался, рассказал маме… Так и разошлись.
— Кто? — коротко спросил Марат.
— Какая теперь разница?
— Кто педофил? Я его видел, он тоже был в пионерском лагере.
— Дай еще сигарету.
Валеев резко повернулся к Бахлину.
— Эта мразь присутствует на снимке! Так?.. Вижу по глазам, что так. Теперь я понял, почему ты нервно отреагировал на мою фотографию. Тебе неприятно было на него смотреть.
— Я много лет хочу забыть тот месяц в пионерском лагере, а ты снова тычешь в мою рану.
— Кто он? Кто-то из вожатых? Директор? Баянист? — Валеев по памяти перечислял присутствовавших на снимке мужчин.
— Тебе повезло, Марат, что ты заболел тогда. А я хочу все забыть. Я тебя прошу, хватит об этом!
Валеев достал мятую сигаретную пачку. Бывшие друзья вновь закурили.
— Ну хорошо. Давай поговорим о настоящем, — согласился Валеев. — Лена у тебя?
— Оставь ее, Марат. Так будет лучше всем.
— Всем? А как же я? В отличие от всех, мне хреново!
— Дай время, и Лена вернется.
— Я не могу без нее, понимаешь?
Бахлин встал, бросил сигарету, придавил ногой окурок и подобрал разбитые очки. Его уставший взгляд скользнул по Валееву.
— Сейчас я тоже не могу обойтись без Елены.
Бахлин вошел во двор и захлопнул за собой калитку.
— Да чтоб тебя! — крикнул Валеев, колотя кулаком по металлическому забору.
26
Елена украдкой наблюдала за Лоськовым, не зная, как к нему относиться. Кто он: охранник, следящий за каждым ее шагом, или помощник в сложном деле, с которым можно советоваться? Денис контролировал ее перемещения, держал при себе ее телефон, позволяя звонить только в его присутствии. В то же время старался вникнуть в детали расследования, не для того, чтобы просто запомнить и отчитаться перед Колоколом, он пытался вместе с ней вычислить преступников.
«Эх, был бы рядом Валеев, не терзалась бы такими сомнениями. Марату дашь поручение, и он в лепешку расшибется, но исполнит. На службе он хорош, а в жизни ревнив не в меру. Какого черта он оставил меня одну в ресторане! Был бы тогда рядом, я не оказалась пленницей Бахлина. Никогда не прощу!»