— Вы сказали «депрессия»? Мог ли Ивакин покончить жизнь самоубийством?
Это был типичный отвлекающий вопрос, чтобы сбить подозреваемого с заранее заготовленной программы, если таковая имелась.
— Суицид? А что есть подозрение?
— Отвечайте на вопрос, — настояла следователь.
— Я не психиатр. В определенных обстоятельствах каждый из нас способен на безрассудный поступок, — подбирал слова Холодов.
— Вы тоже?
Врач замолчал. Елена достигла своего, сбила беседу с проторенной дорожки и перешла к главным вопросам. Она говорила быстро, не давая Холодову время на раздумья:
— Мы также установили, что вчера Ивакин звонил вам поздно вечером. О чем вы разговаривали?
— Вечером…
— Без десяти одиннадцать. Уже забыли?
— Помню. Ивакин собирался закрыть больничный лист и выйти на работу. Но в поликлинику ехать не хотел. Спрашивал, могу ли я к нему подъехать домой или на службу?
— Вы знали, где он живет?
— Он продиктовал адрес, я записал.
— Вы были в его доме?
— Нет.
— А во дворе?
— Я к нему не заходил. — В голосе Холодова уже чувствовалось волнение.
— Но вы записали адрес. Зачем?
— Вообще-то, я обещал утром по пути на работу заглянуть к нему. Дело в том, что я живу в деревне и проезжаю рядом с его домом. Но в последний момент я передумал.
— Последний момент — это когда? — заинтересовалась Петелина.
— Утром. Я свернул в поселок, где он живет, нашел нужную улицу, но проехал мимо его дома.
— Вот как. Это почему же?
— Понимаете, я врач, а не слуга. — Холодов явно нервничал. — Если чиновник настолько занят, что не может посетить поликлинику, пусть пришлет водителя, секретаршу, кого угодно! Я проштампую больничный лист. Об этом я и сказал ему по телефону.
— Что ответил Ивакин?
— Кажется, я разбудил его.
— Я спросила, что он ответил? — добавила мороз в голосе Петелина.
— Согласился. Сказал, что пришлет водителя.
— Вы останавливались около дома Ивакина?
— Я же сказал, проехал мимо.
— Вы выходили из машины?
Задавать одни и те же вопросы в разной интерпретации являлось обычной практикой следствия. Нехитрый прием часто срабатывал, подозреваемый нервничал, проговаривался, и его ловили на противоречиях. Но Холодов держался.
— Как я мог выйти, если ехал?
— Во сколько это было?
— Что?
— В какое время вы проезжали мимо дома Ивакина?
— Утром.
— А конкретно?
— У меня сейчас прием, давайте поговорим об этом позже.
Холодов отключил связь. Елена посмотрела на Кулика, ожидая его оценку.
Полковник в задумчивости прошелся по кабинету, на обратном пути остановился перед подчиненными, поднял глаза на Петелину:
— Я так и предполагал. Поначалу Холодов был спокоен, затем стал нервничать. Вы грамотно вывели его из равновесия.
Елена обратила внимание на важную, по ее мнению, деталь:
— Судя по первой реакции, Холодова совершенно не расстроила смерть Ивакина.
— А вас? — Полковник впился в нее взглядом, затем снисходительно улыбнулся: — Следователи и врачи часто сталкиваются со смертью.
— Что уж говорить про меня, — напомнил о себе судмедэксперт Токаев. — Товарищ полковник, мы можем вывозить тело?
— Работайте. Результаты вскрытия — Петелиной, — отмахнулся Кулик, окинул взглядом группу и дал указания Сорину: — Вы тоже забирайте улики — и в лабораторию.
Сотрудники следственно-оперативной группы покинули дом. В комнате, помимо Кулика и Петелиной, остались Митрохин и Тимофеева.
— Я считаю, что надо вызвать Холодова на допрос. Немедленно, — заявила Елена.
— Вы уже провели допрос. Сделайте распечатку аудиозаписи и приобщите к делу.
— Если эксперты найдут улики, или он проговорится, мы тут же оформим задержание.
Кулик подошел к окну, посмотрел на небо, прищурился:
— Погода налаживается, дождя не будет, — и бросил через плечо взгляд на Петелину. — Возьмем паузу.
— Вы считаете, что сегодня он никого не убьет?
— Холодов хороший врач и в данный момент помогает людям. Кстати, моя рука почти прошла, да и вам лекарство, я вижу, пошло на пользу.
— Борис Евгеньевич, Холодов был здесь в момент убийства, у него была назначена встреча с Ивакиным. Он наш главный подозреваемый, — настаивала Елена.
— Мы можем установить за ним слежку, — предложил Митрохин.
Кулик вернулся к столу. Его лицо и голос стали жесткими:
— Митрохин, узнайте марку и номер автомобиля Холодова. Опросите здешних соседей, видел ли кто-нибудь его машину припаркованной. Предъявите его фотографию. И не забывайте, что у нас есть ДНК убийцы. Добудьте образец слюны Холодова, только сделайте это неофициально и незаметно. Как достанете, передайте экспертам для сравнения.
— Я смогу достать, — вызвалась Варвара.
Кулик кивнул, продолжая диктовать вытянувшемуся Митрохину:
— Покопайтесь в его прошлом, где он был в момент предыдущих убийств? И только, собрав все факты, мы задержим Холодова для допроса. — Полковник окинул взглядом собравшихся: — Еще вопросы есть? Действуйте.
22
На этот раз Варвара спокойно затормозила перед полосой пешеходного перехода — и правильно сделала — дорогу перебегала стайка беспечных подростков. Елена невольно засмотрелась на них.
В детстве все улыбаются одинаково — радостно и бесхитростно. В юном возрасте улыбки девочек и мальчиков уже отличаются — первые дарят улыбку авансом: посмотрим, что будет дальше, вторые ржут за компанию, чтобы не показаться тупыми. И только пара влюбленных способна на всеобъемлющую палитру улыбок, которая, правда, может смениться столь же широкой гаммой печали.
Подростки напомнили Петелиной о дочери. Настя похожа на них, но ей сейчас не до улыбок.
Елена позвонила дочери. Разговор хоть и начался с вопроса об оценках в школе быстро перешел на проблему пропавшей формы. Настроение девочки, в отличие от предыдущих дней, вселяло надежду.
— Валеев обещал вернуть. Послезавтра, — поделилась новостью Настя.
— Если Марат обещал, то сделает, — заверила Елена, стараясь говорить убедительно.
— Как я этого жду, — призналась девочка.
«Не разочароваться бы», — подумала Елена.
Общение быстро закончился, и она поймала на себе коварный взгляд Варвары.
— И все-таки сомневаетесь, — показала белые зубки помощница.
— В чем?
— В том, что мужик не подведет. Сами говорили, что мужчины врут женщинам.
— И стараются угодить.
— Когда мы рядом и дело к ночи, — усмехнулась Варвара.
Разговор стал походить на обмен уколами шпагой. Елена оценила подтянутый живот Варвары и позавидовала:
— Ты смотришь на калории на упаковке?
— Нет.
— Счастливая.
— Я смотрю, есть ли обручальное кольцо на руке встречного мужчины.
— Извини, поторопилась.
— Вас этот комплекс обошел стороной?
— У меня дочь и целых два мужа — бывший и гражданский.
— А еще полковник, который смотрит вам вслед ниже талии. Поделитесь кем-нибудь.
— Уступаю полковника, — отшутилась Елена.
— Он уже окольцован, специально разглядела по телевидению. А приехал в командировку и колечко снял.
— Слушай, Варвара, к черту мужиков, давай перекусим. Ты ведь тоже не успела позавтракать? Найди место без картошки-фри и гамбургеров.
Варвара согласилась. Для обеда она предложила кафе, где подавали бизнес-ланч. Выбор в меню был не велик, но официантка все-равно перепутала их тарелки, и Елена с горечью улыбнулась. Она здесь с самого начала не в своей тарелке.
В Москве она полностью руководила следствием и отдавала приказы, которые считала нужными. Здесь же она колесико в запутанном механизме, которым управляет полковник Кулик. И даже если она не согласна с его решениями, все-равно вынуждена подчиняться. Хуже того, она может не знать о всех следственных действиях, которые он предпринимает. От этого она испытывает дискомфорт. На своей работе Елена привыкла вникать в малейшие детали расследования. Скрупулезный подход позволял видеть нестыковки в общей картине и будил интуицию.
Что же делать? По-другому она работать не умеет. Придется не ждать отчетов, а, как говорится, совать нос во все щели.
— Поехали, — скомандовала Елена, поднимаясь из-за стола.
— Я еще не доела, — высказала недовольство Варвара.
— В морг лучше на голодный желудок.
Варвара поперхнулась, но продолжила трапезу:
— Зачем под руку? Нагоню, я быстро езжу.
— Гнать не надо. Запомни простое правило, быстро — это медленно, но без перерыва.
В глазах Варвары со скрипом закрутились колесики осмысления.
Петелина пояснила:
— Многие уверены, что круто и мощно — это то, что нужно. Так действуют мужчины. Я предпочитаю держать ритм, двигаться регулярно, планомерно и целенаправленно. А когда достигаю цели, то выясняется, что я первая. Дошло?
— А со стороны всем кажется, что вы действовали круто и очень мощно.
— Раз поняла, так поехали.
Токаев работал в прозекторской, пришлось беседовать с ним у основного места работы патологоанатома. Отмытое от крови тело Ивакина выглядело не столь устрашающе, как на месте убийства, однако он, как все покойники, казался старше, чем при жизни. Елена подошла ближе и склонилась над культей. Варвара держалась рядом.
— Почерк тот же. Кисть отрезана знающим человеком, — прокомментировал Токаев.
— Ампутирована?
— Можно сказать и так.
— Убийца врач? — уточнила Петелина.
— Или учился на врача, — пожал плечами Токаев.
Вот и еще одна косвенная деталь не в пользу Холодова. А Кулик не торопится с его задержанием.
— А это что за порезы? — Петелина заметила на запястье два неглубоких разреза.
— Наверное, рука дернулась.
— Рука убийцы?
— Или жертва сопротивлялась, — поправился патологоанатом.
— Он был под наркозом и не мог сопротивляться, — засомневалась следователь.
— Вначале, да. Потом Ивакина вывели из бессознательного состояния.