«Я не допущу этого. Я буду действовать!» – пообещала себе Елена.
– Елена Павловна, вы патрон забыли отдать.
Следователь разжала кулак. Черт! Она действительно хотела его вынести. Это произошло на уровне подсознания – сработал инстинкт самосохранения.
Петелина протянула пакетик с уликой эксперту.
– Миша, я прошу тебя об одном. Все данные, которые ты получишь, сначала ко мне. И только ко мне!
– Что-нибудь случилось, Елена Павловна? – обеспокоился эксперт.
– Ничего. Пока ничего.
Опустив взгляд, следователь вяло похлопала эксперта по плечу и покинула лабораторию.
«Черт! Черт! Черт!»
Елена Петелина злилась на Головастика, который не дал ей вынести из лаборатории нужный патрон, злилась на себя за то, что разрывалась между долгом и благополучием семьи, и ненавидела адвоката Гомельского, из-за которого чувствовала себя беспомощным пассажиром падающего самолета.
Звонок Марата застал Елену на пороге кабинета. «Только попробуй опуститься до пошлостей!» – пригрозила следователь ничего не подозревающему Валееву, отвечая на вызов.
Однако оперативник сразу перешел к делу.
– Мы были в гостинице «Саяны», где остановился Гребенкин. Его в номере не оказалось.
– Дежурить кого-нибудь оставил?
– Лен, у меня не десять человек в подчинении. Только Ваня. Попросил администрацию гостиницы звякнуть мне, если Гребенкин появится, но думаю, это бесполезно.
– Почему?
– Гребенкин не так прост. Номера телефона, который он предоставил как свидетель, не существует. Из гостиницы он сбежал, потому что никаких личных вещей в номере не осталось. Правда, мы кое-что нашли.
– Пистолет? – вырвалось у следователя, которой не давали покоя патроны.
– Вроде не Новый год, чтобы преступники оставляли нам подарки. Нет. На кровати мы обнаружили бумажку с адресом квартиры, где проживали девчонки-проститутки. Судя по всему, это последнее, на что он смотрел.
– Надо съездить туда и проверить. – Продолжая разговор, Петелина вошла в кабинет и села за рабочий стол.
– Выполнено, мой командир! Мы уже здесь. Квартира не заперта, внутри все перевернуто. Он что-то искал.
– Ты уверен, что это был Гребенкин?
– А кто же еще? Сутенера уже нет, у Лизы Малышко рука не поднимется швырять дорогое белье на пол. Остается Гребенкин. Кстати, девушка здесь не ночевала. Флакончик от лака как валялся на ее кровати, так и валяется.
– Лиза Малышко могла задержаться, так сказать, по долгу службы. – Елена Павловна разговаривала, прижав трубку плечом, и одновременно работала на компьютере.
– Или сбежать. Чтобы не повторить судьбу подруг.
– Марат, проверь, есть ли в ванной зубные щетки?
– Так… Две штуки в стаканчике.
– Захвати их для эксперта.
– Уже делаю.
Петелина различила звуки: телефон положили на стеклянную полочку, зашуршал целлофановый пакет. Потом послышался неясный мужской разговор и уже отчетливый голос Марата: «Сам скажи, раз нашел».
Трубку подняли.
– Елена Павловна, это Иван Майоров. Я обнаружил здесь пакет от новой сим-карты. Он лежал в мусорном ведре сверху. Карту недавно извлекли.
– Отлично! Продиктуй мне номер. – Петелина записала. – И передай Валееву, что я нашла в базе данных номер телефона, зарегистрированный на имя Игоря Васильевича Гребенкина в Саратове. Если он им пользуется, то мы его найдем. Ждите звонка с координатами от Миши Устинова.
– Мы к нему заскочим. Нам все равно в лабораторию щетки завозить, – выхватил трубку Валеев. И ласково добавил, удалившись от напарника: – Заодно и тебя увижу.
– Мне бы твои заботы.
Следователь положила смартфон и сняла трубку стационарного телефона. Новая оперативная информация позволила ей на время забыть о визите адвоката и снова ощутить легкую нервозность обычной рабочей обстановки.
– Миша, запиши два мобильных номера.
– Лучше «мылом» сбросьте. – Эксперт предпочитал получать информацию с помощью кратких электронных посланий. Так и точность выше, да распечатать можно в случае недоразумения.
– Уже делаю. – Петелина переключила аппарат на громкую связь и стала быстро набирать в ноутбуке саратовский номер Гребенкина и тот, который только что был найден в квартире проституток. – Я думаю, эти два абонента находятся в Москве. Как только установишь их местоположение, дай знать Валееву и мне. Только срочно, Миша.
– А бывает так, что можно отложить?
– Миша, хотя бы ты меня не нервируй. Кстати, оперативники подкинут тебе зубные щетки девушек.
– Ну, вот еще одно «срочно». Надо нам установить уровни срочности. Допустим, от одного до десяти. Чем меньше число, тем выше приоритет. Ваше «срочно» насчет телефонов какой цифре соответствует?
– Пусть будет два.
– Тогда я успею подзарядить мозг.
Елена услышала, как зашуршала фольга с шоколадной плитки.
– Ну ты и обжора! – крикнула следователь и положила трубку.
Бывают дни, когда все идет наперекосяк, рассчитываешь на одно, а получаешь совсем другое. Преодолеть такие трудности способны упорство и воля. Иди куда шел, пусть медленно, пусть тяжело, но ты уверен, что движешься в правильном направлении и скорее позже, чем раньше, но все-таки достигнешь цели.
А бывают дни, когда привычный мир рушится. У тебя выбивают почву из-под ног, ты летишь кувырком в пропасть и теряешь всякие ориентиры. Та цель, к которой ты шел, становится ловушкой. Что делать? Как поступить? К чему теперь стремиться? И ты понимаешь: спрятаться и отсидеться не получится. Если не примешь радикального решения, станет только хуже.
Примерно такие мысли терзали Елену после наглого шантажа Дениса Гомельского. Сейчас она была не следователем, а униженной женщиной с разорванной болью душой. Карандаш в ее руке выводил на бумаге бессмысленные узоры с острыми углами и рваными линиями. Так же метались в голове ее мысли.
Кто-то резко толкнул дверь ее кабинета. Елена вздрогнула и сломала карандаш. Уже третий за последние полчаса.
Не успела она поднять взгляд, как перед ней оказался бывший муж Сергей Петелин. Он хлопнул ладонью по столу, смял бумагу и швырнул ее на пол.
– В детство впала, рисуночками балуешься? Ты совсем забыла о дочери! Если я разорюсь, у Насти не будет ни путешествий, ни айфонов с айпадами, ни приличного образования. Посмотри на себя со стороны, Ленок. В кого ты превратилась? Ты готова убиваться на работе, чтобы помогать проституткам, и плюешь на благополучие собственной семьи! Ты мать или крючкотворка?
Сергей сбросил со стола папки с уголовными делами. Елена встала и отвернулась к окну. Она оперлась на подоконник, чтобы не потерять равновесия от головокружения. И сжала веки в надежде, что не придется смахивать слезинки. Сергей прав в главном. Ей надо определиться: мать она или следователь – и в зависимости от этого принимать решение.
– Ленок, ты могла бы помочь мне отбиться от мошенников. Нам всем стало бы лучше. В первую очередь Насте! А ты помогаешь проститутке и сутенеру, которых уже нет в живых. Разве это справедливо?!
Елена молчала. Она боялась, что ее голос дрогнет, если придется говорить. Да и что она может возразить, если он прав, черт побери!
– Что ты молчишь? Почему отвернулась? – Сергей обошел стол и встал у Елены за спиной. – У меня украли миллионы, а ты, занимая такую должность, не желаешь вмешиваться. Это подло по отношению ко мне и по отношению к Насте!
Сергей Петелин сжал предплечье женщины и дернул ее на себя.
– О чем ты вообще сейчас думаешь?!
– Отстань! – Елена попыталась освободить руку, но бывший муж держал крепко.
– Не отстану. Я для того и пришел, чтобы объясниться.
Женщина увидела, как в кабинет вошел Марат Валеев.
– Эй ты, полегче! – Марат бросился на помощь Елене.
– Ага, вот ты о ком думаешь. О своем любовнике! Сравниваешь его со мной. Ну и что, у кого больше? Покажи, Марат, похвастайся!
– Да пошел ты!
Марат дернул Сергея на себя. Тот в ответ ударил его кулаком. Петелина смотрела, как взрослые мужчины, бывшие ее одноклассники, сцепились, словно мальчишки, и рвали друг на друге одежду.
Схватка длилась недолго – оперативник победил предпринимателя и вытолкал его из кабинета.
– Что это было? Чего он хотел? – отдышавшись, спросил Марат.
– Ты знаешь, а он прав: я думаю не о работе. У меня перед глазами все время стоит долбанный мужской… – Елена рухнула в кресло и обхватила голову руками, растрепав прическу.
– Лена, ты о чем? – Нахмурившийся Марат сел напротив нее.
– Ко мне приходил Денис Гомельский.
– А, это тот холеный адвокат, который красит волосы, – припомнил оперативник.
Елена сцепила пальцы и посмотрела Марату в глаза. Она должна поделиться проблемой с самым близким человеком.
– Три года назад у меня с Гомельским был роман. Довольно бурный.
– Ну… Это же в прошлом, да?
– В прошлом. Но не совсем.
– Я не понимаю, Лена. Что значит «не совсем»? – напрягся Марат.
– Гомельский снимал наши встречи на видео.
– Снимал? Ты имеешь в виду…
– Да! Постельные сцены.
– Погоди. Ты знала об этом?
– Нет, конечно!
– Сволочь! Да я его…
– Это не главное, Марат. Он шантажирует меня записями. Требует, чтобы я кое-что сделала с уликами. Иначе…
– Ты взрослая женщина. В разводе!
– В тот раз он воспользовался нашей связью, чтобы подменить главную улику в деле, которое я вела. Я не сразу догадалась. Он потребовал провести новую экспертизу, и… преступников выпустили в зале суда. А я промолчала.
Валеев стиснул зубы, сжал кулак и грохнул им по столу.
– Я раздавлю этого гада! Прямо сейчас пойду и сделаю из него отбивную. Он на коленях приползет к тебе извиняться.
– Стой! – Елена схватила за руку Марата, готового вскочить и ринуться в праведный бой. – Гомельский опытный адвокат и наверняка просчитал этот вариант. Он только того и ждет. Потом ни тебе, ни мне не отмыться! Мы попадем под статью, или нападение станет еще одним поводом для шантажа.