и звук падающего тела. На шум прибегает жена Брикмана. Убийца не щадит и ее! Я в легкой панике. Зачем лишать жизни человека, если можно получить марки тайком? Я собираюсь уйти, но слышу, как внизу открывается дверь квартиры. Убийца выходит, но вместо того, чтобы спускаться, лезет ко мне на чердак!
Кильп промокнул платком холодный пот на залысинах. Он словно заново переживал волнение тех минут.
– Я едва успеваю забиться в пыльный угол и притаиться. Убийца поднимается с чемоданом. Он от меня не далее чем в пяти метрах.
– Вы хорошо его разглядели? Сможете опознать?
– Еще бы.
– Почему вы так уверены?
– Потому что я узнал его.
– Кто убил Брикмана?
– Подождите, мои показания будут голословными, если я не расскажу об уликах. Я затаился и вижу, как убийца прячет чемодан на чердаке. Снимает ветровку с пятнами крови и вместе с большим кухонным ножом кладет ее в серый пакет «адидас». Я вздрагиваю, и убийца поворачивается в мою сторону! У него нож, а мое оружие – лишь голова на плечах. Она-то меня и выручает. Я вспоминаю, что в моей сумке котенок. Я выпускаю бедолагу, котенок бежит и мяукает. Убийца успокаивается и покидает чердак через крайнее парадное. Уф! Я наконец могу свободно дышать. Первое желание – смыться. Но так и тянет заглянуть в чемодан, ведь я догадываюсь, что там…
– Марки?
– Вам тоже интересно? Так слушайте. Мои руки в перчатках, я щелкаю замочками, и передо мной – бесценная коллекция Брикмана!
– Целый чемодан редких марок?
– Да, в кляссерах, папках, пакетах. Это огромные деньги! Хочется взять весь чемодан, но я понимаю, что подобная ноша может привлечь внимание. И я выбираю самые ценные экземпляры. Всего несколько тонких пакетов. Но их стоимость в двадцать раз больше тех, что остаются в чемодане.
Глаза Кильпа светились от радости, словно богатство свалилось на него только что. Следователь решила опустить воспарившего мошенника с небес на землю.
– Рассказ захватывающий. Но почему я должна верить тому, что это не вы убили чету Брикманов? Мифического убийцу придумать легко.
– Я еще не все рассказал, Елена Павловна. Когда я спустился во двор с марками, я подумал об убийце. Куда он денет пакет с ножом и курткой? В своем дворе он это не бросит, не дурак. На Невский в троллейбусе или метро тоже не попрется. Он местный, значит, пойдет дворами и там где-нибудь сбросит улики. И я пошел аналогичным путем.
– Вы нашли пакет? – догадалась Петелина.
– Я заглядывал в каждую помойку и в одном из баков увидел серый «адидасовский» пакет.
– Что вы с ним сделали?
– Перепрятал. А на следующий день вернул на тот самый чердак. Я понимал: если меня заметут с брикмановскими марками, то пришьют убийство. Содержимое пакета – мое оправдание. В нем нож с отпечатками убийцы.
– Убийца действовал без перчаток?
– Да.
– Почему?
– Брикман хорошо знал убийцу и не опасался его. Ссора между ними возникла из-за денег, и убийца действовал спонтанно.
– Кто он? Кто убил Брикмана?
– Я же упомянул, что нож был кухонным. С таким оружием профи на дело не ходят.
– Это был знакомый Брикману коллекционер?
– Он был довольно молод для настоящего коллекционера. Неужели еще не догадались?
Следователь задумалась, вспоминая материалы дела, а Кильп продолжал говорить намеками.
– У кухонного ножа, в отличие от холодного оружия, нет упора между ручкой и лезвием. Когда убийца ударил и попал в ребра, его рука соскользнула на острие. Он сам себе порезал пальцы с внутренней стороны. Мне кажется, шрам должен остаться до сих пор.
Петелина опустила сосредоточенный взгляд на стол. Она не замечала ни бумаг, ни ноутбука, ее разум и интуиция склеивали известные ей факты и услышанное в единую картину. Вдруг ее глаза расширились. Следователь «увидела» лицо убийцы.
Бесконечные сомнения, терзавшие Петелину последние дни, перед решающей встречей с Гомельским только усилились. Как поступить по закону и помочь своим близким? Как покарать преступника и спасти собственную репутацию? Как поступить честно, чтобы это не выглядело подлым обманом?
«О, господи! Есть же счастливые люди, твердые в своей принципиальности. Для них весь мир делится на две половины. Это черное – это белое. Это правильно – это неправильно. Это ложь – это правда. А если обманом можно добиться справедливости, как поступить? И что такое справедливость, если даже на честном процессе адвокат и прокурор понимают ее по-разному. Не говоря уже о жертве и преступнике».
Елена посмотрела на часы. Рабочий день давно закончился. Откладывать назначенную встречу с Гомельским рискованно, надо ехать.
Следователь покинула рабочий кабинет и села в машину. По пути домой она свернула в торговый центр, съехала в подземный паркинг и стала петлять в поисках черного седана «инфинити». А вот и он!
«Инфинити», стоявший наискосок, подравнялся и освободил место рядом. Петелина припарковалась. С минуту она подбадривала себя, переключая настроение, а затем пересела в затемненный салон «инфинити».
– Привет, грозная Петля.
– Привет, Денис. – Елена нежно улыбнулась Гомельскому.
– Принесла?
– Я сделала все, как ты просил. В уголовном деле нет и следа этой пули и гильзы. – Елена опустила пакетик со сплющенной пулей и гильзой от «Ярыгина» в нишу между сиденьями.
– Ты послушная, Петля, – криво улыбнулся Гомельский.
– Денис, я случайно узнала о трагедии в твоей семье. Жуткое убийство отца и мамы. Прими соболезнования…
– Это было давно.
– Сегодня ко мне на допрос доставили некоего Кильпа. Представляешь, в подкладке его пиджака мы обнаружили старинные марки!
– Он таскал их с собой. Вот сука!
– Ты его знаешь?
– Какие марки ты нашла?
– Предположительно из коллекции твоего отца, Валентина Леонидовича Брикмана. Я хотела с тобой проконсультироваться.
– Они у тебя? Покажи!
– Вот копии. – Петелина достала из сумочки сложенные бумаги.
Адвокат вцепился в протянутые листы, нервно перебирая их.
– Эти марки принадлежат мне. Они мои!
– Я пока что разбираюсь. Вероятно, они станут уликами в уголовном деле.
– К черту дело! Отдай мне марки!
– Это след. Марки могут вывести на убийцу твоих родителей.
– На убийцу? Кильп что-нибудь рассказал?
– Пока молчит. Но я умею вытягивать информацию. Кстати, верни-ка мне видеозапись, как обещал.
– Да, ты умеешь… – задумался адвокат. – Вот что, знаменитая Петля. Мне наплевать на эту пулю и на идиота, стрелявшего в сутенера. Можешь посадить его, если поймаешь. За видео ты отдашь мне марки. Все марки моего отца! Завтра же! Безо всякого расследования.
– Ты не хочешь найти убийцу?
– Родителей уже не вернешь. А марки – это память.
– Когда у меня пропал брат, я восемнадцать лет его искала. И он вернулся.
– Ты намекаешь на то, что я как адвокат мог бы давить на следствие или сам заняться поисками убийцы?
– Убийца должен получить по заслугам.
– А я хочу забыть об этом ужасе! Верни мне марки – и дело с концом!
– Марки так важны для тебя?
– Да ты хоть представляешь, сколько они стоят?!
Елена потупила глаза, придвинулась к Гомельскому и положила руку ему на колено.
– Ты получишь марки. Обещаю.
– А ты получишь видео.
– Денис, я смотрела это видео и вспоминала… Вспоминала наши встречи. И вдруг поняла: мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой.
– Даже с крутым опером?
– Я его списала.
– И что же ты хочешь? Не строй глазки, скажи об этом прямо.
– Я хочу новых встреч.
– А я хочу получить марки.
– Я подарю их тебе. Завтра. Вместе со страстью изголодавшейся по тебе женщины. – Елена постаралась придать голосу карамельный оттенок, от которого млеют мужики.
– Честно говоря, я тоже о тебе вспоминал. Твои губы такие ласковые…
Гомельский сжал грудь Петелиной и привлек женщину к себе. Их губы слились в поцелуе. Елена запустила пальцы ему в волосы, ее язычок проник к нему в рот, возбуждая и пьяня. Когда они отстранились друг от друга, смущенная Елена вытерла рот и пальцы платком.
– Завтра я приеду к тебе, – пообещала она. – Как раз суббота, у меня будет время подготовиться, чтобы не разочаровать тебя.
– Не забудь марки.
– Я могу прикрыться только ими.
– Не трогай их голыми руками! Я покажу тебе твердую штучку, которая больше подходит для таких прикосновений.
– Я вся в нетерпении. Жду не дождусь.
Елена снова нежно улыбнулась, открыла дверь и пересела в свою машину. Она рассмотрела влажный платок, на котором сохранилось несколько волос Гомельского, и положила его в чистый пластиковый пакет.
«Придется Головастику поработать сверхурочно. Надеюсь, слюны и волос Гомельского будет достаточно, чтобы извлечь образец ДНК», – подумала следователь.
Выбравшись из теплой постели, Елена встала под душ, включила кран и вздрогнула от напора прохладной воды. В голове просветлело. Остатки тяжелого сна исчезали в сливном отверстии вместе с пенящимися струями воды, но облегчения это не приносило. Заботы предстоящего дня и решающий поединок стали выглядеть рельефнее и превратились в скалу, которую предстоит штурмовать с риском для жизни.
Постепенно вода становилась теплой. Елена потянулась за шампунем. Черт бы побрал условности! Сегодня ради победы она должна выглядеть эффектной бестией. После душа женщина изучила свое отражение в зеркале и осталась довольна.
Завернувшись в халат и намотав на голову полотенце, Елена прошла на кухню. Закипающий чайник заглушил шаги ее дочери. Елена заметила Настю, когда девочка села за стол, подперев кулачками щеки и уставившись на йогурт.
– Настя, тебе кашу сварить?
– Сегодня у нас решающая игра за выход из группы.
«У меня тоже решающая», – подумала Петелина.
– Проиграем – вылетим.
«А я и того хуже».
– Тренер оставила Веру скипом, но доверила мне последние самые важные броски. Представляешь?!