— Эй, эй!.. — окликнул меня Тед, размахивая испачканной в белке лопаточкой. — Не смотри! Они еще не готовы!
— Ладно. — Я положила альбом обратно на стол. — А какие-то рисунки Лекси там были? Я имею в виду — на чердаке?
— Я видел несколько набросков и пару начатых картин. — Он покачал головой. — У нее глаза настоящего художника. — С этими словами он вывалил яичницу на тарелки, добавил картошки и поставил на стол.
— А что тебе снилось?
— Потом расскажу. Когда рисунки будут готовы.
Никому ни слова, Джекс! Ни единой живой душе!
— Скажи, что ты знаешь о Марте — о выдуманной подруге нашей тетки Риты?
— О Марте?.. — Тед, кажется, был удивлен моим вопросом. — Да ничего практически. Как мне рассказывала твоя мама, Рита считала, что Марта живет в бассейне и иногда из него выходит. Еще она часто просила твою бабушку ставить на стол лишнюю тарелку. А когда Марта не приходила к ужину, Рита относила тарелку к бассейну.
— Марта была ребенком? Маленькой девочкой?
Он кивнул.
— Да, наверное… Скорее всего.
Я тоже кивнула, вспомнив изображение Марты на крышке коробки со «Змеями и лестницами»: ручки-спички, голубенькое платьице, светлые волосы.
— А почему ты спрашиваешь? — поинтересовался отец. — Почему ты вдруг вспомнила про Марту?
— Марта? Это какая Марта? — сказала Диана, входя в кухню. Мгновенно сориентировавшись, она двинулась туда, где стоял кофейник. Одета она была в старые беговые шорты и одну из футболок Лекси. Волосы Дианы были взлохмачены, а темные круги под глазами делали ее похожей на енота.
— Ритина подружка, — усмехнулся Тед. — Джекс спрашивала, что́ я о ней знаю, но… Ты, я думаю, сможешь рассказать ей больше, чем я.
Диана налила себе кофе и повернулась ко мне:
— Да там нечего особо рассказывать. Рита всегда отличалась буйным воображением. Из нас троих она была самой младшей, и, если говорить откровенно, мы с Линдой не особенно охотно принимали ее в наши игры. Вот она и придумала себе подружку-ровесницу.
— А вам не приходило в голову, — начала я, — что Марта существует на самом деле?
Диана нахмурилась:
— На самом деле? Девочка, живущая на дне бассейна? Девочка, которую никто не видит, кроме Риты?.. — Она усмехнулась, отпила кофе, потерла припухшие глаза. — Нет, Джеки, такая возможность мне в голову не приходила.
— Как тебе спалось, Ди? — спросил Тед.
— Так себе. — Диана повернулась ко мне: — А тебе, Джеки? Надеюсь, ты больше не ходила к бассейну в темноте?
— К бассейну? В темноте?.. — Тед удивленно вскинул на меня глаза.
— Вчера вечером я не могла заснуть и решила спуститься к бассейну… — нехотя пояснила я.
— Она не просто ходила к бассейну, она измеряла глубину, — уточнила Диана, пристально глядя на меня поверх чашки с кофе.
— Просто я очень долго думала, зачем Лекси нанесла на бортики буквы и цифры, зачем поделила бассейн на квадраты. Ты сам меня об этом спрашивал… — сказала я. — И мне пришло в голову, что записи, которые мы нашли, — это глубина бассейна в каждом квадрате.
— Я помню, ваша бабушка постоянно твердила, что у бассейна нет дна. Лекси всегда была умной девочкой; наверное, она решила проверить, правда это или нет, — сказал Тед неожиданно взволнованным голосом. — Ну и что показали ваши с сестрой измерения?
Я пожала плечами:
— Насколько я могу судить, бассейн вовсе не бездонный. Там, где я опускала мерную ленту, глубина была в среднем около семи метров.
На лице Теда появилось разочарованное выражение.
— Но, если судить по записям, которые оставила Лекси, дело обстоит несколько иначе…
— Вот как?! — Мои слова, похоже, его заинтересовали.
— Стоп-стоп-стоп! — вмешалась Диана. — Вы это серьезно? Однажды Лекси пыталась убедить нас, что в стенах ее спальни живут пчелы, которые подслушивают ее секреты, а потом рассказывают бабушке. А как насчет того раза, когда она начертила план сада и отметила на нем все сливные решетки? Ты, Джекс, кажется, тоже в этом участвовала… Вы обе считали, что люди-ящерицы пользуются подземными канализационными тоннелями и, если держать решетки под постоянным присмотром, их можно будет увидеть.
— Но я думала…
— Ты давно не виделась с Лекси и не разговаривала с ней, — решительно сказала Диана. Ее взгляд, еще недавно вялый, сонный и похмельный, неожиданно стал пристальным и острым. — И ты должна учитывать, что за последний год…
— Я все учитываю, — отрезала я. — И я отлично понимаю: я не имею никакого права судить о том, что происходило у нее в голове, потому что не общалась с ней целый год. И все же я…
— Извини. — Диана бросила на меня еще один взгляд. — Я не должна была так говорить… Но я еще не отошла после вчерашнего… после вчерашней церемонии, я не выспалась и вообще… Но это меня, конечно, не извиняет. — Она глубоко вздохнула. — Собственно говоря, я имела в виду только одно: в последние месяц-полтора болезнь твоей сестры обострилась. И я не стала бы вкладывать какой-то особенный смысл во все, что́ она говорила, делала или писала в последние недели перед… перед своей смертью.
Некоторое время мы сидели молча, не глядя друг на друга. Наконец Тед повернулся к Диане:
— Есть жареная картошка и бекон. Я могу приготовить яичницу. Тебе какую? — Он отодвинул стул, собираясь встать.
— Спасибо, мне пока только кофе, — ответила она. — Ешь сам, пока не остыло.
Тед снова сел на место, а у Дианы зазвонил телефон. Она ответила. Разговор был недолгим и напряженным: несколько раз тетка повторила слово «профнепригодность».
— Боюсь, мне придется срочно съездить в офис, — сказала она, убирая телефон обратно в карман. — У меня на руках проблемная недвижимость, и мне нужно сгладить кое-какие углы. Я помню, что сегодня мы собирались съездить на озеро и… развеять прах, но…
— Это можно сделать и завтра, я не против, — сказала я.
— Я тоже, — сказал Тед. — Я взял обратный билет на воскресенье. Я мог бы задержаться и подольше, но боюсь, что тогда Дункан начнет нервничать и гадить где попало и Ванесса попросту вышвырнет его на улицу.
Дунканом звали его старого рыжего одноглазого кота. Откровенно говоря, я удивилась, когда услышала, что он еще жив.
— Ванесса? — переспросила Диана.
— Папина сожительница, — пояснила я.
— Спутница жизни, — поправил он.
— А ты, Джеки? Когда ты возвращаешься к себе в Тако́му?
— Тоже в воскресенье.
Диана отставила в сторону кружку с остатками кофе.
— Быть может, сейчас не самое подходящее время, чтобы обсуждать этот вопрос, но… Ты ведь понимаешь, что теперь и этот дом, и земля — все это твое? Разве Лекс не обсуждала с тобой свое завещание?
Я покачала головой. Тело вдруг стало каким-то чужим; во всяком случае, я ощущала его как что-то постороннее, не имеющее ко мне никакого отношения.
— Я даже не знала, что Лекси оставила завещание.
— Не только оставила, но и зарегистрировала его по всем правилам. В нем она отписала все свое имущество тебе. Дом, участок, остатки маминых сбережений и даже машину. Разумеется, никто не требует, чтобы ты принимала решение прямо сейчас, но…
Я вспомнила, как сильно мне хотелось получить дом и участок, когда вскрывали бабушкино завещание. Я надеялась, что мне достанется хоть что-нибудь, но, когда выяснилось, что все имущество полностью перешло к Лекси, я почувствовала себя глубоко уязвленной и очень разозлилась. Но теперь… теперь мне хотелось только одного. Я хотела вернуть сестру.
— Я работаю с одним очень толковым менеджером, который может взять на себя управление недвижимостью, пока ты будешь думать, — сказала Диана деловым тоном. — Дом и участок можно сдать, и у тебя будет дополнительный доход. Вещи Лекс мы поместим на хранение, и ты разберешь их, когда… когда будешь в состоянии этим заняться.
— А разве тебе не хотелось бы получить этот дом? — спросила я. — В конце концов, ты ведь бабушкина дочь, ты здесь выросла… Разве не будет правильнее, если он перейдет к тебе?
— Этот дом мне точно не нужен, и мама отлично это знала. Ласточкино Гнездо, этот чертов бассейн и я — вещи абсолютно несовместимые. Такое положение сложилось уже довольно давно, и я не намерена ничего менять. — Диана немного помолчала, глядя в сторону. — Кстати, кроме недвижимости, есть еще трастовый фонд, — промолвила она после паузы.
Действительно, когда стало очевидно, что Лекси, возможно, никогда не сможет себя обеспечивать, бабушка передала какие-то деньги в доверительное управление, чтобы у нее был независимый доход. Подробностей я не знала, но не раз мысленно благодарила судьбу за то, что мне не приходится содержать сестру на мою скудную зарплату.
— По условиям соглашения, — продолжала тем временем Диана, — средства фонда должны были достаться детям Лекси, если бы они у нее были. Но, раз детей нет, эти деньги тоже переходят к тебе.
— Ого! — потрясенно пробормотала я.
— Думаю, адвокат Нокс, который занимается делами фонда, свяжется с тобой в самые ближайшие дни.
— Фонд выплачивает доход каждый квартал, — добавил Тед. — И это довольно крупная сумма.
Эти слова снова заставили меня испытать острое чувство вины и… ревности. Ну почему, почему он знает о жизни Лекси то, о чем я не имела ни малейшего понятия?
— Ну, мне пора, — сказала Диана, вставая. — Я побежала. Мне еще нужно заскочить домой, забрать кое-какие документы. Вечером я вернусь, а по дороге — возьму в ресторане что-нибудь нам на ужин.
— Хорошо, — согласилась я.
— Отличный план, — кивнул отец.
— Ну а пока меня не будет, — добавила Диана и нахмурилась, — я бы предпочла, чтобы вы оба съездили куда-нибудь в город. Главное, держитесь подальше от этого распродолбанного бассейна!
Лестница, ведущая на чердак, была узкой, крутой и такой темной, что, поднимаясь по ней, я дважды оступилась и не упала только потому, что успела схватиться за перила. Если бы я свалилась, то наверняка свернула бы себе шею.