Зато, пока он мылся в душе, любопытная Олька заглянула в его тяжелую сумку, молния которой немного разошлась. Толстая вороненая трубка и короткий магазин, в котором тускло отсвечивали патроны. Сбоку выглядывала небрежно заткнутая во внутренний карман обшитая тканью коробка с белой надписью «Carl Zeiss».
Интересный набор, хмыкнула она, и пожала плечами, у мужчин свои игрушки. А потом забралась назад, под одеяло. Может быть, будет второй раунд? Этого она тогда искренне хотела. Впервые. Нежный мягкий и добрый кот Макс. Или Саша. Разницы не было никакой. Ей подумалось про тысячу лет, что делают люди, встретившись через тысячу лет? Наверное, любят друг друга.
Ничего этого не случилось. Совсем ничего, и это ее расстроило. Он вышел из ванной, вытирая мокрые волосы полотенцем. Небрежно кинул его на стул и принялся одеваться. Она молча наблюдала за ним.
— Можешь остаться здесь, номер оплачен до завтра, — предложил он уже в дверях. — Мне пора, рыжая.
— Я подумаю, — произнесла Олька. О чем она собиралась думать, она не знала. Просто это было первое, что пришло в голову. Жаль, очень жаль, что все с ним было не так, как обычно. Ведь всегда уходила она. Уходила, когда оплаченное время подходило к концу. Мылась, одевалась, расчесывала волосы и исчезала, чтобы больше никогда не встретится с другом.
— Не стесняйся, — он подмигнул и поправил тяжелую сумку, — завтрак — ужин, все оплачено. Тут, кстати, вкусно кормят.
— Мы еще встретимся… Макс? — неожиданно произнесла она.
— Может быть, — он посмотрел на нее, на пару мгновений дольше, чем было необходимо, и, не попрощавшись, закрыл за собой дверь. Что-то тогда мелькнуло в его глазах, что-то непонятное Ольке. Может, это было одиночество? Тоска? Она до сих пор этого не знала. Но очень хотела узнать.
Макс. Или Саша. Она вздохнула. А теперь еще и этот Глеб, которого она видела всего-то полчаса. Может она сумасшедшая? Придумывает себе хороших мерзавцев, нежных, мягких и добрых котов, которые не существовали никогда, потому что это невозможно. Куда легче просто продавать свое время, пока оно кому-нибудь было нужно. Здесь — все было по-честному.
— Тварь! — послышалась пощечина, соседи в углу окончательно разругались. Девушка резко встала, подбежала к двери и пару раз навалилась на нее, прежде чем сообразила, что она открывается внутрь. Бросив растерянный взгляд на Ольку, она вышла. У нее было милое, совсем детское личико с пирсингом в крыле носа и нижней губе. Милое личико, подумалось Ольке, но сегодня не ее день. Никаких шансов. Поначалу она даже хотела ее остановить, посадить рядом, заказать водки или что тут было в меню, но не стала. Чем она могла помочь? Да ничем. Кто бы помог ей самой. Она доела лапшу и решила не ехать на Смоленскую. Плевать на эти пять тысяч. В принципе, плевать на все.
В ожидании счета, Олька сделала глоток чая. Тот почти остыл. Что теперь? Теперь она поедет домой, прихватит по пути коньяка или водки и постучится к Алле Матвеевне. Просто так. Они сядут под липами в старой беседке и будут пить. До самого вечера, до тех пор, пока не заскрипят первые сверчки. До тех пор, пока не станет совсем холодно и неуютно.
Водка или коньяк? В сумочке зазвонил телефон. Олька поморщилась, глупый старый Вагит в ожидании шанса. Все никак не успокоится. Она решительно сунула руку в боковой карман, сейчас она все ему объяснит.
На экране был номер Глеба. Черт, черт, черт. Олькино сердце прыгнуло, забилось быстрей, кровь прилила к голове. Глеб! Она пару раз вздохнула, пытаясь успокоиться, а потом твердо нажала кнопку.
— Алло?
Пособие для маленьких Поксов (отрывки из "Ольки")
дата публикации:09.12.2022
Лондон.
Из огромных окон лился серый свет скрытого тучами солнца. В комнате он смешивался с химическим отблеском ламп, растворяясь в нем без остатка. Знакомиться ни с кем не пришлось, когда она зашла все уже собрались. Расположившись на стульях полукругом центром которого служило кресло, в котором поджав ногу сидела худенькая ухоженная женщина.
— Вы?
— Алёнка
— Алоунка? — она сверилась с планшетом, который держала в руке. — Интересный псевдоним. В вашей стране это что-то означает?
— Марка шоколада, — пояснила Олька.
— Садитесь на свободное место, Алоунка, — сказала собеседница и обратилась ко всем. — Меня зовут Вера. И я буду вам рассказывать о строении человеческого тела, его особенностях и как мы можем все это использовать. Курс рассчитан на неделю. Будем встречаться здесь каждый день в десять утра. Вопросы?
— Вы мне расскажете то, что я не знаю? — подала голос бойкая аргентинка, у которой были совершенно нетипичная копна светлых волос и серо-голубые глаза. Все в ней говорило о бегстве немцев в Латинскую Америку после Второй мировой. Олька поначалу даже хотела поинтересоваться как ее настоящее имя, но постеснялась
— Представьтесь пожалуйста, — спокойно попросила Вера.
— Коньо, — в комнате послышались смешки. На лице у преподавателя не дрогнул ни один мускул.
— Да, Коньо. То, что вы не знаете. Предположим, о том, что половые органы женщины, ее рот и анус всего лишь полости в теле, выстеленные слизистой оболочкой. Обычные полости тела, понимаете? Пять — шесть миллионов рецепторов, клетки эпителия, немного желез. Ничего примечательного о чем можно говорить. Я расскажу вам, как вы сможете использовать их все без подготовки. Доставляя партнеру тот особый тип удовольствия, который не требует предварительных ласк. Используя только тот потенциал, что заложила в нас природа.
— Природа заложила в нас по-разному, — саркастически улыбнулась аргентинка. — Если вы про минет, то я могу его делать без всякой подготовки. Похоже, я зря потратила деньги.
— Минет? — Вера была по-прежнему спокойна. Она встала одернула юбку и подошла к окну.
— Нет, не только про него, — продолжила она и взяла с подоконника лежавший там молоток с фиберглассовой ручкой. — Речь идет о том, чтобы всегда быть готовой к сексу, в любое время и при любых обстоятельствах.
С этими словами она немного задрала юбку, продемонстрировав чисто выбритый лобок с татуировкой — розовым бантиком, а затем глубоко погрузила рукоятку в себя.
— Заниматься сексом в любых обстоятельствах, когда только этого захочет клиент, — она одернула юбку и спокойно направилась к своему креслу. Не дойдя до него пару шагов, Вера остановилась.
— Вы сможете контролировать удовольствие и можете доставить его в любой момент, — пояснила она притихшей аудитории. — Это самое простое, что вы освоите на этом курсе. Физическое удовольствие и возможность задействовать любую полость своего тела, по желанию. И все это под полным вашим контролем.
Она улыбнулась и выпустила молоток из себя. Он выскользнул из-под юбки и со стуком упал на пол. Олька посмотрела на него, рукоятка влажно блестела.
— Можно вопрос? — вежливо спросила Коньо.
— Конечно. Для этого я здесь, — Вера уселась в кресло.
— Сколько вы берете с ваших клиентов?
— У меня их нет. Я доктор медицины, действительный член колледжа Святой Анны.
Квартира.
Хозяйка квартиры приняла деньги, а потом аккуратно купюра за купюрой расправила их. Сложила лицевыми сторонами вверх. Расстроенно посмотрела на надорванный уголок одной из них.
— Примут, как думаешь? — в коридоре плавал плотный аромат валерианы и старческой снеди. Густо намешанного слегка пригорелого масла, капусты и жаренного.
— Примут, — стараясь говорить твердо пообещала Олька и честно взглянула в глаза старухи. Все равно менять деньги было не на что. То, что сейчас держали сухие руки Дарьи Матвеевны было ее последними сбережениями. Собеседница недоверчиво хмыкнула, но деньги в карман халата положила.
Про нее ходили разные слухи. В основном передаваемые черными риэлтерами друг другу. Дом, который в запутанной географии Замоскворечья числился номером сорок один в малом Строченовском проезде, был лакомым куском. В конце девяностых два отчаянных брата Колбая долго уговаривали Дарью Матвеевну переехать в специально купленный для нее домик во Владимирской области. И в один из морозных солнечных дней даже заехали за ней, чтобы отвезти, по новому месту жительства. Старший из них Мамука галантно открыл дверь машины, а младший — Карл продемонстрировал пачку купюр, подъемные для обустройства на новом месте. Домой Дарья Матвеевна вернулась к вечеру, а братья пропали.
Случайные грибники нашли их только через пять лет. В черепе у каждого, в том месте, где у живого человека располагается затылок было круглое отверстие, подходящее под калибр семь шестьдесят две. Проделанное, как установила экспертиза пистолетом Тульский Токарев, похищенным из запасников музея Революции еще в восьмидесятые. Обчищенные насухо братья, чинно сидевшие в автомобиле марки Ауди, доставили двухмесячный геморрой местной следственной группе, прежде чем дело было закрыто за давностью и невыясненным виновником.
Проклятый четырехквартирный дом знающие люди обходили стороной, но в начале двухтысячных в район сунулась было группа компаний ГИК с блестящим проектом по сносу всего ветхого и постройке на его месте высоток.
После визита бабки на Баррикадную в головной офис ГИКа болбочущие на своем невозможном суахили таджики в оранжевых жилетах быстро закопали уже вырытые под коммуникации траншеи, сняли заборы и растворились. А на доме сорок один появилась табличка «Охраняется государством».
Не хотите заняться маждонгом, синьора?
дата публикации:27.01.2023
(отрывок)
Люди строят песочные замки на зыбкой почве того, что скупо отсыпает жизнь. Опыт, обстоятельства, пара неприятностей, быт, дети, акции в сетевых магазинах, рождения— свадьбы— похороны. Когда же весь этот хлам гибнет под мощным напором неприятностей, большинство впадает в уныние. Заламывает руки и плачет. Девять из десяти. Но Рита Мобалеку из другого теста, той тонкой прослойки, которая взрывается и пытается решить все проблемы разом за пару секунд.