— Что-то там случилось такое… Интересно бы узнать… Вы сами не оттуда?
Грише страшно не понравились эти слова. Он испугался, не догадался ли таксист, что в банке не томатная паста.
— Так, папаша… — с угрозой произнес он. — Мы тебя не трогаем, так вот и ты занимался бы своим делом!
Водитель замолчал. В ночном небе вызывающе висела половинка луны. В этот поздний час улицы выглядели как обычно. Светофоры мигали желтыми огнями на пустынных перекрестках, изредка проносились встречные машины. Но Куркин вдруг заметил, что поворот в нужную сторону они давно уже миновали.
— Куда мы едем? — подозрительно спросил он таксиста. — Ты координаты правильно понял?
Таксист молчал. Машина свернула в сторону, нырнула в темный переулок и резко, скрипя тормозами, остановилась.
Гриша схватил таксиста за плечо.
— В чем дело? — крикнул он, но водитель молча смахнул его руку и выскочил из машины.
— Выметайтесь! — тихо, но внятно сказал он, распахивая заднюю дверцу. Живо!
Гриша оглянулся на Куркина, но в тот же миг железная рука вышвырнула его из машины. Он попытался отбиться, но резкий удар в ухо лишил его ориентации. В следующий миг он лежал на куче строительного мусора у тротуара.
Куркин выскочил из машины с другой стороны и кинулся на таксиста, но его встретил тренированный кулак и высек из только что вылеченного глаза целый каскад искр. Второй удар свалил его с ног, и, пока Куркин барахтался на асфальте, пытаясь подняться, взревел мотор. Машина метнулась по переулку.
— Банка! — заорал опомнившийся Гриша. — Куркин, лови его!..
Куркин только смог повернуть голову вслед удаляющейся машине.
Резаный в последний раз стукнул молотком по зубилу. Тяжелая крышка отлетела в сторону.
Банка оказалась никакой не банкой, а металлической болванкой с выточенным по центру узким каналом. Резаный запустил туда пальцы и извлек бумажный сверток.
— Что это? — удивился Хек.
В желтую хрупкую бумагу была завернута круглая, почти невесомая палочка.
Хек разочарованно пожал плечами.
— Что за хреновина? — сказал он, разглядывая находку. — Дырки какие-то! На фиг оно нужно?
— Мать ее!.. — выругался Резаный, швыряя непонятную штуку на стол.
Оба бандита были обескуражены. Черт бы побрал таксиста! Цеплялся за эту вонючую банку так, словно в ней было кило бриллиантов!
Хек еще раз пошарил в болванке и достал какие-то бумажки, туго свернутые в трубку. Пока он их разворачивал, Резаный снова схватил деревянную штуковину и принялся ее разглядывать.
В тот же момент из всех щелей и углов чердака на них глянули десятки бусинок-глаз. С каждой секундой их количество умножалось в геометрической прогрессии. Но Резаный, как, впрочем, и Хек, об этих наблюдателях и не подозревал. Он размышлял над тем, что дали они маху, прикончив этого таксиста за хилый четвертной, найденный в его бумажнике, да за кусок паршивой деревяшки с дырочками. Может быть, эта вещица и на самом деле стоит денег, но было бы гораздо лучше, если б в банке лежало золото или, на худой конец, хоть деньги…
— Ну? — раздраженно покосился он на Хека, который с любопытством разглядывал ветхие листы с неразборчивым рукописным текстом. — Что ты там вычитал?
— Бред какой-то… — хихикнул Хек. — На, погляди! Знаешь, что это? И как мы сразу не догадались!
«Руководство по примѣненiю…»
Дальше прочесть Резаный не успел. Из-под стола вынырнула большая крыса и, высоко подпрыгнув, укусила его за руку, в которой он держал «Руководство». Резаный вскрикнул и разжал пальцы.
И тут же изо всех углов чердака и даже сверху, с потолка, раздался такой неистовый шорох и треск, словно собралась рушиться деревянная крыша. Весь чердак моментально заполнила масса поганых тварей. Крысы набросились на перепуганных грабителей и терзали их до тех пор, пока одна из них, ухватив злополучную деревяшку, не оказалась далеко за пределами квартала и не скрылась в недрах огромной свалки.
— У меня пока нет определенного мнения.
— И все же?
Полковник повернулся к майору и задумчиво сказал:
— На такие вопросы могут ответить только специалисты. Крысиные миграции, поведение их стай — это не по нашей части. Мне же пока хочется заглянуть в эту таинственную банку. Хотя не слишком верится, что дело тут только в ней. Иначе мистика какая-то…
В этот момент зазвонил телефон.
Полковник снял трубку и долго слушал. Майор увидел, как его начальник вдруг мертвенно побледнел.
— Что-то случилось? — спросил он, когда полковник наконец положил трубку.
— Случилось? — растерянно откликнулся тот и как-то странно поглядел на майора.
Наступило тягостное молчание.
— Докладывают, что по городу маршируют колонны крыс, — наконец очнулся полковник. — Как говорят, не вооружены, но очень опасны. Агрессивны. На набережных люди десятками прыгают от них в воду. Есть жертвы.
Майор вытаращил глаза. На шутку это мало походило.
Дверь распахнулась. В помещение вошел запыхавшийся рассыльный. Он протянул полковнику мятый листок, вырванный, судя по всему, из видавшей виды ученической тетрадки. Полковник быстро прочел, а затем протянул бумажку майору.
На листке крупными неровными буквами зеленым карандашом было написано следующее:
УЛь т и ма Т У М
Н ИМЕДЛЕНО ПРИ КРАТИТЕ НАС УБИВАТЬ НИМЕДЛЕ НО ВЫПУСТИТЕ
ВСЕХ ЗАЛОЖНИКОВ ИЗ ВСЕХ КЛТОК ЗА КАЖДУЮ УНИЧТОЖЕНУЮ КРЫСУ
ТИПЕРЬ БУДИТЕ плаТИТЬ ЖИЗНЬ Ю ДУДОЧКА КРЫСАЛОВА ИЗ
ХАММЕЛЬНА НАКОНЕ ЦТО В НАШИХ ЛАПАХ
Кое-что о кошмарах
…Крюгер проснулся от удивительного чувства полета, охватившего его во сне. Открыв глаза, он обнаружил, что лежит под одеялом на своем диване, а в окно заглядывает луна. На объемистом животе Крюгера застыл в напряженной позе любимец жены — кот Мура. Попялившись спросонок на невиданной наглости зрелище (такого этому коту он никогда не позволял), Крюгер нечетким голосом произнес:
— Кыш-ш, гадина!
Мура дернулся было в сторону, но не сделав и шага, снова замер в позе затаившегося диверсанта. Он в упор сверлил Крюгера своими огромными глазами, словно гипнотизировал его. От кота исходила какая-то неведомая угроза.
Крюгер почувствовал вдруг беспокойство, медленно перераставшее в страх. Ему стало нехорошо. Он потянулся к коту, но тот во мгновение ока скатился на пол. В ярком лунном свете было видно как днем. Мура как-то странно облизнулся, не сводя с хозяина пронзительного взгляда.
Крюгеру это страшно не понравилось. Первый испуг прошел, но чувство неуверенности осталось. Что понадобилось Муре на его животе? Таких вольных штучек, зная отношение к нему хозяина, кот никогда себе не позволял.
— Брысь, скотина! — уже явственно произнес Крюгер и вдруг заметил, что в темном углу на уровне пола светятся чьи-то глаза.
Крюгер встревоженно поднял голову. Сомнений быть не могло — в углу сидела какая-то тварь. А в светлом прямоугольнике двери двигалась еще одна…
— Ах ты мразь! — догадался Крюгер и приподнялся на локте. — Значит, проституток в дом запустил?!
Однако Мура не шелохнулся. Казалось, он чего-то выжидал. Выжидали и незваные его гости, затаившись по черным углам.
Крюгер потянулся к светильнику, стоящему на столике в изголовье. Но как только он коснулся пальцами выключателя, к нему метнулась черная тень, и в ладонь впились острые зубы.
Крюгер отдернул руку и попытался вскочить с дивана, но для человека его веса и размеров сделать это было не так-то просто.
Со всех сторон раздалось недовольное урчание десятков кошачьих глоток. Над ухом противно зашипело. Прижимая укушенную руку к толстым губам, Крюгер отшатнулся. Со столика на него выразительно смотрели сверкающие глаза разъяренного черного кота.
Крюгер закричал, но тут же осекся.
— Закрой пасть! — прорычал вдруг Мура с пола совершенно человеческим голосом.
— А?! — от неожиданности хрипло выдохнул Крюгер, прижимаясь к стене. Кошачий хор стих.
— Ты, жирная репа! — взвизгнул Мура. — Не вздумай поднимать шум!
Обалдевший Крюгер задрожал.
— А?! — снова выдохнул он. — А-а?! Мура! Это ты ГОВОРИШЬ?
— Я! — смачно, с издевкой в голосе произнес кот. — А кто же еще? Не все ж тебе орать на меня!..
— Но… как ты это делаешь?!
Рядом коротко взмяукнуло, и гость, воцарившийся на столике, больно ударил Крюгера лапой по носу. Другой кот подскочил к дивану и, подергивая кончиком грязного облезлого хвоста, застыл в напряженной позе. Он разъяренно глядел на Крюгера, ясно давая понять, что в любой момент может вцепиться в лицо.
— Заткнешься ты наконец, или нет? — прошипел Мура.
Мочевой пузырь Крюгера вышел из-под контроля, но Крюгер этого не заметил. Он почувствовал, что сейчас сойдет с ума.
Если уже не сошел.
— Мура! — у него вдруг брызнули из глаз слезы. — Мура… чего же тебе надо?
Может быть, это все-таки сон?
— Ты — репа, — проговорил кот. — Понятно?
— Я не репа! — заплакал Крюгер, уже не соображая, что говорит. Нет, это не сон. Во сне никогда не думаешь о том, что спишь.
— Нет, репа. — упрямо ворчал Мура. — Свинья самая настоящая! Жирная и мерзкая притом!..
Коты постепенно окружили диван, словно намереваясь его штурмовать. Их было много, Крюгер никогда не видел столько агрессивно настроенных котов сразу. А сколько их скрывалось еще в других комнатах?
Об этом было страшно подумать.
— Ну, сейчас мы тебя наконец-то и сожрем, — зловещим тоном сказал Мура и облизнулся. — И дело с концом.
— Сожрете? — прошептал Крюгер, холодея еще больше. Он понял, что сопротивляться этой дикой массе не сможет. — Боже мой, Мура — ЗА ЧТО?
— ЗА ТО! — злобно прошипел Мура. — Сам знаешь.
Крюгер стал лихорадочно соображать, за что же его так невзлюбил собственный кот. Но на ум ничего серьезного не приходило. Да, он не любил Муру, но ведь и не обижал же! За хвост его не таскал, ногами не пинал…
Но что-то все-таки было. Иначе не было бы этого кошмара.