На следующее утро я вошел в комнату приятеля, чтобы разбудить его. Каково было мое удивление, когда я увидел Саню плачущим.
— Что случилось?! — взволнованно спросил я.
— Женушка приснилась и зовет меня к себе, — всхлипывал он.
— Её не вернешь, а сердце рвать не нужно. Давай собирайся, мы едем в клинику. Нас ждут, — сказал я как можно мягче.
Через полчаса мы приехали на место. Нас принял врач, на вид лет пятидесяти седовласый крупный мужчина. Выслушав моего приятеля, он тут же организовал обследование, которое заняло не более двух часов. Результаты были неутешительные. Полный набор хронических заболеваний, с которыми можно бороться. Но обширная злокачественная опухоль ставила в тупик все попытки к излечению.
— Мы всё проверим, — успокаивал врач. — Результаты анализов будут только через пару недель, и тогда будет окончательно ясно, ошибаемся мы или нет.
— Послушай, Юрий Иванович, не юли, говори правду, — потребовал я, невольно повысив голос.
— Скажу как практик, ему осталось жить совсем немного. Организм очень изношен, на этом фоне болезнь будет активно прогрессировать.
Вскоре мы покинули клинику и приехали домой. Мое настроение передалось жене, хотя внешне мы старались быть веселыми. Эта искусственная наигранность, была видна. Саня отвел меня в комнату и сказал: — Михалыч, не нужно меня подбадривать. Я знаю всё. Смерти я не боюсь.
Наступила тягостная пауза. Потом глядя в глаза, он тихо спросил: — Можно, последние дни я поживу у тебя?
Его бледное лицо и большие глаза смотрели на меня с таким выражением надежды, что от волнения у меня комок застрял в горле, и я не мог вымолвить ни слова. У меня невольно навернулись слезы, и я отвёл взгляд. Мне стало жаль этого несчастного человека. Я буркнул что—то невнятное и утвердительно кивнул головой.
— Спасибо тебе за всё, — сказал он и отвернулся.
Не в силах сдержать себя от волнения я стремительно выскочил из комнаты…
Прошло два месяца. Был солнечный летний день, пели птички, и лишь листва деревьев колыхалась от слабого дуновения ветра. Я сидел у могилы моего бывшего приятеля Саньки, юное фото которого глядело на меня с могильной плиты.
«Какой это был парень!» — подумал я. «Разве в прежние времена, дали бы ему пропасть? А трудовые коллективы! Человек целый месяц без уважительной причины не ходит на работу. Запил. Мозги быстро бы прочистили. Да и квартира никуда не делась бы, не посмели бы забрать разные проходимцы. В общем, не дали бы пропасть человеку. Все были на виду, а тем более ведущий инженер — заметная фигура на предприятии. Сломался человек и потерялся в сегодняшней эгоистической жизни. И никому нет дела до него. А сколько ещё таких же несчастных людей с исковерканными судьбами бродят по нашим улицам, по нашей грешной земле?»
Девушка из нашего двора
Поезд, в котором я возвращался из командировки, прибыл на узловую станцию в полдень. Я вышел из вагона и направился к вокзалу. На перронах было полно народу: одни встречали, а другие провожали — обычное дело. Вновь прибывшие люди, устремились к выходу. Мне же спешить было некуда, потому что предстояла пересадка, и следующий поезд должен был отправиться через пару часов.
Я медленно шел по перрону и с любопытством поглядывал по сторонам. На глаза мне попалась седая женщина, которая навеяла на меня воспоминания о прошлой жизни.
«Неужели та самая…», — подумал я.
Женщина с грустным лицом стояла на платформе, провожая уходящий поезд. Я остановился, с интересом разглядывая свою давнюю знакомую. Она, вероятно, почувствовала мой пристальный взгляд и повернула голову в мою сторону.
Я увидел поблекшее не первой свежести личико и морщинки, которые её старили. Наши глаза встретились. Я приветливо улыбнулся. В её взгляде было холодное безразличие. Внешний вид, и бедное одеяние поразили меня.
«Не узнала», — уныло подумал я.
А между тем женщина пошла в сторону здания вокзала. Невольно и я двинулся следом. Я шел, вспоминая давно минувшие годы и очаровательную голубоглазую девушку с белыми косичками из нашего двора.
Раньше компьютеров не было и мы часто с ребятами проводили время на природе: играли в лапту, в городки или в прятки; если ребят собиралось много, то в волейбол или в футбол; ходили в походы, а вечерами возле костра пели под гитару или рассказывали анекдоты и смеялись.
А задорная девчонка была повсюду с нами, и даже играя в футбол, никому не уступала. Для нас она была своей пацанкой. А потом с каждым летом мы быстро взрослели, появились нежные чувства, которые переросли в первую любовь. Из дворовой пацанки, она превратилась в «белого лебедя» — прекрасную девушку в белоснежном платье. После окончания средней школы она сразу выскочила замуж за высокого стройного красавца — выпускника военного училища.
«Да, она нас за женихов не считает», — обиженно говорили мы, завидуя чужому счастью.
Судьба нас раскидала по разным городам. А теперь я вижу, как она плетётся вялой походкой, сгорбившись и волоча ноги по железнодорожному перрону. А я иду следом, не понимая, зачем? Наверное, добрая память о девчонке с белыми косичками толкает меня идти за ней. Наверное, мне хочется подойти к ней и спросить: Что же произошло в твоей жизни, милая женщина, что ты из «белого лебедя» превратилась в жалкую старуху?
Идти пришлось недолго. Пройдя по лабиринту подземного перехода и выйдя на привокзальную площадь, я заметил, как она заторопилась к видневшемуся невдалеке небольшому рынку.
Я ускорил шаг и через пару минут увидел ее возле одноногого инвалида, который стоял хмельной за прилавком и продавал картофель. Высокий, седой мужчина в обмундировании защитного цвета с нашивками о ранении и наградными колодками на груди своим низким голосом созывал прохожих. Его черты лица напомнили мне молодого офицера из далекой юности.
Взглянув на женщину, мужчина спросил: — Ну как, проводила?
Она в ответ кивнула и вымолвила: — Уехал мой сокол ненаглядный.
А мужчина по военному твёрдо произнёс: — Он офицер и в армии не пропадет.
Слова мужа подействовали на неё благотворно и придали ей уверенность. Женщина преобразилась в лучшую сторону, даже глаза засветились.
Проходя мимо, я мысленно пожелал им здоровья. Но судя по положению, в котором инвалид оказался, заботу от государства он все же получил, да не совсем такую на которую был достоин. А женщина была рядом с ним и поддерживала его за руку, излучая свет.
«Вот, оказывается, какое твое счастье!», — подумал я и направился к зданию вокзала.
Человек со шрамом
Много мне пришлось поездить по разным городам, где случались неожиданные встречи. Расскажу об одной из них, произошедшей в конце прошлого века. В то время организация, где я работал, направила меня в командировку в один из городов центральной России. В старинный город я приехал поздно вечером и на привокзальной площади нанял такси. Расторопный водитель по моей просьбе привёз меня в гостиницу среднего класса, где всегда имелись свободные места. Администратор определила меня в трёхместный номер.
Когда я поднялся на свой этаж и вошёл в комнату, то встретил там двух мужчин: одному из них было чуть более сорока, крепкий с военной выправкой и короткой стрижкой, тёмных волос, со шрамом на верхней губе, а другой выглядел лет на пятьдесят, лысеющий, полноватый мужчина с маслянистыми глазами, типичный снабженец.
Они приняли меня приветливо и показали на свободную койку. Мы познакомились. Первое впечатление меня не подвело, мужчина, который был немного моложе, оказался действительно офицером, его звали Роман, а второй был коммерческим директором ликёроводочного завода, который отозвался как Виктор Иванович. Они были слегка «под градусом».
На столе виднелись початая литровая бутылка водки с оригинальной ручкой фирменного производства и обычная закуска: варёная колбаса, нарезанная крупными ломтями, сыр, открытая банка рыбных консервов, банка маринованных огурцов и хлеб.
Я быстро переоделся, и намеревался пойти в кафе гостиницы, чтобы поужинать. Но в это время соседи по комнате меня остановили и пригласили перекусить с ними и выпить за знакомство. Я не стал возражать. Соседи мне понравились, и я присоединился к ним, достав из портфеля дорожные припасы.
В начале, разговор не клеился, но когда мы выпили, по первой, а затем и по второй, то напряжённость спала, и мы стали общаться между собой, как — будто бы знали друг друга много лет. Каждый из нас вкратце рассказал о себе, и что привело его в этот город.
Моё внимание привлёк шрам на лице Романа. Я поинтересовался: откуда он у него? Роман охотно рассказал о том, как он его получил. Вот его история…
«Родился и вырос я на Дальнем Востоке, в селе Новороссия рядом с военным аэродромом. Довелось мне расти без отца. Мать рассказывала, что мой отец служил техником самолета, и бросил нас, когда мне было два годика. Мать одна меня воспитывала. На протяжении моего взросления я видел, что в жизни мамы были разные мужчины и в основном военные. Я терпеть их не мог. Каждый день я видел военных в посёлке и мечтал, когда же уеду отсюда?
После окончания школы я поступил в техникум и мне дали отсрочку от армии. Служить в армии я не хотел. И вот однажды произошёл случай, который перевернул всю мою жизнь. После окончания техникума я приехал домой. Мать встретила меня с радостью и накрыла хороший стол. В честь окончания учёбы я пригласил своих друзей детства, и мы хорошо отметили. Это был выходной день. Из развлечений в нашем посёлке был лишь один клуб, в котором днём крутили кино, а вечерами проводились танцы под магнитофонную музыку. Посещали клуб как деревенские парни и девушки, так и военные.
Нас было семь человек и мы, изрядно выпив водки, пошли в клуб. На улице было темно, когда в переулке нам повстречались два молодых офицера в лётном обмундировании. Наши деревенские ребята недолюбливали военных и иногда между ними происходили стычки. Причина была весьма банальная, местные девчонки выбирали женихов из числа военных. На этот раз мои приятели окружили офицеров, и завязалась драка. Деревенских ребят было втрое больше и военным сильно досталось. Я стоял в стороне и в драку не вмешивался.