ла ФСБ, назначить просто невозможно. Но в современной России даже семерых надежных генералов ФСБ найти, видимо, не удалось. Пришлось назначать Сергея Кириенко!
Сатрапии
И все же, как бы ни были запутаны новые бюрократические правила, как бы ни были комичны назначения, главные неприятности грозят не с этой стороны. Кремль сделал грубейшую ошибку, соединив военные округа с административными и тем самым отчасти подчинив силовые структуры укрупненной местной власти. Это из области административно-политической азбуки. В советской стране такую ошибку никогда не делали, понимая, что надо разводить военное и гражданское управление на местах, а то, не дай Бог, они сговорятся против Центра.
Вообще-то введенная Путиным система удивительным образом напоминает древние персидские сатрапии. Хорошо известно, к чему такой порядок привел в прошлом. Формально подчиненные «шахиншаху», сатрапы управляли столь огромной территорией и обладали столь обширными полномочиями, что Центр был не в состоянии их контролировать. Шах мог воздействовать на своих подопечных лишь двумя способами - отозвать или лишить головы. В свою очередь сатрапы, понимая «системную логику», выработали два подхода. Более умеренные старались наворовать как можно больше, пока их не сняли, а более амбициозные, опираясь на подчиненные им «силовые структуры», плели заговоры, надеясь сместить царя раньше, нежели тот попытается сместить их самих.
Вместо того чтобы стать фактором консолидации страны и привести к собиранию земель, административная реформа в путинском исполнении скорее всего приведет к обратному результату. Как и другие плоды кремлевского либерально-бюрократического творчества, она окажется фактором дестабилизации. Кроме того, избранный путь оказался и крайне дорогостоящим. Никто еще не подсчитал, во что он нам обойдется, но уже ясно одно: даже в случае если не подтвердятся высказанные здесь политические прогнозы, аппарат ел, ест и будет есть. Число чиновников, содержащихся за наш счет, резко увеличится.
Почему Кремль идет по такому пути, ясно. В окружении Путина решили, что он - самый простой. И номинальную власть президента увеличат, и с губернаторами сохранят отношения. Увы, в политике «самое простое» решение - не обязательно верное. Талант Ельцина состоял в том, что он понимал, как устроена Россия. Он шел окольными путями. Он не требовал исполнения собственных указов. Он добивался своих целей вопреки здравому смыслу. Он знал главное: с кем, когда и против кого дружить, на какие кнопки нажимать. Новая команда похожа на людей, дорвавшихся до пульта управления, но не имеющих ни малейшего представления, как механизм работает. Создание нового механизма тоже не по их части. Они лишь беспомощно дергают за разные рычаги и давят на кнопки, не задумываясь, как поведет себя структура.
Кремль искренне стремится укрепить «федеральный Центр». Либеральная интеллигенция искренне боится диктатуры. Но то, чего люди желают или боятся, далеко не всегда происходит на практике. Чаще получается совсем не то, чего ждали, хотели и страшились. Несколько месяцев такого правления, и перед нами будет уже не угроза диктатуры, а перспектива административно-политического хаоса.
Быть может, позднее историки скажут, что, затеяв неудачную реформу, Путин и его окружение все же сдвинули с мертвой точки процесс реальной федерализации России. Но в этом случае нам предстоит еще вторая, а может быть, и третья попытка. И, скорее всего, делать ее будут уже совсем другие люди. Если, конечно, еще останется страна, которую можно будет реформировать. А пока от ельцинского «касикизма» эволюционируем мы не к федерализму или централизму, а к «семисатрапщине». Видимо, это и есть следующая историческая стадия развития русского капитализма после «семибанкирщины».
ЛАМПАСНЫЕ МАЛЬЧИКИ
Чем бездарные генералы лучше бессовестных интеллектуалов
Современная российская власть отличается удивительной способностью успешно решать свои текущие проблемы за счет будущего страны, а зачастую - и своего собственного. Так получилось и со сменой президента. Год назад элиты были в панике, вопрос о предстоящем уходе Ельцина вызывал ужас не только у кремлевских завсегдатаев, но и у большей части «серьезных людей», крутящих дела в столице. И вот все проблемы успешно решены. В стране новый президент, идеология успешно подкорректирована, оппозиция фактически не существует, а «деловые интересы» олигархии надежно защищены. Вопрос лишь в том, какой ценой.
Главным козырем власти была война в Чечне. С первого же дня было ясно, что война эта начата исключительно ради выборов, что никакого долгосрочного плана решения чеченской проблемы у Кремля нет, точно так же, как нет и военной стратегии. Говорят, что генералы всегда готовятся к предыдущей войне. В нашем случае генералы даже из поражения в первой чеченской кампании никаких выводов не сделали. Они убедили и себя, и часть общества, что во всем виноваты «подкупленные чеченцами журналисты» и «нерешительные политики», которые «останавливали» армию и тем самым превращали ее блестящие победы в поражения.
После десяти месяцев второй чеченской войны видно, чего стоили все эти заявления. Фактически был поставлен грандиозный следственный эксперимент, оплаченный тысячами солдатских жизней. На сей раз никто генералов не останавливал, никто ни в чем не ограничивал (включая даже право применять методы ведения боевых действий, запрещенные международными соглашениями). Результат очевиден. Несмотря на массированное применение авиации и артиллерии, боевые действия продолжаются, потери армии растут, ни один из реальных лидеров чеченского сопротивления не был ни убит, ни пленен. А главное, выросло новое поколение боевиков, появились новые полевые командиры, которые воюют еще эффективнее, а по отношению к России настроены еще более непримиримо, чем деятели дудаевского режима.
То, что второй чеченский поход был обречен на позорную неудачу, было очевидно с первых дней, когда политики и военные отказались от тщательно разработанного плана создания «санитарной зоны» в северной Чечне ради пропагандистски выгодного, но совершенно не подготовленного наступления на Грозный. Все последующее было предсказуемо и вряд ли может вызвать удивление. Недоумение вызывает другое - позиция интеллектуалов, которые не только восторженно приветствовали войну, когда она началась, но продолжают упорно повторять старые лозунги сегодня, когда уже ясно, что страна - на пороге нового позора.
Осенью поклонники войны подчеркивали великолепную подготовку войск, рассказывали, как генералы замечательно извлекли уроки из первой кампании, и предрекали победоносное завершение боевых действий к концу марта. Как мы видели, ни один из этих тезисов не подтвердился, но никто из «аналитиков» не выступил с публичной самокритикой. Более того, они продолжают с важным видом делать оптимистические прогнозы.
Людям свойственно ошибаться. Кто-то, может быть, искренне поддался националистической эйфории, охватившей столичную интеллигенцию в 1999 году. Но ошибки надо исправлять. Упорное нежелание интеллектуалов и генералов признать свою моральную и профессиональную несостоятельность в прошлом делает их в принципе не способными понять то, что происходит сегодня.
Показательно, что интеллектуалы оказываются не способными к простейшему анализу, а генералы совершают ошибки, очевидные для школьника, прошедшего начальную военную подготовку. И проблема здесь не в профессионализме, а в общей несостоятельности современных российских элит, в том числе и интеллектуальных.
Безответственность и бесконтрольность власти находят продолжение в такой же интеллектуальной безответственности московской экспертной «тусовки», ставящей себя выше «населения», выше общества. Если война - слишком серьезное дело, чтобы доверять ее генералам, то, видимо, не менее опасно, оказывается, доверять политический анализ профессиональным «аналитикам». Вместо того чтобы разбираться в том, что происходит, они пытаются навязать обществу свое представление о том, что должно быть «правильным» в соответствии с их тусовочными представлениями о национальных интересах.
Разумеется, все прогнозы были построены на одной примитивной и неверной посылке. А именно - что Российская армия в принципе может выиграть войну. Неважно, какой ценой, неважно, какими силами. Победа все спишет - и ошибки военных, и безответственность интеллектуалов. А победителей не судят. Иными словами, за генералов и аналитиков опять должен был отдуваться простой солдат.
Беда в том, что эта логика принципиально неверна. Русский солдат мог своей кровью исправить ошибки политиков и генералов в тех случаях, когда речь действительно шла о жизни и смерти страны. В Первой мировой или русско-японской войне надежда на то, что солдат все выдержит, обернулась катастрофическим поражением, хотя Варшавская губерния или Порт-Артур были в те времена, с имперской точки зрения, не менее законной российской территорией, нежели Чеченская Республика. Но умирать за Грозный тысячами парни из Поволжья или Нечерноземья явно не собираются.
Невольно вспоминается разговор, состоявшийся у меня с одним из экспертов военно-промышленного комплекса за несколько месяцев до второго чеченского похода. Речь тогда шла о Черноморском флоте. Он долго объяснял мне про огневую мощь кораблей, их технические возможности и характеристики вооружений. А затем неожиданно добавил: «Впрочем, все это не имеет сейчас никакого значения. Если будет вооруженный конфликт, мы его все равно проиграем. Современная российская армия побеждать не способна в принципе».
Слова о том, что армия является «слепком с общества», уже стали банальностью. На самом деле это не совсем так - армия является не «слепком с общества», а продолжением власти, вооруженным крылом бюрократии. И боеспособность армии в конечном счете зависит от отношений общества и государства, от способности власти не только провозглашать себя, но и реально быть выразителем каких-то широких интересов, а не только корыстно-безответственного эгоизма элит.