отест. Но мы не остановимся, пока не будут ликвидированы антидемократические институты финансовой олигархии». Левая половина зала аплодирует, правая мрачно молчит.
Слово берет Уолден Белло, самый популярный идеолог движения: «Международные финансовые институты представляют опасность. Они никому не подотчетны. Не верьте их словам. Они говорили про борьбу с коррупцией, а сами поддерживали Ельцина в России! Они рассуждали про демократию, а давали деньги диктатору Сухарто в Индонезии. Сегодня, когда вы утратили авторитет, вы заговорили про социальную справедливость. Но слова расходятся с делами. Хотите перемен - спишите долги России, спишите долги Индонезии. Вы давали деньги под условие проведения политики, которая провалилась и разорила эти страны. Программы, которые проводятся под диктовку МВФ, почти неизменно проваливаются. Какое теперь у вас право требовать эти деньги назад?» Левые аплодируют, правые молчат.
Тревор Мануэль, бывший коммунист, бывший революционер, а ныне министр финансов Южной Африки, возражает Белло: «Без международных финансовых институтов бедным странам пришлось бы еще хуже». Правые аплодируют. Среди левых кто-то бормочет: «Предатель».
В зале атмосфера конфронтации даже сильнее, чем на улице. Вульфи, столкнувшись с неблагожелательной аудиторией, совсем стушевался. Он подавлен, опустил голову, опять оправдывается. Зато Колер, новый директор МВФ, выступает агрессивно: «Я разговаривал с лидерами стран третьего мира, у них масса вопросов, но никто не требует ликвидировать фонд. Наоборот, они хотят работать с нами!» «Еще бы, воруют вместе», - бормочет сидящий рядом со мной английский журналист Алекс Калинникос.
Слово берет Джордж Сорос и неожиданно начинает излагать общие положения марксизма о природе капиталистической системы. Затем заявляет: «Пока правила таковы, какие они есть, мы будем играть по этим правилам. И другого от нас, финансистов, не ждите. Я не хочу проигрывать». Заканчивает призывом реформировать систему, пока еще не поздно.
Гавел благодарит всех участников диалога.
Стороны расходятся, крайне недовольные друг другом.
24 сентября. Семинар по проблемам глобализации, проводимый INPEG. Зал заполнен многоязычной толпой. Нет только русских - никому из «подозрительных» не дали визу.
Подтягиваются американцы. Прибывают прямо из аэропорта, некоторые с рюкзаками, сумками. Тут же обмениваются впечатлениями - кого пропустили, кого сняли с самолета. Оказывается, ФБР передало чешским властям «черные списки» граждан собственной страны, которых не рекомендуется пускать в Прагу. «Невыездные», - мелькает у меня в голове.
Приходит сообщение, что еще около тысячи человек задержаны чешскими властями на границе. Уолден Белло прерывает выступление, его поддерживает англичанин Алекс Калинникос: «Одиннадцать лет назад в Праге народ выходил на улицу, требуя свободы передвижения, и президент Гавел был тогда на нашей стороне. Сегодня его полиция незаконно перекрывает границу!» Объявляют, что у министерства внутренних дел идет стихийный митинг против незаконных действий полиции, но протестующих мало, всего около двухсот. Председатель собрания призывает всех, у кого нет другого дела, присоединиться к пикетчикам. Народ из задних рядов, грохоча стульями, идет к выходу. К счастью, я свое выступление уже закончил.
Уолден Белло - как Ленин в Октябре. За время, прошедшее с демонстраций в Сиэтле, он превратился из академического ученого в настоящего лидера. Сейчас он на трибуне. «Все решается на улицах! Надо мобилизовать все имеющиеся ресурсы. Нужна живая сила, понимаете, все зависит от живой силы!»
«Живая сила» продолжает прибывать. Они повсюду - кучки молодых людей, говорящих на всех мыслимых языках - от венгерского до баскского. Хотя, разумеется, язык международного общения тот же, что и у банкиров, - английский.
Возле Лиденского моста - Convergence Centre. Это и штаб по организации марша, и мастерская, где делают плакаты, кукол. Здесь же проводят инструктаж, раздают карты Праги. Рассказывают, как оказывать помощь раненым и что делать при отравлении слезоточивым газом.
25 сентября. В отеле «Стандарте» продолжаются семинары и дискуссии неформалов. Свои мероприятия проводят также Мировой банк и МВФ в Конгресс-центре. При этом ведут они себя совершенно по-разному: сотрудники Мирового банка продолжают оправдываться, встречаются с представителями неправительственных организаций, обещают разобраться и навести порядок. МВФ протесты игнорирует. А Ларри Соммерс, руководитель американского казначейства, уже предостерег лидеров Мирового банка, что никаких серьезных уступок развивающимся странам и критикам системы он не допустит.
К вечеру понедельника в Праге - уже около восьми тысяч активистов из разных стран. Основная масса чехов прибывает из Брно, они появятся в последний момент. Полиция готовится встретить демонстрантов на мосту, ведущем в Вышеград, где находится Конгресс-центр. В прилегающих районах от жителей требуют убрать с улиц автомобили. «Скорая помощь» и больницы готовятся принимать раненых. Школы уже неделю как закрыты. В общей сложности мобилизовано 11 тысяч полицейских и спецназа. Демонстрантов ожидается около 12-15 тысяч.
В Convergence Centre дорабатывается план сражения. При подходе к мосту демонстранты разделятся на три колонны. Одна войдет на мост, две другие попытаются обойти полицию с флангов. Кто-то из англичан замечает, что для такого маневра необходима кавалерия.
Колонна, идущая на мост, не должна вступать в драку с полицией, надо только стоять и скандировать лозунги. Впереди пойдут итальянцы. Их такое решение не устраивает. «Будем пробиваться через мост, - заявляют они. - Мы здесь не для того, чтобы с полицией любезничать». Несколько французов старшего поколения делятся опытом - рассказывают, как в 1968 году в Париже строили баррикады. Вопрос не праздный: в старые времена для этих целей разбирали мостовые, но с асфальтом что делать?
Руководителям групп раздают карту города, где обозначены маршруты движения. На обороте написан краткий план акции на нескольких языках.
Сбор в 9.00. После митинга, в 11 часов, марш на Вышеград.
26 сентября. У входа в метро - полицейские патрули. По радио объявляют, что станция «Вышеград» закрыта.
9.00. Мы на площади Мира. Сквер перед церковью, где собираются протестующие, представляет собой настоящий Вавилон. Здесь собрались около десяти тысяч человек, говорят на всех европейских языках сразу. Огромный воздушный шар, символизирующий МВФ, катается над толпой, и всякий может толкнуть его.
На площадь с развернутыми знаменами вступает итальянская колонна. Впереди едет микроавтобус, за ним следуют члены движения «Ya Basta», уже отличившегося срывом нескольких международных мероприятий. Вид у итальянцев угрожающий. Все они в касках, со щитами и в белых халатах вроде тех, что выдают подразделениям химической защиты. На некоторых самодельные бронежилеты, сделанные из резины или картона. И, естественно, защитные маски, у некоторых даже настоящие противогазы.
Площадь аплодирует.
11.00. Начинается движение. Три колонны были обозначены на плане акции тремя разными цветами - синим, желтым, розовым.
Самая странная - розовая. Здесь очень мало политических плакатов, нет никаких партийных знамен или идеологических символов. Многие участники одеты в розовое и даже выкрасили лица в розовый цвет. Вместо знамен розовые воздушные шарики. Посередине колонны едет розовый картонный танк, из игрушечной пушки торчат цветы.
Магазины и кафе по пути следования колонны заперты, такова рекомендация полиции. Вспоминаю Блока: «Запирайте этажи, нынче будут грабежи!»
Иду некоторое время с розовой колонной, но потом решаю присоединиться к желтой, впереди которой с угрожающим видом маршируют итальянцы. Здесь больше всего журналистов. Они идут за итальянцами, не скрывая, что надеются увидеть и снять сражение с полицией. Я, напротив, предпочитаю «желтую» колонну еще и потому, что здесь явно безопаснее.
Мост был заблокирован полицией. За железными барьерами стоял передовой отряд со щитами и дубинками, весь в броне. Новейшее снаряжение, подготовленное специально для этого случая по указаниям американских специалистов.
Молодые чехи из-за спин итальянцев ругались с полицией, напоминая, что бронетранспортеры против безоружной демонстрации не использовали даже коммунисты.
14.20. У моста по-прежнему продолжается противостояние. Демонстранты скучают, полицейские жарятся на солнце в своих доспехах. Тем временем севернее идет настоящее сражение. Судя по всему, кто-то из «синих» стал швырять камни в полицию. Другие рассказывают про грузовик, который на полном ходу въехал прямо в толпу демонстрантов. Говорят и про полицейских провокаторов (на следующий день четверых из них я видел собственными глазами, когда они, еще в облике анархистов, возвращались в здание полицейского управления).
Так или иначе, началась настоящая битва. Время от времени слышна пальба. Вой сирен, жужжание вертолетов, проносятся кареты «скорой помощи». Есть раненые с обеих сторон. Полиция применяет слезоточивый газ, а иногда просто пугает людей хлопушками. Демонстранты строят баррикады, подожгли несколько машин, бросают камни. Особенно отчаянно в драку бросились поляки и немцы. У некоторых анархистов были заготовлены бутылки с молотовским коктейлем. Как потом выяснилось, им удалось поджечь даже один полицейский бронетранспортер, но его тут же потушили. Полиция вытесняет «синих» с одной улицы, но они, перегруппировавшись, тут же появляются на другой.
«Желтая» колонна не двигается. Подходят несколько молодых англичан, судя по всему, студенты. Жалуются, что напрасно теряют здесь время, им явно тоже хочется подраться с полицией.
«Розовая» колонна смогла подойти к Конгресс-центру по боковым улочкам и заблокировала выходы, но людей не хватает, срочно нужно подкрепление. Французы поднимаются с мест. Я иду за ними.
Обнаружилось, что полицейские заграждения не так уж непреодолимы. Мы спускаемся под мост по тропинкам, переходим улицу - и вот мы уже у Конгресс-центра! Полицейские с изумлением наблюдают за перемещением нашего отряда из-за своих баррикад. Над нами летит вертолет.