Однако в условиях колебаний рынка именно такой «узкий специалист» оказывается беспомощен и дезориентирован. Преимущество специалистов, подготовленных в СССР, состояло в том, что готовили их для всего сразу, и не всегда понятно, для чего конкретно. Однако американские исследования показали, что это и была наиболее правильная стратегия для адаптации к постоянно меняющимся условиям. Надо не столько постоянно переучиваться, сколько изначально иметь широкий комплекс знаний. Правда, такое образование менее выгодно с точки зрения «продавца услуг». Если человек изначально получает очень высокий уровень общих знаний, специфические навыки он может получать самостоятельно либо усваивать их в процессе работы. И наоборот, человек, такой основой не обладающий, каждый раз должен начинать заново. Иными словами, платить за обучение снова и снова.
Самое печальное в нынешней реформе - то, что вместе с распадом старой системы разрушается и старая корпоративная этика. Исчезает система критериев. Чем образование, предлагаемое деканом Добреньковым, хуже, нежели преподавание, например, в Высшей школе экономики? В прежние времена ответить на это было очень просто, исходя из общих гуманитарных принципов. Например, любой социолог сказал бы вам, что теория масонского заговора ненаучна, а люди, ее придерживающиеся, не могут быть допущены в серьезное академическое сообщество (пусть создают собственные академии конспирологии). Однако, согласитесь, это критерий не рыночный! Этика и рынок вообще никак не связаны между собой. Тем более, если речь идет об этике научной. Ведь единственное моральное требование, предъявляемое рынком, состоит в том, чтобы не обманывать покупателя относительно продаваемого товара. А здесь товар весьма своеобразный.
Если ваша цель состоит в том, чтобы устроиться на работу к предпринимателю или политику, который увлечен борьбой с масонами и засильем мирового еврейства, значит -вы правильно выбрали место обучения.
Пока студенты социологического факультета высказывают свои частные претензии к декану, их радостно поддерживает либеральная пресса различных оттенков, от прокремлевской до яростно оппозиционной. Но если они перейдут к общим вопросам образования или поставят под сомнение ключевые идеи, на основе которых сегодня реформируются университеты, единодушная поддержка может смениться в лучшем случае безразличным молчанием. Так же, как было в десятках других случаев, со множеством других протестов, не вызвавших ни малейшего сочувствия и интереса прессы. Видимо, это учла OD Group, формируя программу своей деятельности.
В такой ситуации единственный четко сформулированный вопрос, который может быть конкретно и успешно решен, - о ценах в студенческой столовой. Если цены завышены, нарушение прав потребителя и монополизм налицо. С этим, несомненно, сможет справиться OD Group при поддержке обществ, защищающих права потребителей.
Что, в сущности, тоже будет немалой победой.
КРУГОМ ОДНИ ФАШИСТЫ
Для людей, воспитанных в рамках послевоенной советской культуры, фашисты - это такие жирные немцы в касках и шинелях с автоматами, которые громко кричат «Schnell!” и “Verbotten!”. Ещё они ходят в красивых черных мундирах, иногда в кожаных пальто и фуражках с высокой тульей (как в фильме «Семнадцать мгновений весны»). Во время парадов и при встрече они вскидывают вверх руку с криком «Хайль Гитлер!»
На бытовом уровне для советского обывателя «фашист» - это просто плохой человек. Хам, невежа. Кто же не слышал фразу «Его теща - настоящая фашистка!». Вы думаете, речь идет о женщине, приверженной расовой теории, стороннице корпоративной организации общества и поклоннице какого-то харизматического лидера? Да ничуть не бывало! Она просто плохо обращается с зятем.
С другой стороны, сама расовая теория или корпоративный идеал общества, даже идея о необходимости проведения погромов и устройства концлагерей отнюдь не обязательно воспринимается в обществе как «фашизм» (если только сторонники этих взглядов не обряжаются в кожаные куртки со свастиками). Их можно назвать просто патриотами. Или цивилизованными националистами. Ведь строительство концлагерей требует высокого уровня цивилизации.
Между тем, с некоторых пор тема угрозы фашизма стала за последнее время невероятно популярна. Эта вездесущая фашистская угроза проявляется в самых невероятных формах, вызывая у политиков и журналистов куда больший интерес, нежели деятельность конкретных фашистских организаций.
На Украине сторонники Виктора Януковича упорно говорят про фашистский переворот. Собственно они про это говорили уже осенью 2004 года. С тех пор «переворот» завершился полным успехом, что не помешало самому же Януковичу стать премьер-министром у «фашиста» Ющенко. Некоторое время они работали вместе, но потом поссорились, после чего Ющенко назначил новые выборы. Назначил, нарушив Конституцию (пожалев, видимо, о том, что год назад не сделал этого в ситуации, когда Конституция повторные выборы предусматривала). Сторонники Януковича и деятели Коммунистической партии Украины тут же дружно вспомнили о «фашистском перевороте».
Но всё, происходящее на Украине, блекнет перед тем, что творится в России. Ибо, если принимать все заявления политиков и прессы за чистую монету, мы находим тут отвратительный фашистский режим, главной целью которого является борьба против фашистской угрозы.
Послушаешь речи, почитаешь прессу и становится ясно: у нас все - отъявленные фашисты и решительные антифашисты одновременно. Движение «Наши» себя называет антифашистским, а, по мнению оппозиционной «Другой России», они и есть самые настоящие фашистские штурмовики. В свою очередь, сторонники «Единой России» фашистскую угрозу находят в самой «Другой России», ведь в её рядах не последнюю роль играют ребята из Национал-большевистской партии, а НБП ещё недавно открыто говорила о своей приверженности идеям Бенито Муссолини и других не менее почтенных теоретиков.
Дмитрий Рогозин выходит на марш с откровенными поборниками расовой чистоты, а призывы на это мероприятие написаны в полном соответствии с пропагандистскими рецептами доктора Геббельса: сочетание ссылок на подлинные социальные проблемы с призывами к погромам, которые, видимо, эти проблемы должны решать. Бывшие соратники Рогозина по «Родине» теперь в «Справедливой России» и от подобных идей отмежевываются. Но при этом сами требуют продления президентского срока, отмену ограничений на число президентских сроков. Короче, пытаются (возможно, даже против его собственной воли) слепить из Путина не то каудильо, не то фюрера.
Относительно Рогозина категорических заявлений делать не буду. У него есть перспектива. И соратники у него соответствующие. Но вот остальные участники политического шоу не то, что на роль настоящих фашистов, но и вообще ни на какую серьезную роль не годятся.
Однако всё же, откуда такое увлечение сильными словами? Почему именно «фашизм»? Неужели мало обвинить друг друга во лжи, в коррупции, авторитарных замашках и манипулировании избирателем (и ведь всё будет правдой!). Если про любого политика можно сказать только плохое, не боясь его обидеть несправедливыми подозрениями, зачем приписывать людям то, чего нет?
Ответ, пожалуй, состоит как раз в состоянии нашего политического класса. Ведь фашизм есть, с точки зрения массового сознания, некое абсолютное зло, перед которым меркнет любое другое зло, любые другие проступки.
Российские политики бессознательно понимают: поддержать их можно только во имя противостояния абсолютному, запредельному злу. С точки зрения любых других критериев, они не только поддержки не заслуживают, но сами являются как раз воплощением зла. Не абсолютного, зато совершенно конкретного.
С точки зрения марксистской традиции, в рамках которой ещё мыслит значительная часть населения, у разговора о «фашистской угрозе» есть ещё одно преимущество. Ведь борьба с фашизмом - единственный бесспорный, всеми признаваемый повод, чтобы объединить противостоящие классы общества. Пусть рабочие поддержат капиталистов, левые сомкнутся с либералами, красные встанут в один ряд с коричневыми… Ой, извините, это уже перебор.
Но, в общем, понятно. Во имя борьбы со злом пусть все объединяются под нашими знаменами в одни и те же колонны. Пусть забудут свои разногласия и слушают нас. Пусть идут вместе, в Марше несогласных, в движении «Наши» или просто на выборы. И не надо думать, не надо спорить и задавать вопросы. Есть, кому подумать за всех.
В ногу, в ногу!
С этого, собственно, фашизм, обычно и начинается.
Cпециально для «Евразийского Дома»
ФРАНЦУЗСКИЙ РЕБУС
Выборы во Франции вступают в финальную стадию. До решающего голосования остались считаные дни. Хотя в известном смысле слова о решающем голосовании являются преувеличением.
Во-первых, потому, что почти наверняка будет второй тур, в ходе которого соотношение сил может радикально измениться. А во-вторых, потому, что голосование на президентских выборах само по себе мало что решает. Кандидаты настолько похожи друг на друга, что от исхода выборов, скорее всего, ничего не изменится.
Хотя и этот тезис, быть может, не вполне верен. Ведь в странах, где президентская должность предполагает значительную концентрацию власти (будь то Франция или Россия), любой незнакомец, оказавшийся на главном посту, может преподнести нам немало неожиданностей - как приятных, так и неприятных.
Наиболее предсказуемый из кандидатов - Николя Саркози, представляющий консерваторов-голлистов. Собственно, хорошего про него сказать почти нечего, но именно поэтому от него меньше всего приходится ждать и неприятных сюрпризов. За время своей работы в качестве министра внутренних дел он уже успел спровоцировать молодежные волнения в иммигрантских кварталах, перессориться со своими коллегами по Кабинету министров и завоевать единодушную ненависть интеллектуалов. Иными словами, у него уже есть все данные для того, чтобы стать успешным президентом, кот