Я вас беспомощностью трону,
И по дорожному закону
На долгий взгляд не обернусь...
Я выйду в степь, чтоб вы смогли
Мою беду увидеть сами:
Стою один среди земли
В дурацкой шапке с бубенцами...
Август 1977
Я УКРАЛ!
Я украл, отрубите мне руку,
Как рубили лет триста назад!
Я украл не суконную штуку,
Не часы, не с иконы оклад-
Отрубите на площади древней,
Там, где кровь изливалась рекой.
Я смеюсь!
Я кричу вам: «Деревня!
Я украл, но украл не рукой!»
Отрубите мне голову, что ли,
Голова эта брани полна.
Отрубите в отместку крамоле,
Чтоб смеяться не смела она.
Только это не даст вам покоя,
И не кончится мука добром:
Что еще там трепещет (живое!)
Между сердцем и третьим ребром?
Торопитесь! Kлистирная трубка
Облегчения не принесет!
Пропустите меня в мясорубку,
И намажьте (живой!) бутерброд.
Все равно, ни седой КГБэшник,
Ни усталый стальной генерал
Не сумеют без помощи женщин
Разобраться, так что ж я украл?!
КРЕДО
Я верю в стих: «В Начале было Слово...»
И в чистый лист, расчерченный дождем.
И я беру перо и начинаю снова
Писать все то, что будет лишь потом.
Я верю в звук, ниспосланный мне свыше.
Когда рука взлетает по струне,
Я понимаю: кто его не слышит,
Уж ничего не сможет сделать мне!
Я верю в свет, в неоднозначность тени.
Когда на холст ложится образ твой,
Я там вхожу в твой дом и застаю в смятеньи
Себя и тех, кто понял, что со мной...
Я верю снам — они необходимы.
Когда не знаешь, что тебя спасет,
Мне удается быть во сне любимым
Тобой. И там во сне ты помнишь все...
Вот потому без сна, и вдохновенья,
Без музыки, оглохший и немой,
Я благодарен за соединенье
Того, кем стал я, с теми, кто был мной.
ДАР СЛОВА 2
Вот тайный Дар.
Его предназначенье
Обречены скрывать из года в год
И тот, кто сотворил запретный плод,
И тот, кто пребывает в огорченьи,
И тот, кто в отстранении живёт...
18.02.93.
СПОКОЙСТВИЕ ЛЕДИ N
Он убоялся бронзы монументов
С тех пор, как угадал её состав:
Свинец дуэли образует сплав
С неверной медью женских комплиментов.
Но звуки меди тем и хороши,
Что колокол снимает тяжесть прозы
И осветляет надмогильной бронзой
Свинцовую поэзию души.
17.02.93.
АЛЛЕГОРИЯ ЛУННОЙ НОЧИ
Два вопроса —
наследство убитого дня —
День их задал, да ночь не ответила:
«Почему ты, земля,
так связала меня?»
«Что ж ты, небо,
меня не заметило?!»
21.10.1992
Снова кольнуло меня октябрем,
В соединении звука и цвета —
Город, бульвары, у церкви карета,
Дверь неприметная под фонарем...
Вместо вопроса: «Чего же мы ждем?»,
Видно уже не надеясь согреться,
Бритва кленовая хлещет по сердцу,
Лист окровавлен багровым дождем.
Вместо вопроса: «Так кем же ты стал?»,
Вместо ответа о форме болезни,
Я обращаюсь к Луне и созвездьям
Именем Розы, во имя Креста.
Я умоляю: «Не стой в стороне
Тенью холодной без слова и вздоха!»,
Я не поверю, что может быть плохо
То, что над нами, и то, что во мне.
Там для тебя ни ожога, ни льда,
Там для тебя только нежности мука,
Вечный полет и смятение духа,
Слово прощения, вздох: «Никогда...»,
Дверь неприметная под фонарем,
Мокрый бульвар и у церкви карета,
Соединение звука и цвета,
Город, пронзивший меня октябрем...
20-30.10.91
ОПЫТ ПРИДВОРНОГО ПОРТРЕТА
Корабль на реке
Июльским утром
В стране ориентальной
И далTкой...
Под ветром искушения дневного
Неслышно шевелится балдахин...
Лицо Принцессы Леи —
В окруженьи
Рабов, прислуги,
Палубных матросов,
Холодных соискателей наследства,
Рискующих жениться до седин...
Принцесса снова чем-то недовольна.
Глаза темны,
Печален милый профиль, —
Повидимому что-то не сложилось
В цепи турниров,
Праздников, интриг...
У ног её опять
Бессильно замер
Бесплотный дух
С палитрой и мольбертом...
Он разгадал загадку Леонардо,
Но медлит в откровениях своих...
Куда и кем
Гонимо это судно?
Веслом раба?
Попутным дуновеньем
Небесных струй?
Течением неспешным?
Машиною на греческом огне?
Неясен также век
И год событий...
Известно точно:
Этим самым утром,
И в этот час
Пинк Флойд или Бетховен,
Как раз писали что-то о Луне...
6.04.92 — 22.01.93.
Pink Floyd. The Dark Side Of The Moon, writen between July and December 1972.
ТРАМВАЙ «СЛУЧАЙНОСТЬ»
Задержись на трамвайном распутье, замри и смотри:
В глубине переулка, под искрой контактной дуги
Невесомая движется Тень со звездою внутри,
Негасимой с одной стороны и незримой с других...
Телефонный набор и трамвайный звонок в тишине
Перепутали все имена, и остались с тех пор
Только тень телефонной кабины на желтой стене,
Только провод оборванный — вот нам и весь разговор...
Оглянись на опасном распутье, смотри, не зевай! —
Там за Гранью — встревоженной Тени укор и вина,
И летит одноглазый бандит — двухвагонный трамвай...
Так всегда в этом городе — вот он!
А вот и Она...
14.09.92
НАИНА
Любовь оказалась служением ложным богам,
Не то чтоб она отдавалась за тур до Багам,
Но вот согласилась на случку в семейном раю
И старого мужа получку — тройную мою.
И время дошло до заката, и только теперь
Проснулся в заснеженных датах оттаявший зверь,
И тянет наивно озябшие лапы к огню.
Входите, Наина, садитесь, я вас не гоню.
Извольте коньяк, или чай, или кофе в постель,
Хотите, стихи почитаю? – отсель и досель,
Хотите, для вас пролистаю и даже спою
Ужасную, темную, тайную книгу свою?
Но медлит Наина, никак не находит ответ,
Ей хочется, да, но, однако, не хочется, нет.
Желанье превратно. И старого сада букет
Уходит обратно. Такая досада! Привет.
13 июня 2000 г.
ПУТЕШЕСТВИЕ С «ПРЕДСТАВИТЕЛЕМ ЗАКАЗЧИКА»
В конце улицы — кабак,
Искушение столицы...
Капитан с орлом в петлице
Не оденется никак.
Вот такая же беда
Приключилась и со мною,
господа,
Но я не скрою:
Я не сам попал сюда.
Перебиты зеркала,
Звон бокала, визг девицы...
Капитан с орлом в петлице
В эту ночь гулял до тла!
Пусть какой-нибудь чудак
В эту лунную погоду
Полицмейстеру в угоду
Остается в номерах!
Лишь немножко перебрав,
Мы выходим освежиться:
Капитан с орлом в петлицах
Наконец попал в рукав!
Объясните, где вокзал?
Покажите нам дорогу!
Мы уйдем, и слава богу —
Без намека на скандал.
Пусть вагон битком набит,
Пусть доносчикам не спится:
Капитан (с орлом в петлицах!)
Президента материт!
«Где же станция моя?
Как доехать к добрым феям?
Нет, не видно ни ...чего?
Окна залиты портвейном...»
И не видно ничего.
Звездный — Москва — Байконур. Май 1983.
P.S. Настоящего президента тогда не было, И за все отдувались Л.И. Брежнев, Ю.В. Андропов и проч.
Выпускной Бой
Весна в этом году была поздняя, и Мышиное Дерево (Muridendron floribus) отцвело только в мае. Теперь между его мохнатыми листьями повсюду свисали серые пушистые комочки на длинных розовых хвостиках. Моль деловито порхала косыми зигзагами от плода к плоду и портила понемногу мягкую шелковистую шерсть коконов.
Капрал Абрахамс стоял под Муридендроном на заброшенной платформе старой пригородной линии и скользил утренним взглядом по гирляндам мышиной завязи: «Не созреют к уборке озимых», — равнодушно подумал он. Капрал имел созерцательную направленность и философский склад ума, несмотря на многолетнюю строевую службу. «А может и созреют...», — развил он свою мысль. На крайних нижних ветках, свесившихся в сторону поржавевшего железнодорожного полотна, несколько дендраусов уже шевелили лапками.
Эта железнодорожная линия давно была бы разобрана и распахана, но военный округ один раз в году вывозил по ней выпускников двух городских военных училищ на экзаменационные бои.