Весь их вид выражал такое растерянное изумление, что я молча последовал за двумя мужчинами. Четверо моих товарищей, конечно, сопровождали меня, и два наших проводника привели нас к подножию скалы, где вся команда стояла, уставившись на нечто. Не на шутку заинтересованные, мы пробрались к ним по снегу. Сбоку от перпендикулярной каменной стены на протяжении веков скапливалась плотная масса льда. Его размер и цвет намекали на большой возраст. Секрет, который он скрывал, однако, никогда бы не был раскрыт, если бы повар, который был очень умным парнем, не развел огонь именно на этом месте, чтобы набрать свежей воды для кухни. Результат был поразительным. Когда повар вернулся за водой, огонь растопил глубокую впадину во льду на склоне утеса, и когда он случайно бросил взгляд в это ледяное окно, того, что он увидел, было достаточно, чтобы заставить его сесть на снег, онемев от изумления.
Искрящийся огонь продолжал свою работу, и когда мы прибыли, впадина была глубиной более шести футов, образуя углубление в ледяной стене, на границе которой горел огонь. Во всем этом не было ничего необычного, но сквозь прозрачную ледяную стену можно было разглядеть контуры большого животного. В голубом льду мы увидели два изогнутых бивня, каждый длиной со взрослого человека.
– Ого! – воскликнул Берг, его острый ум быстрее остальных справился с изумлением. – Больше топлива! Мы собираемся выплавить бедолагу!
Были принесены дрова, и огонь запылал и затрещал.
Пламя отбрасывало красные отблески на ледяные скалы, а тени были темно-фиолетовыми, а еще дальше – синими. Над нами сверкали звезды, и яркое северное сияние занимало половину неба. Сильная жара заставляла ледяную воду обтекать наши ноги, но, в то время как нижние слои древесины шипели, брызгали и дымились в снежной воде, верхние быстро пылали, подпитываемые сухими кустами, которые в более защищенных местах вели безнадежную борьбу с арктическим холодом. Вокруг костра стояла вся команда "Белого медведя", практически в оцепенении глядя на происходящее и друг на друга. Контуры большого животного проступали все четче и четче. Лед становился все тоньше и прозрачнее. Внезапно появилось маленькое черное пятнышко. Оно становилось все больше, и обнажилась коричнево-серая волосатая шкура.
– Что за… разве это не мамонт? – воскликнул Берг в своей импульсивной манере.
Так оно и было. Мои люди хотели зарубить животное своими топорами, но я запретил это, боясь повредить тело. Лед медленно таял, и, наконец, колосс стоял на свободе под сводчатой крышей из капающего льда. Бесформенный зверь был около одиннадцати футов в высоту и двенадцати футов в длину – туловище было шире, чем рост у самого высокого человека в команде. Второй помощник, который всегда хвастался своими знаниями, заметил, что подобные открытия были сделаны ранее в нескольких местах Сибири и что лед герметично запечатал и сохранил мертвое тело и спас его от разложения, так как холод препятствовал деятельности разлагающих организмов. Таким образом, мясо животного перед нами было таким свежим, как будто оно жило вчера, а не несколько тысяч лет назад. Чтобы подтвердить свои слова, мужчина вонзил нож в бок животного, и вдруг… из пореза брызнуло несколько капель крови! При этом зрелище несколько парней побледнели, и я тоже был более чем удивлен. Эта кровь, которую я видел капающей перед моими глазами, текла по венам животного в первобытные века!
Команда, однако, принесла еще дров, и красное пламя костра отбрасывало странные сияющие отблески на ледяную стену возрастом в тысячу или более лет.
Эта картина в темноте замерзших просторов Полярного моря во время Рождества была настолько похожа на сагу, что мы вряд ли удивились бы, если бы большое животное пробудилось к жизни и зашагало среди нас. От шкуры шел пар, а волосатое туловище тряслось. Берг громко высмаркивал свой нос – поднимет ли мастодонт хобот в громоподобном ответе?
В нетерпеливом любопытстве помощник капитана бегал вокруг животного, ощупывал его, измерял и все это время читал короткую научную лекцию нам, остальным, которые молча рассматривали это чудо.
Но это животное? Разве ноги не дрожали под ним? Разве он не менял медленно свое положение? Что теперь будет?
Замерзшие и голодные, но от этого не менее заинтересованные, мы, затаив дыхание, ждали продолжения приключения. И это пришло, хотя и потребовало времени.
Когда огонь в течение нескольких часов боролся с тысячелетним льдом, древний колосс начал шататься, и с шумом, от которого задрожала земля, гигантское животное тяжело упало на бок, погасив пламя, как если бы он просто задул свечу. Но одновременно произошло кое-что еще. Как раз там, где колосс стоял у стены утеса, мы обнаружили полость, и внутри нее мы увидели…
Прошло уже несколько лет с тех пор, как произошло это событие, но я все еще с трудом могу описать то, что мы услышали и увидели, когда тысячелетнее ледяное поле открыло нам свою тайну. В течение всей долгой зимы мы видели только лед, лед во всех мыслимых формах.
Монотонность белых и одиноких ледяных полей, простиравшихся до горизонта, чуть не убивала нас. Мы теряли всякую надежду на перемены. Я не знаю, поймете ли вы меня, но сама перспектива приключения таких неожиданных масштабов, как это, совершенно сбила нас с толку.
Перед нашими глазами открылся скалистый проход, покрытый выбеленными черепами и скелетами, костями животных. Это были существа из седой древности, которые охраняли тайну! Над нами нависали тяжелые скальные образования горы, в их тени скрывалась потрясающая тайна мирового масштаба. Ибо уже снаружи мы могли видеть, что проход вел в глубины затемненных пещер, в систему пещер и гротов.
– Вперед, ребята, следуйте за своим лидером! – крикнул Берг и ринулся в темноту.
– Подождите – фонарь! – возразил я.
– Не нужно – здесь и так светло! – его ответ прозвучал глухо, как будто он донесся из шахты.
Мы стояли в замешательстве, не веря своим глазам и ушам. Наконец я и еще четверо человек проникли в проход. Издалека Берг окликнул нас. Эхо превращало каждое его слово в грохочущий ружейный залп.
Это был низкий неправильной формы свод, наполовину темный примерно на тысячу ярдов вперед и заполненный беспорядочно разбросанными камнями, которые в некоторых местах давали достаточно места, чтобы пролезть между ними. Расщелина, наконец, расширилась, превратившись в высокий сводчатый грот, который терялся в сумерках во всех направлениях – тихое и зловещее место, обитатели которого были немы на протяжении многих поколений. Повсюду эти кости! Красноречивые, хотя и немые свидетельства давным-давно исчезнувших народов! Холодный, сухой воздух разложения и смерти заполнил наши ноздри, но это место не было жутким или даже зловещим. Земля была покрыта растениями великолепной формы, многие из которых были светящимися или странно окрашенными. Там были папоротники такой высоты, что они казались нам огромными, неизвестные виды деревьев, цветы приглушенных оттенков, в основном бледно-красные, некоторые с белыми полосками. Это было восхитительное сияние светлых и чистых цветов. Пока мы пожирали глазами эту картину, к нам присоединился Берг. Пройдя еще несколько ярдов, мы были остановлены каким-то бормочущим звуком. Ручей медленно прокладывал себе путь между камнями. А на его берегах мы нашли большие выбеленные человеческие кости. Я взял в руку один из ухмыляющихся черепов. Он уставился на меня своими пустыми глазницами, как будто говоря:
– Разгадай мой секрет, если сможешь!
Но откуда взялась эта растительность, эта богатая зелень посреди ледяной пустыни? Проследив некоторое время за течением, мы нашли объяснение. Оно внезапно остановливалось у подножия скальной стены, где вращался водоворот. Я опустил руку в воду. Она была теплой. Над подземным источником очень, очень высоко был виден слабый свет. Должно быть какое-то отверстие.
Помощник объяснил, что мы стоим на дне вулканического кратера в том, что когда-то было извергающей огонь горой, давным-давно потухшей.
Это был рай, который мы открыли для себя, правда это был рай сумерек и одиночества, но это был поистине эдемский сад по сравнению с холодными просторами, которые снаружи простирались во всех направлениях. Мы балансировали на камнях, пересекли ручей и пошли вверх по противоположному берегу, который поднимался от воды. Поднявшись на вершину, мы обнаружили перед собой большое пространство, границы которого со всех сторон терялись в темноте. То тут, то там фосфоресцирующие грибковые наросты распространяли бледный свет по скале ложа. Я понюхал воздух.
– Странно, – заметил я. – Мне кажется, как будто…
– Да, пахнет лошадьми в конюшне, – прервал меня Берг, фыркнув.
– И их там сотни, – многозначительно добавил помощник капитана.
Берг устроил галдеж. Эхо ответило глухим ревом, который напугал нас.
– Какое мощное эхо, – заметил Берг, слегка побледнев. После того, как он затих, в пещере воцарилась зловещая тишина. Мы не двигались с места.
– Там, внизу, где земля мягче… – растерянно пробормотал помощник капитана.
– Что? – воскликнул я.
Он указал вдоль берега.
– Разве ты не видишь, что земля полна следов?
– Ей-богу! – воскликнул Берг. – Следы мамонта!
– Или еще более крупного животного, – продолжил помощник. – Некоторые старые и высохшие. Некоторые из них были сделаны позже. Некоторые были сделаны сегодня!
Последнюю фразу он произнес с таким недоумением, что мы все подошли ближе. Внезапно все вокруг нас показалось более мрачным и жутким, чем когда-либо прежде.
– Хм, – сказал Берг голосом, которому он старался придать твердости. – Со своей стороны заявляю – я поворачиваю назад.
– Да, давайте вернемся! – повторил я.
В то же мгновение эхо снова донеслось до нас, хотя мы говорили только шепотом. Из темноты донесся рев, сильный, как труба рока, и раздававшийся через короткие промежутки времени. Он раздавался снова и снова, сопровождаемый звуком, как будто по земле регулярно ударяли кувалдой. Волосы у меня на голове, казалось, встали дыбом, и я поднял руки, потому что мне показалось, что гора вот-вот обрушится