вище. До сих пор мутит от воспоминаний про увиденное и боль от тех ран.
Как могу так вспоминать спокойно?
Оставив меня поагонизировать какое-то время, Он влил мне в рот зелье восстановления. И я снова целая. Хотя в ожидании, пока меня впрягут в повозку, вздрагивала от фантомных болей там, где ран уже и нет. В общем, жуть.
А боль била такая... Я поняла, что раньше были только поглаживания. Нет, не вспоминать!
И вот бегу я, то есть тяну я.
Первое, что поняла, когда началось движения, что много боли не бывает. Плеть, хоть и не сильно хлестала в сравнении, но я после каждого удара просто пропрыгивала какое-то расстояние. И ничего с этим поделать не могла. Удары, даже близко не стоявшие с утренней экзекуцией, были так же, а может даже эффективней, чем вчера и даже позавчера.
Вывод – я боюсь боли, очень.
Второе – тянуть повозку с двумя людьми сильно тяжелее, чем с одним человеком. Небольшой уклон под горку, и я не то, что бежать не могу, иду еле-еле. Только после каждого удара организм находит дополнительное дыхание и тянет. То есть я тяну эту долбаную повозку. Как лошадь. Как загнанная лошадь.
Ух – более-менее ровно, даже чуть под уклон. Можно отдышаться. Ай – удар по заднице, и я рефлекторно начинаю бежать.
Ненавижу Его.
Быстрый шаг – можно отдыхать и думать.
Втором пассажиром была моя магичка. Вот за что я не была ей благодарна, так за вот это. Она не понимает, что я так сдохну по дороге? Вот такие у меня мысли были в начале пути до первого холма и подъема на него. Хотя теперь я думаю, что вторым мог быть и какой-нить мужик. Тяжелее ее раза в два. Да я бы сдохла давно уже, наверное. Так что можно ее благодарить, или нет? Ай – снова бег, снова откусывать твердый воздух для страждущих легких, снова полное изнеможение в конце спринта.
Снова небольшой подъем, и снова только отхлёстанная задница придает мне сил, чтобы взобраться на него. До чего же это тяжело и больно-то!
Более-менее ровный участок. Снова мысли появились в голове.
Первое – я выносливей любой лошади. Что-то не верится, что та самая лошадь могла бы на последнем издыхании находить скрытые резервы бежать дальше. И так раз за разом. Час за часом.
Второе – что за бред в голову лезет. Даже головой помотала.
Когда я перестала себя считать мужчиной? Помню вроде бы, еще вчера, считала себя мужиком в женском теле. Сегодня, да и ночью, ни разу не думал о себе в мужском роде. Оргазм повлиял, или затрахали просто? Я мужик? Хз. И как определиться? Кого бы спросить? И КАК? Хуя нет, ебут в три дырки – значит, баба, в две – пидар. Блять.
Блять.
Блять.
Так… смотреть по сторонам! Ай – после галопа.
Не могу надышаться. Пробую отрешиться от болей и тупых мыслей. Дорога петляет меж холмов по пустоши. Или степи. В степи есть холмы? А пох. Будут пустоши. По обе стороны дороги только трава, валуны, ну, и кусты какие-то даже на первый взгляд колючие. Людей не видно. Зверей тоже не особо. Что-то мелкое похоже на зайца промелькнуло в траве, и все. Звуки? Хз. Слышу только перестук копытцев своих, да стук и скрип повозки на неровностях. Ну, и шумное дыхание своё. Во время подъемов и забегов еще барабанный стук крови в ушах и сердца в груди. И свист плети.
– Ай, бегу!
Снова на холм. Проморгавшись от пота, залившего глаза, увидела конечную цель путешествия. Далеко. Не умею я на глазок дальность определять. Зато внизу за пару километров ровной – ура! – дороги какие-то строения на чем-то вроде перекрестка. Может, постоялый двор? Судя по солнцу высоко слева, уже около полудня. Может, привал будет? Надеюсь. Свист.
– Ай! Бегом!
Побежала, доползла. Заворачиваем к постоялому двору. Все-таки привал. Отдохну?
Здания каменные и немного не такое расположение, но сходство с прошлым двором большое. Ну, и стена каменная по периметру мне по грудь.
Только остановившись около коновязи у главного здания, поняла, насколько я устала. Только не упасть. Пока двигалась, усталости так не ощущалось. И еще хочу пить. И есть. Ночью кормильного бачка не было. Все что съела, это сперма нескольких ебарей. Все что выпила, это соки из промежности магички. И теперь понятно, что этого мало.
Стою, дышу.
Привязав повод коновязи, Оно ушло в дом. Магичка тоже, только по дороге приласкала меня по голове, немного взъерошив волосы. От такого проявления человечности слёзы брызнули с утроенной силой.
Все, все, хватит реветь, – сказала себе и попыталась успокоится.
Ух. Прошло.
В кои веки оставили меня стоя на ногах. Переступив копытами, поняла, что почти не чувствую стоп и пальцев на ногах. Просто ноют болезненно, и, если сконцентрироваться на них, то даже очень больно. Но именно неудобства почти не ощущается. Привыкла? Так быстро? Четвертое сутки только в этих "сапожках", а уже привыкла? Да, правду говорили в моем мире – человек-то такая скотина, что привыкает ко всему. И что я привыкну быть лошадью и дыркой для ебли? Да, блять, никогда! Аж попыталась сорваться с привязи. Застучали копыта, заскрипела повозка.
Чья-то рука схватила за повод у самого лица, больно прищемив губы.
– А ну тихо! – резкий оклик. И потянул вниз на колени. Встала, дрожа всем телом от бушующего в крови адреналина.
Снова дернули за повод, заставляя посмотреть на говорившего. Мужик. Седой. В полотняных шмотках. Рабочий таверны?
Отпустил и куда-то ушел за спину.
Что это со мной было? Я полностью потеряла контроль над телом и чувствами. Понимаю, что сейчас в таком положении ничего поделать не могу. Колодка, удерживающая шею и руки, держит крепко. Руки в этих блятских перчатках, которые даже фигу не дают сложить. Ноги в сапогах понигёрл. И даже колодка сейчас выступает хомутом-ярмом. Полностью беспомощная. Увидь Он это безобразие, быть мне поротой по полной программе. А боли я боюсь. Сильно боюсь.
Успокоилась. Надо выждать момент. Сейчас он точно не настал.
Шаги. Вернулся мужик с деревянным ведром, полным воды. Увидев живительную влагу, рефлекторно дернулась к ней, настолько пустыня во рту многократно увеличилась. Мужик не стал издеваться и, поставив ведро прямо передо мной, отошел. Согнувшись напиться, с первым порывом чуть не утопилась в ведре. Чтобы пить, надо губы в воду опустить. Только кольцо-расширитель во рту немного портило картину – вместе с губами и нос погружался в воду. Немного подумав, смогла напиться, задерживая дыхание, и все равно вода в нос попала, заставив отфыркиваться. Тут мужик, не выдержав, наверное, этой картины, решил помочь, просто взял ведро и напоил меня нормально в вертикальном положении. Выпила чуть ли не полведра. Благодарно кивнув, попыталась расслабиться и немного отдохнуть.
Снова мужик подошёл, уже без ведра, встал спереди и немного сбоку и принялся пялиться. Пусть. Пока что второй нормальный человек. И даже поблагодарить не могу.
От блять, а он придумал, как я могу его отблагодарить. Подошёл вплотную и, задрав рубаху с кафтаном, приспустил штаны. Ну, привет, член. То двоякое чувство – вроде поблагодарить хотела, а тут морду ворочу. Причем в прямом смысле. Подняв взгляд в его глаза поняла, что он настаивать не будет. Голова сама собой повернулась в направлении уже чуть вялого конца. И пока я охуевала от такой подставы от тела, мужик не промедлил использоваться шансом. Шаг вплотную, руку мне на макушку, второй направил член в призывно открытый рот. Дернулась, но поздно, процесс пошел. Ну, что сказать – противно. Но хоть не больно.
Член не стремился в самое горло, просто тёрся о язык и небо, вставлялся за щёку, вел себя, как дома. Моей задачей было удержать язык от облизывания вторженца. А он рефлекторно старался отлизать и помочь засосать в самое горло. В конце, при кульминации, рука на голове сжалась, больно защемив волосы, и отвлекла от контроля. Чем тут же использовался мужик и таки проскочил в горло, где и кончил, вздрагивая бедрами.
Поздравляю – Я членососка.
Блять. Блять. Блять.
Мужик заправился, потрепал по волосам, вытер шершавой ладонью слёзы на моих щеках. И ушел по своим делам.
А я осталась опустошенная.
Дальнейший путь до города запомнился плохо. Пока вернулись пассажиры, думал о содеянном. Потом было не до мыслей. Почти весь путь был под горку. Пологую, но длинную. И заправка водичкой пришлась очень кстати. Вся задница, спина и бедра были в полосах от ударов кнута. Но я таки дотянула эту блятскую повозку до города. Где меня распрягли и завели в стойло в конюшнях под стеной, зафиксировав стандартно – вставив кормежку в горло, оставили саму. Ну, не саму, потому что по левую руку стояли обычные лошади. Даже лошадей смогла разглядеть только через некоторое время, которое понадобилось, чтобы я отдышалась, и пропали красные круги перед глазами. Зато справа около стены были еще два стойла для людей. Но мне было всё равно, я просто уснула, как только отдышалась.
Утро утру рознь. Сегодня – это не вчера.
Проснулась затемно от физиологических потребностей. Опорожнив мочевой пузырь и снова вонюче просравшись, стала ждать восхода, ибо спать не хотелось категорически. Хотя я б лучше эту вонь проспала.
Тело болело и ныло. Исполосованная задняя часть болела сильно, но мышцы больше ныли.
Ну, вот я и в Вайтране. Немного не так, как планировалось в стартовой повозке, но...
Да блять, это пиздец не так. Я просто в хлеву, в стойле. Как скотина какая-то. По сути, я и есть сейчас скотина, а именно лошадь.
Что дальше?
Корова?
Дойки есть. Или, может быть, свинья?
Мясо тоже есть. Сала, правда, с такими нагрузками не будет никогда, но на жаркое из сиськи меня хватит.
Холодный пот прошиб насквозь. Это что за мысли такие? В этом мире есть людоеды. И немеряно монстров, которые не прочь подзакусить человечинкой. Так что не надо накликивать. Лошадка, так лошадка.
Да ну, нахер!
Это что такое?
Из одной крайности в другую. Какая лошадка? Искать пути и возможности для сброса пут и ярма. Только так, и никак иначе!