И вот теперь экспортер «Пауэр Интернэшнл» не может вернуть из бюджета экспортный НДС. Пострадал конкретный менеджер – Хмарук (на Пауэре была материальная ответственность исполнителей).
Игорь Быстров, услышав такое, немного смутился. Рассказывая об этом остальным компаньонам, он выглядел стушевавшимся.
– Надо было предупреждать – я всем делаю нужные ответы из налоговой… – сказал как ни в чем не бывало Андрей, имея в виду аналогичный случай с Николаем Руденко, директором «Торгового дома Электро-Балт».
– Это неважно! – не дав договорить, возмутился Артур. – Какого хуя он нам угрожает, как он сказал, Игорь, «пойду найму братков»?
И он потянулся к телефонному аппарату.
Все отлично понимали, что когда хотят что-то делать, то делают без предупреждений, а подобные наезды – глупый блеф. Но данный просчет работника Пауэра, чьи сотрудники давно достали своими придирками, нужно было использовать по максимуму.
Когда соединили с Хмаруком, Артур начал по-простому:
– Ты в курсе, что среди пацанов принято отвечать за базар? Ты хотел «нанять братков», «проломить череп», таковы твои намерения? Ну давай, ахтунг, малыш!
Хмарук быстро сник. Раздувшиеся яички иссохлись, пиписка хмуро опустилась. Минута переговоров, и Хмарук согласился ждать сколько угодной долго нужного ответа из волгоградской налоговой. Владимир продублировал, позвонив гендиректору Пауэра и пожаловашись на агрессивного сотрудника. Если солидная московская компания работает с ОПГ (=оргпреступная группировка), то надо как-то передоговариваться, устраивать встречи «крыш». Гендиректор принялся заверять, что Пауэр не работает с ОПГ, и что чересчур импульсивный Хмарук получит выговор.
– Да у них у самих помойка на помойке, – заметил Андрей, когда все умолкли. – У нас хотя бы есть живой учредитель и гендиректор, одно юрлицо, а у них куча поганок и левых учредителей. А директора и менеджеры действуют по доверенности от Васи Бритозалупкина.
Владимир скептически на него посмотрел:
– Помойка на помойке… ты расскажи, почему им пришёл такой ответ, который им не позволяет получить возврат НДС.
Ансимовы и Быстровы – Алексей, Артур, Владимир и Игорь – вопросительно воззрились на Андрея.
– А что возврат… – уклончиво начал Андрей. – Всяк сиротку обидит. И вообще, мы всех предупредили, что меняем юрлицо, разослали письма. Я, зубр бухгалтерии и джедай экономики…
Он вспомнил, каких трудов ему стоило объяснить компаньонам, зачем это делается. Им было в общем безразлично, но смена ИНН была сопряжена с проблемами у клиентов, которых часто проверяют (в первую очередь аккумуляторный завод Электро-Балт), и экспортеров. По хорошему, с такими организациями необходимо поддерживать плотный контакт, периодически спрашивать, не намечаются ли экспортные сделки, или аудиторские проверки. Рядовым сотрудникам обычно на всё наплевать, они никогда ничего не помнят и спохватываются, только когда возникает проблема.
Вот с Руденко удалось уладить аналогичный вопрос. Он договорился со своей налоговой инспекцией, чтобы отослали новый запрос в ту налоговую инспекцию, в которой зарегистрирован правопреемник Экссона, а Андрей через своего юриста договорился с последней, чтобы дали нужный ответ. Правда, это было сложно, юриста долго обрабатывали (фирмы-то все давно похоронили, по некоторым ведутся уголовные дела) и пришлось заплатить.
Андрею удалось перевести стрелы на Хмарука, но Владимира не очень устроил такой ответ. Он приказал «сиротке» и «зубру бухгалтерии» связаться с Хмаруком, договориться насчет нового запроса из московской налоговой, соответственно договориться с волгоградцами, и держать это дело на контроле – поскольку из-за распиздяйства исполнителей дело может сорваться на любом этапе.
– Как поживает Таня? – сурово поинтересовался Артур, когда закончили обсуждение возврата НДС для Пауэр Интернэшнл.
– А что Таня… – машинально переспросил Андрей.
То был не случайный вопрос – четыре пары глаз снова пытливо сверлили его. Выходило так, что компаньоны обсуждали его личную жизнь за его спиной.
– В чем дело, при чем тут Таня?
Артур моментально расслабился, Владимир уткнулся в блокнот со своими расчетами.
– Да всё в порядке, – широко улыбнулся Артур. – Ты взрослый «сиротка» и сам разберешься со своими бабами.
– Он может, – усмехнулся Алексей.
– Покоритель вагин, – хмыкнул Игорь.
– Сто вагин и он один, – оторвавшись от расчетов, прибавил Владимир.
– Только подумай, зачем тебе вторая семья? – напористо продолжил Артур. – А Танька получается как вторая жена тебе. Интересно – это когда бабы каждый день разные, а какой смысл зацикливаться на одной? У тебя дома жена, и ты идешь на свидание с такой же, считай, женой, которую ты давно знаешь и которая тебе давно надоела. Объясни, в чем фишка? Может у Таньки там поперек, лучше чем у других? Где логика?
Никто не поддержал Артура, но и не остановил. Четыре сперматозавра сговорились чтобы прочитать мораль своему товарищу. Алексей с Игорем продолжали разглядывать Андрея. Владимир, закончив с расчетами, встал из-за стола и направился на выход, бросив через плечо, что едет «на дорогу» (имелось в виду управление Октябрьской железной дороги на Фонтанке, 117).
– Да… мы просто встречаемся, не понимаю в чем дело… – проговорил Андрей неуверенно.
Он не мог понять, чем вызван такой пристрастный допрос – ревностью Артура (он неоднократно говорил, что если бы Таня была его девушкой, он бы не раздумывая женился на ней, бросив жену), или же всеобщей боязнью, что Андрей потеряет голову и это скажется на работе. (такое уже бывало причем не с кем-нибудь, а с тем же Артуром, который сейчас читает нотации – когда он, работая еще у Фарида на «Базис-Стэп», сошелся там с одной сотрудницей, и у него сорвало крышу, он на целых полгода забил на работу – ездил на курорты, или сутками напролет зависал с подругой на квартире. Кое-как вышел из коллапса, Владимир уже не знал, что с ним делать).
– Или пускай не берет её на отдых вместе со всеми, – вмешался Игорь. – Она смотрит с осуждением, как мы снимаем тёлок – точно как жена.
И добавил строго:
– Не бери её больше с нами в Сочи – ездий один и снимай тёлочек как все.
Артур снова взял слово, – он принялся на все лады убеждать Андрея, как это неразумно жить на две семьи, а если так приперла Таня, то надо разводиться, жениться на ней, и ездить в Сочи «как все». Игорь ему поддакивал. Алексей многозначительно молчал.
Андрея возмутило такое вмешательство, но огромное количество факторов не позволяло ему вступить в открытую полемику с компаньонами. К тому же они встали на сторону Мариам, его законной жены, матери его ребенка.
– Что значит «на две семьи»? – с деланным возмущением сказал он. – Таня не жена мне вовсе, так, видимся иногда.
Позже, размышляя над состоявшейся в офисе беседой и над её продолжением в фитнес-клубе, Андрей отметил, что компаньоны ставят Таню на уровень главбаб, то есть жён. Тактико-технические характеристики остальных девушек обычно разбирали холодно и строго, в таких выражениях, как например «широкий багажник», «невьебенный развал», «рабочий рот», «бритая пилотка», «грамотный станок», «стоячие сисяндры» и так далее. Обсуждать внешние данные жен, их вкусы, и интимные вопросы считалось табу. По негласному уговору обсуждались только отношения со своими вторыми половинами.
(исключение – Владимир, он иногда что-то рассказывал в своей обычной полушутливой манере, но он был такой человек, который может сначала сказать одно, а через минуту – диаметрально противоположное, и подвести научную базу под оба утверждения, поэтому все его выкладки нуждались в тщательном анализе: делить ли это на два, или умножать на десять).
Глава 18
Таня страдала. В сердце её разгорался поединок между чувством любви и неприязни. Вместо того, чтобы воплотить их мечту в реальность, Андрей уехал в свой Питер, вернулся к своим развращенным друзьям и к своим непонятным делам. Между тем приличная фазенда в горах Абхазии стоит меньше, чем они просадили в эту поездку в Сочи. Кроме того, задолжавший Андрею Василий Гурамович Кохраидзе, который совсем недавно был весь в проблемах и избегал кредитора, широко развернулся в Абхазии и теперь открыт для диалога. Он приходился Кондауровым каким-то дальним-предальним родственником, седьмая вода на киселе, и Арина, Танина мать, по её просьбе выяснила его нынешнее положение. А ещё контейнер с вещами покойной жены Василия, с которыми он не захотел возиться и отдал Андрею – этот контейнер до сих пор находится на даче Кондауровых на Зеленом острове. Для хранения Андрей другого места не нашёл, кроме этого – когда собирали вещи на московской квартире Кохраидзе, Андрей рассеянно рассуждал, где бы это всё разместить, и Таня предложила: «У меня на даче». Андрей согласился, а потом, видимо, забыл про это. Но в конце концов, это материальные ценности, там какой-то очень дорогой антиквариат. Необходимо либо распутать долговой клубок с Василием – пускай в счет долга покупает приличную усадьбу в Абхазии, либо произвести оценку тех вещей, что находятся в контейнере. И если их стоимость сопоставима с размером долга, реализовать их, акцептировать эти деньги, объявить об этом Василию, и таким образом закрыть данный вопрос.
Это Танино видение разрешения вопроса. Андрей достаточно обеспеченный человек, чтобы устроить их судьбу так, как они запланировали, – своими средствами, без привлечения тех денег, что задолжал Василий. Таким образом, вариантов много, и Тане было невдомёк, почему бы не взяться за дело прямо сейчас. Андрей может забрать свою долю на Экссоне, уехать с Таней туда, куда они запланировали, в их Эдем; его волгоградскую фирму, Совинком, никто у него не отнимает, она приносит стабильный ежемесячный доход, и для её функционирования совсем не нужно его личное присутствие в Волгограде. На эти деньги можно безбедно существовать. Вот и вся недолга.
То, что он вернулся в Питер, к своим погрязшим в блядстве друзьям-компаньонам, свидетельствует об одном: он такой же, как они. А его отношение к ней – такое же, может ненамного лучше, чем отношение Артура к той одноразовой девушке Свете, которую вызвали в Сочи, чтобы попользовать недельку и бросить.