Элайз никак не отреагировала на слова о ружье.
Она обдумывала его реплику «получить для нас разрешение», чтобы осмотреть землю. Кого он имел в виду под «нас»? Себя и сестру, может быть?
— Для тебя и твоего адвоката? — спросила она.
— Нет, для меня и моего агента по торговле недвижимостью. Мне нужно твое профессиональное мнение. Я имею в виду вот что. Я покупаю землю по сентиментальным причинам. Но планирую использовать ее для того, чтобы расширить владения моей компании. Известно, что часть земли — болото. И мне хотелось бы понять, какую выгоду можно извлечь из него в дальнейшем.
Поехать с ним и снова увидеть его вне офиса или юридической консультации? Элайз не знала что ответить. Когда она занималась поиском сведений о земле, ей не приходило в голову, что придется снова встречаться с Зейном наедине.
Взгляд перебежал на огромный букет рядом с ее столом. Она почувствовала, как у нее загораются щеки.
Какие глупости. Почему ее снова бросает в жар и голова идет кругом от звонка Зейна? Надо вести это дело так, чтобы передавать информацию по телефону или в кабинете.
— Не уверена, что я именно то лицо, которое поможет тебе оценить по достоинству болото. Я в основном по бумажной части…
— Поедем, пожалуйста! — Он понизил голос.
Теперь он звучал еще сексуальнее. — Я повезу тебя туда в моем грузовике. Держу пари, ты никогда не ездила на машине, выпущенной в семьдесят девятом году.
— Я посмотрю, как сложатся дела. — Элайз чувствовала, что тает.
— Позвони мне, когда будешь знать наверняка.
— Хорошо. Скоро позвоню.
Элайз еще улыбалась, когда выходила из офиса ровно в 18.00. По стандартам Монтгомери, едва ли она отработала полный рабочий день.
Непонятно, что это нашло на нее.
Но сегодняшний вечер ей захотелось посвятить себе, а не работе.
На следующий день, в пятницу, Элайз позвонила Зейну в шесть вечера и попросила подвезти ее домой. Но не стала приглашать его подняться.
Тогда их встреча очень напоминала бы свидание.
Они договорились, что завтра поедут смотреть землю. Она сказала, что у нее есть планы насчет обеда, словно предупреждала любую мысль, какая могла у него возникнуть по этому поводу.
— Привет, — крикнул Зейн в открытое окно грузовика возле подъезда ее кооперативного дома.
Когда она шла по тротуару, у нее возникло чувство, будто он следит за ней, оценивает. Элайз не знала, хорошо это или плохо. Может, она не правильно оделась?
Она три раза переодевалась. Обычно она показывала объект в деловом костюме и туфлях на шпильке. Но сейчас это не имело смысла. Она собиралась бродить по лесу и открытому полю.
Юбка и высокие каблуки не годятся для прогулки по пересеченной местности. В конце концов Элайз надела джинсы, единственную пару, какая у нее была, белую футболку и те самые теннисные туфли, которые купила в магазине «Один доллар».
— Приятное место. — Зейн глядел на аккуратное здание из стекла и бетона на огороженной территории.
Элайз бросила сумку в кузов грузовика и залезла на сиденье, покрытое пляжным полотенцем. Пришлось долго устраиваться на неровной поверхности. Потом она потянулась за ремнем безопасности. Ремень не сдвинулся ни на дюйм.
Не дожидаясь просьбы, Зейн нагнулся к спутнице, чтобы изо всех сил дернуть ремень. Подушечки пальцев скользнули по ее бедрам, когда он тянул ремень к застежке.
Опять это проклятое влечение, о котором предупреждала книга. Легкое головокружение. Электрические искры проскочили между ними. Элайз старалась помнить, как мимолетно сексуальное желание.
— Этот кооператив отличное вложение. Его цена с момента постройки уже выросла на тридцать три процента.
— Так ты купила его не потому, что тебе понравилась квартира?
Элайз почувствовала в его голосе усмешку, но не была уверена. С отцом так никогда не бывало.
Но с Зейном она почти всегда испытывала неуверенность. Он так отличался от других мужчин, которых она знала, с которыми встречалась, что прошлый опыт был бесполезен. Она вступала на поистине новую территорию.
— Отец учил меня, что финансовые решения должны основываться на разуме, а не на эмоциях, — объяснила она. — Ты успешный бизнесмен и наверняка придерживаешься того же принципа.
Зейн пожал широкими плечами. Сегодня на нем была другая футболка для серфинга. Бледно-голубой цвет отлично шел к его глазам. Шорты и спортивные туфли были такие старые, будто он носил их последние двадцать лет, не снимая.
Модные солнечные очки в серебристой оправе дополняли ансамбль. Не очень-то он походил на миллионера.
— Я всегда стараюсь принимать разумные деловые решения — это правда. Но время от времени надо давать волю чувствам. Иногда полезно прислушаться к интуиции, разве не так?
Элайз надела солнечные очки и выглянула в окно.
— В моей практике такого опыта не случалось.
Он задумчиво кивнул и свернул с парковки к железным воротам, миновал будку охранника и выехал на главную дорогу.
— У тебя есть семья, Элли?
— Только отец в Техасе. Он владеет нефтяной компанией. Мать ушла, когда я была маленькая. Она услышала в своем голосе напряженность.
Почему она упомянула мать? Обычно она ни с кем не говорила о ней.
— Моя тоже. Наверное, ты это поняла из нашего разговора с Меган. Мать и отец развелись, когда мы были маленькие. Отец умер от рака в прошлом году. Но Меган и я по-прежнему близки с его семьей. Кузины, которых ты видела в доме в субботу, — это дети его брата и сестры. Ну и конечно, у меня есть дедушка. — Он посмотрел в зеркало заднего вида, потом на нее. — Но я по-настоящему скучаю по отцу. Ты, наверное, хорошо понимаешь, каково это — скучать по родным.
Элайз предпочла уехать в колледж на восток, лишь бы быть подальше от отца. Когда он отказался оплатить ее обучение в университете Техаса, она уехала в университет Мэриленда. Там, работая ночами и по уик-эндам, она сама зарабатывала на свою учебу.
— Я не близка с отцом, — спокойно проговорила Элайз.
— Извини. Прискорбно это слышать. Я думал…
— Давай обсудим детали будущей сделки, прежде чем мы приедем туда. — Она достала из кейса, который взяла с собой, папку. — В соответствии с последним отчетом там девяносто семь с половиной акров. — Она перелистнула несколько фотокопий, которые сделала в офисе. — Но предыдущий отчет, сделанный в 1973 году, показывал девяносто три с половиной акра. С этим нужно разобраться. Мне также нужно проверить, есть ли разрешение на осушку болотистых земель. Ты должен быть особенно осмотрителен в вопросе возможности использования этой земли.
Следующие двадцать минут Элайз успешно уводила разговор от личных тем. Она и Зейн обсуждали особенности покупки этой собственности, ее достоинства и недостатки. Ее приятно удивило его знание приобретаемой земли и деловая смекалка. Вероятно, он унаследовал компанию «Луговой фермер» от отца и деда. Но было очевидно, что это он превратил бизнес из семейного кооператива по выращиванию цыплят в компанию, которая, по данным надежных источников, скоро станет лидером на рынке сельскохозяйственной продукции.
Элайз восхищалась, как он сохранил себя, поднимаясь к успеху. Во многих смыслах он остался простым человеком. Когда она составляла свой список характеристик по «Руководству», прилагательное «простой в общении» не рассматривалось как качество, необходимое мужчине, которого она полюбит. Зейн заставил ее задуматься над некоторыми из ее требований. Она сказала Лиз правду. Она не была уверена, что именно ей хотелось бы видеть в своем мужчине.
— Вот мы и приехали. — Зейн съехал с главного шоссе на изрытую колеями, вязкую, грязную дорогу. Он остановил грузовик и усмехнулся. Уже чувствуется дом.
Следующие полтора часа Элайз пробиралась через заросли, перелезала через упавшие стволы, нагибалась под низкими ветвями и слушала взволнованную трескотню о планах Зейна насчет расширения компании. Время летело. Она постоянно напоминала себе, что это всего лишь очередная деловая встреча. Но чувство радости снова и снова захлестывало ее. Элайз радовалась обществу Зейна, и ей казалось, что он испытывает те же чувства.
Когда они шли обратно к грузовику, солнце садилось за дальний край бухты. Зейн шагал рядом с ней. У Элайз было ощущение, что он хочет что-то сказать, но не решается. Наконец, когда они почти дошли до грузовика, он заговорил:
— Послушай, я помню, ты сказала, что у тебя на вечер планы, но… — Он остановился у дверцы с пассажирской стороны. — Но, может быть, мы пойдем где-нибудь быстро перекусим?
Элайз посмотрела в его голубые глаза и почувствовала, что у нее внутри все дрожит.
— Поговорим о земле?
— Да, конечно… — Он замолчал, потом покачал головой. — Нет. На самом деле, Элли, я приглашаю тебя на свидание. Тонкости предстоящей сделки меня не беспокоят. — Он махнул рукой, словно отметая эту тему. — Я уже знаю, что куплю землю за любую цену…
— Только не говори это продавцу, — поддразнила его Элайз, удивленная собственным игривым настроением.
— По правде, — он усмехнулся, — я попросил тебя меня сопровождать, потому что искал предлог снова увидеть тебя. С того вечера, когда мы встретились, ты не выходишь у меня из головы.
Закусив нижнюю губу, Элайз вспоминала, о чем он говорил с сестрой в кухне его дома. Зейн знал, какого рода женщина ему нужна. Не такая, как она. Не об этой ли ошибке заранее предупреждала ее Лиз?
Зейн засмеялся, когда она ответила молчанием на его признание.
— Послушай, я все перепутал. Я просто пытался сказать, Элли, что ты мне нравишься. Прости за случай с Меган. Хочу сделать вторую попытку.
Сердце Элайз забилось быстрее.
— Я буду откровенен с тобой. Мой разум твердит, что ты мне не подходишь. Здравый смысл говорит, что ты женщина, которая каждый раз свою работу будет ставить выше меня, но я… — Он взял ее руку и приложил к груди. — Я все равно хочу дать нам шанс.
Элайз ощущала, как его сердце бьется под ее пальцами. Ощущала тепло его кожи. Вдыхала аромат его терпкого одеколона.