– Двадцать три? – Теперь ирлинг смотрел на меня ошеломленно. – Как тебя, молоденькую неопытную ведьмочку, отпустили от мамкиной юбки? В каком лесу тебя растили, детка, что ты ничего о нас не знаешь?
Тем временем я переваривала информацию про наличие двух душ у некоторых рас, поэтому пояснила довольно рассеянно:
– Мама умерла, когда мне пять исполнилось, бабушка – полтора года назад, а наставница два месяца назад ушла за грань после передачи мне своей силы… – Но, очнувшись и вникнув в его вопросы, я демонстративно хмуро добавила: – Я совершеннолетняя и достаточно опытная. Вот вас, к примеру, освободила. И вообще, не стоит разговаривать со мной как с ребенком. Тем более когда у вас передо мной приличные долговые обязательства!
Ирлинг, которому напомнили про долги, нахмурился, но лишь на мгновение. Пошевелил крыльями, вновь невольно привлекая к ним мое внимание, потом к нему – обалденно красивому ангелу, даже звезда стала восприниматься нимбом. Еще мгновение – и ирлинг возле меня. Окутывает ароматом морозной свежести, а не запахом пота, как недавно. Легкое скользящее движение по моим рукам к плечам – и я взлетаю над полом, следом мужские губы накрывают мои. Целуюсь я не впервые и вполне умело, но до сих пор сохранила невинность. Бабушка у меня строгих правил, караулила единственную кровиночку, боялась потерять внучку, как дочь, которую рано увлекли опасные приключения, интересные мужчины и азарт.
Первые мгновения поцелуя я наслаждалась твердыми губами ирлинга, его вкусом и напором, но быстро вернулась в реальность, вспомнив, с кем я и почему. Дальше, извиваясь как змея, с трудом избавилась от объятий нахала и отпрыгнула в сторону.
– Выглядишь, конечно, взрослой и сногсшибательно, но на вкус – юная неопытная девственница, – насмешливо оценил ангел, улыбаясь самой демонической улыбкой.
Запыхавшись, я смахнула волосы со лба и, гордо задрав подбородок, выпалила:
– Мой репутационный капитал по стоимости превышает физиологические потребности моего физического тела!
У Акайо удивленно вытянулось лицо:
– Чего-чего?
Я выдержала театральную паузу и выдала коронное заявление нашего декана, который заковыристой фразой и едва заметной снисходительной улыбкой ставил на место любого зазнавшегося студента:
– Вам – не понять!
Но ирлинг не обиделся, только еще шире улыбнулся, качнув головой. Затем взмахнул крыльями, будто воду или пыль стряхнул, – и они исчезли. От неожиданности я даже ему за спину заглянула проверить: может, просто так хитро сложил? Но нет, пусто. Бескрылый высокий блондин, хотя обычным его все равно не назовешь.
– Вижу, моя боевая форма тебя впечатлила, пусть и не так, как должна была, – по-прежнему улыбался Акайо. – Если хочешь, расскажу о своем народе подробнее, вдруг заинтересуешься…
Нас прервал стук в дверь, затем несколько мальчишек, здешняя прислуга, принесли ужин… на пятерых. Пока они ставили на стол множество тарелок с горками мяса, овощей, похлебкой и кувшины с напитками, я уныло подсчитывала свои финансовые потери. Спасать рабов, оказывается, дорого обходится. И кубышка Измиры на такие героические траты совсем не рассчитана. Скоро по миру пойду. Хотя я и так бомж! Пора бы напомнить о возмещении расходов и плате за ведьминские услуги.
– Значит, вы мне заплатите, сколько скажу?
– Заплачу, заплачу. Давай сначала поедим, а потом займемся делами, – отмахнулся Акайо, усаживаясь за стол.
И жадно принялся за еду. Ну что сказать, он действительно был очень голоден: пока я ела суп и куриную ножку, стол опустел, только обглоданные косточки жалко лежали на тарелке. Растерянно взглянув на остатки ужина аж на пятерых, я добавила свой скромный вклад в тарелку с костями, с содроганием надеясь, что этот прожорливый «ангел» улетит от меня как можно скорее. Прокормить своими силами такого проглота – нереально.
Невольно снова нашла взглядом подарочек фей. Теперь понятно, почему они исполняют только одно, но самое-самое заветное желание. На большее у осчастливленных не хватит ни сил, ни средств, чтобы в полной мере прочувствовать «самость».
Акайо бросил внимательный взгляд вверх, явно заметив мою злость, направленную выше его макушки, и подозрительно вежливо поинтересовался:
– Ты не наелась, да?
– Сыта и готова поговорить, – хмуро ответила я.
– Эх ты, ведьма. Я только-только ощутил себя счастливым, а ты все испортила, – попытался увильнуть ирлинг.
– Любая ведьма приносит счастье. Только одна – своим присутствием, а другая – отсутствием. И лишь от ведьмы зависит, кого и как она захочет осчастливить, – демонстративно невозмутимо парировала я, а потом весомо напомнила: – Вы мне должны одиннадцать золотых за свои покупки, одежду и оружие. Теперь к вашим долгам добавились… пятьсот золотых, дом и прислуга.
– Сколько? – искренне изумился Акайо. – Я обещал сто…
– А потом мы остановились на сумме «сколько захочешь», – припомнила я.
– Был бы кто-то другой на твоем месте, я в лучшем случае послал бы его куда подальше. Но с учетом ситуации готов обсудить варианты, – вздохнул ирлинг.
– Если здесь послали, возможно, где-то уже заждались, – намекнула я на то, что именно он нуждается во мне, а не наоборот.
Мы посверлили друг друга взглядами: я – злобным, он – насмешливо-плутоватым. А дальше прибил меня к стулу потрясающим предложением:
– Тысячу золотых, дом с прислугой и мою защиту! Выполнить все это я поклянусь кровью…
– Согласна! – выдохнула я, не дав ему договорить.
– …если ты снимешь такие же ошейники еще с трех моих друзей и отправишься со мной в земли ирлингов.
– Мне хватит того, что ты мне уже должен. Сто одиннадцать золотых – на лишнее не претендую, – не согласилась я. – А как тебя наказать в пределах светлых сил, способ найдется, мало не покажется. И вообще, мне надоело ходить вокруг да около, терпеть твое хамство, выслушивать бесконечные условия и бессмысленно торговаться. Убирайся из моей комнаты.
– Как тебя зовут, ведьма? – Ирлинг выпрямился на стуле, растеряв насмешливость и наглость.
– Ведьма представляется партнеру по делам или другу, ты же – ни тот, ни другой. Слово не держишь, дружбой не дорожишь, благодарным быть не умеешь, – бесстрастно перечислила я, вставая и направляясь к дверям. – Благотворительность закончилась, мое терпение тоже.
Внутри все сжалось от противоречивых чувств. Кажется, ирлинг, все видит, чует мою мягкость, страх перед ним, боевым хищником, и нагло пользуется. Еще чуть-чуть – и я сама в рабство к нему попаду.
Вставать он не стал, сутулиться из-за высокого роста ему не понравилось. Взял нож и слегка полоснул по ладони, вырвав у меня испуганный «ох!», затем уперто спросил:
– Как твое имя, ведьма?
– Еля Леснянская… и Древесная.
Ирлинг кивнул и продолжил:
– Я – Акайо Сумеречный, второй наследник Верховного гнезда. Клянусь тебе, Еля, лесная ведьма, кровью, что заплачу тебе тысячу золотых за свое спасение, как только мы окажемся на землях ирлингов. Дам покровительство своего рода, подарю дом и взамен ничего больше не потребую! Таково мое слово!
Кровь, собравшаяся в мужской ладони, вспыхнула и исчезла, как и рана, нанесенная ножом.
– Спасибо, – кивнула с натянутой улыбкой, – я принимаю вашу клятву!
Требовать он не сможет, а вот попросить – никто не мешает, что дальше и подтвердилось:
– Я готов принести и вторую клятву по новой сделке, если ты снимешь ошейники с трех моих друзей. Тогда на мою родину мы сможем добраться под их защитой. Поверь, у нас, под покровительством и защитой Верховного гнезда, такой как ты будет вполне спокойно и благостно жить. Тем более с приличным золотым запасом.
– И никаких поползновений как к женщине, как вы себе уже позволили, в нашем с вами сотрудничестве не будет? – строго уточнила я.
– Если ты меня захочешь, то я…
– Нет! – рыкнула я.
– Хорошо, – сразу согласился Акайо, при этом лукаво сверкнув глазами.
Поджав губы, я раздумывала над предложением, пока не уперлась взглядом в кровать у стены и не осознала другую проблему.
– У меня одна кровать, где вы собираетесь спать? На вторую комнату у меня лишних денег нет.
– Ну ты и жадина, Елочка, – рассмеялся ирлинг и неожиданно сказал: – Если ты согласишься на мое предложение, ночевать здесь нам не придется.
– И какое второе предложение? – почти сдалась я.
– По тысяче с каждого, с кого ты снимешь такие же ошейники. И личное покровительство их родов, если окажешься на землях моих друзей.
Да от такого предложения ни одна разумная ведьма не откажется!
– Согласна! – Потом я осторожно добавила: – Для успеха нашего совместного дела тебе надо поделиться со мной каким-либо полезным и важным заклинанием или сведениями, которых не знает мой гримуар.
Брови Акайо поползли на лоб от удивления такой формой сотрудничества, но вскоре раскрытый на столе гримуар сыто рыгнул, слопав ценные знания, а я мысленно попросила у него взамен побольше сведений об ирлингах и других народах за Серыми пределами. Ведь если помогаем друзьям – значит, вероятнее всего, это соседи?
Потом ирлинг дал вторую клятву – залог, что его друзья выплатят мне за спасение по тысяче золотом и обеспечат личное покровительство – и улыбнулся:
– Довольна?
Я просто кивнула, а затем, отметив, что мой партнер в хорошем настроении, решилась спросить:
– Акайо, зачем вы сидели в клетке во второй, промежуточной ипостаси? Ведь с крыльями там было неудобно? Да и по городу ходить в таком виде – только лишнее внимание привлекать.
Он нахмурился. Верхняя губа дернулась от злости, но не на меня.
– Нас четверых подловили в самый неподходящий момент. Сначала опоили, а потом надели ошейники. Ошейники блокируют магию, тянут жизненные силы, а рабство долгой жизни не способствует. Поэтому нас заставили принять промежуточную вторую форму, чтобы сохранить регенерацию и продлить срок службы кормушек, и запретили менять. К тому же находиться у людей в клетке, в услужении, во второй форме – это крайне унизительно. Каждый проходимец видел, что старшие стали слабы, ничтожны… бессильны и послушны. За это унижение я придумаю предателям самое изощренное наказание.