Уже второй день дождь льет как из ведра. На улицах то тут, то там валяются трупы зонтов. Для португальцев зонт – это не аксессуар, а всего лишь средство защиты от дождя «здесь и сейчас». Купил, поломал, купил новый. Или даже получил бесплатно в качестве приложения к глянцевому журналу. К глянцевым журналам в Португалии вообще много всего прилагают. Кружка Bodum, майка от Matthew Williamson, помада Cover Girl и даже знаменитые бразильские шлепанцы Havaianas. Это то, что я успела насчитать за прошедшие три дня, разглядывая прилавки газетных киосков. К португальскому «Космополитену» этого месяца прилагаются зонтики веселенькой расцветки. Очень актуально! Интересно, как скоро моего португальского станет достаточно для того, чобы начать читать португальские глянцевые журналы?
Около выхода из метро предприимчивые китайцы продают складные зонтики копеечной цены и копеечного качества. Они же, во время солнечной погоды, торгуют солнцезащитными очками, которые в своей одноразовости вполне в состоянии посоперничать с зонтами. Сотрудники лиссабонского метрополитена сегодня бастуют. Как будто специально подгадали погоду. Выбрали такой день, когда даже те, кто обычно предпочитают прогуляться пару остановок до работы пешком, захотят нырнуть в метро. В результате наземный транспорт, и без того набитый по утрам, не справляется с количеством пассажиров. Наша сеньора профессор опаздывает. Мы, вместо того чтобы готовиться к диктанту, спустились в соседнее кафе. И Ами к нам присоединилась. И даже угостила нас японскими печенюшками, прибывшими вчера посылкой прямо из Японии. Ее родители каждый месяц высылают ей посылку с японскими сладостями и вкусностями. Упакованы эти печенюшки в три бумажки каждая. Одна бумажка другой красивее, ну а на вкус… При всей моей любви к японской кухне и горячем желании научиться делать суши, печенюшки на меня впечатление не произвели. Вкус, как говорил Аркадий Райкин в одной из своих миниатюр, «списфицкий». Поблагодарив Ами от души за печенюшки (все-таки она не виновата, что наши вкусы не совпадают), я не приминула ей напомнить про суши-класс. Может, Ами решила мне таким вот хитрым образом отомстить за Курилы, но суши-класс так пока и не материализовался в нашем расписании. А ведь я не только для себя, но и для всего нашего класса стараюсь! Ами рассказывает, что очень скучает по Японии и по настоящей японской еде. Интересно, сколько времени нужно находиться за границей, чтобы одолела пищевая ностальгия? Скучаю ли я по русской еде? В Риме – делай, как римляне. А в Лиссабоне я предпочитаю есть, как лиссабонцы. Как любопытный ребенок, я пробую на зуб, каков он, вкус Лиссабона. Меня так захватила игра в дегустацию этого города, что я стараюсь вообще не бывать в ресторанах с непортугальской кухней. Разве что от суши и мисо-супа я отказаться не в состоянии. Из португальских блюд мне нравится почти абсолютно все!
На стартер или просто на закуску к пиву или вину – прозрачно нарезанная сырокопченая ветчина presunto; отваренные в бульоне с приправами улитки caracóes; perceves – похожая внешне на черепашьи ножки забавная помесь из морской улитки и водорослей; тающий во рту queijo da Serra amantejgado – знаменитый сыр из региона Beiras.
На горячее? Рыбно-морепродуктовое жаркое cataplana, получившее название от медного котелка, в котором оно готовится; açorda de marisco – неописуемо странное и неописуемо вкусное горячее блюдо из хлеба и креветок; неисчислимые в своем количестве супы – от довольно легкого caldo verde до наваристого, способного заменить собой целый обед sopa de pedra; espetada – португальский родственник уже давно ставшему «всероссийским» шашлыку; bife a café – сочный ромштекс в нежном сливочно-горчичном соусе – часто подается с яйцом-глазуньей сверху и обязательно с картофелем-фри на гарнир; frango no churrasco – самый вкусный на свете цыпленок-гриль, – если хотите, с острым соусом пири-пири, но можно и без него. Когда не знаю, что заказать на обед в ресторане, я заказываю бакаляу. Потому что вариаций этого блюда, как я уже успела вам рассказать, больше, чем дней в году. И потому, что обязательно будет вкусно. Впрочем, португальская кухня – эта такое растяжимое на множество региональных подвидов понятие, что я использую термин «португальская кухня» исключительно в силу своего дилетантства. Те, кто владеют темой, рассуждают о кухне Tras-o-Montes, Alentejo, Estremadura или кухне других регионов.
Быстро перекусить, если голод неожиданно застал врасплох? Нет ничего лучше, чем bifana no pão – португальский ответ хот-догу. Аппетитный сэндвич с горячим (с пылу с жару) мясом-гриль.
И это я еще не упомянула португальские сладости. Которые заслуживают не просто отдельного упоминания, но, как минимум, отдельной главы. А то и целого романа. Потому что лично я не знаю, как описать в двух словах тающие во рту миндальные (привет от эпохи мавров – это они завезли в Португалию миндаль) сладости doces de amêndoa! Или мои любимые, нежные сахарно-желтковые doces de ovos.
Поэтому предложение Педру приготовить для него что-нибудь вкусненькое и обязательно русское застало меня врасплох. Пельмени? Я их не умею лепить. Оливье? Его я сама не люблю, а если бы и любила – не уверена, что Педру оценит этот изыск советских времен. Водка с икрой? Вот и поужинаем стереотипом того, чем питаются русские! Нет, не смешно. К тому же икра в Португалии стоит астрономически. В результате я не придумала ничего лучше, чем напечь оладушков и подать их с малосоленой семгой и сметанно-укропным соусом. Сметану, которая в Португалии не водится, прекрасно заменил натуральный греческий йогурт. Оладушки (пышные, но воздушные) меня научила печь тетя Эльза, когда мне было двенадцать лет. На этом мое кулинарное развитие, в принципе, и закончилось. Не считая, конечно, тривиальностей вроде глазуньи или жареного картофеля. Все же остальное для меня – это почти haute cuisine. На который, при всех моих гурманских замашках, у меня нет ни времени, ни терпения. Да и наша мама никогда не настаивала, чтобы мы с сестрой помогали ей на кухне. Скорее наоборот. Держала свой заповедник от нас подальше и властвовала там так безгранично, что монарх самой неограниченной монархии обрыдался бы от зависти.
Свой кулинарный перформанс я устроила дома у Педру. Главным образом потому, что у него есть качественная сковорода хорошего размера. В то время, как я возилась на кухне, а Педру болтал по телефону в другой комнате, на пороге материализовалась Изаура собственной персоной. За прошедший месяц мы с ней ни разу не встретились и только один раз говорили по телефону.
– Здравствуйте, сеньор, – помахала она рукой продолжавшему говорить по телефону Педру. – Здравствуйте, сеньора! – Упс, а это она мне.
– Изаура, что это ты вдруг? Какая я тебе сеньора? Только не говори, что ты забыла мое имя!
В ответ Изаура вежливо улыбалась и теребила только что надетый передник. Я глазам и ушам своим не могла поверить. Неужели это та самая хохотунья и улыба Изаура? Изаура, которая раньше разговор со мной начинала исключительно с фразы «слушай, моя дорогая». Мне, в принципе, очень нравится португальская вежливость. И даже португальская манера обращаться к незнакомым людям в третьем лице («Сеньора желает еще одну чашечку кофе?») мне кажется скорее очаровательной, чем странной. Но от «третьего лица» в исполнении Изауры повеяло не просто хорошими манерами, а холодом. Холодом, которого я не ожидала и к которому оказалась совершенно морально не готовой. У меня мелькнула было мысль поговорить с Педру, попросить его, чтобы он поговорил с Изаурой и объяснил ей… Объяснил ей что? Какой-то детский сад получился бы, не находите? Спроси Изауру, почему она не хочет со мной играть? Ведь я такая хорошая! Детский сад. Поэтому Педру я решила не привлекать к проблеме, которая, возможно, существует только в моей голове. А то, того и гляди, оладушки пригорят. Не зря же говорят, что для того, чтобы блюдо получилось, готовить его надо обязательно в хорошем настроении.
Педру похвалил мои оладушки, а на следующий день пригласил меня в русский ресторан. Не сочтите меня капризной привередой, но этот русский ресторан мне совершенно не понравился. Я почти не сомневаюсь, что за пределами России существуют замечательные русские рестораны. А здесь – невнятный дизайн и совершенно невнятное меню.
– Понимаешь, есть разница между русской кухней и кухней, которую можно встретить в ресторанах в России, – попыталась я как можно тактичней объяснить Педру, почему я не считаю этот ресторан «аутентично русским». – Да, такой ресторан вполне мог бы быть и в России, но истинно русских блюд тут нет и в помине. У нас в меню все это будет называться «европейская кухня». К тому же я совершенно не понимаю, зачем платить за бутылку «Балтики» четыре евро, когда есть «Супер бок» и «Сагреш». Которые ничем не отличаются по вкусу, а стоят в два раза дешевле.
– А я хотел тебя порадовать…
– Ну что ты! Спасибо тебе за замечательный вечер, но давай в следующий раз лучше снова пойдем в типичный португальский ресторан!
– Тебе правда нравится португальская еда?
– Очень!
– Ты рождена, чтобы жить в Португалии, – заговорщицки подмигнул мне Педро.
Я? В Португалии? Звучит заманчиво. Но нереально! Хотя… Кто бы мне сказал полгода назад, когда я была настолько загружена работой, что начальник отказал мне в моем законном отпуске… Так вот, кто бы мне сказал тогда, что совсем скоро я окажусь в отпуске длиною в несколько месяцев…
И еще я подумала: какое это должно быть счастье – жить здесь. В этом городе. Ходить по его улицам, дышать его воздухом, ощущать себя его частичкой. Вот только чем, интересно, я тут, в Португалии, буду заниматься?
– Ты любишь свою работу? – спросила я Педру.
– Да, – ответил он. – Работа дает мне возможность жить интересной жизнью. А ты любишь свою работу? – спросил он меня.
Люблю ли я свою работу? Или, если правильнее сформулировать, любила ли я свою работу? Я задумалась. Маркетинг – это, безусловно, наука двадцать первого века. Вернее, наука, процесс и искусство в одном флаконе. Когда на смену эрам производства и продаж пришла информационная эра, маркетинг из экономической абстракции или в лучшем случае метода сбыта превратился в философию предпринимательства.