Но перед тем, как убрать фотоаппарат, Илона сделала еще несколько снимков, на которых были все, ведь на кнопку можно нажимать с пульта. Потом главное уложить всю технику в специальные сумки, чтобы не погнуть стойки и не разбить новенькие лампы.
Потом, перед самой полночью, звонили друзьям и Костиной маме. Пили шампанское за старый год и новый, играли и разбирали подарки. На салют тоже не поскупились, и в небе долго разцветали разноцветные шары.
Под утро Аня вышла на террасу, подышать воздухом и побыть в тишине, потихоньку все расходились спать. С удовольствием прижалась к мужу, который присоединился к ней через пару минут.
— Устала? — спросив, поцеловав в макушку.
— С ног валюсь, — честно призналась она. — А уборку будем делать сами. У меня со второго числа все занято настолько, что не знаю, как выкрутимся.
— Да ладно, — отмахнулся Костик. — Молодое поколение нам на что? И вообще во всей этой кутерьме не хотел подарок отдавать, — он вытянул руку, на которой была коробочка. — Откроешь?
— Конечно! — Аня тут же взяла подарок.
На бархатной подкладке лежало сердце из белого золота. В кулон, образуя причудливый витой узор, были вправлены сапфиры и бриллианты. Изящная тонкая вещь.
— Красиво, — она осторожно провела пальцем, очертив контуры кулона. — Кость, словно нет, какая красота. А я тут со своими чехлами в машину.
— Ну, там дизайн уникальный и пошив из каких-то суперматериалов, — Костя прижал жену к себе крепче. — Очень стильные, спасибо! И вообще, было бы очень странно, если бы ты мне серьги подарила, — усмехнулся он. — А украшений я не ношу, кроме обручалки. Главное, что ты когда-то выбрала меня.
— У тебя не было шанса отвертеться с тех пор, как я увидела тебя на турниках во дворе, — ответила Аня. — Нечего было меня тогда дразнить.
— Да? Вот же какой я не хороший, — притворно ужаснулся Костя. — Тогда больше не буду так делать.
— Только попробуй, — Аня развернулась в его руках и встала на цыпочки. — Только попробуй, — прошептала перед тем, как поцеловать мужа со всей любовью.
Евгений и Алла
В семействе Холодовых было как всегда жарко. Чтобы собрались три женщины вовремя? Нет, такого у них не бывает. Женька, усевшись в свое любимое кресло и закинув руки за голову, наблюдал за сборами. Уезжают они всего на три дня, а вещей пакуют будто на три месяца.
— Женька! — резко остановилась рядом с ним Алла. — Ты почему сидишь?
— А что мне делать? — широко улыбнулся муж. — Моя маленькая сумочка вон уже у порога стоит. Это вы все никак не соберетесь. Девчонки! — крикнул на всю квартиру. — Готовы?!
— Пап, ну нет же! — высунулась из своей комнаты старшая. — Еще пять минут.
— Вот, все в тебя, — поддел он благоверную.
— Нет, — топнула ногой Алла. Женька выгнул бровь. Женушка прищурилась. — Лучше бы платье выбрать помог.
— Заноза ты моя, вчера же выбрали. В очередной раз, — вздохнул супруг. — Бери его и поехали. Там все равно все свои будут. Хватило бы и джинсов с футболкой.
— Не хватило. Вот Лерка явно будет в чем-нибудь таком, чтобы ах! — не успокаивалась рыжая.
— Ну, Лерке можно, — Женька не смог удержаться, чтобы не подколоть жену. — У нее фигура знатная. Тренер, все же.
— Так, Холодов, еще слово и ты схлопочешь! А мое состояние аффекта станет смягчающим обстоятельством, — Алла пыталась испепелить супруга взглядом. — Так какое платье, а?
— А давай без него, а? — не унимался муж. — Девок сплавим и… — он многозначительно поиграл бровями.
— Не смешно, — фыркнула рыжая. — И вообще, чего сидим? Подарки в машину бы уже перенес. Девчонки! — теперь уже крикнула мать. — Давайте быстрее!
— У меня такой суеты даже на выездных соревнованиях не бывает, — вздохнул Холодов. — Всем десять минут на сборы! Кто не успел, тот остался дома! Без подарков!
— Женька! — возмутилась Алла.
— Ну, Женька, да, — подмигнул ей муж и пошел на кухню. Пока его девчонки упакуются, успеет съесть мандарин.
За окном продолжал падать столь долгожданный снег, и Женя порадовался, что машина стоит в подземном паркинге, не то пришлось бы ее откапывать. С сыном у них так и не сложилось, он категорически был против третьей беременности супруги, хватило приключений со второй. Зато вот выросли две… доченьки, и спокойной жизни никому вокруг не светит. Алкины братья только ему неискренне сочувствовали и наперебой давали советы, как нужно отгонять кавалеров. Ну и порекомендовали выбирать этаж повыше, а то мало ли. Нет, он точно скорое поседеет, теперь не из-за работы рыжей, а из-за девок. Три урагана в доме на его голову.
— Время вышло! Кто не успел, тот сам виноват! — выйдя в коридор, сообщил женской части семьи.
— Ну, пап! — скривилась младшая.
— Кто вам не давал собраться заранее? Никакой дисциплины, — покачал головой отец.
— Это погода виновата. Видишь, снег пошел, а я на него не рассчитывала, — объяснила дочка. Женька логики не понял.
— Я пошел упаковывать в машину подарки. Вернусь, чтобы все сумки стояли у порога, — строго произнес и потянулся за курткой.
Ожидался большой, ну просто очень большой семейный сбор. Вернувшись в квартиру, застал своих девчонок у порога, собрались наконец-то. Подхватив сумки, слова шагнул в лифт. После такого сборища в самый раз будет уехать в Инкин питомник.
Следом в лифт весело впорхнули дочки, Алла махнула рукой, чтобы ехали без нее, пусть усаживаются, пока дверь закроет.
Дорога заняла чуть больше времени, чем рассчитывали, снегопад сделал свое коварное дело — организовал пробки. Но все равно это не портило настроение — встречать Новый год гораздо лучше со снегом, чем без него.
Дочки на заднем сиденье обсуждали свои подростковые занятия, что-то показывая друг другу в телефонах. На переднем что-то старательно строчила Алла в своем.
— Я эти дипломников покусать готова, — выдохнула, наконец, она. — Часть безголовые и безответственные, часть такие ответственные, что уже достали. И только нормальных кот наплакал.
Студенты Аллу любили, но и боялись. Все, кто думал, что мадам Холодова — теоретик, ждал большой сюрприз. На семинарах могла разбирать такие случаи, что студенты бледнели. С острым на язык преподавателем связываться было себе дороже, выиграть спор еще никому не удавалось. К ней на диплом записывались дрожащей рукой и умываясь слезами, было страшно, но если возьмет — это реально хороший шанс. Прижать ее ради хороших оценок тоже не удавалось: рыжая дружила с женами очень влиятельных людей в городе.
Коллеги помоложе порой с завистью поглядывали в сторону ее мужа. В свои сорок с хвостиком он выглядел на зависть многим молодым. Да еще и местная знаменитость. Не без помощи влиятельных друзей их молодежная команда уже который год берет престижные соревнования, и многие оттуда идут выше.
— Аллусь, я вот не уверен, кто у вас там кого достал, — хохотнул муж. Рыжая метнула в него убойный взгляд. Ну да, не подарок она, ну что ж теперь!
— На дорогу смотри, — фыркнула она. — У меня уже телефон красный из-за сообщений любимых родственников.
— Будем уже минут через пятнадцать. Так им и напиши, — ответил Женя.
Евгений и Алла
На Новый год они сняли коттедж, потому что ни одна квартира была не в состоянии выдержать такое количество гостей. В этот раз не было детей Дениса, они уже праздновали своей компанией, но с лихвой хватало остальных. Помимо Жарких в полном составе и всегда с ними празднующих родителей Мирославы, присоединилась Холодовы-старшие, Ксюха с мужем и дочкой, сыновья уже выросли и отмечали отдельно, даже с девушками. Алла, в свойственной ей неподражаемой манере прочитала лекцию об ответственности, а Руслан объяснил порядок затрат на детей.
Кое как удалось втиснуть джип среди припаркованных автомобилей. Народу собралось ну очень много. Хорошо бы, чтобы дом уцелел, им его еще хозяевам возвращать. Во дворе носилась толпа детей, играя в снежки. Их дочки тоже сразу рванули туда.
— То есть тащить все мы будем сами? — задал риторический вопрос Женя.
— Ой, — отмахнулась Алла, — сейчас кого-нибудь припашем. Родственников-то много.
Ближе к полуночи…
Холодовы стояли на кухне возле окна и смотрели на улицу. На темном стекле угадывались силуэты мужчины и женщины. На подоконнике валялись мандариновые корки, которые было лень смахнуть в мусорное ведро.
— Это была очень и очень плохая идея, — вздыхала Алла, прижимаясь к мужу. — Скажи, зачем мы на это опять подписались?
— Зато весело! — усмехнулся Женя, покрепче обнимая супругу. — Главное, чтобы дом устоял.
— Увольняюсь! — резко выдохнула рыжая. — Надоели!
— Кто? — усмехнулся Женя. Эту песню он слышал частенько, но пока супруга только грозилась.
— Все, — Алла потерлась носом о его плечо. — Студенты, преподы, декан, ректор, проректор, секретарши их… Клиенты тоже надоели. Я пятнадцать лет в уголовке! — произнесла возмущенно-обреченно.
— Рыжая, про пятнадцать лет я слышу лет пять точно, — хохотнул Женька. — Ты явно привираешь.
— Нет, просто раньше пятнадцать лет означали приличный стаж работы, а сейчас — что я нет так уж и стара, — пояснила Алла очевидную вещь. — Вот надоели! Сессии эти, студенты ленивые. Вернусь снова полностью в уголовку. Или полностью уйти в универ?
— Главное, чтобы не осела дома, — серьезно произнес Женя, но в глазах сверкали искорки смеха. — Иначе ты мне весь мозг вынесешь.
— Ты спортсмен, тебе мозг не положен, — не осталась в долгу жена. — Только кубики!
— Рубика? — подколол ее Холодов. — Заноза моя, я тренер. Тренерам мозг положен.
— Очень на это надеюсь. Женька, а вон та мадам с чего вдруг к тебе на работу зачастила? — Алла, высвободившись из крепких объятий, отошла на шаг и прищурилась. — Как не подъеду, так она там. Ну?
— Гну. Я же молчу, какие нынче студенты пошли шустрые. Шоколадки таскают, букетики там всякие, — муж тоже прищурился. Ох уж эта рыжая! Ревнивая такая, просто прелесть.