И не ошибся.
От парка Катя свернула на шоссе, ведущее к элитным коттеджным поселкам, и не прошло и пятнадцати минут, как мы уже въезжали в ворота роскошного трехэтажного особняка с неслабой такой придомовой территорией, засаженной экзотическими растениями.
- Мама увлекается, - кивнула Катя на деревья, которых я ни разу не видел в наших широтах. – Вернее, увлекалась.
- А что с ней? – поинтересовался я.
- Уехали с папой в Америку, там у них основной бизнес. А меня оставили присматривать за местным филиалом фирмы.
Что ж, в целом картина происходящего стала более понятной. Богатые родители свалили на другое полушарие, а дочку оставили здесь развлекаться на сайтах знакомств. Интересно почему с собой не взяли. Достала своим хобби?
Дом внутри ожидаемо оказался обставленным с кричащей роскошью. Картины на стенах, кожаные диваны, столы и стулья с вычурными резными спинками, огромный камин, потолки в лепнине со свисающими сверху хрустально-золотыми люстрами.
Ну и размеры помещений были соответствующими…
- Не жутковато по ночам одной в таком музее? – поинтересовался я.
- Тут прислуга и охрана по звонку моментом прибегает если вдруг ну очень сильно испугаюсь собственной тени, - усмехнулась Екатерина. – Но мне не бывает страшно. Чего бояться, если человек смертен, и независимо от того, богат он или беден, всё равно умрет рано или поздно? Вот, смотри.
Она взяла с одного из столиков, как мне показалось, толстую книгу, раскрыла ее. Но внутри оказались не страницы, а прозрачные листы с кармашками, в которые были вставлены старинные монеты.
- Как раз вчера листала. Разумеется, всё оригиналы, копий нет. Папа увлекался одно время нумизматикой, а потом забросил. Догадываешься почему?
Я пожал плечами.
- Без понятия. Надоело выкидывать за старые безделушки кругленькие суммы?
- Ну, некоторые на этих безделушках делают себе состояния. В данном случае коллекционирование это одновременно и долгосрочное инвестирование – со временем такие безделушки прилично поднимаются в цене. Но дело не в этом. Папа сказал, что, глядя на изображения великих людей, выбитые на этих монетах, он постоянно думает о том, что их уже нет в живых. Представляешь? У человека было всё. По его слову армии отправлялись на войну, целые народы склонялись перед ним. Он ощущал себя всесильным, практически богом – но смерть всё равно забрала его так же, как и самого бедного крестьянина его империи. Папу эта мысль расстроила, и он забросил нумизматику. А я иногда листаю эти альбомы потому, что меня наоборот такие мысли подзаряжают.
- Чем? – поинтересовался я, действительно заинтригованный ходом ее рассуждений.
- Той же идеей, которая расстроила папу, но рассматриваемой под другим углом, - улыбнулась Катя. – Все мы смертны. Никто не знает сколько нам отмерено. А значит нужно каждый день, каждую секунду этого дня наслаждаться жизнью, которую тебе подарило Провидение словно шубу с барского плеча – на, мол, носи, наслаждайся. Только не забывай ухаживать за ней, любить ее, не пропей и не урони в грязь. Помни: когда мои подарки не ценят, я их просто забираю обратно.
- Красиво сказано! - с искренним восхищением произнес я. – Я, кстати, тоже верю в Провидение. Мне иногда кажется, что мы как персонажи компьютерной игры, за которыми следят невидимые для нас игроки. Пошел не туда, сделал что-то не то – получи свою порцию наказания. Не понял, продолжаешь косячить – накажут сильнее. Или вообще выкинут из игры, сотрут со стола жизни как бесполезную кляксу. А если понял ошибку, исправился – получи поощрение. Ну а коли оказался интересным персонажем, то может и играть тобой будут подольше.
Катя бросила на меня оценивающий взгляд.
- Надо же. Внешность, фигура, и еще в голове не хлебушек. Это возбуждает.
- Взаимно, - отозвался я, жадно разглядывая девушку.
Пальто она небрежно сбросила на один из диванов, и под ним оказалась обтягивающая черная водолазка, заправленная в джинсы. Я аж, невольно щелкнув нижней челюстью, себя за щеку укусил изнутри, когда понял, что Катерина не носит бюстгальтер – когда она шла, ее высокая грудь качалась под водолазкой, словно волны океана, накрытые покровом ночи…
Я усилием воли оторвал взгляд от бюста девушки, но он всё равно продолжал плавать у меня перед глазами, намертво отпечатавшись на сетчатке как слишком яркая вспышка…
- Нравлюсь? - усмехнулась Катя.
- Нравишься, - выдохнул я. – Не думал, что красота в совокупности с интеллектом может настолько сильно возбуждать.
- Что, никогда не попадались одновременно и красивые, и умные? – игриво улыбнулась она.
- Чаще или одно, или другое, - честно признался я. – Природа экономно раздает свои подарки, и редко кому-то получается ухватить сразу два.
Катерина рассмеялась.
- Ну, мне еще и богатые родители достались в нагрузку, так что, можно сказать, я у природы в любимицах. Ладно, пойдем покажу чем я еще увлекаюсь кроме нумизматики.
Глава 10
Это была комната с зеркальными стенами и потолком. Причем стыков между отдельными зеркальными плитами и следов их крепления или монтажа я не увидел – создавалось впечатление, словно каждая стена и весь потолок делались на заказ, как единое целое…
Красные точечные светильники, расположенные в углах комнаты, придавали, мягко говоря, необычной обстановке помещения колорит некоего преддверия ада, с многочисленными отражениями того, что находилось в комнате – вероятно, зеркала были специально смонтированы на стенах не в одной плоскости, под определенными углами, чтобы создавать такой эффект.
А посреди комнаты стояла большая кровать. Старинная, на ножках в виде львиных лап, и с металлической спинкой, украшенной литыми амурами, вензелями и завитушками, искусно скрученными из толстой металлической проволоки.
При этом древнее ложе любви однозначно прошло реставрацию, ибо было покрашено свежей золотой краской и снабжено толстым современным матрацем, на который было небрежно наброшено шелковое покрывало.
- Твоя спальня? – поинтересовался я, окинув взглядом помещение с, мягко говоря, нестандартной отделкой.
- Нет, моя трахальня, - совершенно спокойно сказала Катерина. – В мою спальню я никого не пускаю, кроме себя.
Уровень моего офигения от происходящего достиг уже зашкаливающего уровня, но я приложил все усилия для того, чтобы не подать виду.
- И что, родители разрешили тебе оборудовать такую комнату? – поинтересовался я, чувствуя, что меня начинает охватывать возбуждение, смешиваясь с офигением в совершенно новый для меня коктейль ощущений…
- Нет конечно, - усмехнулась Катерина. – Я отделала и обставила ее сразу после того, как они уехали. Ну что, будешь продолжать допрос, или займемся тем, зачем мы сюда приехали?
Кровь горячей волной ударила мне в голову. Я шагнул к Катерине, готовый сорвать с нее одежду… но она сделала шаг назад, предупредительно выставив вперед ладони:
- Нет-нет, подожди. Классический секс мне неинтересен. Да, думаю, он и тебе уже надоел. Но если ты готов к эксперименту, может быть у нас что-то и получится.
Я остановился, усилием воли прогнав алую пелену беспамятства перед глазами. Сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться, и выдохнул, борясь уже не с возбуждением, а с закипающей яростью:
- Какой еще нах эксперимент?
- Бесишься? – улыбнулась Катерина. – Это хорошо. Бешенство разгоняет кровообращение, а это значит, всё должно пройти интересно для нас обоих.
Резким движением она сорвала покрывало с кровати, и я увидел довольно интересные особенности явно заказного матраца, накрытого специальной простыней с прорезями.
Из прорезей в нескольких местах торчали кожаные петли с заранее продетыми в них пластиковыми фиксаторами, какими представители силовых структур обычно стягивают конечности задержанных. Разумеется, те кожаные петли находились в районе лодыжек и запястий предполагаемой жертвы, которая на матрасе должна была лежать беспомощно растянутой в форме буквы Х. И, что интересно – петли были расположены на разных уровнях, под любой рост идиота, попавшего в эту ловушку и согласившегося зафиксировать себя без малейшей возможности пошевелиться.
- Рискнешь? – приподняла бровь Катерина, недвусмысленно проводя кончиками пальцев по своей груди в районе соска и облизнув губы кончиком языка. В ее глазах плясали красные адские огоньки, сулящие может реальную опасность для жизни, а может неземное наслаждение.
- Каковы правила игры? – поинтересовался я, чувствуя внутри себя нестерпимую истому желания и легкую вибрацию адреналиновой струны, знакомую каждому бойцу, готовящемуся к серьезному бою на ринге.
- Умный мальчик, - кивнула Катерина. – Прежде чем войти в игру всегда нужно выяснить ее условия. Всё просто. Я несколько лет жила в Китае, где в совершенстве овладела чжень-цзю терапией, искусством воздействия на биологически активные точки организма. И теперь прежде, чем заняться любовью, я предпочитаю довести партнера до нужного мне состояния, чтобы секс был максимально ярким и запоминающимся. Предупреждаю: травм не будет, но может быть очень больно. Однако ты всегда можешь сказать «стоп!» - и всё закончится.
- А привязывать тогда зачем? – спросил я. – Обещаю, что буду лежать смирно и не дергаться.
- Будешь, - усмехнулась Катерина. – Повторяю – будет больно. Но обещаю, что ты взлетишь на такие вершины наслаждения, каких еще никогда не достигал трахаясь с обычными девушками. Меня ты точно запомнишь на всю жизнь.
С этими словами она стянула с себя водолазку, и я увидел совершенную грудь примерно третьего размера, которая на контрасте с осиной талией могла свести с ума любого мужика.
И я не оказался исключением…
- Впечатляет, - севшим голосом проговорил я. И добавил: - Согласен.
- Тогда давай просто разденемся, мы же взрослые люди, правда? – предложила она, расстегивая джинсы.
Разумеется, я не стал возражать, менее чем за минуту сбросив с себя всё, что на мне было надето.