Научный руководитель не мог нарадоваться на свою аспирантку, в плановые сроки состоялась предзащита и блестящая защита кандидатской диссертации. Сонечка с головой погрузилась в любимую генетику, и имя ее становилось все более известным в мире науки.
Дима тоже защитился и вскоре ушел из института. Доходили слухи, что биологию он, вопреки общим ожиданиям, не бросил и успешно занимался на новом месте все теми же генами-участниками стресс-реакций. Его интересовали генетические основы суицидального поведения…
Прошло сколько-то лет – может быть, шесть или семь. Дима летел на конференцию генетиков в Сочи. В самолете все пытался сосредоточиться на тезисах доклада, но печальные мысли отвлекали его. Он думал, как трудно стало в последнее время получать гранты на научную работу. И это несмотря на актуальность темы. С раздражением вспоминал, какой живой интерес вызвала когда-то его диссертация у европейских коллег. Как его сразу пригласили в успешную фармакологическую компанию, ведущую исследования с участием венчурных капиталов. Сразу поставили руководить группой наукоемких технологий. На исследования выделили значительный бюджет… Теперь внимание европейцев все больше напоминало вежливое взаимодействие обеспеченного семейства с бедными родственниками. К тому же его руководство хотело невозможного: чтобы он занимался наукой и в то же время сам привлекал в свои проекты бизнес-ангелов. А зачем тогда ему эта компания, спрашивается?!
Диме действительно интересно было заниматься генетикой суицидального поведения. Но как углубиться в научную работу на таком рынке?! «Хорошо еще, – думал он желчно, – что я один и у меня нет необходимости содержать какую-нибудь очередную дуру, которая день и ночь выносила бы мне мозг своими истеричными требованиями».
Все последние любовные связи Димы решительно не задались. Юные подруги слишком многого хотели и слишком мало давали сами. Поначалу такая желанная их красота быстро надоедала, а кроме нее бедняжки ничего не могли предложить стоящего. Всякий раз Дима переживал очередную вспышку восторга – и потом расхлебывал долгие, словно хвост кометы, ее последствия. Тем не менее и теперь, в Сочи, он надеялся не только продуктивно поработать, но и славно отдохнуть. Какой-нибудь летучий романчик наверняка освежил бы его. Главное – не затягивать.
Хотя самым все-таки важным было снова громко заявить о себе, привлечь внимание к своим изысканиям. Он знал, что австралийское агентство по развитию культуры, образования и науки запускает конкурс на получение очень неплохих исследовательских грантов. Дима заранее отправлял заявку на анонимное рецензирование и очень надеялся на положительное решение комиссии. В то же время, вопреки надеждам, настроение его было довольно подавленным.
Аэропорт в Адлере встретил желанной жарой. Дима взял такси и направился в сочинскую гостиницу, где для участников конференции были забронированы номера. Открывавшееся слева по пути его следования море было таким заманчивым под предзакатным солнышком, таким многообещающим, что печальные мысли потихоньку покидали Диму.
Пока он оформился на ресепшен, пока занял номер, принял душ и разложил вещи, совсем стемнело. В баре отеля устраивалась вечеринка для международной научной общественности, и он отправился туда вдвоем с приятелем, представлявшим на конференции питерскую науку. Эти двое не раз пересекались на подобных мероприятиях и всегда неплохо проводили время. Как и Дима, Валера был любителем юных красоток и маленьких приятных приключений. Да и биологом в научном мире слыл не последним. На сейшене он представил своего друга кое-кому из иностранных коллег, аттестовав как надежду отечественной генетики. Дима в долгу не остался и тоже познакомил Валеру с парочкой шведов, дав понять, что они имеют дело со светилом российской биологии.
Настроение исправилось совершенно. Теперь уже жизнь не казалась такой мрачной и тягостной, во всем виделись добрые знаки. Вечеринка текла себе ровненько, как и была задумана, ученые активно общались, встречались, расходились, выпивали, обсуждали программу конференции. Валера куда-то исчез, а умиротворенный Дима плавно перетекал из одной группки в другую, везде улыбался и раздавал комплименты, и ему улыбались, отвечая любезностями. Он обводил глазами просторное помещение бара, наблюдая за знакомыми и незнакомыми, стараясь не упустить ни нужных, ни приятных людей… И вдруг в груди екнуло, сердце шарахнулось и затрепетало – он заметил ее. Это была Соня. Это точно была она. Собственно, он понял это с первой секунды. Но, так как она каким-то неуловимым образом изменилась, во вторую секунду он не поверил своим глазам.
Соня была все так же красива. Только еще более очаровательна, чем прежде. Раньше она одевалась преимущественно в просторные добротные вещи, брюки и блузоны, носила обувь без каблуков, предпочитая удобство. Теперь на ней был элегантный костюм с юбкой выше колена и туфли на шпильке. По-прежнему длинные и прекрасные распущенные волосы, которые когда-то она больше всего любила собирать в хвост, блестели как зеркало. Словом, это была та самая его Соня, только еще восхитительнее, чем раньше, и в новом, непривычном образе. Он рванулся было в угол, где она разговаривала с какими-то людьми, но в этот самый момент перед ним как лист перед травой возник Валера с двумя иностранцами, которым приятель незамедлительно принялся его пафосно рекомендовать. Упускать потенциальные возможности Дима не собирался, он притормозил и проявил интерес. А когда освободился и обернулся в ту часть зала, где еще недавно видел свою Соню, ее уже не было.
Валера тем временем снова спешил к нему с двумя бокалами. Они сели за столик и выпили. Дима поведал о только что представшем перед ним видении из прошлого. Рассказал, что мельком увидел сейчас свою давнишнюю любовь, с которой жил много лет назад, и что она его точно любила, но они не очень хорошо расстались.
– Старая любовь не ржавеет, – понимающе кивал Валера. – Хочешь опять с ней замутить?
Но Дима не был настроен так легкомысленно.
– Ты не представляешь, какая это прелестная женщина! – возбужденно воскликнул он. – Какая нежная, преданная. И… умница! Слушай, ты много знаешь умных и при этом красивых женщин?
– Ну знаю парочку. Только мне лично такие излишества ни к чему, – заметил Валера. – Пусть будет просто красивая.
– Не знаю… – задумчиво протянул Дима. – Сам раньше так же думал. Но и нахлебался же с дурами по самое не балуйся.
– А ты не погружайся, – посоветовал друг.
В этот вечер Диме так и не довелось больше встретить Соню. Позже они с Валерой отправились купаться в ночном море, выпивали на берегу – и Дима немножко отвлекся. А в номере опять стал вспоминать ее и засыпал все с теми же мыслями о ней.
А следующий свой день начал с поисков. Встал пораньше, отправился в ресторан на завтрак, уселся в углу, чтобы видеть весь зал. Его маленькая предприимчивость принесла успех: через некоторое время в дверях появилась Соня. Сегодня она была больше похожа на себя прежнюю. Волосы собраны в низкий небрежный узел, светлые брюки и легкая белая блуза. Она показалась ему ослепительной.
– Соня! – приподнявшись над столом, окликнул Дима. Она не услышала, пошла в другую сторону. – Соня! – чуть не закричал он, срываясь с места и устремляясь за ней. Девушка обернулась, всмотрелась. Похоже, не узнала его – даже не улыбнулась. – Соня! – в третий раз воскликнул Дима, расплываясь в улыбке. – Еще вчера тебя заметил в баре, – сказал, подходя вплотную.
– Здравствуй. Я тебя не видела… Ты с докладом приехал или гость? – спросила она рассеянно, чтобы что-нибудь спросить.
– Мой доклад завтра, – с готовностью отвечал он. – Придешь послушать?
Соня пожала плечами.
– Еще не сориентировалась тут по мероприятиям, – сказала неуверенно.
– А ты выступаешь? – Дима не в силах был отвести от нее взгляда.
– Да. Кажется, послезавтра. Ну… я пойду? Мне торопиться надо, у меня скоро встреча, боюсь, не успею позавтракать.
Он только кивнул, как немой.
– До свидания, Дима, – сказал она, отворачиваясь и высматривая для себя столик.
– Давай вместе позавтракаем, – опомнился он, забегая опять перед ней.
– Ну давай, – нехотя отозвалась она. – Только я спешу, мне рассиживаться некогда.
– Да у меня тоже дела, – закивал он. – Но поесть-то нужно.
Она разговаривала сухо, практически не улыбалась. «Все еще сердится, – догадался Дима. – Каким же я был ослом… А с другой стороны, если не посравниваешь разные варианты, как узнаешь, что тебе нужно?» Он вздохнул, продолжая восхищенно разглядывать Соню: прошедшие годы нисколько ее не состарили, а прибавили только шарма и очарования, и даже, казалось, свежести. «Не может быть, чтобы она не простила, – утешал он себя. – Все совершают ошибки, главное их вовремя признать и исправить».
Она тоже смотрела на него, но как-то без интереса. «Странно, – думала мельком. – Неужели вот из-за этого суетливого человека я так страдала? Очень странно. В нем ничего нет, даже обаяния». Между тем Дима заливался соловьем, стараясь понравиться. «А может, пококетничать с ним, влюбить в себя – да и бросить, как он меня тогда?» Но тотчас же Соня почувствовала такую скуку от этой промелькнувшей было идеи. «Мороки пропасть, – усмехнулась про себя, – а выигрыш настолько сомнительный, что и возиться не стоит». Очень скоро она доела свой завтрак и убежала, почти сразу забыв про Диму. А он остался с надеждой, что она простит его за прошлое и все у них будет хорошо. Потому что «старая любовь не ржавеет» – как вчера заметил Валера. Народная мудрость, как-никак! Наверняка Соня не могла его забыть – ведь она так любила…
Целый день Дима думал почти исключительно о ней, забывая даже про завтрашний доклад. Искрящееся море, и ласкающее нежным теплом весеннее солнце, и будоражащий воздух, перенасыщенный запахами неудержимого южного цветения, – все кружило ему голову, настраивая на романтический лад. Он обязательно расскажет ей, как по-дурацки прожил эти годы,