Когда ткань упал вниз к ногам, Виктория обернулась.
У Демида перехватило дыхание, когда он увидел жемчужно-белую кожу и её восхитительную обнажённую грудь.
— Ты такая красивая, — восторженно сказал он, и очень нежно прикоснулся руками к груди, накрыв её и, издал протяжный стон.
— Ты очень красивая, Вика, — бормотал он, притягивая её за талию и наклоняясь к сладким губам.
Виктория едва могла дышать от охватившего её сильного желания.
Демид целовал губы, шею, покрывал нежными поцелуями её грудь, губами обжигая кожу. Он беспорядочно водил руками по её спине и талии.
Под пальцами Виктория чувствовала мягкий шёлк его волос, его рубашка возбуждающе терлась о её обнаженную кожу.
Она резкими движениями начала расстёгивать пуговички, мечтая скорее прикоснуться к его телу…
Демид чуть отодвинулся.
— Это нужно убрать, — пробормотал он, срывая с себя рубашку, и отбросил её в сторону.
— Знаешь, меня посетила мысль, что ты — только сон, и если снять с тебя платье, то растаешь, как облачко. — Хрипло признался Демид.
Глаза её расширились.
— Но теперь-то ты веришь, что я существую на самом деле?
Губы его дёрнулись в улыбке.
— Больше, чем верю! — он нежно провёл рукой вдоль её тела, и Виктория затаила дыхание. — И эта действительность прекраснее любого сна.
Девушка робко протянула руку, и он, поймав её, положил себе на грудь.
Он легонько толкнул её на кровать и очень медленно потянул вниз её трусики, и Виктория выгнулась, помогая ему до конца раздеть себя.
— Боже мой… Вика… ты прекрасна… восхитительна…
Она сильнее задрожала, когда его пальцы прикоснулись к нежной и влажной коже, и издала стон, почувствовав нежные губы и ласковый язык.
— Мягкая и нежная!.. Такая вкусная и сладкая… Божественная! — он встал, чтобы сбросить с себя остатки одежды.
Виктория приподнялась на локтях, рассматривая обнажающегося мужчину, и подумала:
«Дем сейчас похож на самого настоящего пирата… Такой сильный, страстный, отчаянный и желанный… какое это блаженство, когда у тебя есть свой собственный пират. И как было бы чудесно, если бы он взял меня в плен и увёз на своей бригантине далеко-далеко…»
— Что означает эта загадочная улыбка? — спросил Демид, возвращаясь к ней.
Тела их соприкоснулись, и он заглянул ей в глаза.
— Выдумки на пиратские темы, — призналась она.
— Поделись своими фантазиями, — попросил он, поглаживая её бедро. — А я расскажу тебе о своих…
Губы её чуть изогнулись.
— Просто мне показалось, будто я пленница на борту пиратского корабля…
— Добровольная?
— Ну конечно! Извини, наверное, это звучит так нелепо…
— Не надо просить прощения. Я ощущаю себя сейчас, благодаря тебе, не просто любовником, а самым настоящим разбойником.
— Мне нравится, как ты говоришь об этом. А теперь я хочу показать тебе как сильно желаю тебя…
Она придвинулась ближе и обвила его шею руками.
— Всё, что пожелаешь… — прошептал он, зарывшись лицом между её грудей.
Виктория толкнула его на кровать и спустилась вниз. Легонько прикоснулась к его ногам и провела руками по всей их длине, от щиколоток до бёдер. Она осторожно и нежно дотронулась до его шрамов на бедре, прежде чем поднялась ещё выше…
— Ви-и-ка-а…
Лунный свет заливал комнату колдовским светом. Воздух, казалось, дрожал от желания. Демид лежал головой на подушке, и она сидела на нём верхом, расставив ноги и наслаждаясь безнаказанностью его рук, ласкающих, сжимающих, тискающих её тело.
Она отвечала ему тем же, лаская его грудь, ероша пальчиками светлые волосы, чувствуя, как с каждым движением единый ритм всё более и более ими овладевает. Они любили друг друга второй раз за ночь, и хотя первое их слияние было прекрасно, Виктория тогда лишь следовала за ним, позволяя утолить его долгий голод.
Демид был очень нежен. Ласками и поцелуями он кружил ей голову, медленно и осторожно ведя к вершинам наслаждения.
Теперь же, когда страсть закипела в её крови, он осторожно перевернул Викторию и навис над ней, наслаждаясь её покорностью и страстью. Демид прижимал её к себе, и когда пришло мгновение финального аккорда, не отпустил, хрипло произнося её имя.
Когда Виктория проснулась, солнце только-только поднялось. Она приподнялась на локте. Демид мирно и безмятежно спал рядом.
Виктория смотрела на мужчину, и ей хотелось прикоснуться к его щеке, отбросить светлые волосы со лба, погладить широкие плечи, прижаться к нему… Но она остановила себя. Пусть спит.
Так получилось, что вчера Демид рассказал ей об ужасах своего прошлого. И о той внутренней борьбе, которую он вёл несколько лет, скрываясь от общества и от самого себя. Сильный, добрый и такой одинокий… Был одиноким.
Теперь, Виктория ни за что не оставит этого мужчину одного… и улыбнулась своим мыслям.
«Как мне хорошо…» — подумала она и блаженно потянулась, устремив руки к потолку.
Когда Виктория снова повернулась к Демиду, то обнаружила, что он уже проснулся и лениво наблюдает за её разминкой.
— Привет… — сказала она тихо. — Хорошо спалось?
— Ммм… — неопределенно ответил он и стянул с неё покрывало.
— Ооо! — вырвалось у неё, и попыталась укрыться снова, правда, безуспешно.
Губы Демида чуть изогнулись.
— Мне нравится видеть тебя такой, как ты есть, и больше ничего…
— Да?
— Это желание мучило меня с самого начала, — веско заметил мужчина. — Сначала этот сумасшедший и великолепный танец на кухне. Затем твоя пижама в горох. Боже… мне этот горох снился по ночам! Я уже не говорю о вчерашнем вечернем платье…
Она не удержалась и прыснула в кулачок.
— Ты следил за мной… по этим своим мониторам… — не спрашивая, а утверждая, сказала Виктория.
И в её голосе и словах не звучало осуждения.
— Да. Следил… невольно вышло… И под всеми этими нарядами скрывалась такая красота! — Он бросил на неё страстный взгляд.
— Никогда бы не подумала, что в моем теле есть что-то особенное, — сказала Виктория шутливо, но поймав его выражение глаз, почувствовала, как дыхание участилось, а по телу пробежала дрожь предвкушения.
Он с иронией заглянул ей в глаза.
— Я говорил тебе этой ночью, что ты восхитительна?
— Да…
— Ты божественна! Как статуэтка, вырезанная из слоновой кости. А что касается этого…
Он тронул очень легонько и ласково её соски, заворожено наблюдая, как они реагируют на его прикосновения, затем наклонился и с удовольствием каждый по очереди поцеловал.
— Ты не сказала мне, нравится ли тебе это? — спросил он с озорным блеском в глазах.
— Мне казалось, всё ясно без всяких слов, — прошептала она, чувствуя, как волна желания пробегает по телу. — Безумно нравится!
— Я счастлив, Вика… — ответил он. — И мне нравится тоже.
Его рука скользнула вниз по её бедру.
Ладони Виктории плавно опустились ему на грудь. Он застонал от удовольствия и желания. Его руки гладили её плечи, спину, бёдра, прижимая желанную девушку к себе ещё ближе…
Демид выглядел счастливым. Намного более счастливым, чем раньше.
«Неужели, это я сделала его таким?» — подумала Виктория, наблюдая за мужчиной.
Демид разговаривал по телефону со своим другом и помощником в бизнесе, Павлом Карповым. Вёл он разговор из своего кабинета. Дверь была открыта и Виктория видела мужчину, и отчётливо всё слышала.
Судя по задаваемым вопросам и удивлению собеседника на том конце провода, Павел заметил изменения в голосе Демида.
— Да, Пашка…
— У меня всё отлично и прекрасно… прекрасней не бывает…
— Да. В моём отличном настроении виновата женщина, ты попал в самую точку…
— Она невероятная…
— Нет, не познакомлю…
— Любопытство оставь при себе…
— Передам ей привет и твои пожелания…
— Отлично. Я весь во внимании. Что там с нашим новым проектом?
Виктория с широкой улыбкой на губах, надела на себя рубашку Демида и проскользнула в его кабинет.
Она обняла его со спины и шепнула на ухо:
— Я сначала к себе, а потом на кухню. Жду тебя на завтрак.
Не удержалась и легонько прикусила его ушко.
Демид обернулся, не прекращая разговор с Павлом, да так и замер, жадно поглощая взором её соблазнительный вид: растрёпанная, с припухшими от поцелуев губами, с блеском в глазах, одетая в его рубаху.
Демид сглотнул и хотел уже прервать разговор, как Виктория покачала отрицательно головой и, послав воздушный поцелуй, с весёлым смехом упорхнула от него.
Демид взъерошил волосы и услышал, как Павел в трубку уже рычит.
— Демид, мать твою! Ты меня слышишь?
— Слышу… повтори ещё раз… — ответил с улыбкой Демид.
— Знаешь, мне бы сердиться, но я так рад за тебя, дружище! Ладно, не буду тебя грузить. Вышлю весь отчёт на электронную почту. — Павел рассмеялся и продолжил. — Как придёшь в чувство и будешь думать головой, а не головкой — звони мне. А пока наслаждайся по полной… дела не убегут!
Демид не успел ничего ответить, как друг уже отключился.
Он посмотрел на кровать, которая ещё хранит тепло и следы бурной ночи, и не менее бурного утра, и решил, что Пашка прав.
Виктория вошла в свою комнату и тут же была атакована своим питомцем, который своим громким «Ма-а-о-у», начал выражать своё недовольство, крутиться вокруг ног, и требовать ласки и внимания.
— Мао! Милый мой. — Заворковала девушка, поднимая кота на руки. — Прости, что оставила тебя одного. Но у меня была особая ночь… так что не возмущайся…
Мао преданно прижимается к хозяйке и убаюкивающе мурлыкает. Бенгал остро нуждается в любви и внимании своей хозяйки, и радуется, что его не бросили.
— Пойдем-ка, помоемся. Наберу тебе водички, понежишься…
Виктория наполнила большой таз тёплой водой и Мао, счастливый до безобразия, тут же плюхнулся всей своей тушкой в таз, расплескав большую часть воды по полу. Он тут же начал ворочаться в тазу, жмурясь от удовольствия.