Самое интересное, что к женщинам Мехмед так не ревновал. Согласно биографам Ахмеда-паши, однажды султан подарил ему девушку-рабыню, которую звали Попугайчик. Она родила Ахмеду-паше дочь - его единственного ребёнка, но, увы, дочка умерла в возрасте семи лет.
История с пажом
В случае с девушкой-рабыней Мехмед сам свёл своего друга с ней, а вот с пажом дело обстояло совсем иначе, ведь, согласно преданию, Ахмед-паша скрывал свою влюблённость так долго, как только мог, но она внезапно открылась. По поводу дальнейшего существует несколько версий.
Версия N1
Паж в чём-то провинился и в наказание был закован в кандалы, а когда Ахмед-паша увидел это, то разразился строками по мотивам знаменитых строк поэта Хафиза о тюрке из Шираза:
О, если б сладость губ своих, как сладости ширазские, он продавал,
За них я весь Каир, и Самарканд, и Бухару легко б ему отдал!
Когда об этом было доложено султану Мехмеду, Мехмед разгневался и велел заточить поэта в Семибашенный замок (Едикуле), где Ахмед-паша сочинил свою знаменитую "Касыду о помиловании", чем сумел смягчить гнев султана, но всё равно был удалён от двора и отправлен в Бурсу.
Версия N2
О тайной влюблённости Ахмеда-паши неким образом узнали враги поэта, которые донесли об этом Мехмеду, но поскольку доказательств не было, Мехмед решил испытать Ахмеда-пашу.
Султан велел пажу спрятать локоны на висках под тюрбан так, чтобы казалось, будто их остригли, а затем прийти к Ахмеду-паше, когда тот будет в бане. В качестве предлога для визита паж должен был принести Ахмеду-паше чашку с шербетом.
Согласно этой версии, Ахмед-паша, увидев отсутствие прядок, решил, что паж разжалован за некую вину, поэтому сердце поэта взволновалось, а с губ сами собой сорвались две строки:
Красавец локоны остриг, но не оставил ложный путь,
Когда зуннар так тяготит, ты лучше правоверным будь.
Зуннар - верёвочный пояс, который на Востоке носили христиане, а в целом двустишие надо понимать как пожелание, чтобы красавец ступил на путь истинной веры, который в суффийской поэзии тождественен пути любви. В широком смысле это можно понимать как: "Красавец, если тебе тяжело, доверься мне, позволь любить тебя и я тебе помогу".
Эти стихи так разгневали Мехмеда, что сначала он хотел казнить Ахмеда-пашу, но затем велел запереть его в одной из комнат своих личных покоев в главном дворце Топкапы, где поэт сочинил "Касыду о помиловании", в итоге смягчившую гнев султана.
Версия N3
Султан, которому донесли о тайной влюблённости Ахмеда-паши, велел пажу спрятать локоны на висках под тюрбан, а затем пригласил к себе Ахмеда-пашу якобы по делу. Когда Ахмед-паша пришёл и увидел пажа без привычных локонов, то так взволновался из-за зрелища, что тут же, прямо в присутствии султана, сочинил две строки:
Ты локону, пленившему сердца, позволь из-под тюрбана виться.
Рука, несущая беду, пусть вытянет его, заставит многих ошибиться.
Тогда султан понял, что донос правдив.
Дополнение
Ещё один из старых турецких авторов, рассказывая эту историю, добавляет, что у султана появились подозрения в тот день, когда он, Ахмед-паша и паж вместе были на охоте. Частичка грязи из-под копыт коня попала на щёку пажа, а Ахмед-паша, заметив это, процитировал Коран: "Скажет язычник: "О, если бы я стал грязью!"" Это означало, что он сам не прочь, как эта грязь, прикоснуться к щеке пажа, и Мехмеду это очень не понравилось.
В итоге Ахмед-паша был отослан в Бурсу, где занял должность с жалованием всего 30 акче (серебряных монет) в день. Жалование визира составляло 1 200 000 акче в год, а в день это больше трёх тысяч, то есть доходы Ахмеда-паши сократились более чем в сто раз. Вот, с какой высоты он упал!
Год, когда всё это случилось, неизвестен, но некоторые детали говорят о том, что всё произошло в начале 1470-х, когда турецкий двор окончательно переехал в Стамбул.
Следующие годы, до самой своей смерти, поэт прожил в Бурсе. Умер в 1496-1497 году.
Что использовано в повести
В повести использована Версия N2 истории с пажом и дополнение касательно охоты. То, что паж занимал должность сокольничего, является предположением автора.
Роль Раду Красивого в этой истории - также допущение автора, но Ахмед-паша и Раду точно были знакомы, поскольку оба принадлежали к ближнему окружению Мехмеда.
"Твой рот как алый лепесток, моя любовь..."
В повести было использовано стихотворение (газель) Ахмеда-паши о тайной любви, переведённое В. Тихомировым. Обстоятельств написания этой газели мы не знаем. В переведённом варианте объект любви представлен как женщина или девушка, но поскольку в турецком языке нет грамматической категории рода, то фраза "сказала ты" может быть переведена как "сказал ты", то есть в оригинале пол объекта любви не ясен, а вся строчка могла бы звучать как:
Ты произнёс: "Ручья исток -- моя любовь".
Полный вариант стихотворения:
Твой рот как алый лепесток, моя любовь.
Тебя, как тайну, я берёг, моя любовь.
Слова могу я гнуть, как бровь, - и всё равно
Я о тебе скажу: "Цветок - моя любовь!"
Пред кипарисом слёзы лью, - бежит ручей,
Сказала ты: "Ручья исток - моя любовь".
Мишенью стала грудь моя для глаз твоих,
Для стрел твоих, о мой стрелок, моя любовь.
Я говорю: "Ахмед, люби, покуда жив!"
Я стар, но юн любви росток - моя любовь.
Как видите, если представить, что речь о мужском поле, стихотворение очень подходит к истории о паже, но ничего утверждать наверняка мы, конечно, не можем.
Касыда о помиловании
Начало "Касыды о помиловании", которое цитируется в повести, переведено по английскому тексту из книги Э. Дж. У. Гибба "История Оттоманской поэзии", том 2-й. Был переведён весь кусок, помещённый в книге, то есть четыре двустишия, но и их достаточно, чтобы понять суть.
Второе двустишие однозначно говорит о том, что у Мехмеда и Ахмеда-паши были сексуальные отношения, и что гнев Мехмеда в истории с пажом был вызван именно ревностью, а не чем-то иным:
Преступником зовётся ль раб, когда сам шахиншах его прощает?
Кровь на моих руках. А позволенье смыть её, не быть в позоре - милость.
Ахмед-паша, прося прощения у "шахиншаха", то есть у султана, говорит, что виноват в кровопролитии, а в поэзии Ближнего и Среднего Востока это очень распространённая метафора - возлюбленный своим поведением ранит влюблённого, заставляя плакать кровавыми слезами или истекать кровью.
Даже в стихах самого Мехмеда эта метафора встречается не раз. Например:
Стрелами-ресницами ранил ты меня.
Я о них тоскую, боль свою кляня.
Рву свою рубашку, ворот рву в печали,
А под тканью раны. Весь изранен я.
Получается, что в "Касыде о помиловании" Ахмед-паша называет себя жестоким возлюбленным, и это не могло получиться случайно. У поэтов такого уровня (лучший тюркоязычный поэт своего времени) не проскальзывает случайных смыслов. Ахмед-паша не дилетант и все смыслы просчитывал, поэтому, если он что-то сказал, то именно это и имел в виду.
Конечно, если вспомнить, кого Мехмед обычно выбирал себе в возлюбленные, кажется странным, что однажды выбор пал на человека, который был не младше, а даже чуть-чуть старше, но особо удивляться не следует.
Причина султанского интереса заключалась в том, что Ахмед-паша был не просто хорошим поэтом, но и крайне популярным. Его харизма была сопоставима с харизмой современной рок- или попзвезды, и сколько бы такой звезде ни было лет, всегда найдутся "фанаты", которые считают её желанным сексуальным объектом. Особенно если эти "фанаты" - ровесники звезды, а в нашем случае именно так и было.
Хасс Мурат-паша - юный карьерист
Хасс Мурат-паша (часто пишут как Мурад, с "д") - фаворит Мехмеда во второй половине 1460-х - первой половине 1470-х годов.
Хасс Мурат-паша происходил из рода Палеологов. Его называют племянником последнего византийского императора Константина. В 1453 году он вместе со своим братом был захвачен в плен, а затем обращён в ислам и воспитывался при султанском дворе.
Примерно через 10 лет воспитания он в весьма юном возрасте был замечен Мехмедом и начал стремительно подниматься по карьерной лестнице - настолько стремительно, что все сразу поняли причину.
В середине 1460-х годов Хасс Мурат-паша, служа при дворе, уже получал большое жалование. В 1465 году построил мечеть в Стамбуле (на территории района Аксарай, дословно "Белый дворец"). В 1472 году был назначен бейлербеем Румелии, то есть начальником над всеми турецкими владениями в Европе, но поскольку не обладал достаточным опытом для исполнения обязанностей бейлербея, то "его молодость" должен был "уравновесить своим опытом" Махмуд-паша.
В 1456 году Махмуд-паша получил должность великого визира, которую совмещал с должностью бейлербея Румелии. В 1466 году оказался смещён с этих постов, но в 1472 году снова получил пост великого визира, а вот должность румелийского бейлербея получил Хасс Мурат-паша, который не очень-то слушал советы своего "наставника".
Считается, что именно тогда Махмуд-паша начал точить зуб на султанского фаворита, поскольку Хасс Мурат-паша, в некотором смысле, отобрал у Махмуда-паши то, на что великий визир был вправе рассчитывать. На самом же деле, как мне кажется, Махмуд-паша просто был не в восторге, что приходится возиться с юнцом, делающим карьеру через постель. Подобный способ делать карьеру никогда не вызывает уважения.
Летом 1473 году Мехмед отправился воевать против своего давнего врага - Узун-Хасана, главы кочевых племён Ак-Койунлу, "белобаранной орды". Мехмедом была собрана большая армия, насчитывавшая более 150 000 воинов. Из них корпусом в 60 000 командовал Хасс Мурат-паша, которому, как всегда, "помогал советом" великий визир Махмуд-паша.