– Как ты там? – Он открыл дверь ванной комнаты. Шум воды прекратился.
– Хорошо. – Эбби плотно обернулась банным полотенцем. – Если надо, заходи, я уже закончила.
Он закрыл за ней дверь ванной комнаты и запер ее. Его душил гнев. Ни о чем не мог думать, только о Зав, о том, как любил ее, как доверял. И о Майлзе. О Майлзе думать было легче. Он на нем отыграется.
Джейку хотелось крушить все вокруг, закричать от боли. Но он вспомнил правила айкидо, которому посвятил многие годы, уселся на мраморный пол и постарался взять себя в руки. Это помогло, но он все равно не думал ни о чем, кроме мести. Его не волновало, что он причинит боль Эбби, она была лишь инструментом, с помощью которого он может достать Майлза. Другого способа у него нет.
Он машинально принял душ, вытер запотевшее зеркало и всмотрелся в свое отражение. Он выглядел как обычно, никто не догадается, что он чувствует. Да, вид обычный, но сам он стал совсем другим.
– Джейк? – донесся до него голос Эбби. – Ты скоро?
– Еще минуту. – Даже голос его звучал как обычно.
– Марианна принесла тебе смокинг.
Эбби повесила его на тяжелую деревянную дверцу шкафа. Она вышла на балкон и облокотилась на перила. Легкий ветерок трепал ее волосы, ласкал кожу. Внизу маленький мальчик гонялся за тощей собачонкой, стащившей его мячик. Эбби засмеялась.
– Не волнуйся, малыш, – прошептала она. – Она его бросит, как только поймет, что его нельзя съесть. – И как по заказу собачка остановилась, повернулась, виляя хвостом, и выпустила мяч прямо в протянутые руки ребенка.
– Цыганка Роуз Эбби в действии. – Насмешливый голос Джейка заставил ее вздрогнуть.
– Я тебя не слышала. – Эбби нахмурилась. – А я всегда тебя слышу… – Она замолчала, не подготовленная к открывшемуся ее взгляду зрелищу – Джейк в смокинге. – Бог мой, Уэствей, ты выглядишь потрясающе!
Высокий, стройный, мускулистый. Белая рубашка, черный костюм и босые загорелые ноги. Ей показалось, он не расслышал ее комплимента – возился с бабочкой. Эти слова вырвались у нее, аж дыхание перехватило. Она отвернулась, ухватилась за перила и уставилась на мачты в отдалении. Пока Джейк принимал душ, Эбби уговорила Монти отвести ее в крошечное туристское бюро. И теперь авиабилет домой лежал в сумочке Холли.
– Робертс, ты не можешь мне помочь с этой штукой? Я тут не мастер.
– Обязательно. – Она завязала бабочку, расправила. Не удовлетворившись результатом, снова развязала.
– Может, мне лучше сесть?
– Пожалуй.
Он сел на кровать. Эбби встала между его коленями, сразу почувствовав, что снова зашла в запретную зону. Она старательно смотрела только на галстук, отводя взгляд от поднятого к ней лица Джейка.
– Тебе надо было купить уже завязанный. – Она снова развязала бабочку.
– Это неинтересно.
– Ладно, не дергайся.
Он нечаянно задел ладонью ее бедро. Эбби сразу залилась краской, все тело отозвалось на это легкое прикосновение.
– Джейк, если ты не перестанешь заигрывать, я тебя опрокину на кровать и займусь с тобой любовью.
Он развел руками.
– Милости просим.
Она решила, что он шутит, засмеялась и завязала галстук. На этот раз – идеально.
– Ну вот, теперь все попадают. – Она встретилась с ним взглядом. В его глазах светилась чувственность. И почему-то печаль. – Жаль, что Холли тебя не видит.
Джейку не удалось изобразить сожаление по поводу отсутствия Холли, но Эбби ничего не заметила. После душа у нее горели плечи. Она пошла в ванную, чтобы выяснить, в чем дело.
– Черт, я забыла намазаться кремом от загара. – Не успев подумать, она крикнула: – Джейк, достань крем из черной сумки, пожалуйста!
– Эбби, а это что? – В одной руке он держал крем, в другой – билет на самолет.
– Мой билет, я завтра улетаю.
– Когда ты его купила?
– Пока ты был в душе. – Все в ней кричало: попроси меня остаться! Только попроси…
– Ты собиралась сообщить мне об этом?
– Да, но ты меня явно не слышал. В ванную ты меня не пустил. Монти сказал, что ты, верно, что-то съел.
Он нахмурился.
– Ты сказала Монти, что я заболел?
– Я беспокоилась. А Монти сказал: «Не волнуйся, крошка, все будет нормально». – Зеленые глаза светились беспокойством. Она коснулась его руки. – Ты как?
– Хорошо.
Но Эбби заметила след боли в его голубых глазах и покачала головой.
– Нет, совсем не хорошо.
– Ты не ответила на мой вопрос, Эбби, мягко сказал Джейк. – Ты собиралась уехать, не сказав мне?
– Нет, я бы так не поступила. Может быть, тебе не надо идти на вечеринку, лучше лечь…
– Сегодня день рождения Марианны. – Он повернул ее и приподнял волосы с обгоревших на солнце плеч. Покачал головой, сунул билет в карман и легкими движениями принялся втирать крем в кожу. – К тому же я уже вполне пришел в себя.
Мысли о Зав и Майлзе не отступали, поколебавшись, Джейк сказал:
– Мне с тобой хорошо. Давно я себя так не чувствовал.
– Спасибо. – Она взяла из его рук тюбик с кремом.
– Нет, я сказал неправду. Каждый раз, как я ловлю твой взгляд, у меня такое ощущение, будто кто-то заехал мне в солнечное сплетение, потому что я не могу иметь тебя.
Эбби долго и пристально смотрела на него. Между ними стоит лишь Майлз, но это похуже, чем Великая Китайская стена. Джейк Уэствей, самый красивый, мужественный и благородный человек из всех, кого она знала, не прикоснется к ней и пальцем, потому что она – подружка Майлза.
– Возможно, это извращенность человеческой натуры – желать то, что не можешь иметь. – Она слегка улыбнулась. – Должна признаться, что испытываю… то же самое в твоем присутствии. – Эбби оторвала от него взгляд и посмотрела на большие деревянные часы. – Я решилась на признание лишь потому, что знаю – это ни к чему не приведет.
ГЛАВА 7
– Кожа уже не такая горячая. – Джейк положил одну руку на плечо Эбби, когда они спускались вниз. Он заставил себя успокоиться, думать о ней только как о девушке Майлза, инструменте для отмщения, постарался забыть те чувства, которые начал к ней испытывать.
– Эбби! Джейк! – приветствовал их Монти. – Ты в порядке, приятель?
– Да, все чудесно.
– Он не врет, девочка?
– Джейк не умеет врать.
Монти рассмеялся, почувствовав некоторое облегчение.
– Эбби сказала нам, как ее на самом деле зовут, Джейк. – Он понизил голос. – И Филипе больше того типа не видел. – Он жестом показал на длинный стол. – Пошли, все уже ждут.
– Джейк! – Маленькая темноволосая женщина вскочила со стула и совсем утонула в медвежьих объятиях сына. – Как дела у моего любимого сыночка?
Она перемежала кокни с испанским, карие глаза светились радостью. Потом, встав на цыпочки, она поправила ему галстук, покачала головой и заговорила на чистом испанском. Джейк улыбнулся. Эбби от души пожалела, что не понимает, о чем она говорит.
Джейк повернулся к ней.
– Мама, это Эбби Робертс; Эбби, это моя мама, Анна Уэствей.
Та что-то неразборчиво пробормотала, в карих глазах отразилось подозрение и тень чего-то еще. Отвращения?
– Приятно с вами познакомиться, миссис Уэствей. – Эбби практически сама взяла вялую руку Анны и пожала ее. – Ваш сын эти последние недели был мне настоящим другом.
Анна на мгновение слегка удивилась, потом отняла руку. Она резко сказала что-то сыну, на что тот пожал плечами. Джейк начал чувствовать легкое угрызение совести – Эбби назвала его «настоящим другом», а он… Но не стоит об этом думать, как не стоит обращать внимание на раздражение матери по поводу того, что он каждый раз привозит на семейные торжества новую девушку. Он вежливо подставил матери стул.
– Познакомься с моими кузенами, Эбби.
Она нахмурилась: не примут ли они ее так же холодно, как его мать? Но нет – Джейк быстро называл имена сидящих за столом людей, те в ответ махали им и улыбались. Она запомнила лишь одно имя – Луис, и то только потому, что он оказался таким же красивым, как и Джейк, его улыбка разила насмерть.
Разговор за столом вертелся вокруг семейных дел. Все говорили по-испански, но ее это не беспокоило. Ее больше волновало, как много ест и пьет Джейк, не думая о своем больном желудке.
– Джейк, твой желудок… – Она задержала его руку, когда он собрался поднести к губам бокал. – Не лучше ли поберечься?
– Нет. – Он допил бокал, уверенный, что под хмельком ему будет легче осуществить задуманное.
– Не жди, что я стану с тобой нянчиться, если ты разболеешься, Уэствей.
Она чувствовала, что Анна пытается разобрать, о чем они говорят.
– Почему нет? – ответил Джейк. – Я же тебя нянчил. – Его улыбка была настолько сексуальной, что Эбби покраснела.
– Ладно, – хрипловато рассмеялась она. – Обещаю вытирать тебе лоб, но сочувствия ты от меня не дождешься.
– Какое же у тебя доброе сердце, Робертс. – Он снова улыбнулся, и Эбби подумала: а знает ли он, насколько притягательна его улыбка?
Как только ужин закончился, все пошли танцевать.
– Не желаешь сплясать?
– Ладно. – Эбби позволила Джейку повести себя в медленном танце. – Что-то случилось? – спросила она, потому что он тут же прижал ее крепче. – Джейк, ты пьян?
– Не-а.
– Ты на удивление внимателен для человека, которому не терпится от меня отделаться.
– А вдруг я передумал?
Эбби вдохнула знакомый мужской запах, и все внутри у нее перевернулось.
– Не делай этого, Уэствей. – Она улыбнулась, глядя на него зелеными глазами. – Я завтра улетаю, нет никакого смысла все усложнять.
– А вдруг есть?
Его глаза горели чувством, которому Эбби не могла найти определения. Она не успела спросить, что он имеет в виду, как он ее поцеловал. Но как ни приятна была его близость, она, ощутив что-то новое, непонятное, увернулась и спросила:
– Джейк, что это ты делаешь?
Он ухмыльнулся.
– Странно, что ты спрашиваешь.
Эбби безумно хотелось прильнуть к нему, прошептать что-нибудь возбуждающее. Но она не понимала столь резкого перехода от «ты – женщина Майлза» к откровенному заигрыванию.