упо.
– Не понял… До этого ты не видела, что у тебя горит “чек”? – спаситель спрашивает и смотрит на меня, словно он строгий директору школы, а я – плохая ученица.
– Да, не видела. Ну, или может….
Делаю паузу, пытаясь вспомнить про это “чек”, но на самом деле память никаких картинок мне не подкидывает.
– Нет. Не помню. Еще раз прошу меня извинить за причиненные неудобства. Я оплачу ремонт. Ну, и другие расходы.., – пока говорю, лапуля пинает меня, и я снова прикладываю руку к животу.
– Еще раз… Живот болит? – пристально вглядываясь в мое лицо, снова интересуется Назар. – Нет. Все нормально. Не стоит беспокоится.
– Ясно. Вы сообщили родным, что попали в аварию?
– Нет. Не вижу в этом смысла, – говорю так, как считаю на самом деле.
Назар смотрит на меня непонимающе, удивленно приподняв бровь.
– Я цела и здорова. Ну, а машина - железо и не более того.
Вздыхаю, понимая, что впервые нахожусь в такой ситуации.
Во-первых, я вру, что мне не свойственно от слова совсем.
Во-вторых, мне реально некому позвонить, чтобы попросить помощи.
Сыновей беспокоить нет смысла. Они слишком далеко.
Карповича после недавнего разговора даже набирать не хочу.
Хотя я все же несколько раз доставала телефон из сумки и смотрела на экран, думая об этом.
Пока думаю, ловлю взгляд Назара. Вижу: он смотрит на мое обручальное кольцо.
– Вы не переживайте. У меня хватит денег оплатить все расходы. Я подпишу все необходимые документы, – говоря, отвожу взгляд в сторону потому что меня неожиданно начинают накрыть эмоции. Но…
Не из-за того, что я попала в аварию, а потому что вспоминаю разговор с мужем.
Сейчас мне даже и не верится, что я прожила с Карповичем больше тридцати лет. Смотрю в темноту окна машины, как в пустоту.
Так и на Дениса, когда он говорил, я сегодня смотрела, как в черную дыру. И думала только о том, что совсем не знаю этого человека.
Хотя все эти годы мне казалось, что мы с Денисом единое целое. Две неразрывные половинки…
А все оказывается было фарсом…
Именно это я чувствовала, когда стояла у окна и слушала Дениса.
Каждое слово мужа поражало меня, как удар грома: он не любит меня и не хочет ребёнка.
Тот момент, когда мир вокруг окончательно превратился в пустоту, когда все мечты о семье и будущем рухнули окончательно.
Как бы я не была сильна и уверена в себе, но во мне, как в любящей женщине – жене своего мужа, до последнего теплилась тысячная доля надежды на то, что все окажется иначе. Только увы и ах…
Пока я держась за живот, в котором уже живет наша общая маленькая жизнь, Карпенко говорил, словно обличал меня в каких-то грехах.
Слушая его, во мне окончательно и бесповоротно умирал последний атом веры в мужа как в мужчину.
– Да, я оказался не готов к твоему известию и к такому повороту событий, – произнес Денис, глядя в мои глаза с арктическим холодом, от которого мне хотелось съежиться. – Да, я давно хотел сознаться, что хочу жить своей жизнью, потому что у меня есть другая женщина.
Эти слова разрывали мою душу изнутри.
Я не могла понять, как он мог так легко отказаться от нашей любви и от всего, что мы строили и чего добились вместе…
Вздохнув и собирая свои мысли, я все же в очередной раз хотела услышать Дениса, чтобы понять: почему так все случилось.
Мне хотелось услышать в его словах и голосе, хоть какие-то отголоски того, что он раскаивается в происходящем. Но…
Ничего человеческого, за что можно было зацепиться не случилось.
Денис продолжал свою речь, будто между нами обычный деловой разговор:
– Муза, нам нужно поделить имущество. Я предлагаю все сделать по-человечески. Стоматологический бизнес пусть останется у меня и у сыновей. Тебе я оставлю косметологическую клинику эстетической медицины. Ну, и недвижимость. Здесь я даю тебе право выбора: дом или квартиру. Уверен, что это будет справедливо.
Мне понадобилось время, чтобы осознать, насколько цинична позиция Карповича.
Как он мог предложить мне отказаться от дела всей моей жизни.
Как хватило ума подумать о том, что наши тридцать лет семейной жизни - это черновики его планов на будущее с другой женщиной?
– Бизнес я тебе просто так не отдам, – ответила я, поднимая голову и смотря Денису прямо в глаза.
Говоря, я не испытывала ни страха, ни колебаний. В этот момент внутри меня было лишь твердое намерение отстаивать свои личные границы и свое дело.
Муж был крайне удивлён моей реакцией.
Карпович не ожидал, что я не пойду у него на поводу и откажусь от его щедрого предложения.
Посмотрев на меня раздраженно, он попытался надавить:
– Муза, ты ведь знаешь, что без меня у тебя ничего не получится. Ты не сможешь решать вопросы без моей поддержки…
– Я сама создавала то, что у нас сейчас есть, Денис, – с гордостью произнесла я. – И если ты хочешь выйти из нашей жизни, то я не собираюсь следовать у тебя на поводу и делать так, как ты решил. Выход из этой ситуации простой. Все делить по закону: пятьдесят на пятьдесят. Попилить не получится, значит только продавать…
Внутри меня все холодело от собственных слов. Но…
Внешне я старалась выглядеть спокойной и решительной.
Обозначая свою позицию, я прекрасно понимала, что впереди меня ждёт трудный путь. Но…
Все равно была готова бороться за своего будущего ребёнка и за то, на что у меня ушло столько лет моего труда, профессионализма и любви...
Глава 21
Сидя в чужой машине, я все думала и думала обо всем, что случилось за последние несколько часов.
Нервный разговор с Карповичем на повышенных тонах, после которого у меня дрожали руки и щемило сердце.
Конечно, в таком состоянии я могла и не обратить внимание на “чек” неисправности тормозной системы.
Утром, вроде, было все нормально. Хотя кто знает, ведь тоже ехала, думая о куче вопросов.
Как говорится: знал бы прикуп - жил бы в Сочи. Но…
Уж как есть. Главное жива. Хотя…
Буду долго помнить: как резко повернула, как сжались тормоза и провалилась педаль, и купер стал практически неуправляемым.
Сейчас мое воображение уже начало подкидывать фантастические и более тяжелые картинки и звуки: громкое “бамс”, скрежет, запах искореженного металла, внезапное падение в бездну.
Да, этого ничего не случилось. Но ведь могло…
Так же как и предательство Карповича и разрушенная семейная жизнь.
“Господи, тридцать лет брака псу под хвост. Хотя в чем пес виноват?! Еще и раздел имущества… Неужели всё так просто? Будто тридцать лет совместных радостей и печалей можно оценить в деньгах. Хорошо, хоть малыша не придется делить, – думая о своем пузожителе, снова поглаживаю живот. – Кроха моя, отец у нас подкачал. Это неприятно, но что делать. И так случается. Главное, ты маме нужен…”
Из тревожных мыслей в реальность меня возвращает густой бас Назара.
– О чем задумалась, Муза?
– Извините, мне так неловко, что я столько вашего времени отрываю, – говорю, думая о том, что могла упустить какую-то важную информацию. – Эвакуатор уже приехал? Да?
– Еще нет. Но… Скоро уже подъедет. Правда не совсем эвакуатор, но нам все равно подойдет, – рассеянно отвечает Назар, наблюдая за чем-то в телефоне.
Слова мужчины меня несколько напрягают.
Несмотря на его вполне располагающую внешность и очень приличную и дорогую одежду, внутри меня начинает расти беспокойство.
– Что значит не совсем эвакуатор? – уточняю, глядя опасливо на моего спасителя .
– Не стоит бояться и переживать, Муза. Я не насильник и не серийный маньяк. Сейчас Петр приедет, все увидишь сама, – говоря совершенно серьезным тоном, подмигивает мне Назар. – Верь мне! Солдат ребенка не обидит…
– Спасибо. Информация содержательная, – благодарю, посматривая в свой телефон.
– Если тебе нужно поговорить, я выйду, – тут же, поймав мой взгляд, произносит Назар.
– Не нужно. Я не буду никому звонить. Вопросы закроем и вызову такси, – отвечаю спокойно, думая о том, как мне завтра добираться на работу в клинику.
“Ладно. Главное, жива и здорова. Остальные проблемы решаемы”, – успокаиваю сама себя, вздыхая.
– Что тревожит, такую красивую женщину? – сразу же уточняет Назар.
Поворачиваю голову в его сторону. Не скрываю своего удивления. Потому как я точно видела: мужчина не смотрел на меня, а снова следил за какой-то красной точкой в телефоне.
– Все хорошо. Расслабься. Знае.., – договорить он не успевает, потому что раздается громкий автомобильный сигнал. – Ну, вот и наша лягушонка с коробчонкой доползла. Посиди пока.
Назар выходит из машины.
Я в водительское окно вижу пятнистую громадину с большим прицепом.
Буквально через минуту пассажирская дверь с моей стороны открывается.
– Выходим. Пересаживаемся в другую карету, – произносит мой спаситель, подавая мне руку.
Хочу поинтересоваться: зачем в другую машину. Но…
Назар меня опережает:
– Мне нужны документы и ключи от купера.
– В смысле? Как я отдам ключи незнакомому человеку?
– Ну, вот как-то придется довериться первому встречному проходимцу…
Назар улыбается. Я же пялюсь на него, как валдайская коза.
Нашу молчаливую дуэль прерывает молодой голос:
– Товарищ генерал, подъедьте ближе к платформе. Мы сначала ваш рендж загоним и зафиксируем, а потом купер поднимем манипулятором.
Я провожу взглядом от места, где мы стоим до огромной военной машины.
Сбоку от нее вижу вижу еще один легковой автомобиль.
Около него стоит довольно таки молодой мужчина, чем-то похожий на Назара.
“Ну, не он же генерал.., – проносятся в моем мозгу мысли. – Неужели это к Назару обращались. Да, ну… Он точно на генерала не похож совсем. Слишком молод для генерала…”
– Понял. Принял, – отвечает мой спаситель тому, кого я не вижу, и обращается ко мне. – Муза нам в ту машину.
– Вы что генерал? – выдыхаю, не сдвигаясь с места. – Не похож? – лукаво улыбается Назар и берет меня под локоть. – Сейчас машины загрузим и поедем.