Вопросы обсуждаем коротко. Поблагодарив Симу, отключаюсь и погружаюсь в свои мысли.
Снова вспоминаю вчерашний разговор с Леной. Вернее, её слова:
– Муза, не обижайся. Меня, вероятно, несет. Но… Я много лет молчала. Карпович и мизинца твоего не стоил и не стоит. Ты для него изначально была удачным, как сейчас говорят, бизнес проектом.
Запальчиво и эмоционально объясняла свои слова всегда спокойная Ленка.
– Карп знал, что ты – талантише и упертая трудяжка. На таких влюбленных в профессию медицина держится. Он как прагматик все хорошо просчитал. Да еще и стоматология сделала революционный шаг вперёд в области протезирования и имплантации. Только с тобой он мог воплотить в жизнь это все…
– Жалеешь меня, – неожиданно для себя выдохнула я, когда Лена замолчала, чтобы сделать глоток кофе.
– Нет. Не вижу повода. Я знаю, что ты, Муза, очень сильная. Уверена, что переживешь это и найдёшь, как наказать Карпа. Честно. Хоть и несколько кровожадно, но хотела бы видеть его поверженным и даже униженным, – уже выходя из ресторана подруга выдала то, чего я совсем от нее не ожидала. – Если помощь нужна – обращайся. И, главное, максимально отжимай все, что положено по закону. Да, и про алименты не забудь. Кстати, пока ты будешь в декрете, он обязан и тебя содержать…
Всплывшее в памяти неприятное слово “алименты”, над которым я вчера долго хохотала, сегодня для меня приобрело иной смысл.
– А почему бы и нет, – хмыкаю и произношу вслух. – Надо уточнить у Виктории, обязан ли супруг содержать жену, которая находится в декретном отпуске. Если обязан, то пусть Карпович и выполняет свою обязанность. Как говорится: за все нужно оплатить…
С этой прекрасной мыслью подъезжаю к клинике.
Не в отличном, но в нормальном и приподнятом настроении выхожу из машины.
На некоторое время прямо зависаю, наслаждаясь приятной зимней погодой. Делаю глубокий вход морозного воздуха.
– Сейчас, малышка, мама подышит и пойдёт решать вопросы нашего с тобой благополучия. Отец твой оказался еще тем овнОм. Ну, вот и так бывает, девочка моя!
Общаясь с дочерью подхожу к двери клиники и слышу мелодичный голос:
– Муза Анатольевна, а я вас жду?
Обернувшись вижу молодую женщину с приличным животом.
В мозгу как пуля пролетает мысль: “Неужто любовница Карповича?!”
– Здравствуйте! Чем обязана?
Стараюсь держаться как можно спокойнее.
– Я хотела с вами поговорить, – с напором в голосе произносит непрошенная гостья.
– Слушаю вас. Только оперативнее, пожалуйста. Меня пациент ждет.
Добавляю в голос холода и жёсткости.
– Я Маша!
– Мне ваше имя ни о чем не говорит.
Неожиданно для себя начинаю сердиться и по-бабски стервозничать.
– Мы с вами уже разговаривали по телефону. Я Маша. Мы с вашим мужем…
Последние слова женщины у меня вызывают приступ гомерического хохота. Знаю, что некрасиво, но не останавливаю себя в своем желании и хохочу прямо в лицо визитёрши.
– Вы меня удивили, – тут же взвизгивает женщина. –
– Вы меня тоже, – выдыхаю сквозь хохот. – И все же чем обязана?
– Разве это повод для смеха, что я к вам пришла, как женщина к женщине, – с психом выговаривает мне визитерка.
– На самом деле ситуация комичная, – не понимаю зачем, но отвечаю. – Вы, придя к жене мужчины, с которым спите, я бы сказала жестче, но воспитание не позволяет, – мямлите, потому что не можете правильно себя обозначить. Чего жеманничать? Так и скажите: я любовница вашего мужа…
– Я будущая жена Дениса, – собравшись с духом почти выкрикивает мне в лицо женщина.
– Ну-у-у…Это еще бабка надвое сказала, – язвлю, глядя прямо ей в глаза.
– Вы молоды и слишком самоуверенны. Вот когда станете женой… Хотя, если честно, я в этом не уверенна… Так зачем вы здесь?
– Мне рожать скоро, а вы Денису развод не даете, – потеряв уверенность в голосе, говорит женщина.
– Серьёзно? А он что уже подал на развод? Я лично не в курсе? И моя адвокат тоже…
Меня снова душит приступ смеха, потому беру паузу, чтобы отдышаться.
– Деточка, я не могу дать то, чего уж меня не просили. Вот когда получу повестку на заседание суда как ответчик, тогда и поговорим. И не приходите ко мне. Задавайте все вопросы отцу вашего ребенка. Да, и отношения тоже с ним выясняйте. И для начала узнайте: подал ли он на развод…
Глава 30
Несколько дней у нас с адвокатом ушло на внесение дополнений в документы права собственности. Но…
Главное, удалось наложить запреты на продажу объектов недвижимости.
Вроде и процедура не такая и сложная, и все равно вся эта суматоха вымотала меня морально и даже физически.
И тут вдруг осознала, что, как бы там ни было, но вынашивать ребенка в двадцать лет и в пятьдесят – очень большая разница.
Несмотря на мой позитивный настрой и радость от моей маленькой пузожительницы, я все равно стала очень быстро утомляться и уставать.
Сегодня утром впервые за многие годы проспала почти до девяти часов. Еще минут пятнадцать назад лёжа в постели, успокаивала себя тем, что прием у меня во вторую смену.
– Ну, что, пупся, давай думать, чем будем завтракать. На овсянку ты вчера выдала изжогу. Творог третьего дня тебе тоже не зашел, – говорю вслух своей малышке, поглаживая ее и наливая молоко в стакан. – А может омлет не будет тебя раздражать? Попробуем?
Словно малыха мне дала свое одобрение, достаю яйца из холодильника, взбиваю их венчиком, аккуратно тонкой струйкой добавляю теплое молоко и чуточку солю. Вливаю в форму и отправляю в духовой шкаф.
Пока омлет готовится, принимаю душ. После внимательно осматриваю себя в зеркало.
Довольно улыбаюсь, потому что в моем абдоминальном жирке все же немного начал обозначаться животик.
– Малышуля, ты чего притихла? Потанцуй. Ну, или пни маму.
Не получив ответа от своей дочуринки, продолжаю ее поглаживать в промежутках между вбиванием крема в кожу лица и украдкой волос.
– Дочунь, как думаешь: не пора нам волосы постричь? Может сделать каре или короткую стрижку? Понятно. Спишь. Хорошо… Это мы решим позже. Сейчас нам нужно завтракать и выдвигаться, – произношу, глядя на свое отражение и втягивая аромат, что просачивается в ванную комнату первого этажа через приоткрытую дверь. – Ой, как вкусно пахнет. Идём пробовать ваш с тобой кулинарный шедевр. Хотя, куколка, он точно не будет таким, как у генерала Назара.
При мысли об Орлове на меня неожиданно нападает грусть. Но…
Ненадолго, потому как сразу всплывают вопросы, о которых я совершенно не думала в последнее время.
Раз вспомнила, значит, надо записать.
– Нет, все же лучше сразу написать, – говорю вслух, открывая духовку и вынимая форму с омлетом. – Ну, вот, милая, результат ожидаемый: худой и плоский. Да, мы с тобой птицы, но явно не орлицы…
Рассматривая дело рук своих, морщу нос и хихикаю.
За столом, чтобы не забыть за делами и заботами сразу набираю сообщение брату Назара:“Доброе утро, Пётр. Что с машиной? Хочу закрыть финансовый вопрос и забрать автомобиль. С уважением Муза Карпович”.
Впервые за годы своего замужества, написав фамилию мужа, смотрю на неё и перечитываю, как что-то чужеродное и странное для себя.
И вдруг неожиданно понимаю: не хочу дальше жить с фамилией Дениса.
Еще осознаю, что о Карповиче после известия о его измене, которая мной обозначена емкими понятиями: подлость и предательство, – я вспоминаю только в плоскости решения имущественно-финансовых вопросов.
К своему собственному удивлению у меня нет бабских личностно-чувственных рефлексий.
Ну, как у нормальных женщин: я отдала ему лучшие годы, любила энд люблю, это мой мужчина, буду за него биться, лягу ковриком к ногам, да, мерзко, но стану держаться за штаны и верну любой ценой…
– Да, роднуля. Мать твоя – женщина странная. Мало эмоциональная и фактически не рефлексирующая. А может все гораздо проще, как в песне: было и прошло, слетело, как с белых яблонь дым? Надо это обсудить с твоей будущей крестной тётей Юлей. Мы давно у неё не были…
Подумав про Юльку, тут же набираю ей сообщение:“Прив. Предл. поуж. Заканч. в 20.00. Музон”.
Пока завтракаю, посматриваю на телефон в ожидании ответов от Петра и Юльки.
Допивая молоко, слышу блямканье уведы мессенджера. Открываю главный экран.
Вижу, что от Петра:“Доброе утро, Муза. Все пояснит генерал. Хорошего дня. Орлов”.
Прочитав несколько раз, резюмирую:
– Мда… Однако, Петенька немногословен, как и его старший брат. Ну, что ж… Что есть, то есть. Ладно, кроха. Поехали дарить людям счастье и радость.
По дороге в клинику мысленно все же возвращаюсь к бывшему мужу. Вернее, к тому что Карпович тоже как-то странно притих. Если бы я его не знала, то обманчиво бы думала, что он самоустранился, решив все оставить жене и ребёнку. Но…
Это точно не про Дениса Борисовича. Он свое, нажитое непосильным трудом, точно просто так не отдаст. Значит, вынашивает план. Или уже приступил к его реализации. Если приступил, то в чем это заключается? Хотя…
Опять же неплохо зная Карповича, могу предположить, что в части раздела имущества и бизнеса, он просто не торопится. Также как и с разводом.
Маша – женщина хоть и не совсем юная, но недалекая. Нет. Не дура явно. Но…
Она влюблена в Карповича ещё и беременна, потому не видит дальше собственного носа. Вернее, живота. Ей кажется, что Денис – рыцарь в сияющих доспехах, который ради своей дамы сердца готов совершить подвиг, убить зверя и положить к её ногам шкуру и полцарства.
Да-да, я тоже так думала целых тридцать лет. Но…
Действительность оказалась иной: Карпович – мега ЭГО.
Есть сначала ОН и его активы, а после все остальные и Маша с её чаяниями, надеждами и ребёнком тоже в конце этого списка. Хотя…
Денис просто может быть и не уверен в том, что этот ребенок от него…
– Тьфу…Муза, о чем ты думаешь? А главное зачем? Пусть все идет, как идет… Проблемы Дениса, а уж тем более этой Маши, тебя и твоей малышки не касаются от слова совсем. Как и то, по какой причине Карпович до сих пор не подал на развод, – говорю себе, посматривая в зеркало заднего вида и отвешивая себе ментальный подзатыльник. – Как это выражение: “Кесарю кесарево, а Богу Богово”, – пусть каждому воздается, платится по его заслугам.