Мы идём домой вчетвером — Таня, Маша, Женя и я. Обо всём говорим, хохочем, я рассказываю про старые школы. Доходим до Осипенко. Тане надо идти по Осипенко в район «серого» магазина. Женя живёт в доме «водников» — он торцом выходит на Осипенко, а Маша — в маленьком домике прямо за ним. Я говорю:
— Сегодня я пойду с Женей и Машей, а завтра с Таней! Вот такой у нас будет график, согласны?
И мы все смеёмся и радуемся!
Иду уже одна по набережной — весь сегодняшний день вспоминаю то быстро, то медленно. У меня здесь будут подруги — это чудесно! И одна мысль меня просто останавливает: Самуил Григорьевич не похож, но хочет быть похожим на Сталина. Смешно. И глупо! Значит, вот о чём в той маленькой главе «Культ Сталина» из маленькой книжки «Москва 1937». И вдруг всё это как-то от меня отдалилось — вижу, но издалека!
Я стою на набережной, смотрю на наш дом — он красивый, — на речку, на другую сторону реки. А у меня в груди, в голове и вокруг меня какая-то лёгкая, изумительная радость — мне так хорошо!
Может быть, это весна?!
Подсмотрела
Правильно Мамочка сказала: это не квартира, это хоромы. Из-за того, что тут две квартиры, у нас не четыре комнаты, а пять — Папин кабинет сделан из второй кухни. И две ванные, и две уборные! Теперь мы вчетвером уходим утром почти в одно время — Папа на работу, а мы в школу. И если учесть, что некоторые, не указывая пальцем, невозможно долго умываются, то две ванные нам очень-очень пригодятся!
Сегодня после школы мы ходим по квартире — по-моему, мы втроём не в себе, но Мамочка — в себе! Она нам рассказывает, что где будет стоять, и мы сходим с ума от радости. А потом идём и сидим в столовой-гостиной, там уже почти всё есть, кроме стульев. Мы сейчас сидим на креслах и старых венских стульях, а Мамочка говорит, что скоро будут новые стулья — одинаковые, и надо подкараулить в магазине «вертушку» для рояля. Мамочка говорит, что Папа через несколько дней уедет в «Лимонию», а когда вернётся, всё это будет! Да, и в этой комнате никто не спит — у Мамочки с Папой своя спальня!
Скоро будет ужин — мы сидим в нашей комнате. Сейчас здесь только три кровати, две тумбочки и бельевой шкаф, а будет ещё три письменных стола, тахта — это такой диван, — шкаф для книг и шкаф для платьев.
Сидим на своих кроватях — все чем-то заняты. Я Джека Лондона читаю — так пишет, что сердце замирает. Слышу звонок в ту дверь — там всегда Папка приходит. Я вскакиваю и бегу его встречать. Прибегаю в ту прихожую — там темно, я сразу, ещё в коридоре, останавливаюсь, потому что вижу: Папа с Мамой стоят неподвижно в темноте, Папа обнимает Маму, а Мамины руки и голова у него на груди. Кажется, что они замерли — совсем неподвижны!
Я тихо-тихо задом иду на цыпочках, задом вхожу в столовую, поворачиваюсь, так же тихо захожу в нашу комнату, сажусь на кровать и беру книжку. У меня сильно и быстро бьётся сердце — чувствую, Ёлка на меня смотрит, тогда я как будто прямо впиваюсь в книжку. Мне немножко стыдно, что я подсмотрела, но ведь я не нарочно — случайно получилось!
Значит, вот она — самая важная и прекрасная тайна взрослых: они стоят в прихожей, прижавшись друг к другу совсем неподвижно. Никуда ничего не ушло — они по-прежнему Мышка и Ёжик, Жоржик и Вака!
Почти девятнадцать лет назад они ехали из «Норда» в открытой машине, а у Мамочки в руках был букет астр, подаренный ей Папой.
И сейчас они стоят в тёмной прихожей, стоят совсем неподвижно…
Папа обнимает её и прижимает к себе.
А Мамочка положила голову и руки ему на грудь!
Я счастлива каким-то огромным, разлившимся вокруг меня счастьем!
Потому что это — ЛЮБОВЬ!!!
Иллюстрации
1945
Нина.
Нина делает стойку.
Соревнование — прыжки в мешке.
Алёша и Анночка.
Приз, полученный Ниной за 1‑е место в конкурсе пения.
Маме пишет из ссылки Володя Петропавловский, друг детства и юности.
Детский праздник. 20 ноября — день рождения Нины. За столом: Анночка, двоюродные сестры Алла и Белла, Нина, подруги по двору Лена и Дагмара, Элла и Инна Садовская.
Анночка.
Эллочка с Мишенькой на руках.
1946
Платок, обвязанный Ниной в подарок Маме на день ее рождения.
Платок, обвязанный Эллой.
Вот такой большой велосипед подарили Эллочке Папа с Мамой.
Нина и Элла во дворе своего дома на 1-й Мещанской.
Праздник. Слева направо: Элла, дядя Миша (Михаил Александрович Садовский), Мама, Папа, неизвестная женщина, дядя Серёжа (Сергей Львович Соболев), тётя Зина (Зинаида Николаевна Садовская), тётя Ася (Ариадна Дмитриевна Соболева), неизвестный мужчина.
Пионерский лагерь «Поречье».
Родительский день.
Нина, Анна и Элла с Папой.
Мишенька.
У рояля.
Печатает на Папиной пишмашинке.
Мама и Нина с новым бантом.
Праздник. На переднем плане Элла и Нина.
Ленинград, лестничная площадка в доме на улице Писарева. Эллочка и Мама.
Ленинград, в гостях у Михлиных: тётя Витя, Эллочка, дядя Зяма и Мама.
Кисловодск, Мама и Папа отдыхают в санатории Академии наук. Мама на лестнице.
Папа.
Столовая санатория.
Мама — Гвоздь Кавказа
1947
Анночка.
Москва, 1-я Мещанская улица. На переднем плане: Нина, Анна, Элла и Мишенька.
Папино сорокалетие, но сам он, вероятно, «уехал в Лимонию».
Мамин день рождения. Мама любуется чашкой, которую мы ей подарили.
Нина, Элла, Миша, Мама и Анна.
Праздник. Элла, Анна, Нина.
За роялем Эллочка, Нина играет на скрипке.
Нина пишет из лагеря домой.
Мама с Мишенькой.
Папа с Мишенькой за письменным столом.
В купе поезда, Нина едет с Папой в Ленинград.
Ленинград, ул. Писарева, «дом с эркером».
Осколок, взятый Ниной на память в разрушенном Петергофе.
Ленинград, ул. Писарева, зал с эркером и камином. За роялем Нина.
Квартира семьи Шнирманов в Ленинграде.
Зал с эркером и камином.
Папа, Георгий Шнирман, в столовой квартиры на ул. Писарева, 1914 г.
Папа и дядя Шура, 1933 г.
Дядя Миша и Папа, 1935 г.
Три брата: Михаил, Александр, Георгий. Ленинград, 1949 г.
Дядя Миша.
Ленинград, Нина у Финского залива.
Эллино письмо родителям в Кисловодск.
Письмо Нины.
1948
Москва, 1‑я Мещанская. Нина читает газету.
Папа за своим письменным столом.
Мамочка стоит между роялем и буфетом в родительской спальне.
Мамин уголок. На этой полке с нотами до 1946 г. стояла фотография Оли Малеиной.
Оля Малеина — балерина, Мамина лучшая подруга.
Папа и Мама.
Наша ванная на 1‑й Мещанской перед переездом.
Прихожая. Элла у дверей.
Книга Л. Квитко, которую мы так любили в детстве.
Стихотворение «Колыбельная».
Ужин перед переездом.
Бабушка с Мишенькой в родительской спальне.
Сборы на новую квартиру. Мама с Эллочкой.
Последняя ночь на старой квартире.
Последняя ночь на старой квартире. Эллочка.
Анночка.
Ниночка.
Мишенька.
Мишенька закрывает дверь на цепочку.
Новая квартира на набережной Максима Горького (сейчас она называется Космодамианской). Мама, Нина и Мишенька.
Столовая в новой квартире. Одна из первых совместных трапез.
Вид из окна Бабушкиной и Мишенькиной комнаты.
Вид из окна родительской спальни.
Новая квартира с уже прорубленной дверью.
Три сестры в своей спальне.
Мишенька растет.