Женщина почувствовала себя одинокой. Лишившись тепла Рейна, она ощутила озноб и, закрыв глаза, приказала себе успокоиться. Сама она никогда не теряла голову. И ей еще не встречался мужчина, который мог бы лишить ее самоконтроля.
Наполнив стакан холодной водой, Рейн выпил его залпом, провел рукой по волосам и стал ходить взад-вперед по кухне, чтобы успокоиться и восстановить дыхание. Волнение постепенно затихло, можно было вернуться в комнату.
Тамара отвязала чулок и вытянула затекшую ногу. Решив сделать что-нибудь полезное, убрала постель. Раздумывая над тем, стоит ли ей показываться в кухне, она увидела входящего в комнату Рейна. Натянув джинсы, он отпер шкаф и позволил Тамаре взять одежду и обувь.
— Готова для завтрака?
— Хорошая идея.
— Ты пока оденься, а я приготовлю яичницу с ветчиной.
— Прекрасно.
Рейн кивнул — заказ принят — и ушел в кухню. Тамара протяжно вздохнула. В ванной она умылась, надела чистые джинсы и хлопковую рубашку, переплела косу. Соблазнительный запах жареного бекона поманил ее в кухню.
— Кофе готов, — объявил Рейн.
Тамара разлила кофе по чашкам и накрыла на стол. Обнаружив буханку хлеба, извлеченную Рейном из холодильника, она приготовила тосты. Вскоре они уже сидели за столом.
Все было очень вкусным, и Тамара ела с аппетитом. Рейн съел в два раза больше, но он и был в два раза крупнее. Даже кофе показался Тамаре особенным. Вероятно, необыкновенный вкус ему придавала вода из горного источника. А может быть, это от ее эмоционального состояния? Солнце казалось ей ярче, воздух прозрачнее и чище, еда вкуснее. Она тепло улыбнулась Рейну.
— Завтрак просто великолепный. Ты избалуешь меня.
Глаза Рейна изучающе смотрели на пленницу. Волосы Тамары были заплетены в косу, открывая ослепительную красоту лица. Несмотря на небольшие царапины и отсутствие косметики, она была самой красивой женщиной, которую Рейну когда-либо доводилось видеть. У нее были большие умные глаза, прямой нос, полные губы совершенной формы. Гладкая кожа излучала здоровье.
— Я тебя еще не видел такой умиротворенной, — заметил Рейн, поняв, что именно отсутствие напряжения делало ее столь очаровательной.
Тамару удивило замечание Рейна, но она вспомнила, что впервые за несколько последних месяцев расслабилась.
Работа, личные проблемы и угрозы преследователя сильно повлияли на ее нервную систему.
— Могу поспорить, что ты испытываешь классические проблемы заработавшегося босса. — Рейн продолжал затронутую им тему: — В последнее время ты, очевидно, мало спишь, страдаешь от головных болей, твой желудок плохо функционирует. Тебе нужен хороший отдых. Здоровье гораздо важнее, чем все остальное.
— Откуда такая осведомленность? — Вопрос прозвучал непринужденно.
— Прошел через это, — сказал Рейн. — Управляя авиакомпанией, я работал по восемнадцать часов в сутки, пока не свалился.
После освобождения из тюрьмы он, испытывая вину перед отцом, задался целью воплотить в жизнь его мечту.
— Что же ты сделал?
— Ушел от дел, передав их опытным управляющим. Потом купил хижину и жил здесь, пока душа и тело не поздоровели. Я до сих пор президент компании, но не управляю ею.
— Передал под полный контроль чужим людям семейное дело? — Тамара не могла поверить в это.
— Мне нравится работать на ранчо, — сказал Рейн. — Это тяжело, рабочий день длится долго, но ответственность совсем другая. У меня служат люди, которым я доверяю, поэтому могу в любое время уехать куда захочется.
Тамара задумалась над его словами. Компания не развалилась бы без нее. Наоборот, администрация, возможно, была бы даже рада проявить свои способности в полную силу.
— Незаменимых нет? — Эта мысль навеяла на Тамару грусть.
Рейн улыбнулся, поняв ее настроение. Он подумал, что такая женщина вполне может быть незаменимой, но промолчал.
— Пора уже начать заботиться о себе.
Тамара нахмурилась — она не знала, сможет ли существовать без работы.
— Я не уверена, что умею расслабляться, — призналась собеседница, открыто посмотрев на Рейна.
— Если не будешь сопротивляться, это придет.
И снова Тамара задумалась над его словами. Сейчас, после жуткого напряжения последних суток, она чувствовала себя хорошо отдохнувшей. И все же именно освобождение от привычного круга забот избавило ее от усталости.
— Возможно, мне действительно нужен отдых.
— Лучшего места, чем это, ты не найдешь.
Глаза женщины сузились — он ошибается. Она ненавидела изоляцию в горах, страдая от старых душевных ран, которые так и не зажили. Правда, комфортабельная хижина Рейна несравнима с лачугой ее детства, а сам он был, несомненно, привлекательным стимулом для того, чтобы провести отпуск здесь.
— Но у тебя нет ни телефона, ни радио, — привела она слабый довод.
— Телефон — самая последняя вещь, в которой ты нуждаешься. А радио есть в вертолете.
— Я должна держать постоянную связь с семьей, — настаивала Тамара. — Не смогу спокойно отдыхать, если не буду знать, что там происходит.
— Один из моих служащих, Дейв Эндрюс, будет регулярно летать сюда и привозить тебе пленки с голосами твоих близких. Первую он привезет завтра. А ты можешь записать свой ответ, отправить его с Дейвом и спокойно продолжать свой отпуск.
Это звучало разумно, но с какой готовностью она шла на принятие всех предложений Рейна!
— Нет, я не могу оставаться так долго вдали от дома.
— Даже ради Гарольда? — Рейну пришлось надавить на ее родственные чувства.
— Дядя поймет меня. Вернувшись, я все ему объясню.
— Ошибаешься, — ответил Рейн, вставая с кресла.
Он вышел из комнаты, но вскоре вернулся и передал ей письмо.
Тамара узнала фирменный конверт. Она подарила комплект дяде на Рождество в прошлом году. Страшась дурных вестей, Тамара заставила себя прочитать письмо.
«Моя дорогая Тамара!
Ты — дочь моей сестры, но даже не догадываешься, как сильно я люблю тебя. Мне невыносима сама мысль о том, что с тобой может произойти несчастье. Это разбило бы жизнь Люси, Кэти и мою. Я должен защитить свою семью.
Уверен, что ты требуешь от Рейна отвезти тебя домой. Умоляю — измени свое решение. Я никогда не просил тебя об одолжении и не считал, что ты обязана мне чем-то. Но сейчас я обращаюсь к твоей любви и преданности и прошу пойти на уступки Рейну и мне. Останься с ним и хорошо отдохни. Ты заслужила это.
С любовью, Гарольд».
Тамара прочитала письмо дважды. Как она могла проигнорировать мольбу дяди? Ведь стольким обязана ему и любит его всей душой. Но почему он обращается к ней письменно? Почему не хочет встретиться с ней и обсудить проблему лично? Может быть, он думает, что племянница слишком эгоистична, чтобы выполнить его просьбу? А не стала ли она действительно эгоисткой в последнее время? Погрузившись в собственные проблемы, перестала замечать то, что волнует ее близких. Что же ей делать? Рейн сказал, что пока у нее одна перспектива — остаться в хижине.
— Ты обещаешь мне, что я буду поддерживать связь с Кэти? — спросила Тамара.
У Рейна перехватило дыхание.
— Даю слово, если ты обещаешь не предпринимать попыток к бегству, — ответил он твердо.
— И ты можешь поклясться, что не будешь меня соблазнять, как сегодня утром? — Теплая волна прилила к ее лицу.
— Я не евнух, — возразил Рейн низким голосом, внимательно глядя на Тамару. — Но могу обещать, что не буду ни на чем настаивать или предпринимать рискованные шаги.
Тамара знала, что может верить Рейну, но здравый смысл говорил обратное: они находились одни в хижине, что само по себе уже было рискованно. Тем не менее сердце настаивало на том, чтобы она осталась и разобралась в своих необычных чувствах к притягательному похитителю.
— Будем считать, что мы договорились, но при условии — ты выполняешь обещания и обеспечиваешь мне связь с семьей.
Вздох облегчения вырвался из груди Рейна. Тамара согласилась остаться — ей хочется разобраться в своих чувствах.
«Тэмми, неужели это правда?»— высокий голосок Кэти звучал отчетливо и громко. «Все здесь считают, что ты сбежала с Рейном Мастерсом. Весь город только об этом и говорит…»
Тамара быстро выключила магнитофон и, сверкая глазами, повернулась к Рейну. Уперев руки в бедра, она приготовилась к бурному разговору. Но увидев его удивление, сбавила воинственный пыл.
— Ты хочешь сказать, что не имеешь к этому никакого отношения? — призвала Тамара своего похитителя к ответу. — Надеюсь, это не является частью разработанного тобой плана?
Изумление Рейна постепенно перешло в задумчивое напряжение. Тамаре это не понравилось.
— Клянусь, я непричастен к этим слухам. Не думаю, что кто-то видел, как я нес тебя к самолету.
— Твои друзья, семья, служащие знают, где мы находимся?
— Только Дейв Эндрюс. Даже Гарольд не знает.
— Значит, они не могут думать, что здесь мы проводим медовый месяц? — почти с отвращением спросила Тамара.
— Я никому не говорил о намерении жениться, и они не воспримут эти слухи всерьез.
Тамара верила ему, но почувствовала, что слухи о ее бегстве с ним совсем его не расстроили.
— Эти разговоры в Сан-Антонио могут сослужить нам хорошую службу, — заметил он осторожно, скрещивая руки на груди.
— Да? — возмутилась Тамара. — Какой пример я подаю Кэти? Она подумает, что я связалась с мужчиной, которого почти не знаю, или что я совсем безответственный человек, удравший неизвестно куда, даже не предупредив родных. А Скип? В какое унизительное положение я поставила его! Он заподозрит, что я обманывала его с другим задолго до того, как отменила свадьбу. А мои служащие? Они подумают, что я сошла с ума!
Рейн безуспешно пытался подавить улыбку. Тамара была прекрасна в гневе.
— Это совсем не смешно, Мастерс! — вне себя выкрикнула она. Рейн не смеялся, но глаза его насмешливо блестели.
— Ты напрасно злишься. Меня тоже не забавляет эта ситуация, — оправдывался он, переходя к другой теме. — Я просто нахожу тебя очаровательной. — Рейн задержал дыхание.