Неожиданное заявление. Это меня тут так официально представляют или она сама придумала?
— Божественная, беженцем из Шима я никак не могу быть, потому что никогда в нем не был. Мой дед, божественный Каштилиаш Ламашту удалился в горы Мрака сразу после поражения в битве у Уртака и в жизни Шима участия не принимал.
— Значит, в изгнании ваш род уже больше двухсот лет. — Логику принцессы не прошибешь.
— Как вам угодно, божественная.
Спорить с ней у меня нет ни малейшего желания. С ее братом уже успел поспорить, правда, заработал немного на этом, но отношения вконец испортил.
Но так просто отойти не удалось. Под локоть меня подхватила хозяйка мероприятия (или дочка хозяина) Анат Йамму.
— Божественная, Игорь — выдающийся человек. В экспедиции он спас блистательную Рахмай Шалиму от ужасного немертвого монстра.
— И короля Мели он тоже выручил, — с другой стороны от меня оказалась только что упомянутая подругой Рахмай.
— Я вижу, на наших красавиц вы впечатление произвели. — Голос Шумалии был холоден и высокомерен. — Надеюсь, вы с приятством проведете тут время.
О, меня отпустили. Я поклонился с почтением, даже чуть ниже, чем в прошлый раз. Но я действительно испытывал к ней благодарность, что она разрешила мне освободиться от ее общества. Никакой симпатии между нами не возникло. Мне она откровенно не понравилась, я ей, похоже, тоже. Но хоть до вражды дело не дошло — уже прогресс.
А вот взявшие меня в коробочку графини расстроились. Принцесса не им недовольство выказала, но краешком задело и их. Так что я как-то быстро остался в одиночестве, даже никуда не отойдя.
Ничего страшного. Хотя чем я не понравился принцессе, не понял. Тем, что девушки меня хвалить стали? Странно. Досадно. Ну да ладно. Вспомнив эту присказку, немного поправил себе настроение и пошел дальше бродить по залам и комнатам, сделав по ним полный круг. С некоторыми раскланивался, несколько раз остановился поговорить, причем не был уверен, знаю ли я этих людей. Меня-то на выставке, наверное, весь двор видел, а у меня от этой кучи лиц только смутные образы в памяти сохранились.
Немного побродил вместе с Ирией Ика, которая здесь оказалась без подруг. Родословной те не дотянули, что ли? Или свои студенческие заморочки? Ирия тоже от Анат с Рахмай старалась держаться подальше. И то, что они крутились поблизости от принцессы, как я понял, ее раздражало. Так что проводил ее к принцу, но там благоразумно покинул, намекнув, что мое общество для божественного Бурны может стать для нее не лучшей рекомендацией. Ирия только вздохнула, но настаивать не стала.
А потом ко мне подошел Зиус. Местный министр иностранных дел, как ни странно, толпы вокруг себя не собрал, возможно потому, что сам слишком быстро перемещался. Вот он выхватил среди гостей какую-то пару, обменялся с ними несколькими фразами, выдал короткий, но экспрессивный монолог и исчез в соседнем зале, прежде чем кто-либо сумел подключиться к беседе.
Так же неожиданно он оказался рядом со мной, но бежать дальше не пожелал:
— Пойдемте, божественный, нам надо поговорить.
Интерлюдия 14Полуночный совет
Прием у блистательного Йамму закончился. Гости после трогательного прощания разъехались по домам. Но, как выяснилось, не все. Некоторые экипажи дружной вереницей проследовали к королевскому дворцу, и теперь их пассажиры собрались в правом крыле, в кабинете принца-наследника Бурны. Присутствовали: сам хозяин кабинета, его сестра Шумалия, министр Зиус, мэр Нимрод, а также ректор Никмеп, которого не было на приеме у Йамму, но теперь подъехал на совещание.
— Каковы ваши впечатления от потенциального жениха, божественная Шумалия? — спросил Зиус, который как-то сам собой стал ведущим.
— Красавчик, но слишком высокого мнения о себе. На вопросы отвечал слишком уклончиво. Как будто его мнение кого-то может интересовать. Можно подумать, что мы ему чего-то должны.
— Может, это оттого, что в столице сейчас группа доверенных лиц княжны Нанны находится, — проинформировал собравшихся Зиус. — Тоже пытаются с ним какую-то интригу вести. Нельзя им это позволять, согласны, Нимрод? Это уже дело вашей городской стражи с подозрительными иностранцами разбираться.
— Надо этого Ламашту обломать, — поддержал сестру принц. — Еще решит, что его в королевскую семью берут, а не просто как юридический казус для присоединения Шима. И делегацию Шима куда-нибудь за решетку переселить.
— Игорь слишком силен как маг, — неожиданно подал голос ректор. — Я его каналы посмотрел, так он даже не архимаг, много мощнее. Даже названия для таких нет. В первый раз подобное вижу. Если все Ламашту такими были, не понимаю, как Империя войну проиграла.
— Воинов эфира недооценили, — это уже Зиус. — Но это дела прошлые. Вопрос — что с этим Ламашту делать сейчас? Как я понимаю, божественная, взаимной симпатии у вас не возникло.
— Не мой типаж. Плохо воспитан.
— Тогда, может, стоит рассмотреть варианты с кем-нибудь из блистательных?
— Сделать какую-нибудь курицу княгиней Шима?! — возмутилась Шумалия. — Желающих полно, но они тогда носы до небес задерут.
— Действительно, есть опасность, что вместо присоединения княжества к Алезии какая-нибудь провинция попытается отделиться и сама к нему присоединится, — задумчиво проговорил Нимрод. — Тем более что военный потенциал Шима может оказаться значительно выше, чем говорят наши аналитики. Никмеп, вы правда считаете, что этот Ламашту по силе превосходит всех наших архимагов?
— Судя по каналам, да. В бою случая проверить не было, но и не хочется этого делать. Я лично — не возьмусь. Судя по тому, как легко он обратил химеру божественного Бурны, он и с архимагом такое спокойно проделает.
— Так он в поединок химер все-таки вмешался?! — воскликнул принц. — Вот скотина! И вы еще хотите с таким договариваться? Нет, ломать и только ломать.
— И как вы себе это представляете? Архимаг может и полгорода с землей сровнять.
— Вообще-то как раз для таких случаев и разработаны подавители… — как бы задумчиво сказал ректор.
— Точно! И без своей магии он уже таким заносчивым не будет! — воскликнула принцесса. — А станет своевольничать — так и выпороть можно.
— Тогда как? Будем просить у короля воинов эфира? — спросил мэр.
— Может и не дать, — поморщился принц. — Он над своей охраной трясется больше, чем они над ним. И одалживаться не хочется: потом будет все время напоминать, что я договариваться не умею. А как с таким договариваться?! А потом, с нашим божественным папашей никогда не знаешь, чего он хочет на самом деле. Ты договоришься, а он скажет, что не надо было. Зря старался. Нет, лучше его перед фактом поставить. Небось не откажется, если ему этого Ламашту упакованным в подавители предъявить.
— Я тоже против, — после некоторого размышления сказал Зиус. — Убить Игоря воины эфира, наверное, смогут, а вот захватить его живым и относительно невредимым — сомневаюсь. В поединке воина эфира и архимага все первый удар решает. Второго можно не суметь нанести. Например, взлетит в воздух и закопает воинов так, что они уже не выберутся. Это на них самих магия не действует, а вот на землю у них под ногами — запросто. Кстати, кто-нибудь знает, умеет ли Ламашту летать?
— Так что, все-таки договариваться? — Голос у Нимрода был крайне недовольным.
— Давайте я сначала попробую его уговорить самого подавители примерить, — задумчиво, но решительно предложил ректор. — Мне, знаете ли, тоже неприятно, что такая неконтролируемая сила по моей Академии бродит.
— ???
— Я же сказал, попробую. Есть идея.
День прошел, наступил следующий, а ясности с моим положением не наступило. Вчерашний прием ничего положительного не принес. Повидал кучу народу, но продуктивных или хотя бы приятных бесед не было совсем. Заманили меня на третий этаж, где вдруг оказались все высокие гости данного мероприятия, и стали мне рассказывать, как надо проводить кампанию по присоединению Шима. Где штаб разместить, какие письма подметные писать, кого на свою сторону привлекать, с кем переговоры проводить и тому подобное. Как будто мое участие во всем этом — дело решенное. Пришлось им напомнить, что я сюда не революции в Шиме проводить приехал, а на стажировку. И что мне ее вообще-то обещали за помощь в горах Мрака, а не за всякие там авантюры.
Но, немного подумав, сдал назад. Чуть-чуть, чтобы у них сохранилась надежда на успешный исход. А не то пошлют меня сейчас из Академии на все четыре стороны, а я еще надеюсь там хоть чему-нибудь полезному научиться. Так что расстались не слишком довольные друг другом, но окончательно не переругались.
Тем временем работы по приведению ботанического сада в прежний вид в основном завершились. Но ни Хала, ни кто-то другой из возможных учителей меня так и не посетили. Можно, конечно, еще подождать, но нутром чую, что время поджимает. По-хорошему, уже надо бы отсюда линять. Желательно незаметно. Вчерашний прием прилива энтузиазма обосноваться в Алезии у меня не вызвал. Несколько дней меня, скорее всего, трогать еще не будут. А может, и будут. Вчера же явно не просто так в гости позвали. Но пока обойдутся без насилия. И пока до него дело не дошло, надо успеть хоть что-нибудь полезное про магию выучить. Только как хотя бы начать это обучение? Идти скандалить? Или еще денек подождать? Все-таки последствия выставки еще не полностью ликвидированы.
Поскольку ничего не делать все-таки проще, чем куда-нибудь бежать, я сел под деревом и стал изучать полученные от принца трофеи. Можно было это и раньше сделать, но без специалиста и инструментов занятие это не очень продуктивное. Читать зашитые в артефакты заклинания я не умею. Но что-то можно и на глаз определить.
С одним перстнем сразу все стало ясно. Камень с печаткой. Видимо, на нем герб принца изображен. Погорячился юноша. Чем он теперь личные документы заверяет? Я, правда, перстень Ламашту тоже ставил, но я-то его проигрывать не собирался. Он, конечно, тоже. Говорят, из двух спорящих один — дурак, а другой — подлец. Но подлецом я себя не чувствую. Эта характеристика больше к проигравшему Бурне подходит. Как, впрочем, и дурака. Получается, поговорка не совсем верная. Или любой выигравший в не совсем честной игре считает себя белым и пушистым? Все равно переживать по этому поводу не собираюсь. Не моя идея была.