- У меня были причины….
- У всех нас всегда есть свои причины, приятель, - Рид немного смягчился. – Ладно, в конце-концов все остались живы, а я еще и получил, что хотел, - он хлопнул рукой по коробу. – Мое имя Счастливчик Рид, а этот здоровяк – Арнхалл Красный.
- Рад знакомству, - рыцарь едва заметно поклонился, - пусть оно произошло и при столь неприятных обстоятельствах.
- Угу, - буркнул Рид. – А чего это ты такой разговорчивый стал?
Кажется, дуллахан смутился.
- Прошу меня простить, - вымолвил он, - я просто только сейчас осознал, что слишком долго был один. Слышать человеческие голоса… это… я и забыл, как это.
- О! Не благодари! Ладно, что у нас здесь, - Счастливчик поставил короб на землю и, морщась от боли в спине, принялся распутывать цепи.
Кристиан и Арнхалл приблизились, с любопытством наблюдая за действиями наемника. Пусть близость дуллахана и нервировала Счастливчика, но он не стал заострять на этом внимания – лишние конфликты сейчас не нужны, особенно после того, как безголовый рыцарь показал, как может сражаться. К тому же, никакой явной агрессии он больше не проявлял, разве что выглядел жутко. Но в обществе вампира, ведьмы, гомункула и огромного берсерка, понятие страха как-то размывается, так что и к новому знакомцу Рид привык довольно быстро.
К тому же, долгожданная цель его затяжного путешествия сейчас лежала перед ним!
Освященный металл неприятно обжигал пальцы, но основная часть магии инквизиторов развеялась при первом контакте Рида с алтарем, так что сейчас он ощущал лишь эхо. Когда многочисленные бумаги с древними письменами и серебряные цепи с плетеными путами упали на землю, Счастливчик едва не рассмеялся, увидев последнюю ступень столь дивной защиты, коими служители церкви сокрыли ото всех тайну карты Аннабелль – обычный навесной замок.
- Они бы еще записочку приложили, мол – не открывайте, ну пожалуйста, - хмыкнул Рид, ловко сбив старый замок рукоятью даги.
С протяжным скрипом старая крышка короба открылась… и воцарившуюся тишину нарушил смех Счастливчика.
- Серьезно?! – не переставая смеяться, наемник поднял с какого-то черного свертка кусок пожелтевшего от времени пергамента, где ровным почерком было написано следующее – “То, что сокрыто здесь, никогда не должно вновь вырваться на волю. Во имя всемилостивого Господа, что бы вы ни задумали – откажитесь от этой греховной мысли и уходите. Иначе будете прокляты!”
- Чем руководствовался тот, кто это писал? Прямо представляю, как этот ваш инквизитор Инноректий….
- Иннокентий, - сухо поправил Кристиан.
- Не важно. Так вот, этот Инкорентий, после того, как окружил этот тайник армией нежити, оставил еще и дуллахана вкупе с алтарем-бомбой и кучей святых печатей, взял такой и подумал: «А напишу-ка я еще и записочку, а то мало ли? Вдруг кто доберется в эту окоченелую задницу мира к самому черту на рога, сможет разминуться с племенами кровожадных варваров, не околеть от мороза и голода, отыскать небольшую пещеру среди сотен других, найти затерянную в горах долину, миновать армию драугров, не сбрендить от арий отрубленных голов, выжить после боя с дуллаханом и не поджариться от святой магии, размотает цепи, откроет, наконец, вожделенный ларчик, а потом увидит вот эти вот каракули и сразу такой – ой нет, ребята, я пас, что-то расхотелось мне!» Что за бред?! Раньше в инквизиторы брали слабоумных?! – скомкав лист бумаги, Счастливчик швырнул его через плечо. – Оу, прости, - виновато улыбнулся он, наблюдая, как пергамент, влетев в охватывающее череп дуллахана пламя начал обращаться в пепел.
- Ты же специально это сделал, так? – холодно спросил рыцарь без головы.
- Тебе показалось, - с самым невинным видом осклабился Счастливчик.
- Ха, сгорело! – Арнхалл Красный проводил восхищенным взглядом медленно оседающий на землю пепел. – Это удобно! Можно греть пищу в походе! Вот если бы еще выглядело не так мерзко!..
- Благодарю, - скрипнул зубами Кристиан. – Вы оба – сама любезность.
- За то мы не лжем тебе, как это делали твои прошлые дружки, - неожиданно произнес Рид, отчего безголовый рыцарь опешил – его сжатые в кулаки руки дрогнули, пальцы выпрямились.
Кристиан поочередно посмотрел сначала на Счастливчика, потом на северянина.
- Спасибо, - тихо произнес дуллахан.
- Обращайся, - кивнул Рид. – Вот видишь, – он взглянул на Арнхалла, - он не такой уж плохой парень.
- Ага, - согласился варвар, - даже несмотря на то, как выглядит, - хохотнул он, но потом добавил, серьезно. – Вдобавок, он хороший воин.
- И может греть еду головой!
- О да, клянусь предками, это главное его достоинство!
Кристиан Дорфельд с удивлением смотрел на этих двух смеющихся мужчин. Они смеялись над ним, но дуллахан не чувствовал себя уязвленным, так как не улавливал в их шутках зла. Наоборот, он был рад возможности общаться с людьми. Слишком много времени одиночество терзало его небьющееся сердце. Но все закончилось.
Это было странно и необычно. Всю свою сознательную жизнь, Кристиан посвятил долгу и службе своему королевству. Никогда прежде он не общался ни с кем подобным. В прошлом рыцарь, имевший благородное происхождение, бесконечно преданный делу церкви, он всегда считал себя более достойным, нежели другие.
А потом все рухнуло в одно мгновение, разлетелось на крохотные осколки, подобно разбитому витражу. Кристиана предали те, кому он верил всей душой. Но хуже того, были преданы и его идеалы – все, во что он верил всю свою жизнь, вмиг исчезло.
Ныне восставший из мертвых в виде нежити, Кристиан Дорфельд смотрел на двух людей, с коими совсем недавно сражался не на жизнь, а на смерть, и не чувствовал к ним вражды. Скорее наоборот. И это было странно вдвойне, ведь они пришли за тем, что он должен был охранять. И охранял бы ценой своей жизни, если бы все еще верил в прежние идеалы. Но той веры больше не было – она угасла вместе с прошлой жизнью.
Когда Рид развеял магию инквизитора, Кристиан был разбит, сломлен и… мертв. Затем пустота сменилась отчаяньем, затем болью, но следом за ними пришла и злость. Желание отомстить тем, кто предал его, стало всепоглощающим, абсолютным и вожделенным. Но кому теперь мстить? Инквизитор Иннокентий мертв, как мертвы и те, кто предал Кристиана.
Но оставалось кое-что еще – тот самый секрет, ради которого было загублено столько жизней. То, что по замыслу Иннокентия должен был стеречь дуллахан.
- Что задумался? Голова заболела?
- Нет, - отозвался дуллахан, не отреагировав на очередную колкость наемника. – Просто осмысливаю открывшуюся мне правду.
- Правда сродни портовой шлюхе, парень – многие ее хотят, но никто не любит, уж поверь. – Сказал Счастливчику, доставая из короба объемный сверток. Внутри было что-то мягкое, странной формы. - Так вышло, - продолжил наемник, отбрасывая в сторону одни пласт полуистлевшей ткани за другим, - что тебе все открылось – жалеешь? Предпочел бы и дальше оставаться цепным псом этого… как там его, Иннотекния?
- Будь он проклят, этот Иннокентий! – вспыхнул Кристиан. - Если он еще не горит в аду за то, что сделал – то я лично прослежу, чтобы в преисподнюю отправились все его потомки. Что там? – пламя вокруг черепа дуллахана затрепетало, а его взгляд впился в сверток черной ткани, что держал в руках Рид.
- Я не гадалка. Сейчас узнаем. Ага….
“Собственно говоря – чего я еще ожидал? Это, по крайней мере, вполне вписывается в интерьер…”
Последние лоскутки черной материи соскользнули вниз, и Счастливчик уставился на отрубленную женскую голову, которую держал в руках. Странно, но тление никак не коснулось плоти – голову будто отрубили совсем недавно – кожа выглядела вполне естественно, даже несмотря на то, что отливала белизной слоновой кости. Длинные густые и совершенно седые волосы слабо блестели в призрачном свете – они и не думали выпадать. Да и узкий прямой нос ничуть не ввалился, более того – двумя красными лепестками на правильном узком лице выделялись полные губы. Немного резкие черты хранили выражение покоя, будто женщина спала.
“Вечным сном”.
- Не желаешь обновочку? – ядовито усмехнувшись, Рид продемонстрировал голову дуллахану. – Будешь настоящим красавчиком!
- Спасибо, пожалуй, откажусь, - падший рыцарь сделал неуверенный шаг вперед. – И это я охранял долгие годы?
- Выходит, что так, - кивнул Арнхалл, - поворошив ногой тряпки - пусто. Он заглянул в короб. – Больше ничего нет.
Рид слушал разговор Кристиана и Арнхалла в пол уха. Нахмурившись, он слегка наклонил голову - никакой крови срезе не обнаружилось, да и сам он был выполнен удивительно ровно, практически идеально – кожа даже не порвалась, а равномерно разошлась, да и позвоночник не покрошился. Счастливчик видел подобное впервые.
Без всякой брезгливости повертев жуткую находку в руках, Рид задумался – зачем Карлу эта голова и знал ли он, что карта Аннабелль вела именно к ней?
“А может, это она сама и есть?”
- И что дальше? – спросил он, закусив губу.
- Все зависит от тебя, жнее-е-е-е….
- Твою мать! – едва губы на отрезанной голове пришли в движение, а лишенные зрачков и белков наполненные бездонной тьмой глаза внезапно распахнулись, Рид вздрогнул и разжал пальцы. Он вскрикнул и заодно поддал по падающей вниз голове ногой, отправляя ее в затяжной полет, а сам отскочил в сторону.
Резким движением вытерев ладони об одежду, он севшим голосом произнес:
- Ну нахер! Нет, ну вы видели?!
- Угу, - буркнул Арнхалл, недобро хмурясь и не отводя глаз от упавшей на камни головы.
Кристиан не ответил.
- Она точно не твоя? – нервно спросил у дуллахана Счастливчик, неотрывно глядя на теперь сокрытую седыми волосами голову, что без движения лежала на холодном полу.
- Впервые вижу, - все же произнес рыцарь.
- Ну да, твоя, наверняка, была с заносчивым выражением на благородном лице. Орлиный профиль, все дела. Прыщавые подростки завидовали, а молоденькие девочки падали в обморок, так?