Охранник, покачиваясь,, провожал взглядом последние глотки пива, исчезающие в горле Бигмана. Потом спросил-
— Вы брали пиво в портовом баре, у Пэтси? Там много народу?
— Да никого. Послушайте, зайти туда и взять пиво займет ровным счетом пятьдесят секунд. Мне все равно нечего делать. Я останусь здесь, и будьте уверены, ничего не случится, пока вы туда сходите.
Нильсон с тоской глянул в направлении портового бара.
— Уж лучше я воздержусь.
Ни один из них, по-видимому, не заметил, как кто-то прокрался по коридору в нишу, где был воздушный шлюз — огромная дверь, перекрывающая путь к поверхности. Ноги Нильсона сами собой сделали несколько шагов к портовому бару, но он все-таки повторил со вздохом:
— Нет, лучше я воздержусь.
Десять минут до старта.
Это был план Лаки Старра. Он как раз был в кабинете Конвея, когда им сообщили, что космический корабль «Бальзам Зачари» перехвачен пиратами, его груз разграблен, его офицеры найдены в космосе замерзшими, остальные же взяты в плен. Сам корабль, почти не оказавший сопротивления, был не поврежден, и потому оказался для пиратов ценной добычей. Они забрали все съемное оборудование, инструменты и даже моторы. Лаки сказал:
— Враг укрылся в поясе астероидов. Там сто тысяч каменных обломков.
— Больше, — Конвей выплюнул свою сигарету. — Но что мы можем сделать? Астероидов гораздо больше, чем мы можем контролировать без помощи правительства Земли. Мы потратили много времени, чтобы очистить их от пиратов, но они всякий раз появлялись там снова. Двадцать пять лет назад… — седой ученый сделал паузу, — двадцать пять лет назад родители Лаки были убиты в космосе, а он сам, еще малыш, был брошен дрейфовать в космическом пространстве.
Спокойные коричневые глаза Лаки не изменили своего выражения.
— Опасно, что мы даже не знаем, где находятся все астероиды.
— Сделать это просто невозможно. Потребуются сотни кораблей и сотни лет для того, чтобы получить необходимую информацию обо всех значительных астероидах. И даже тогда тяготение Юпитера будет то тут, то там изменять их орбиты.
— Тем не менее, мы можем попытаться. Если мы пошлем всего один корабль, то пираты, ничего не знающие об этих проблемах, испугаются настоящего картографирования и атакуют корабль.
— И что же дальше?
— Предположим, мы отправим автомат — полностью оснащенный, но без команды.
— Но это очень дорого обойдется.
— Думаю, он все же стоит этих денег. Допустим, что мы оснастим его автоматическими спасательными шлюпками, которые покинут корабль, как только его приборы зарегистрируют излучение приближающегося гиператомного двигателя. Как вы полагаете, что сделают пираты?
— Оставят в покое спасательные шлюпки, захватят корабль и отведут его на свою базу.
— Или на одну из своих баз. И если они увидят удирающие спасательные шлюпки, то не удивятся тому, что экипажа на корабле нет.
— Хорошо, чего ты добиваешься?
— Предположим далее, что корабль взорвется, как только его температура поднимется выше двадцати градусов Кельвина, а это обязательно произойдет, когда его доставят в ангар астероида.
— Итак, ты предлагаешь мину-ловушку?
— Колоссальную мину, чтобы она разнесла астероид на куски и уничтожила множество пиратских кораблей. Более того: в обсерватории на Церере, Весте, Юноне или Палладе смогут зарегистрировать вспышку. И будет очень полезно, если мы сможем получить об этом информацию.
— Я думаю, ты прав.
И они начали работы на «Атласе».
Неясная фигура в нише, ведущей на поверхность, действовала очень уверенно. Опечатанный контролер воздушного шлюза поддался действию лучей микролазера. Прикрывающий его металлический диск повернулся, открылся, прочно замкнув контакты, был мгновенно припаян лучом того же лазера — и дверь шлюза открылась. Сигнал тревоги, — а он должен был зазвенеть немедленно — так и не раздался: его схема была заблокирована, когда разрушился диск.
Чья-то фигура тут же нырнула в люк, и дверь закрылась. Прежде чем открыть внешнюю, выходящую в вакуум дверь, неизвестный развернул гибкий пластик, который он нес под мышкой, и закутался в него. Материал покрыл его тело и прилип к нему. Цельность его нарушала только полоска прозрачного силикона перед глазами. Наполненный жидким кислородом маленький цилиндр был прикреплен к поясу. Этот упрощенный космический скафандр, предназначенный для недолгих экскурсий в безвоздушное пространство, гарантировал безопасность не более чем на полчаса. Барт Нильсон вздрогнул и повернул голову.
— Вы слышали?
Бигман с изумлением посмотрел на охранника.
— Ничего не слышал.
— Я мог бы поклясться, что закрылась дверь шлюза. Но почему-то нс было сигнала тревоги.
— А он должен был быть?
— Конечно. Когда одна дверь открыта, звенит звонок там, где есть воздух, и вспыхивает свет там, где его нет. Если бы не это, кто-нибудь мог бы открыть и вторую дверь и выпустить весь воздух из коридора или корабля.
— Отлично, значит, если не было сигнала тревоги, то и беспокоиться нечего.
— Я не уверен в этом.
Длинными стелющимися прыжками, каждый из которых был в слабом гравитационном поле Луны футов двадцать, часовой помчался по коридору к нише воздушного шлюза. По пути он остановился у вмонтированной в стену приборной панели и включил три осветителя, заливших ее ярким светом. Бигман последовал за ним, прыгая очень неуклюже и потому рискуя растянуться и пропахать носом лунную поверхность. Нильсон достал свой бластер. Он проверил дверь, затем вернулся снова и осмотрел коридор.
— Вы уверены, что ничего не слышали?
— Ничего, — ответил Бигман.
— Видно, мне послышалось.
До старта оставалось пять минут. Одетая в скафандр фигура, поднимая пыль, медленно двигалась к «Атласу». Космический корабль ярко блестел в свете Земли, но в безвоздушном пространстве Луны свет даже на дюйм не проникал в глубь тени, которую отбрасывал горный хребет, окружавший порт. Тремя длинными прыжками неизвестный пересек освещенное место и оказался в глубокой тени. Он стал подниматься по лестнице, преодолевая по десять ступенек за раз, наконец добрался до воздушного шлюза корабля.
Мгновение — и шлюз открылся, затем — закрылся. На «Атласе» был пассажир. Всего один пассажир.
Часовой стоял перед коридорным воздушным шлюзом и с сомнением осматривал его поверхность.
Бигман же трещал без умолку. Он говорил:
— Я здесь около недели и предложил другу осмотреть окрестности, я уверял его, что он не нарвется на неприятности…
Замученный охранник прервал его:
— Передохни, дружок. Ты приятный малыш, это точно, но давай об этом в другой раз.
Он снова стал осматривать контрольную панель.
— Странно, — покачал он головой.
Но Бигман вдруг набычился. Его маленькое лицо покраснело. Он схватил охранника за локоть и рванул к себе, едва не потеряв при этом равновесие сам.
— Эй, приятель, кого это ты назвал ребенком?
— Слушай, отстань!
— Одну минуту. Немного внимания. Не думаешь ли ты, что я позволю оскорблять себя только потому, что я меньше ростом, чем другие парни? Давай готовь кулаки, или я расквашу тебе нос.
Нильсон с удивлением посмотрел на него.
— Что с тобой? Брось дурить.
— Испугался?
— Я не могу драться на посту. Кроме того, я не собирался оскорблять твои чувства. Просто я был очень занят, и мне было не до тебя.
Бигман опустил кулаки.
— Эй, кажется, корабль стартует.
— Точно.
Нильсон наморщил лоб.
— Думаю, не имеет смысла бить тревогу. Слишком поздно.
Он забыл о контрольной панели.
Старт! Облицованная керамикой выхлопная шахта раскрылась под «Атласом», и ракетные двигатели заработали. Медленно и величественно корабль оторвался от поверхности планеты и тяжело двинулся вверх. Его скорость нарастала. Он пронзил черное небо, затем уменьшился, став просто звездой среди других звезд, и ушел. Доктор Генри в пятнадцатый раз посмотрел на часы и сказал:
— Все, он ушел. Он должен сейчас уходить. — Он указал мундштуком своей трубки на циферблат.
Конвей предложил:
— Давай справимся у портовых властей;— Пять секунд спустя они увидели на экране видеофона пустой космический порт. Выхлопная шахта все еще была открыта. Несмотря на близкий к абсолютному нулю холод, сковавший обратную сторону Луны, из нее все еще шел пар.
Генри покачал головой.
— Это был прекрасный корабль.
— Успокойтесь.
— Я думаю о нем в прошлом. Через несколько дней он станет дождем расплавленного металла. Он корабль-смертник.
— Будем надеяться, что пиратские базы тоже обречены;— Генри молча кивнул. Они оба повернулись, когда открылась дверь. Но это был всего лишь Бигман. Он широко улыбался.
— О, как хорошо вернуться в Луна-сити, где чувствуешь отдачу при каждом шаге.
Он два или три раза топнул ногой.
— Смотрите, — сказал он. — Если вы попробуете сделать вот так там, где я сейчас был, то взлетите под потолок.
Конвей нахмурил брови.
— Где Лаки?
Бигман сказал:
— Я знаю, где он. Я совершенно точно знаю, где он находится в это самое мгновение. Говорю вам: «Атлас» только что взлетел.
— Я знаю, — ответил Конвей. — Но где же Лаки?
— На «Атласе», конечно… Где же ему еще быть?
Доктор Генри выронил свою трубку, и она покатилась на покрытый линолеумом пол. Но он даже не заметил этого. Конвей же вспыхнул, и внезапно проступивший на его лице румянец еще больше подчеркивали его седые волосы.
— Это шутка?!
— Да нет. Он проник на корабль за пять минут до старта. Я в это время беседовал с часовым по имени Нильсон и отвлекал его. Соблазнял его пивом, искал с ним ссоры, использовал старые трюки, — он продемонстрировал несколько быстрых движений, вызвавших дуновение воздуха, — но он не стал со мной связываться.
— Вы позволили Лаки сделать это? И даже не предупредили нас?
— Как же я мог? Я подчинялся только ему. Он сказал, что сделает все в последнюю минуту, чтобы никто ничего не знал, иначе вы остановите его.