— Когда ты сошел с трапа этой старой галоши?
— Какой галоши?
— С той самой, которая называется Землей. Тебе что, стало там слишком тесно?
— Я с Земли, это верно.
Малыш с силой хлопнул себя по сапогам — сначала опустив одну руку, потом так же резко другую. Это был типичный жест фермера, обозначающий презрение.
— В таком случае, — сказал он, — ты подождешь, пока местный житель, то есть я, решу свои дела.
Дэвид спокойно посмотрел на него.
— Как тебе будет угодно.
— А если у тебя есть какие-нибудь возражения, и ты не желаешь ждать своей очереди, мы можем обсудить с тобой этот вопрос потом в любое удобное для тебя время. Меня зовут Бигман. Джон Бигман Джонс, но ты можешь повсюду в этом городе спросить просто Бигмана — меня каждый знает. У тебя есть какие-нибудь возражения по этому поводу?
И Дэвид с серьезным лицом ответил:
— Никаких.
— Все равно, — сказал Бигман и подошел к столу, в то время как лицо Дэвида расплылось в улыбке, как только малыш повернулся к нему спиной. Дэвид уселся на скамейку и стал ждать. Он был на Марсе менее полусуток и успел только зарегистрировать свой звездолет под вымышленным именем в большом подземном гараже на окраине города, снять комнату на ночь в одном из отелей и посвятить несколько утренних часов осмотру города под куполом. Таких городов было на Марсе всего три и это вполне понятно, если учесть те затраты, которые требовались на возведение гигантских куполов и громадной энергии, необходимой, чтобы поддерживать в них земную температуру и земное тяготение. Этот город, Винград-Сити, названный так в честь Роберта Кларка Винграда, первого человека, высадившегося на Марсе, был самым большим. Он не очень отличался от обычного города на Земле. Создавалось впечатление, будто кусочек Земли был вырезан и перенесен на другую планету, и люди Марса, находящиеся минимум в тридцати пяти миллионах километров от Земли, старались вообще не думать об этом, скрывая этот факт от самих себя. В центре города, где эллипсоидный купол был высотой в четверть мили, стояли даже двадцатиэтажные здания. Не хватало только яркого солнца и голубого неба. Сам купол был прозрачным, и когда светило солнце, его лучи ровно распределялись по всем девяти квадратным милям. Интенсивность света была мала, так что «небо» выглядело бледным, Общий эффект был эквивалентен облачному дню на Земле. Когда наступала ночь, купол как бы таял и исчезал в беззвездной мгле. Но когда зажигались огни на улицах, Винград-Сити еще больше становился похожим на город на Земле. Внутри зданий искусственное освещение не выключалось ни днем, ни ночью. Дэвид Старр поднял голову, неожиданно услышав громкие раздраженные голоса. Бигман все еще стоял у стола, крича во все горло:
— А я говорю, что все это из-за черных списков. Вы внесли меня в черный список, клянусь Юпитером.
Человек за столом казался возбужденным и смущенным. На лице его были шрамы от ожогов, которые он нервно трогал пальцами.
— У нас нет черных списков, мистер Джонс, — сказал он.
— Меня зовут Бигман. Вы что, боитесь, что относитесь ко мне дружелюбно? Первые несколько дней вы называли меня Бигман.
— У нас нет черных списков, Бигман. Просто сейчас не требуются рабочие руки на фермах.
— О чем вы говорите? Том Джонкинс получил позавчера работу в течение двух минут.
— У Джонкинса имеется опыт по вождению ракет.
— Я умею водить ракеты не хуже Джонкинса.
— Тем не менее вы занесены в наши списки, как сеятель.
— И к тому же очень хороший. А что, в сеятелях не нуждаются?
— Послушайте, Бигман, ваше имя находится у меня в списках. Это все, что я могу сказать. Я вам дам знать, если что-нибудь подвернется.
Он с преувеличенным вниманием стал перелистывать книгу записей, лежащую перед ним, делая вид, что не обращает внимания на малыша.
— Ну, хорошо, я отсюда никуда не уйду, — прокричал Бигман. — И когда к вам поступит следующая заявка на работу, то заполню ее я. Если они не желают именно меня, то я хочу, чтобы об этом было сказано мне лично. Мне, вы понимаете! Мне, Джонсу Бигману, лично!
Человек, сидящий за столом, ничего не ответил. Бигман уселся, что-то бормоча себе под нос. Дэвид Старр поднялся и подошел к столу. В конторе некому было оспаривать его право на очередь.
Он заявил:
— Я бы хотел получить работу.
Человек поднял голову, пододвинул к себе чистый лист бумаги — бланк по найму и перо.
— Какую?
— Любую работу на ферме, которая только у вас есть.
— Вы житель Марса?
— Нет, сэр. Я с Земли.
— Извините, к сожалению, ничего не могу предложить.
— Послушайте, — сказал Дэвид. — Я умею работать, и мне нужна работа. Великая Галактика, неужели существует закон, по которому землянину не устроиться на работу?
— Конечно, нет, но не имея опыта работы на фермах, вы не сумеете ничего там делать.
— От этого работа не становится мне менее нужной.
— Работы сколько угодно и в пределах города. Следующее окно.
— Я не могу устроиться в городе. — Человек за столом с любопытством посмотрел на Дэвида, и ему нетрудно было понять, что творилось у него в голове. Люди прилетали на Марс по самым разным причинам, и одна из них была та, что Земля становилась для них слишком неуютной. Когда на Марс сообщалось о сбежавшем преступнике, все города тщательно прочесывались в его поисках, но еще никто и никогда не находил преследуемого человека на марсианских фермах. Для Синдикатов Ферм лучшим фармбоем был тот, кому некуда было уйти. Они защищали таких людей и заботились о том, чтобы они не были выданы властям Земли, которых они недолюбливали и презирали.
— Имя? — спросил клерк, опять опустив глаза на бланк.
— Дик Вильямс, — ответил Дэвид, называя имя, под которым он зарегистрировал свой звездолет
Клерк не спросил у него документов.
— Где вас можно найти?
— Отель Лэндис, комната 212.
— Есть хоть какой-нибудь опыт работы?
Вопросы текли бесконечно. Большинство граф в бланке осталось незаполненным. Клерк вздохнул, вложил бланк в прорезь машины, которая автоматически сфотографирует его на микропленку, подклеит к делу и запишет в постоянный архив конторы. После этого он посмотрел на Дэвида.
— Я дам вам знать, — сказал он.
Но голос его не обнадеживал.
Дэвид отвернулся. Они и не ожидал, что у него сразу все получится, но по крайней мере, ему удалось официально зарегистрироваться, как человеку, ищущему работу. Следующий шаг… Он вздрогнул. Трое людей вошли в контору. При виде их Бигман рассвирепел и вскочил на ноги. Он стоял к ним лицом, чуть прижав руки к своим высоким сапогам, хотя Дэвид и не видел в руках никакого оружия. Трое вошедших остановились, и тот, который шел позади, рассмеялся и сказал:
— Похоже, что перед нами Бигман[1] — наш могущественный карлик. Может быть, он ищет работу, босс?
Говорящий был широк в плечах, а нос его был расплющен. Во рту у него торчала пережеванная сигара из зеленого марсианского табака, а на лице была щетина трехдневной давности.
— Спокойно, Грисвольд, — сказал шедший впереди
Это был не слишком высокий, полный человек с мягкой кожей на щеках и шее. Его комбинезон был типичен для обитателей Марса, но сделан из куда более дорогой и мягкой материи, чем у любого находившегося в этой комнате. Его высокие сапоги были алого и розового цвета. Во время своих дальнейших скитаний по Марсу Дэвиду Старру не удалось увидеть двух пар одинаковых сапог ни по дизайну, ни по цвету. И вообще, сапоги на Марсе были вроде паспорта на Земле — они отличали каждого фармбоя. Бигман шел к этим трем людям, и его маленькая грудь вздымалась, лицо было перекошено яростью.
— Мне нужны мои рекомендации, Хенз. У меня есть на них право, — кричал он человеку, шедшему впереди.
Тот спокойно ответил:
— Ты не стоишь никаких рекомендаций, Бигман.
— Я не могу устроиться на приличную работу без рекомендательных писем. Я проработал в течение двух лет и делал все, что от меня требовали.
— Ты делал куда больше того, что от тебя требовали. С дороги!
Он прошел мимо Бигмана, приблизился к столу и сказал:
— Мне нужен опытный сеятель, по-настоящему хороший. И желательно, чтобы он был достаточно высок, а то мне только что пришлось отделаться от коротышки, которого и разглядеть-то нельзя.
Намек для Бигмана был очевиден.
— Клянусь Космосом, — вскричал он, — ты прав, я делал куда больше того, что от меня требовалось. Например, я был на дежурстве, когда не должен был быть — это ты хотел сказать? Я дежурил достаточно долго, чтобы видеть, как ты укатил в полночь далеко в пустыню. А на следующее утро, когда я упомянул об этом, меня уволили, да еще без рекомендательных писем…
Хенз раздраженно оглянулся через плечо:
— Грисвольд, — сказал он. — Выброси этого дурака вон.
Бигман не отступил, хотя Грисвольд был вдвое крупнее его. Высоким голосом он сказал:
— Ну хорошо, подходите по одному
Но теперь уже двинулся Дэвид Старр и его огромный шаг был нарочито и обманчиво медленным.
Грисвольд посмотрел на него.
— Ты стоишь у меня на дороге, друг, — сказал Дэвид.
— Мне надо вымести отсюда кое-какой мусор.
Из-за спины Дэвида Бигман выкрикнул:
— Все в порядке, земляшка. Пусти его, я славно с ним позабавлюсь.
Дэвид не обратил на него никакого внимания. Он обратился к Грисвольду:
— Это ведь общественное место, друг Каждый имеет право здесь находиться.
— Давай не спорить, парень, — ответил Грисвольд.
Он грубо положил Дэвиду руку на плечо, как бы собираясь отшвырнуть его в сторону. Левая рука Дэвида молниеносно схватила вытянутую руку Грисвольда, а правая одновременно чуть толкнула его в плечо. Грисвольд отлетел назад как пушинка, сильно ударившись о перегородку из пластика, которая разделяла комнату пополам.
— Все же я предпочитаю поспорить, друг, — сказал Дэвид.
Клерк с криком вскочил на ноги. Другие рабо