Было понятно, что обычный космический корабль не долетит до Юпитера-5, а другого аграв-корабля не существует и не будет существовать по крайней мере год. И если ремонт не даст результатов — времени на любование будет предостаточно.
И все же зрелище — найдись хоть один зритель — было прекрасным.
До Юпитера, казалось, ничего не стоило дотянуться рукой. В момент посадки он был почти полным, на сверкающем блюде уместилось бы десять тысяч Лун, не меньше.
Амальтея облетала Юпитер за 12 часов, и видимые спутники перемещались по небосклону втрое быстрее, чем на Ио. То же происходило со звездами и со всем прочим, кроме застывшего Юпитера, одной стороной неизменно обращенного к спутнику.
Через пять часов взошло Солнце, оно было точно таким же, как на Ио, но помчалось к Юпитеру с утроенной скоростью и устроило затмение в сотню раз более великое и ужасное.
Однако никто не наблюдал затмения, ни в первый раз, ни во второй за время их пребывания на Юпитере-5, никто не обратил на него внимания. Ни у кого не было времени. Никому даже мысль такая в голову не пришла…
Пэннер сел и посмотрел вокруг мутным взором. Веки его вспухли и покраснели. Говорил он хриплым шепотом.
— Ладно. Все по местам. Холостой прогон.
Пэннер не спал сорок часов. Остальные работали посменно, один Пэннер не спал и не ел.
Бигмен, который во время ремонта что-то подносил, уносил, снимал показания приборов и дергал рычаги, когда его просили, — теперь остался без дела. Угрюмый, он бродил по кораблю в поисках Лакки, пока не нашел его у Донахью у пульта управления.
По пояс голый, Лакки вытирался большим пуховым полотенцем. Увидев Бигмена, он поспешил обрадовать друга.
— Бигмен! Корабль полетит! Мы вскоре взлетим!
— Но ведь это всего лишь холостой прогон, Лакки.
— Корабль полетит, говорю тебе! Джим Пэннер сотворил чудо!
Донахью, собрав всю свою волю, выпалил:
— Советник Старр, это вы спасли мой корабль!
— О нет, господин Директор. Если кто-то и заслуживает похвалы, так это Пэннер. С помощью медной проволоки и клея он заставил-таки работать это чудовище.
— Но вы повели корабль на Юпитер-5, в то время, как остальные тряслись от страха! Представ перед военным судом, я подробно опишу этот случай.
— А вот как раз этого-то делать и не следует. Как член Совета, я должен избегать рекламы. Что же касается официального отчета, то все это время командиром оставались вы. Мои действия упомянуты не будут.
— Это невозможно. Я никогда не позволю, чтобы меня превозносили за то, чего я не совершал.
— Вам придется потерпеть. Это — приказ. И давайте-ка оставим эти разговоры о военном суде!
Донахью принял героическую позу.
— Меня необходимо отдать под суд! Вы неоднократно говорили мне о сирианских агентах! Я пренебрег этой опасностью — в результате чего на вверенном мне корабле произошла диверсия!
— Здесь и моя вина, — возразил Лакки. — Я был на борту корабля и не предотвратил беды… Кстати, если нам удастся обнаружить диверсанта, вопроса о суде даже не возникнет.
— Диверсант, конечно же, — робот, о котором вы меня предупреждали… Как я был слеп!
— Боюсь, директор, что вы еще не окончательно прозрели. Он не робот.
— Нет? — Донахью опять ничего не понимал.
— Робот не пошел бы на такое. Ведь мы едва не погибли! А это уже нарушение Первого Закона.
— Ну, а если он не знал, что причиняет вред?
— Все, находящиеся на борту «Адрастеи», не исключая гуманоида, прекрасно понимают, что такое аграв для корабля. Как бы то ни было, а теперь установление личности диверсанта будет делом пустячным.
— Как это?!
— Ну подумайте сами. Если человек совершает такую серьезную диверсию, то он должен быть либо сумасшедшим, либо жутким фанатиком, чтобы оставаться на корабле.
— Логично.
— После нашего взлета с Ио люки не открывались. Иначе мы сразу почувствовали бы спад давления. Это означает, что диверсант остался на Ио. Он и сейчас там, если не улетел.
— Каким образом? Кроме нашего, туда не доберется ни один корабль!
— Ни один — наш…
Глаза Донахью на мгновенье расширились.
— А также ни один сирианский!
— Вы уверены в этом?
— Да, уверен. — Донахью нахмурился. — Постойте… Но ведь прежде, чем мы покинули Ио, мы произвели поверку! Каждый доложил о своем присутствии!
— Значит, все на борту?
— Полагаю, что да.
— Хорошо, — сказал Лакки. — Во время прогона все должны быть на своих местах, не так ли? И местонахождение каждого четко фиксируется? Вызовите-ка Пэннера и спросите, не пропустил ли он кого-нибудь…
Донахью нажал на клавишу.
Голос Пэннера был голосом безмерно уставшего человека.
— Я как раз собирался связаться с вами, сэр. Прогон закончен. Все в порядке. Можно взлетать. Надеюсь, нам повезет, и эти штуки развалятся уже на Юпитере-9.
— Отлично. Ваша работа будет оценена по достоинству, Пэннер. Кстати, все ли на своих местах?
Лицо Пэннера сразу напряглось.
— Нет, сэр. Я собирался сказать вам об этом. Мы не можем найти Саммерса.
— Рэд Саммерс? — подпрыгнул Бигмен. — Снова этот грязный тип? Лакки…
— Минуточку, Бигмен, — остановил его Лакки. — Доктор Пэннер, вы хотите сказать, что Саммерса нет в его каюте?
— Нет нигде. Если бы это не было исключено, я бы сказал, что его нет на борту.
— Благодарю вас. — Лакки прервал связь. — Ну, командир?
— Послушай, Лакки! — Бигмен не мог молчать. — Помнишь, однажды я рассказал тебе о встрече с Саммерсом у машинного отделения? Что он мог делать внизу?
— Теперь мы знаем — что… — вздохнул Лакки.
— Нужно взять его! — Донахью побелел. — Мы высадимся на Ио и…
— Подождите, — деликатно перебил его Лакки. — У нас есть кое-что поважнее, чем предатель.
— Поважнее?
— Это робот.
— Ну, робот может и подождать.
— А может — и не гложет… Перед взлетом все доложили о своем присутствии на борту. Если так, то один рапорт был ложным?
— Ну?
— В таком случае, нужно найти источник этого рапорта. Робот не может подвергнуть корабль опасности, но если это сделает человек и, скрыв от робота свой поступок, попросит о помощи — робот непременно окажет ее.
— Вы хотите сказать, что ложный рапорт исходил от робота?
Лакки медлил с ответом. Ему не очень нравилась собственная уверенность, и все же аргументы казались весьма убедительными.
— Да вроде бы так.
15. Предатель
Взор Донахью помрачнел.
— Значит, майор Левинсон… Но я не могу в это поверить!
— Во что? — спросил Лакки.
— Нет, он не робот… Я говорю о человеке, произведшем поверку перед отлетам с Ио. В его ведении все наши записи. Я хорошо знаю майора и уверен в нем, как в себе.
— Мы поговорим с ним. Ни в коем случае не предъявляйте ему обвинений в том, что он робот, не спрашивайте и даже не намекайте на это. Он не должен ничего почувствовать.
— Почему?!
— Откровенное подозрение может привести в действие взрывной механизм, если…
— О, боже! — выдохнул Донахью.
Напряженное состояние, которое теперь было присуще всем, явно владело и майором Левинсоном. Его прямо-таки подбросило в стойку смирно.
— Да, сэр?
— Советник Старр задаст вам несколько вопросов, — робко произнес Донахью.
Майор Левинсон дернулся и резко развернулся к Лакки. У него были светлые волосы, голубые глаза и высокий рост.
— Итак, майор, — начал Лакки, — все люди рапортовали вам о своем прибытии на борт «Адрастеи» и это фиксировалось вами. Так?
— Да, сэр.
— Вы видели каждого из них?
— Нет, я пользовался внутренней связью. Мне отвечали или прямо с рабочих мест, или из кают.
— Каждый человек? Вы слышали голос каждого?
— Да, по-моему… — Вопрос явно удивил майора. — По правде говоря, я не запоминаю вещей подобного рода.
— Тем не менее это очень важно. Попытайтесь вспомнить.
Майор наморщил лоб и, как оказалось, не напрасно.
— Точно! Саммерс был в ванной — поэтому за него ответил Норрич… Подождите! Ведь именно Саммерса сейчас и разыскивают!
Лакки остановил майора поднятой ладонью.
— Успокойтесь. И разыщите Норрича. Я хотел бы увидеться с ним.
Норрич вошел, опираясь на руку майора Левинсона. Он выглядел довольно растерянно.
— Сэр, похоже никто не может найти Рэда Саммерса? Что же с ним могло произойти?
— Это мы и хотим выяснить, Норрич, — ответил Лакки. — Ведь вы доложили о присутствии Саммерса, не так ли?
Норрич покраснел.
— Да.
— Вы сказали, что Саммерс в ванной. Он действительно был там?
— З-э… Нет, его там не было, господин Советник. Понимаете, он забыл на Ио что-то из своих вещей и побежал за ними. А чтобы командир не пилил его — прошу прощения, сэр, — за минутную отлучку, попросил меня об этом одолжении.
— А он успел вернуться?
— Я… По-моему, да. Матт зарычал, и я понял, что это Саммерс. Потом мне захотелось спать, и уже как-то не думалось о таких вещах. А когда началась кутерьма в машинном отделении — стало и вовсе не до того.
Все вдруг вздрогнули от громового голоса Пэннера:
— Внимание! Мы взлетаем! Всем немедленно занять свои места!
«Великая Адрастея» вновь находилась в открытом космосе. Расход энергии опустошил бы пять обычных кораблей. Слабые звуки, появившиеся в гуле гиператомных двигателей, говорили о том, что состояние корабля небезупречно.
Пэннер уныло думал о там, сколько энергии они теряют в итоге.
— Если даже следовать прямиком на Девятый, — вслух размышлял он, — то у нас останется семьдесят процентов. А с посадкой на Ио — и вовсе пятьдесят от первоначального запаса. И неизвестно, сможем ли мы взлететь еще раз.
— Нам нужно взять Саммерса, — сказал Лакки. — Вы прекрасно знаете это.
На экране уже раздувался Ио. Лакки задумчиво смотрел на спутник.
— Ты знаешь, Бигмен, я не вполне уверен, что мы сможем найти его.
— Так я и поверил, что за ним могут прилететь сирианцы!