– А на складе их двое было, значит, нашли подельников?
– Я тебе не успел вчера рассказать, некогда было к тебе ехать. Сутки назад, ночью, сбежали два особо опасных рецидивиста.
– Откуда сбежали? – навострил я уши.
– При перевозке из «Крестов» ушли, да, им помогли. Налет на конвой осуществили двое.
– Теперь начинает вырисовываться хоть что-то. Армейцев, стало быть, двое, в придачу взяли двух урок, что же они мутят-то? Это что-то должно быть действительно лакомым кусочком.
– Слушай, а если они банковское хранилище готовятся взять?
– Да не знаю я. Тут что угодно можно придумать, где охрану на все взять? – Я был в растерянности, ну ничего в голову не приходило. – Сколько денег взяли?
– Около ста тысяч.
– Неплохо на четверых, можно спокойно оставить преступный мир и жить припеваючи. Другое дело, что рано или поздно вызовет подозрение то, что кто-то хорошо живет, а работать не работает?
– А если свалят в глубинку, на юга, например, там с этим попроще.
– Может быть, может быть, – задумчиво произнес я. – Подожди минутку, я скоро.
Я ушел в другую комнату и взял со стола трубку телефона и позвонил Петровичу на службу.
– Алло, кто это? – чуть недовольно спросили на том конце.
– Петрович, а у вас внизу сейф есть?
– Ты о чем? – не понял Истомин.
– Блин, ладно, сейчас приеду, встреть меня внизу.
– Давай.
Доехали до Литейного быстро, от дома мне совсем недалеко, а уж на машине так вообще. Идея, что случайно пришла мне в голову, жгла пятки. Дело в том, что Истомин как-то рассказывал, что в Большом доме в подвале есть хранилище ценностей. После снятия блокады, да и потом во время боев в Ленинградской области, все трофеи свозились именно сюда. За каким чертом их тут держат, не знаю. Только вот все, что собирали с пленных и трупов немецких солдат, свозилось сюда. А это очень много, поверьте мне. Очень часто на заданиях видел немцев, увешанных золотом. Там у них и свое было, но больше, конечно, награбленное на захваченных территориях. Ведь тащили буквально все, для этого, наверное, и мирняк валили так густо, просто скрывали следы преступлений. Ведь смешно думать, что у немцев в армии только честные воины и аристократы. На самом деле до хрена всякого сброда, в том числе и выпущенных из тюрем преступников. Так вот, Истомин говорил, что в подвалах одной ювелирки килограммов двести лежит. Деньги-то оприходовали и в банк, а драгоценности пока лежат, распоряжения, что с ними делать, пока не было, хоть и много времени прошло.
– Ты чего, всерьез думаешь, что эти отморозки на Большой дом нападут, да их же здесь как зайцев перестреляют, – возмутился Истомин.
– Погоди ты, Петрович, орать, вот скажи мне, а сколько здесь реальных бойцов есть, а, – я вскинул бровь и усмехнулся. Истомин на минуту задумался, но возмущений больше не было.
– Ну, точно могу узнать, но думаю, что рота примерно.
– Какая рота, Батя, откуда она здесь? Здесь сидят одни «кабинетные». Охраны сколько? Дай бог человек двадцать, без боевого опыта. Вот у тебя, Петрович, сколько с собой патронов? – скептически спросил я. А Истомин всерьез задумался.
– Послушай, неделю назад пропал один человек…
– Так, так, так. Я так и думал, ну вы и…
– Да подожди ты, никто его не убивал, просто исчез человек и все.
– А человек-то, наверное, из хранилища?
– Нет, охранник.
– Охранник чего? – ехидно спросил я.
– Да подожди ты. Надо сейчас же в гарнизон звонить, усиление просить. Я на доклад к наркому, ты подожди пока тут.
Был вечер, следователи, служивые всех рангов расходились по домам. Я задумчиво посмотрел на майора.
– И? – тот не понял моего взгляда.
– Смотри, как думаешь, а много их тут на ночь остается?
– Ты всерьез думаешь, что они сюда полезут?
– Думай сам. Народ здесь стрелять умеет постольку поскольку. В основном пистолеты, у охраны есть ППСы, но самих бойцов тут мало. Вспомни, пропали ППШ и…
– Гранаты, много…
– Вот именно! Слышал такое слово – зачистка?
– А что это такое? – заинтересованно спросил опер.
Мы сидели в холле на втором этаже, когда снизу раздался взрыв, а за ним еще и еще, я только указал пальцем в пол.
– Примерно вот это. – Никак не ожидал я, что это произойдет сегодня. Внизу вовсю разгорелся бой. Работали минимум пять автоматов, периодически слышались разрывы гранат.
– Они очистят себе проход вниз и оставят заслон в холле. Никто с пистолетами их оттуда не сшибет. Вынесут все и уйдут с минимальными потерями. А вход, я думаю, под контролем снайпера, черт, угораздило и меня так попасть, ведь голые же мы все! – воскликнул я, готовя кольт к бою. У меня всего два запасных магазина и нож. – Теперь я понял, зачем армейцам урки понадобились, их тут и оставят.
По коридору почти бежал Истомин, с пистолетом в руке.
– Связи нет! – крикнул он. – Я всех выгнал из кабинетов, сказал, чтобы не совались и сидели как мыши в коридоре. Героев нам тут только не хватает.
– Правильно. Еще бы связь у него была. Ты чего, забыл, как мы работаем? – усмехнулся я. – Чего делать будем, генерал?
– А что, много вариантов? – зло сплюнул командир.
– Ну, два-то точно есть. В первом мы идем вниз и ложимся рядышком с уже холодными. А во втором остаемся живыми и отпускаем этих ухарей с добычей.
– Чего, охренел что ли? Как это отпускаем? Пошли воевать уже, – подняв пистолет на уровень груди, Петрович шагнул к лестнице. Я шел следом, замыкал процессию опер. Лестница была высокой и имела большое количество ступеней, недолго думая, я улегся на пол и стал медленно спускаться вниз, стараясь не соскользнуть. В вытянутой руке мой кольт искал себе жертву. Внизу в холле за большой тумбой, что отделяла вход с улицы от самого холла, стояли во весь рост двое в армейской форме. Я остановился и приказал молчать своим спутникам, показывая два пальца и направление. Хорошо, что окон над лестницей не было, снайпер хоть не увидит, а то, что он там есть, я ручаюсь. Если у него СВТ, он может тут таких дел наделать, что становится страшно.
– Батя, внимательно, ход вниз твой, я не знаю, где он. Эти двое мои. Майор!
– Да?
– Подстрахуй генерала, – раздал я ценные указания.
Так же на брюхе медленно спускаясь вниз по лестнице, я держал пистолет на вытянутой руке. Меня, конечно, заметили, но было поздно. Два выстрела слились в один, и оба преступника упали.
– Майор, хватай автоматы, поделись с Петровичем. Держите спуск в подвал, я попытаюсь обнаружить снайпера.
– Серег, ты уверен, что он там есть? – Вот гадский папа, а то ты сам не так думаешь. Это Истомин решил посомневаться.
– Все, двинули.
Спустившись вниз в холл, я осмотрел погибших бойцов охраны. Да, урки стреляют очередями – без шансов. Да еще и гранаты. К дверям я не подходил, попытался выглянуть через окно. А вот и снайпер! Чуть выше меня звякнуло стекло, и я тут же присел. Черт, с глушителем стреляет. Ни вспышки, ни звука. Вот и я столкнулся со своим же оружием, только оно теперь против меня.
Сидя под окном спиной к стене, я осмотрел пол перед собой. Пол здесь был мраморный, и, увидев скол, я мысленно провел линию. Угол приличный, или крайний этаж, или чердак. Черт, наверх он мне подняться теперь не даст. Тут послышалась возня и началась перестрелка, это был шанс. Уходя рывком в сторону огороженной будки дежурного, я максимально ускорился. Видимо, снайпер пытался разглядеть происходящее через другие окна, поэтому в меня не стрелял. По лестнице я влетел как на крыльях, остановившись только на последнем этаже. Выход на чердак был в конце длинного коридора, я просто вижу лестницу, приставленную к стене. Бегом рванул туда. У кабинетов, стараясь не отходить от дверей, тут и там попадались задержавшиеся на службе сотрудники. Приказ Истомина действовал, и никто не отходил от дверей.
– Слышь, лейтенант, – обратился я к одному следаку, что стоял рядом с лестницей, – помоги-ка мне.
Вдвоем мы подставили тяжелую железную лестницу под люк в потолке, хоть замка нет, и то хорошо. Поднявшись по ступеням, я спиной толкнул крышку, поддалась со скрипом.
– Давай ко мне, одному не поднять. – Черт его знает, от сейфа, что ли, этот люк. Лейтеха забрался ко мне, и вдвоем мы, наконец, откинули крышку. Пока лейтенант ее придерживал, я проскочил на чердак.
– Товарищ майор, помощь нужна? – Я покачал головой и побежал по чердаку. Два раза запнувшись о балки, чудом не кувырнулся. Пришлось внимательнее смотреть под ноги, от чего скорость немного упала. Чуть не заблудился в этих стропилах, но снайпер мне помог. Выстрел на улице я услышал отчетливо. Просто знал этот звук. Тогда внизу в холле я не расслышал его из-за разбитого стекла, а тут мне ничто не помешало. Да, звук тихий, но это не «выхлоп», это тот хрен услышишь, а это точно «светка», да еще и лупит быстро. Так, если этот хренов снайпер не перезарядил винтовку после стрельбы по мне, то в магазине у него четыре патрона. Ну, пусть будет пять, эх, надо было сказать ментам, чтобы постреляли по окнам немного, может, он выпустил бы больше. Я подошел к одному из чердачных окон, заколочены они не были, так что пришлось выглядывать очень осторожно. Внизу громыхнула граната, это шанс увидеть стрелка, наверняка он сейчас смотрит туда. Я осторожно высунулся и, окинув быстрым взглядом дом напротив, убрался обратно. Чердачное окно, как я и думал. От меня под углом, но все-таки попробуем.
Снова появившись в оконном проеме, я вскинул пистолет. Прицелившись в будку чердачного окна и прикинув, как расположен снайпер, я выпустил пять пуль из кольта. Попал или нет, не знаю, но ствол винтовки дернулся уже после второго выстрела. Осторожно выглянув, я убедился, что снайпер от окна ушел, если не дурак, то он уже мчится вниз. Если обнаружили, нужно валить. Его и так подвело то, что позицию занял неудобную. Занимать позицию так высоко можно только в условиях своей территории. За счет очень большого угла он вынужден был выставить ствол в окно, по-другому ему просто не расположиться, вот я его и срисовал. Я оглядел крышу и, ничего не увидев, бросился назад к люку.