- Совунчик, ты дурак? - очень своевременный вопрос, только я туплю и жму плечами в ответ. - Точно дурак! А ничего что мне очень нравится!? Очень! Просто Лукашик придет и…
- Что? Я же… Это же… - тянусь к разорванной майке запахнуть края, но пальцы сами смещаются, едва касаются засоса. - Больно?
- Совунчик, блин! Да что ж ты такой тупой-то у меня!?
Вспыхнув, Кошка тянется к молнии на джинсах. Шипит и рвет ее, заевшую, с каким-то остервенением, чтобы после вцепиться в мою ладонь и, заглянув в глаза спросить:
- Сам проверишь или, как в ванной, испугаешься?
Стоило только понять, что именно она имела в виду, как у меня по новой загудело в висках. В разы сильнее, чтобы смог остановиться, если получу подтверждение. Я судорожно сглотнул и замотал головой, выдергивая ладонь:
- Не надо проверять. Я верю. Верю! Гель, не надо.
- А если я хочу, чтобы ты это сделал?
- С-с-с-с…
- Договори, Совунчик, - не разрывая взгляда, Кошка делает шаг назад и еще один, чтобы упереться лопатками в стену. - Договори, - в глазах нет ни намека на стёб - одни бесенята. - Ты же хочешь сказать, Совунчик. Так скажи, - пальцы медленно проходят по груди, полностью захватывая мое внимание и срывая дыхание. - Ты же хочешь это сделать. Так сделай.
Я мотаю головой и стискиваю зубы, но взгляд, как приколоченный, прилип и ползет вслед за ноготками Кошки. По шее. По груди до конца порванного моими руками "разреза". Дальше перескакивают на впадинку пупка - гул в висках уже превратился в ревущее горнило.
Только оно меркнет перед тем, что вытворяют со мной пальцы, коснувшиеся и провоцирующе-медленно отводящие в стороны края расстёгнутой ширинки. Пересчитывают зубчики…
"Бля-а-а-а-адь!!!"
Словно в бреду тянусь к нежной коже, скрежеща зубами от того, насколько сильно хочу просто прикоснуться, и как боюсь, что сорвусь по новой.
Может, совсем немного провести по ней…
Буквально пару миллиметров…
Бархат…
"Блядь!!!"
- С-с-су-чка-а-а, - все же цежу, не выдерживая и срываясь.
Пара миллиметров превращается в сантиметр, потом в два. Только Кошке даже этого кажется мало. Я и так, как наркоман, дорвавшийся до дозы, но она решила выкрутить меня полностью. Накрыв пальцы своей ладонью, толкает их ниже, не давая мне разорвать эту пытку. И мне, уже почувствовавшему и принявшему как данность, что, убери она сейчас руку, я не уберу своей, по мозгам хреначит наотмашь.
Снова бархат под подушечками пальцев.
- Скажи, Совунчик, - шепот губ и пьяный блеск в глазах ломают меня, словно спичку.
- С-с-сучка… - язык отказывается двигаться, но мозг туманит с каждой секундой, с каждым миллиметром бархата все сильнее.
- Да, Совунчик. И мне это нравится… с тобой нравится… Очень…
Сжав сильнее мои пальцы, отставляет ногу в сторону - спазмом сводит горло, и я хриплю, теряя способность понимать. Могу лишь видеть как затягивает поволокой зелёные глаза. Могу лишь слышать, как рвется выдох на мною зацелованных губах. Могу лишь чувствовать, как ее ладошка прижимает мою к ее пылающим губкам и давит на палец. Давит, чтобы он погрузился в пульсирующий жар, и прижимает, не оставляя, стирая все возможные сомнения.
- Мне… - всхлип, когда я впечатываю ее в стену и проталкиваю палец глубже. - Нравится… - жадный вдох и выдох. - Поверь…
- С-с-су-чка-а-а-а… Я же… сдохну, - голова идёт кругом от всего происходящего и выжигающего, заполнившего вены, возбуждения.
- Нет… Я хочу… Тебя… Потерпи… Лукашик же…
- Ну да… Лукашик, - кивнул и не удержался - заскрипел зубами, услышав звонок в домофон. Дёрнул подбородком в сторону трезвонящей трубки, силой отлепляя себя от Кошки, и нервно рассмеялся. - А вот и он. Предупреждает. Замок уже месяца три не работает.
- Он же пешком подниматься будет? - спросила Геля, нажала на кнопку бессмысленного открытия дверей и загадочно улыбнулась, увидев мой кивок. - Это хорошо.
- И что в этом хорошего?
- А вот что! - подняв руку, Кошка хихикнула, проводя пальцем по моим, лоснящимся от ее смазки. - Как же я от тебя утекла… Как мартовская кошка, - заглянула мне, в миг охреневшему, в глаза и окончательно выключила мозг, втянув один палец себе в рот, жмурясь и, кажется, мурча от удовольствия. - Хочу уже посмотреть на твои кубики… и кое-что ещё. Как бы я со всем этим поиграла-а-а… Чуточку… наверное, - лукаво улыбнулась, облизав второй палец и сорвалась к себе в комнату, пока я не передумал пускать Луку в квартиру.
40. Последствия. POV. Геля
Когда все мысли в голове даже близко не стоят с готовкой и крутятся совсем в другой плоскости, готовить, разделывать мясо, да даже просто орудовать ножом - то еще веселье. Я бы сказала, что крайне рискованное и небезопасное получается занятие. Особенно если хочется сохранить собственные пальцы целыми и невредимыми - все, а не несколько, - и закончить вечер не в больнице, а в постели. Желательно под одеялком и в объятиях Совунчика… Или там же, но после того как эта самая постель превратится в труху… Лучше даже превратить в труху постель в одной комнате, а спать идти в другую… Если дойдем, конечно…
И стоило только представить себе то, чего очень хотелось, где и как это будет, мои глаза уже не в первый раз поднялись от разделочной доски и заглянули в серые-серые Совунчика, где я увидела ровно такие же мысли. Может, лишь самую малость расходящиеся с моими в плане очередности, но ни разу не отличающиеся в общем настрое устроить в квартире эпицентр вспышки сексуального терроризма. Со мной и им в главных ролях. “О-о-о… Хочу-у-у!!!”
Совунчик шумно выдохнул, будто прочитал мои мысли, копирующие его тютелька в тютельку. Бросил взгляд на уже сто раз пожалевшего о своем визите Лукашика и заскрежетал зубами. А у меня по всему телу табуном побежали волнующие мурашки. Они в одно мгновение проскакали до кончиков пальцев, шарахнули в них, рассыпаясь звёздочками, и я дернулась, едва не отчекрыжив себе фалангу.
В последний момент мою дрогнувшую руку остановила ладонь Совунчика. Только и тут все пошло через одно место. Простое, казалось бы, прикосновение шарахнуло в разы сильнее - ну кому ещё, как не мне, могло прийти в голову сравнение, что ровно так же Совунчик перехватит мои запястья, а потом начнется такое…
Я выронила нож и заглянула в глаза Дениса, умоляя потерпеть ещё чуточку:
“Совунчичек, ну не смотри ты на меня так! Я же специально напялила спортивки и самую страшную футболку, чтобы тебе было полегче…”
Только хоть я и подумала и даже целенаправленно переоделась в то, что по-моему мнению ну никак не могло вызывать никакого подтекста или лишний раз чем-то спровоцировать Совунчика, он не скрываясь продолжал раздевать меня взглядом, скрежеща зубами от того, что не может сделать это прямо здесь и сейчас.
Пиздец…
Но я бы соврала себе, если бы сказала, что не хотела того же.
С ним хотела.
Очень.
“На столе? Да! Хочу!”
- Я все же, наверное, до дома, - еле слышно произнес Лука, поднимаясь с диванчика и стараясь смотреть куда угодно, но не на нас с Совунчиком.
- А как же ужин? - спросила я. Осторожно высвободила запястье из плена пальцев и виновато прошептала. - Совунчичек, я же обещала…
- Да сдалось тебе это, Гель, - замахал руками Лукашик. - Подумаешь, пообещала. Поздно уже. В следующий раз как-нибудь. Через недельку. Да! Давайте я брякну дней через десять и там договоримся? - предложил, кивнул сам себе и замер, когда Совунчик прочистил горло и помотал головой, то ли спрашивая меня о времени готовки, то ли решив узнать сколько ещё ему предстоит проверять предел своего терпения:
- Долго ждать, Гель?
- Ч-часик. Максимум, полтора, - ответила, запинаясь на последнем слове.
- Люк, я тебя сегодня пиздец как ненавижу, - прохрипел Совунчик. Посмотрел на друга и, выдохнув, щелкнул ногтем по горлышку бутылки. - Возьми уже штопор, если встал. И бокалы. Хоть попробуем, что тебе твоя Генриховна подогнала. Психолог, блядь, доморощенный.
- Так кто же знал, что у вас… - Лукашик виновато пожал плечами, скосил взгляд на проход в коридор, куда не мог попасть пока я не отойду в сторону, и снова произнес. - Ден, я все же домой. Ну, сорян, тупанул.
- Гель, дай ему по башке, чтобы завязывал тупить, - попросил меня Совунчик и рассмеялся, когда я, не раздумывая ни секунды, звонко шлепнула Луку по лбу. Посмотрел на него, ошарашенного, и, кажется, чуть спокойнее сказал. - Штопор, три бокала и приземляй свою задницу обратно, - перевел взгляд на меня и помотал головой. - Я сам не знал, что у нас тут.
Только по его глазам я прочитала совсем другое. Кивнула, соглашаясь с молчаливым обещанием отыграться за каждую минуту, и не смогла сдержать улыбки - меня ни капли не пугали такие угрозы. Даже наоборот - радовали и будоражили не на шутку разошедшиеся мысли.
- “Дел Дуква Амонтилладо”, - прочитала я название на этикетке и подняла глаза на рассмеявшегося Совунчика. - Что? Я так-то в школе английский изучала, а не французский.
- Испанский, - улыбнувшись, поправил меня Совунчик, забирая бутылку. - “Дель Дук Амонтильядо”, тридцатилетний, - хмыкнул и с каким-то трепетом понюхал содержимое своего бокала, больше похожее по цвету на коньяк. - Производится с восемнадцатого века в провинции Андалусия, Испания. Наименование происходит от названия города Монтилья в винодельческом регионе Монтилья-Морилес и означает «в стиле Монтилья», потому что именно оттуда ведёт своё происхождение способ производства. Вино приготавливают достаточно долго, чтобы дрожжи, которые определяют его вкус, погибли, поэтому напиток приобретает более тёмный цвет. В Монтилья-Морилес амонтильядо изготавливают, в основном, из винограда Педро Хименес. Дорогая штукенция, - посмотрел на Лукашика и рассмеялся. - Ты чем старушку так порадовал, что она тебе такие напитки подгоняет, а?
- Чего!? - протянули мы одновременно с Лукой.
Правда он, удивляясь вопросу с подтекстом, понятным каждому, а я тому, что Совунчик выдал энциклопедическую справку, лишь мельком глянув на этикетку.