В августе 2011 года у (покойной) Пэт Саммитт, тренера женской баскетбольной команды из Теннесси, а также серебряного призера Олимпийских игр 1976 года[994], обнаружили болезнь Альцгеймера, но она продолжала работать до конца спортивного сезона 2012 года. «Я не собираюсь жалеть себя, будьте уверены», – заявила Пэт.
Если после определенного возраста продолжать работу в вашей должности невозможно, если новые работодатели не хотят нанимать пожилых сотрудников, существует много других способов заниматься значимым делом. Я уже рассказывал о программе Head Start, которая позволила моей бабушке приходить на уроки и читать книги детям из неблагополучных семей. У фонда AARP есть программа под названием Experience Corps («Объединение наставников»), которая привлекает людей преклонного возраста в качестве наставников в государственных школах для детей из малообеспеченных семей. Эта программа положительно влияет на детей, в результате повышается их грамотность и академическая успеваемость, улучшается поведение в школе и социальной среде. Вместе с тем на волонтерах она тоже сказывается хорошо. В ходе одного исследования было установлено, что волонтеры испытывали удовлетворенность достигнутым в большей степени, чем участники контрольной группы; кроме того, у них увеличился объем мозга в области гиппокампа и коры, тогда как у членов контрольной группы объем мозга уменьшился[995]. В первую очередь это касалось мужчин: за два года волонтерской работы их состояние словно вернулось на три года назад. Как отметила писательница Анаис Нин, «жизнь укорачивается или удлиняется пропорционально смелости человека»[996]. Примерно то же самое можно сказать и об объеме головного мозга.
Обретение смелости и расширение границ жизни происходит у людей по-разному: это может быть интернет-обучение, например на курсах Coursera или в образовательной Академии Хана (позаботьтесь о поддержании взаимодействия с реальными, живыми людьми, с которыми сможете обсуждать изученное, поскольку только при таком условии обучение в одиночку поддерживает ваш разум в активном состоянии); участие или организация книжного клуба или дискуссионных групп; волонтерская работа в больнице или церкви; помощь Ассоциации молодых христиан или церкви; работа в бесплатной столовой для нуждающихся. Оказание помощи другим людям преображает человека. В романе Disgrace[997] лауреат Нобелевской премии южноафриканский писатель Джон Максвел Кутзее написал:
Он продолжает преподавать, потому что это дает ему средства к существованию, и еще потому, что преподавание учит его смирению, открывая ему глаза на то, кто он в этом мире. Ирония происходящего не ускользает от него: тот, кто приходит учить, получает горчайший из уроков, а те, кто пришел учиться, не научаются ничему[998].
Я наблюдал нечто подобное в своей жизни, хотя мне хотелось бы думать, что мои студенты все таки смогли чему-то научиться. И я, пожалуй, не настолько циничен, как Кутзее – или, по крайней мере, герой его романа. На мой взгляд, истинный учитель – тот, кто по-настоящему верит в ребенка или взрослого, – способен изменить жизнь человека к лучшему и помочь ему преодолеть жизненные трудности, стать на путь к счастью и успеху, который приведет его к благополучному старению. Мои учителя сделали это для меня.
По мере того как медицина становится все более автоматизированной, а диагностическая техника – все более сложной и обезличенной, звучат призывы к ограничению личных отношений между врачом и пациентами, как было принято на протяжении столетий, а также к тому, чтобы пациентов осматривал любой доступный врач, причем недолго. В журнале New England Journal of Medicine прозвучало предложение сделать обезличенное медицинское обслуживание стандартом в области медицины[999]. И во многих местах, в том числе в Монреале, где до 2016 года ощущалась острая нехватка врачей, такая система уже начала действовать – если не по плану, то по необходимости. За 20 лет проживания здесь у меня не было семейного врача, поскольку ни один врач не брал новых пациентов. Я редко бывал у одного врача дважды, даже у профильного специалиста, а прием редко длился больше 12 минут.
Альтернативный вариант – система, которую я знаю всю свою жизнь; в ней у меня постепенно сложились хорошие рабочие отношения с врачами. Систематический обзор в British Medical Journal подтверждает превосходство такого подхода: согласно результатам исследований, охвативших разные культуры и страны, расширение преемственности оказания медицинской помощи приводит к увеличению продолжительности жизни[1000].
Хорошим примером могут служить отношения, которые сложились у меня с отоларингологом, доктором Мейером Шиндлером[1001]. У него лечился мой дед, как и отец, а это значит, что доктор Шиндлер знал историю нашей семьи из первых рук, что позволяло ему определять возможные расстройства и заболевания. Когда я впервые пришел к нему на прием, он уже был пожилым человеком, но двое его детей присоединились к семейной практике и иногда присутствовали при осмотре. Мейер продолжал работать до самой смерти, а затем его сыновья Дэвид и Брайан взяли на себя обязанность оказывать мне медицинскую помощь. Около шести лет назад у меня появился новый семейный врач – самый внимательный из всех, кого я когда-либо встречал. Он призывает меня звонить ему (на мобильный телефон) или писать на электронную почту, когда возникают вопросы. Впервые в жизни мой врач моложе меня, поэтому, надеюсь, он пробудет со мной долго. Поскольку мы все лучше узнаем друг друга, я уверен, что качество медицинской помощи, которую я получаю, будет повышаться. Если меня госпитализируют или я серьезно заболею, он скоординирует медицинскую помощь со специалистами, выступив дирижером целого оркестра медиков.
Доктор Эдуардо Долхун (врач, который прошел обучение в клинике Mayo и возглавляет Dolhun Clinic в Сан-Франциско) так описывает идеальные отношения между врачом и пациентом:
Вам нужен врач, который знает вас и вашу семью, знает не только вашу историю, но и характер, привычки, любимые занятия, – который знает, как вы живете и как проводите время. Все это дает информацию для принятия медицинских решений и постановки дифференцированных диагнозов. Врач, вынужденный лечить без контекста, находится в весьма затруднительном положении.
Контекст имеет большое значение. Если внешняя среда может изменить эпигенетику экспрессии генов, разумно предположить, что условия, в которых живет человек, не просто важны, а крайне важны для понимания происходящего. Тандем «врач-пациент» – это ситуация, которая со временем развивается и позволяет врачу полностью понять все тонкости поведения и физиологии, поскольку они могут свидетельствовать о том или ином заболевании или плохом здоровье. Способность врача поддерживать такие отношения позволяет ему обнаружить возможную патологию и обеспечить раннее вмешательство, для того чтобы перенаправить пациента или вывести его на путь от болезни к здоровью. Особенно это важно при сердечно-сосудистых заболеваниях, поскольку обычно проходят годы или десятилетия, прежде чем они проявятся в виде инфаркта или инсульта[1002].
Состоятельные пациенты все чаще предпочитают обращаться к врачам-специалистам и отказываются от первичной медицинской помощи или семейного врача. Однако специалисты обычно делят пациента на части[1003]. Такой подход не только повышает стоимость лечения, но и порой приводит к тому, что разные врачи преследуют противоречащие друг другу цели.
«Невозможно переоценить значение отношений между пациентом и его врачом первичной медицинской помощи, – говорит доктор Дэвид Брилл, врач семейной медицины в Кливлендской клинике. – В США мы заново открываем для себя лучшее и наиболее экономически эффективное медицинское обслуживание в виде практики, применявшейся с 1910 по 1970 год, когда пациенты поддерживали отношения с семейным врачом»[1004]. Сегодня выделяется тенденция оказывать персонализированную медицинскую помощь посредством так называемого пациентоориентированного медицинского дома[1005]. Его суть состоит в том, чтобы обеспечить:
• единый централизованный источник медицинской помощи и документации;
• пациентоориентированный подход, в рамках которого основное внимание уделяется человеку в целом;
• формирование команды среднего медицинского персонала в дополнение к врачу, в том числе группы медсестер, сиделок и санитаров, ассистентов врача и офисных сотрудников, которые обеспечивают преемственность оказания медицинской помощи.
Как правило, пациентоориентированный медицинский дом обеспечивает доступ к врачам-клиницистам вне обычных часов работы, например по вечерам и выходным; предоставляет подходящих медсестер и менеджеров по медицинскому обслуживанию, которые поддерживают контакты с пациентами после их визита к врачу, а также следят за тем, чтобы они не забывали принимать лекарства и знали, как это делать. Кроме того, медицинский дом отслеживает, когда пациентам необходимо назначить прием у врача и когда им нужно выписать новые рецепты, а также ведет наблюдение за ними в случае госпитализации.
Быть врачом – трудная работа: врачи часто испытывают информационную перегрузку, особенно когда пытаются предоставить медицинскую помощь новому пациенту, попавшему в беду. И здесь специалист, который знает вас и вашу историю, явно имеет преимущество. Прекрасный пример – доктор Гордон Колдуэлл, врач-консультант из Обэна, Шотландия (родина знаменитого односолодового виски)