В 2019 году Прузинер и его коллеги из Калифорнийского университета в Сан-Франциско Билл Деградо, Карло Конделло и другие ученые опубликовали результаты интересного нового исследования, основанного на посмертном анализе 75 пациентов с болезнью Альцгеймера. В его ходе они выявили самораспространяющуюся прионовую форму бета-амилоида и тау-белка[833]. Кроме того, была обнаружена тесная связь между повышенным уровнем этих прионов у пациентов и ранним наступлением болезни Альцгеймера и смертью в более молодом возрасте. На основании такого вывода ученые смогли приступить к поиску новых методов лечения, сфокусированных непосредственно на прионах. «Несомненно, это доказывает, – сказал мне Прузинер, – что бета-амилоид и тау-белок – это прионы, а болезнь Альцгеймера возникает из-за действия двух прионов, и в ее течение эти два вышедших из-под контроля белка уничтожают мозг»[834]. Деградо добавляет: «Теперь нам известно, что существует корреляция между этим заболеванием и активностью прионов, а не количеством бляшек и сгустков, обнаруженных в момент вскрытия»[835]. Много лет ученые работали над созданием препаратов по удалению бляшек и сгустков, но так и не добились успеха в излечении заболевания. Теперь они могут сосредоточиться на методах воздействия на активные формы прионов.
Обри ди Грей – главный научный сотрудник научно-исследовательского фонда SENS (Strategies for Engineered Negligible Senescence – «Стратегии проектируемого пренебрежимого старения»). Ди Грей изумил многих, когда заявил в интервью Financial Times, что теоретически люди могут жить до тысячи лет[836]. Он утверждает, что определил семь типов молекулярных и клеточных повреждений, которые, по его мнению, в теории можно устранить: потеря клеток, резистентность клеток к смерти, избыточная пролиферация клеток, внутриклеточный и внеклеточный «мусор», уплотнение тканей и дефекты митохондрий[837]. Предположим, он не ошибается. В таком случае устранение повреждений не просто замедлило бы последствия старения, но и обернуло бы его вспять. Этики и социологи уже рассуждают о том, как это повлияет на такие привычные нам вещи, как брачный обет (будем ли мы состоять в браке с одним человеком 800 лет или станет приемлемо менять партнеров, скажем, раз в 200 лет?) или разница в возрасте между супругами (сочтет ли общество возмутительным, если 500-летний мужчина будет встречаться с женщиной 350 лет?). Если я доживу до тысячи лет и у меня будет более десяти поколений потомков, мне понадобится стол побольше для ужинов на День благодарения.
Идеи ди Грея[838] рассыпаются в прах, если применить к ним имеющиеся научные знания. Я вспоминаю, как изобретатель электронного органайзера PalmPilot Джефф Хокинс приехал в Монреальский неврологический институт, чтобы выступить с речью о том, как он намерен использовать технологии для улучшения памяти. Поднявшись на трибуну, Хокинс сказал, что тщательно избегал чтения любой научной литературы о памяти и мозге, чтобы не ограничивать себя тем, что думали и делали в этой области другие люди. Вот такой типичный для Кремниевой долины и стартапов дерзкий подход. Люди, мыслящие и действующие нешаблонно, стремятся изменить существующее положение вещей. Однако, увы, все предложенное Хокинсом противоречило сотням или тысячам работ о том, как функционирует память. Намеренно избегать осмысления известных фактов – все равно что тратить время на погоню за тем, что либо не работает, либо может сработать с малой вероятностью, граничащей с безрассудством.
По мнению многих биологов, иммунологов, геронтологов и нейробиологов, нечто подобное произошло с ди Греем. Для неспециалистов в данной области его идеи звучат вдохновляюще. Для решения различных проблем старения необходимо применить «токсины с маркерами сенесценции… полное удаление теломеразы в совокупности с клеточной терапией… интерлейкин-7-опосредованный тимопоэз… аллотропические (митохондриальные) закодированные белки… лечение стволовыми клетками и факторами роста… генетически сконструированные мышцы… периодическое воздействие фенацилдиметилтиазолия хлорида»[839]. Все эти слова звучат внушительно и даже завораживающе. Может, мы не понимаем, что они означают, но выглядит все так, будто ди Грей знает, что делает. Тем не менее он не предлагает ни гипотезы, поддающейся проверке, ни эксперимента, который продвинул бы вперед его программу исследований, и это тревожит ученых.
Я получаю электронные письма такого рода: «Мы можем научить людей тому, как стать лучшими музыкантами, перенастроив их мозг хирургическим путем. Я не понимаю, почему этого никто не делает». Прежде всего, мы не знаем, как «перенастроить мозг». Ведь нельзя же просто соединить все иначе – так, как поступают с электрическими розетками в доме. Но даже если мы найдем способ переместить связи одного нейрона к другому, пришлось бы «переподключать» сотни тысяч нейронов, чтобы что-то изменить. Предположим, что нам это удалось (посредством автоматизации, например с помощью технологии нанороботов, которой пока еще нет). Как определить, какие именно нейроны перенастраивать? Я уж не говорю о том, что операции на мозге опасны, а восстановление после них длится несколько месяцев. Из множества существующих идей ученый выбирает согласующиеся с доказуемыми фактами и осуществимые на практике. Именно этому труднее всего обучить студентов, и многие из них так и не усваивают этого принципа. Руководители успешных лабораторий выбирают те эксперименты и направления исследований, для реализации которых у них есть теоретическое обоснование, но, как правило, даже в таком случае от 50 до 75 процентов предпринимаемых в лабораториях попыток по той или иной причине заканчиваются неудачей.
В одной работе 2011 года идет речь о том, что ни одна из идей ди Грея не соответствует тому, что нам известно о митохондриях – поставщиках энергии в клетки (и все, что мы узнали с тех пор, не меняет этого вывода)[840]. Другая работа, опубликованная в 2014 году, подвергла критике подход ди Грея, основанный на устранении повреждений, как не учитывающий неизвестных переменных факторов, встроенных в мир клеток[841].
Авторы других работ тоже нашли недостатки в его идеях. И последним ударом стало то, чего я никогда не встречал в науке. Двадцать восемь ученых из разных университетов и научно-исследовательских центров во всем мире взяли на себя смелость опубликовать совместную разгромную статью, в которой развенчали утверждения ди Грея[842]. Они начали ее со слов журналиста и сатирика Генри Менкена: «Для каждой сложной проблемы есть простое решение, и это решение неправильное». Многое из того, что предложил ди Грей, уже проверено и не доказало своей эффективности у животных, так что же говорить о людях. При том что нам известно о человеческой психологии, другие предложенные им решения, скорее всего, произведут пагубное побочное действие, что не позволит применить их на практике. «Токсинов с маркерами сенесценции», о которых говорит ди Грей, не существует. Авторы статьи взвешенно подчеркивают то, что известно всем ученым, но что не способны оценить журналисты и обычные люди: «…Испытание большинства терапевтических идей, даже самых правдоподобных, заканчиваются ничем. В ходе доклинических или клинических исследований установлено, что предложенные методы вмешательства токсичны или приводят к нежелательным побочным эффектам… или чаще всего просто не работают». Период же их разработки составляет десятилетия, а не просто несколько лет. Двадцать восемь ученых совершенно официально пришли к такому выводу. Возможно, они попытались противодействовать развернувшейся в СМИ шумихе вокруг научно-исследовательского фонда ди Грея SENS.
Идея о том, что исследовательская программа, организованная на основе деятельности SENS, не только задержит старение, но и обратит его вспять (создавая молодых людей из старых), а также что это произойдет при нашей жизни, настолько неправдоподобна, что не заслуживает уважения осведомленных членов научного сообщества.
Далее авторы статьи сообщают, что никто из них не верит в то, что планы ди Грея предотвращать старение до бесконечности или «делать старых людей снова молодыми» имеют хоть малейший шанс на успех.
Мы можем и должны настаивать на том, что рассуждения, основанные на фактах, следует отличать от рассуждений, основанных исключительно на том, что желаемое выдается за действительное. …Использование модных терминов вместо тщательно отобранных, поддающихся проверке гипотез о старении… может быть умным маркетинговым ходом, но это плохая замена научной мысли.
Работа Обри ди Грея – классический пример псевдонауки, своего рода шарлатанство. К счастью, существует много научно обоснованных работ, вселяющих надежду.
Такие препараты, как ресвератрол и хлоромицетин, способны имитировать действие ограничения калорий, так что вам даже не придется голодать. С 1980-х годов было проведено два крупных исследования на обезьянах, давших, впрочем, противоречивые результаты. Возможно, причина в том, что контрольные условия были разными, хотя на самом деле нам неизвестно, почему это произошло.
Новое применение рапамицина (препарата, предотвращающего отторжение коронарного трансплантата) тоже имитирует действие ограничения калорий. Этот иммунодепрессант может вызывать у людей множество побочных эффектов, но мышам он увеличивает продолжительность жизни на 25 процентов