В.: Значит, вы не хотели получить себе эти акции? На самом деле вы делали это, потому что президент Путин и вы обсуждали, что вы эти акции получите у господина Березовского, это ведь так, нет?
О.: Я вопрос не до конца понял. Обсуждал ли я, что я получу эти акции? Обсуждал. Но я тогда не пони…
Судья Элизабет Глостер: Нет, вопрос не в этом.
Г-н Рабиновитц: Причина, по которой вы покупали ОРТ, заключалась в том, что президент Путин хотел, чтобы Березовский отдал свои акции в ОРТ, а вы помогали президенту Путину добиться этой цели.
О.: Президент Путин не акции хотел, а чтобы господин Березовский и господин Патаркацишвили из управления компанией ушли. Чтобы они перестали влиять на содержание программ. Сами по себе бумаги, они не очень были нужны. Я в своих показаниях объясняю, что ОРТ — это довольно странная организация. Там суть этой компании — только лицензия. Лицензию могли передать легко в любую другую организацию. И лицензия не принадлежала господину Березовскому. Ему только 49 % акций ОРТ принадлежало. То есть в конце концов могло получиться, что лицензию передали бы в другую компанию, а акции остались бы у господина Березовского. Так вот, чтобы этого не произошло, господин Патаркацишвили уговорил меня, чтобы я купил эти акции.
Судья Элизабет Глостер: То есть причина вашей покупки акций в ОРТ в чем? Потому что Бадри вас попросил это сделать? Потому что Путин был озабочен поведением… Березовского и его контролем канала? В чем причина была? Почему вы купили акции ОРТ?
О.: У меня две причины. Первая — я с господином Березовским очень ассоциировался. И в принципе, я был, по сути, его тенью. Поэтому если бы он не угомонился в какой-то момент и не перестал бы использовать ОРТ в борьбе с правительством, то рано или поздно мог просто пострадать я, а главное, что компания «Сибнефть» была бы нестабильна. И второе — Бадри это понимал. Хорошо. Что рано или поздно это кончится… То есть что это кончится плохо. И он уговаривал меня, чтобы я купил эти акции, тогда Борис успокоится, и дальше видно будет, что с этим делать. Мы изначально вот… прямо первые дискуссии, мы обсуждали, что я их куплю, подержу, и потом, когда все успокоится, он опять их заберет. Но это очень быстро было забыто.
Г-н Рабиновитц: Господин Абрамович, в ответ на предыдущий вопрос вы объяснили, что: «Президент Путин не хотел акции. И вообще не акции он хотел, а он хотел, чтобы Березовский и Бадри перестали управлять компанией и контролировать ОРТ». Президент Путин не хотел акций, но он хотел, чтобы эти акции были отобраны у господина Березовского и у Бадри. Это так. Нет?
О.: Слово «отобраны» я не до конца понял. Тем самым я должен подтвердить, что я отобрал акции? Я за них заплатил.
В.: Но при том даже, что вы заплатили, президент Путин не хотел, чтобы эти акции находились в руках Березовского и Бадри. И именно по просьбе, по поручению президента Путина вы купили эти акции у господина Березовского и у господина Патаркацишвили. Так?
О.: Мне господин Путин не поручал покупать акции. Это же в Ле Бурже видно. Я это объясняю. «Ну, конечно, это ваше частное дело, меня в это не вмешивайте».
В.: Думал ли господин Путин, что вы были связаны с господином Березовским?
О.: Из того, что я знаю, — да.
В.: Почему президент Путин думал, что вы связаны с господином Березовским?
О.: А это все знали, что я с ним связан был. Это… Ну это очевидная вещь была.
Судья Элизабет Глостер: Говорили ли вы президенту Путину либо господину Волошину, что вы закроете сделку к концу года?
О.: Такое я мог сказать, но я точно вот, твердо сказать, что «я до Нового года закрою», я не помню этого. Но такое могло быть.
Г-н Рабиновитц: На самом деле, господин Абрамович, ваши показания в 59-м параграфе указывают, что именно это вы и сказали президенту Путину, вы сказали, что вы «проинформировали его о завершении соглашения на приобретение акций до конца года», и вы хотели, чтобы все это было сделано до того, как вы уедете из Москвы, то есть до конца года.
Судья Элизабет Глостер: Но это не то же самое, господин Рабиновитц, что обещать президенту Путину, что он закроет сделку до конца года.
Г-н Рабиновитц: Я просто подхватил вопрос судьи, который заключался в том, сказали ли вы президенту Путину, что вы закроете сделку до конца года.
Судья Элизабет Глостер: Хорошо.
Г-н Рабиновитц: Именно поэтому, поскольку вы сказали Путину, что вы сделаете это к концу года, поэтому вы давили на господина Дубова завершить все схемы, завершить все дела, необходимые для продажи.
О.: Я уже говорил, что в моих глазах господин Дубов, при всем уважении к нему — он очень хороший человек, — он не был стороной в переговорах, поэтому мне на него давить просто повода не было. А главное, что как бы я на него ни давил, он бы все равно ничего не сделал, если бы ему Бадри не дал указание.
В.: Тогда можно перейти к вопросу относительно того, что вы сделали с 49 % ОРТ после того, как вы приобрели их? В ваших показаниях вы говорите, что вы никогда не передавали контроль ни за какой долей в ОРТ, которая вам принадлежала, российскому правительству, — это так?
О.: Это так. Я правильно понимаю, что мы про акции говорим?
В.: Про акции. Но на самом деле, господин Абрамович, правда состоит в том, что вы позволили российскому правительству контролировать ОРТ, и ОРТ перестало быть, таким образом, независимым каналом — это так?
О.: Все-таки надо понять, мы про акции говорим или вмешивался ли я в содержание программ. Я никогда не вмешивался в содержание программ и акции не передавал. Что такое независимый канал? Контрольный пакет всегда принадлежал государству. Генеральный директор, какой был до того, как я приобрел акции, такой и остался, и он по сей день там работает. Как я должен был вмешиваться? Этого же генерального директора и господин Березовский, по-моему, когда-то нанимал на работу или предлагал его президенту. Я не очень понимаю, как я должен был демонстрировать независимость.
В.: Господин Абрамович, ваши показания ранее заключались в том, что президенту Путину нужно было, чтобы господин Березовский и Бадри перестали контролировать канал, и поэтому вы приняли участие в приобретении их акций. Когда вы приобрели эти акции, вы позволили российскому правительству контролировать ОРТ, и ОРТ перестало быть независимым каналом, которым ОРТ являлся, когда его контролировал Березовский, — это так, не правда ли?
О.: Ну конечно, нет. Господин Березовский через господина Патаркацишвили напрямую работал с журналистами, рассказывал им, что надо показывать, где брать материалы и так далее и так далее. Я этого не делал, естественно. А главное, что это в мои задачи не входило никогда, поэтому я эти акции не хотел. Они в моих руках стоимости не имеют, поэтому я не хотел их приобретать поначалу.
В.: Вы сами не назначали никаких представителей в совет директоров ОРТ, так?
О.: По-моему, некоторое время там Бадри был представителем, потом, кажется, Яков Русин — тот же самый, который представлял господина Березовского, но я точно не помню. Потом, по-моему, наши юристы были, но я точно не помню. Честно — меня это вообще не интересовало.
В.: На самом деле вы четко заявили, что вы не будете принимать никакого активного участия в работе телеканала, — это так?
О.: Опять, что вы называете «работой телеканала»? Стал бы я вмешиваться в содержание политических программ? Конечно, нет. Во-первых, у меня времени нет и желания нет, и потом мне было чем заниматься. Поэтому, конечно, я вот на таком уровне никогда не вмешивался. Либо вопрос: передавал ли я акции — я акции не передавал, то есть собственность — это мое, а содержание программ меня не интересует.
В.: Позвольте показать вам некоторые документы — доказательства по этому вопросу, чтобы вы могли их прокомментировать. Это отчет международного уважаемого комитета по защите прав журналистов от 2001 года. «Судьба национальных телеканалов ОРТ и НТВ также определится в ходе 2001 года. В феврале 2001 года Березовский продал свою долю — 49 % в ОРТ новому любимому фавориту и олигарху Кремля господину Абрамовичу, который немедленно объявил, что он позволяет Кремлю назначить всех 11 членов совета директоров ОРТ. Сразу же после этого Кремль объявил, что назначает Лесина, главу администрации Путина Владислава Суркова и трех других ведущих официальных лиц в совет директоров ОРТ. Иными словами, ОРТ теперь присоединился к РТР и стал полностью контролируемым государством телевизионным каналом». Вы хотите прокомментировать эту статью?
О.: Я не понял, что я должен прокомментировать. Стал ли он государственным каналом — с точки зрения акций не стал, и генеральный директор тот же самый. А в совет директоров, если я правильно помню, собирались 11 человек государственных чиновников ввести, а потом передумали, назначили других людей — общественных деятелей. А главное, что 51 % всегда был у государства.
В.: Может быть, 51 % и был у государства, но что всегда волновало президента Путина — это что господин Березовский на самом деле влиял, контролировал этот канал, но мы заново возвращаться к этому не будем. А почему вы не хотели назначать директоров, вводить своих директоров в совет ОРТ, чтоб защитить ваши инвестиции?
О.: Мы в какой-то момент ввели в совет директоров. Для того чтобы ввести в совет директоров, нужно заранее подать на акционерное собрание список членов совета директоров. Но, честно говоря, я не принимал участия в управлении, и я с самого начала заявляю, что меня инвестиция с точки зрения бизнеса вообще не интересовала. Я тем самым спасал свой другой бизнес и помогал и господину Березовскому, и Бадри. Меня вообще не интересовали акции ОРТ, я никогда не собирался их покупать.
В.: Это статья в газете The Moscow Times от 6 февраля 2001 года. Здесь идет речь о том факте, что вы приобрели 49 % в ОРТ. Здесь есть цитата, кто-то говорит: «Грубо говоря, „вы откупились от Березовского от имени Кремля“, — сказал источник, близкий к Абрамовичу». Дальше на с