— Закажем недорогой ресторанчик, я приглашу своих подруг, а Кики — вас и других друзей…
— Кики-то? Он обязательно пригласит! — «убежденно» сказал Кандидо.
Все захохотали так, что задребезжали пустые бутылки.
— Что вы смеетесь! — возмутилась Фелисия.
— Так ты думаешь, что Кики женится на тебе? — смеясь, переспросил Кандидо, — Я не верил ему, когда он сказал, что ты такая доверчивая дура, а теперь вижу, что так оно на самом деле и есть.
На глаза Фелисии навернулись слезы. Она вскочила.
— Кики! Зачем он так говорит?!
Но Кики был совсем пьян. Он мотал из стороны в сторону головой и мычал что-то невразумительное.
Фелисия толкнула его в плечо.
— Кики, ну скажи им что-нибудь! Почему они надо мной смеются! Ведь я твоя невеста, правда, Кики?
Кики на мгновение протрезвел.
— Кто ты моя?.. — спросил он, закинув голову. — Девочка, по-моему, ты сегодня слишком много хлебнула! Чтоб я, Акилес Паредес, женился на посудомойке? Ха-ха! Кики — муж посудомойки, как вам это нравится?
Все присутствующие, кроме Кандидо, дружно захохотали.
— Что такое ты говоришь, Кики?! — в ужасе пробормотала простодушная девушка.
— Крошка моя ненаглядная, когда это я обещал на тебе жениться? Я еще слишком молод для этого и неопытен! Рано мне сажать себе на шею такую дуру, как ты!
Фелисия хватала ртом воздух, а сказать ничего не могла, только хлопала глазами, из которых капали слезы. Ведь она верила Кики, была влюблена в него, думала, что он не такой, как другие парни.
Он шикарно одевался и казался ей рыцарем на белом коне. Уж этот, думала она, вытащит ее из грязной городской жизни, где только и гляди, чтобы не напороться на нож и не подцепить какую-нибудь заразу! Уж этот, думала она, избавит ее от постоянного голода, и она забудет все плохое, забудет про свою непутевую мать. Он увезет ее на ранчо, где она будет досыта есть и каждый день пить молоко.
Помучилась — и хватит…
Неужто он оказался таким подлецом: воспользовался ее доверчивостью — и был таков?
Она не заметила, как вся компания тихо снялась с места и выскользнула из кафе.
— Эй, Фелисия, ты будешь платить за угощение? — окликнул ее бармен.
Она подняла голову и увидела, что компании и след простыл.
— Что молчишь? Ведь это твои дружки! Плати! — заорал одноглазый «корсар».
— За что? — удивленно спросила Фелисия.
— Как за что? Ребята сказали, что ты заплатишь. Они славно погуляли, да и ты при них! И не говори мне, пожалуйста, что они не оставили тебе деньги!
— Но, дон Грегорио, они ничего мне не оставили, а я и крошки в рот не положила! — испуганно забормотала девушка.
— Как же! Так я тебе и поверил! Эти парни сказали, что ты невеста одного из них и сама пригласила их сюда. Ну, и прохвостка ты! Не успела устроиться на работу, а уж привела своего жениха с целой бандой собутыльников!
— Он мне не жених! — крикнула, зажмурившись, Фелисия.
— Так я тебе и поверил! Ты еще скажи, что в первый раз их видишь! Что не знаешь их!
— Я и вправду их не знаю…
— Не ври! Все они кличут тебя по имени и знают, сколько тебе лет. Может, они ясновидящие? Короче, будешь платить, отвечай!
Фелисия опустила голову и сказала:
— Дон Грегорио, поверьте, нет у меня денег. Ни одного сентаво нет…
— Значит, ничего не получишь две недели. Будешь работать за так. Я бесплатно никого не обслуживаю!
— Это нечестно! — крикнула Фелисия.
— Плевать мне, честно это или нечестно! Только должок мне верни или отработай!
— На что я буду жить все это время?!
— Меня это не интересует! — крикнул бармен и начал гасить свет…
Глава 42
Фелисия была убита свалившимся на нее несчастьем.
Кики не только обманул ее, но и обокрал. А ведь она не ела почти два дня. От голода ее подташнивало.
Что же делать?! Где выход? Целых две недели она должна бесплатно работать на бармена…
И, значит, где-то надо подрабатывать, чтобы иметь деньги на пропитание. Но где?
Девушка машинально взяла со столика газету, забытую одним из дружков Кики. Перелистывая страницы, она наткнулась на таблицу выигрышей последней лотереи.
Разглядывая аккуратные столбцы номеров и суммы выигрышей, Фелисия вспомнила, как еще недавно сама продавала на улице лотерейные билеты.
И вдруг на память ей пришло пари, которое она заключила с одной красивой женщиной и ее мужем.
Она подбежала к этим богатым сеньорам, не надеясь даже, что они снизойдут до нее. К ее несказанной радости и удивлению, женщина купила у нее сразу двенадцать билетов!
Такая попалась добрая и улыбчивая сеньора!
Ее спутник пожурил ее и пошутил: а вдруг один из билетов выиграет!
Фелисия стала уверять его, что очень даже просто: одна бедная старушка аж три миллиона выиграла!
И Фелисия предложила заключить пари! Богатый сеньор протянул ей руку, а его жена это пари разбила! Сеньор переписал ей номера лотерейных билетов. «Если какой-нибудь из них выиграет, — сказал он, — я готов заплатить». И вручил ей свою визитную карточку…
«Ежели бы хоть один билетик из дюжины выиграл, — думала Фелисия, — какой бы счастливой я была! Мне бы несколько тысяч песо… А больше и не надо! Я бы вернула долг бармену, уплатила вперед за угол и купила бы платье поприличней…»
Тут Фелисия вспомнила, что где-то у нее должны быть переписанные сеньором номера проданных ему лотерейных билетов.
Надо бы найти тот листок и сверить номера с выигрышными, — ежели повезет, она сможет хоть как-то выкрутиться.
— Эй, лентяйка, что расселась! — крикнул ей бармен. — Живо прибирай столы! Дармоедка!
Вырвав из газеты угол с номерами выигрышей и сунув этот клок в задний карман джинсов, Фелисия принялась за уборку.
Было за полночь, когда девушка управилась с работой. От усталости и голода у нее подкашивались ноги, но бармен не предложил ей даже черствой лепешки.
Так и отправилась она домой голодная.
Дома она разделась и рухнула на постель, забывшись крепким сном. Если только это можно было назвать сном.
Сон Фелисии был скорее голодным обмороком. Такие сны — без сновидений. Просто спит человек, как убитый — убитый голодом…
Проспала Фелисия почти до полудня.
Ее разбудил тот же голод. Пошли третьи сутки, как она ничего не ела. Чувствовала она себя ужасно. Встав с постели, девушка умылась и села за стол.
— Представлю опять, что позавтракала, — вздохнув, сказала она сама себе. — Только ежели к обеду я ничего не раздобуду, придется идти воровать! Пусть Дева Гвадалупе подтвердит, не хочу я этого… Но что мне остается делать, Господи?!..
Фелисия не раз пыталась силой воли вызвать еду.
Зажмурив глаза и вытянув руку, она ждала, что вот-вот объявится на ладони спасительная тяжесть пищи…
Но Сытая Сила не отвечала…
Она потом посмеивалась над собой. А иногда плакала — уж больно жалко было ей себя самое…
Когда она встала из-за стола, в заднем кармане джинсов что-то зашуршало. Фелисия сунула туда руку и извлекла вырванный из газеты клок с номерами выигрышей.
— Совсем забыла! — всхлипнула она и начала разыскивать тот листок с номерами, переписанными богатым сеньором, фамилию которого она не запомнила.
Вывалив из кособокого шкафа нехитрую свою одежонку, она стала обшаривать каждый карман, припоминая, в чем она была в тот день.
Бумажка как сквозь землю провалилась.
Тогда Фелисия перетряхнула все старые иллюстрированные журналы, которые она извлекала из урн около автобусных остановок. Она надеялась, что могла использовать ту записку как закладку. И в журналах она не нашла то, что искала.
Стоя посреди комнаты и оглядываясь по сторонам, Фелисия пыталась сообразить, куда она могла сунуть злополучную бумажку…
— В косметичке она! — воскликнула Фелисия, бросившись к подоконнику. Открыв косметичку, она высыпала ее содержимое на кровать.
Наконец-то она обнаружила то, что искала! Вот она — записочка с номерами билетов!
— Девонька Гвадалупе, миленькая, помоги мне! — взмолилась Фелисия и начала сверять номера на бумажке с номерами таблицы выигрышей.
Первый номер не совпал. Второй тоже. Третий… Четвертый… Пятый… И так до восьмого.
Тут она вскочила с кровати.
— Не может быть!
Она проверила этот номер еще и еще раз. Все верно! Он совпал!
А напротив него стояла сумма — четыреста тысяч песо.
— Четыреста тысяч! Господи, быть этого не может! Целых четыреста тысяч! Значит, двести тысяч из них мои! — завопила она. — Глазам своим не верю!
Фелисия, как безумная, заметалась из угла в угол. Целое состояние! Да она на них такое накупит! Да на них можно есть до отвала много месяцев подряд!
— Целых двести тысяч песо! — воскликнула она еще раз и застыла посреди комнатушки. Задумалась.
Теперь ведь еще надо было эти деньги получить…
А вдруг эти сеньоры переехали в другой город! А вдруг они эти билеты выбросили! Зачем богачам лотерейные билеты…
Фелисия не на шутку испугалась.
Прочитав адрес на приколотой к бумажке визитной карточке, она начала лихорадочно переодеваться, зачем-то накрасила губы и выбежала на улицу.
На какое-то время она даже забыла о том, как голодна.
Глава 43
Дом этот находился на одной из самых престижных улиц, в одном из богатых районов города, где было столько красивых особняков и старых садов.
Фелисия чувствовала себя здесь очень неловко. Мимо нее проезжали шикарные автомобили, сновали нарядно одетые люди, которые словно не замечали ее или смотрели с нескрываемым пренебрежением.
Она чувствовала себя гадким утенком среди лебедей.
Подойдя к дому Луиса Альберто, девушка долго не решалась позвонить. Она испытывала неловкость оттого, что бедно одета и, должно быть, выглядит, как тощая собачонка.
Но голод и мысль о том, что за этой дверью ее ждут заветные двести тысяч, заставили ее, наконец, нажать на медную, надраенную до блеска кнопку старомодного звонка.