— Несколько дней назад, — наконец, начала она, — я имела разговор с Белиндой. И она… Нет, я не могу…
— Что тебе сказала Белинда? Она как-то обидела тебя, унизила, оскорбила? Она ведь это может.
— Нет-нет, она меня никак не обидела. Просто… Она рассказала, что… встретилась недавно… в больнице… со своей давнишней приятельницей Делией. Мама, я не могу продолжать… Это оскорбление для нашей семьи!
Марианна широко раскрыла глаза.
— Оскорбление? — переспросила она. — Я не понимаю… Говори же, ну!
— Белинда встретилась в больнице с Делией, — голос Марисабель дрожал. — А Делия раньше была проституткой…
— Ну и что?
— А то, что Луис Альберто с ней встречался, когда он был молодым! Неужели ты никогда не замечала, мама, что Фелисия необычайно похожа на него?
Марисабель расплакалась.
Марианна протянула ей платок, которым она еще совсем недавно сама вытирала слезы, и недоуменно проговорила:
— Что ты хочешь этим сказать?
— А ты сама не догадываешься? Они же как две капли воды…
— Постой-ка, постой-ка. Помнится, Луис Альберто рассказывал мне… Но это было так давно… Я и сама… — вдруг она обхватила голову руками. — Неужели?
— Да, мама. Белинда уверена в этом!
— Не может быть…
Марианне опять пришлось воспользоваться платком. Слезы градом покатились из ее глаз.
— Не может быть! Завтра же я пойду к этой Делии и все у нее узнаю! Господи, да что же это такое?
— К сожалению, она умерла, мама.
— Как умерла? — опешила Марианна.
— Ее кто-то ударил ножом… Она уже ничего не скажет… Никогда.
— Но можно ли верить Белинде? Хотя… Я предчувствовала недоброе… Предчувствовала… И все же мне не верится…
— Представляешь, мама, какой это позор? Иметь дочь от проститутки! Боже мой, если бы я знала!
Две женщины обнялись и теперь плакали вместе. Их плач был таким громким, что разбудил Луиса Альберто. Он открыл глаза и прислушался.
— Эта мигрень меня когда-нибудь доконает… — сказал неизвестно кому Луис Альберто и снова уснул.
А вот Марианна не спала в ту ночь. Лежа рядом с мужем, она то и дело вздыхала, глотая слезы.
«Неужели Фелисия все-таки его дочь? — думала она. — Как же это могло случиться? И почему он об этом не знал? А вдруг… Вдруг он знает, но боится об этом сказать? Тогда понятно, почему он души не чает в Фелисии, почему старается ее всячески ублажить… Нет, не может быть… Так не хочется в это верить… Но ведь и вправду девушка похожа на него, тот же рот, те же глаза… Ох, беда… Хотя что Бог ни делает… Я же стала относится к Фелисии как к дочери, почему я должна менять к ней отношение, когда узнала, что она действительно наша дочь? Сказать ли об этом мужу? Лучше повременить, подождать немного. А вдруг что-нибудь прояснится?»
Она предавалась размышлениям всю ночь, так и не сомкнув глаз, а поэтому весь следующий день ходила сонная и в плохом настроении.
Глава 58
Фелисия была взволнована.
Через несколько минут ей предстояла встреча с Джоаной, матерью Марисабель.
«Никогда не думала, что буду брать уроки танцев, — думала она. — Я же такая неуклюжая… Джоана будет сердиться, скажет, что я бездарность… Попросит меня что-нибудь станцевать… Вот позор-то будет. А еще, не дай Бог, Марисабель си про меня наговорила всяких гадостей… Вдруг Джоана будет относиться ко мне предвзято? Пусть только попробует ругаться, я ей так отвечу, что долго будет помнить. Хотя что это я? Все кругом меня так любят, а я… Подозрительная какая-то, неблагодарная… Мне же хотят добра… А что, если из меня выйдет толк, что, если у меня получится? Ведь я танцую лучше многих знакомых девчонок».
Все ее опасения улетучились сразу после того, как она вошла в танцкласс, облаченная в спортивную одежду — джинсы, футболку и кожаную стеганую куртку.
— Ну, здравствуй, Фелисия, — с улыбкой приветствовала ее Джоана. — Вот мы наконец и встретились.
Фелисия улыбнулась ей.
— Я так рада тебя видеть! Марианна все уши мне про тебя прожужжала, говорит, что из тебя может получиться знатная танцовщица. Да не смущайся, с первого раза ни у кого не получается. Будем пробовать. Вот только тебе следовало бы переодеться, не будешь же ты репетировать в кожанке. Я тебе приготовила специальную одежду, там, в соседней комнатке. Ты когда-нибудь стояла на пуантах?
— Нет, — призналась Фелисия.
— Ничего страшного, научишься. Я думаю, мы найдем с тобой общий язык и подружимся.
Через несколько минут на Фелисии уже были черные лосины, купальник, гетры и балетные тапочки.
В этом наряде девушка выглядела элегантно и обворожительно. Она застенчиво стояла посреди танцевального зала с заложенными за спину руками и с любопытством и некоторой долей восхищения разглядывала свое отражение в больших, с человеческий рост, зеркалах и начищенном до блеска паркете, который был уложен на полу маленькими квадратными плиточками.
— Видишь эти перила? — спросила у нее Джоана.
— Вижу, а зачем они?
— Для того чтобы держаться. Они имеют свое название. Знаешь какое?
— Нет, — Фелисия покраснела.
— Станок. Очень простое название. Несложно запомнить. А теперь подойди к станку и положи на него левую руку. Вот так. Посмотрим на твою растяжку. Подними правую ногу настолько высоко, насколько это возможно. Молодец, как высоко! Прекрасно, не опускай, не опускай, необходимо разогреть мышцы. Теперь другую ногу. Послушай, ты, вероятно, можешь сесть на шпагат?
— Могу… Когда маленькая была, то и сальто делала…
— У тебя природная гибкость! Мне не часто попадаются такие подготовленные ученицы, — воскликнула Джоана, когда Фелисия с легкостью и какой-то кошачьей грацией растянулась в шпагате. — Девочка, ты далеко пойдешь. А теперь давай начнем постигать азы танцевального искусства, — Джоана вставила в портативный магнитофон кассету и включила ритмичную, но медленную музыку. — Начнем!
На протяжении двух с половиной часов Фелисия не знала отдыха.
Джоана умело направляла ее действия, давала команды и следила, чтобы девушка исполняла в точности все, о чем она ее просила. Фелисия была в восторге. Она так боялась, что мать Марисабель будет относиться к ней плохо, но оказалось наоборот. Джоана души не чаяла в своей новой ученице, она была необычайно тактична, обходительна, но в то же время требовательна.
Если у Фелисии что-нибудь не получалось, добрая женщина объясняла ей, как нужно исправить ошибку.
В конце занятия Фелисия была словно выжатый лимон. Все ее тело дрожало, сердце учащенно билось. Она уже умела отличать батман от гран-плие и была расстроена, когда время, отведенное на урок, подошло к концу.
— Я довольна тобой, — Джоана потрепала девушку по мокрым волосам. — Ты хорошо поработала. Сейчас отдохни, быть может, вечером будет немножко больно, мышцы еще не привыкли к таким нагрузкам.
— Спасибо вам большое, — Фелисия устало улыбнулась. — Я получила такое удовольствие!
— То ли еще будет! — засмеялась Джоана. — Я из тебя сделаю настоящую звезду! Ты будешь блистать на лучших сценах мира!
— Вы шутите?
— А почему бы и нет? Во всяком случае, я знаю одно — у тебя прирожденный талант, занятия даются тебе легко. Но только не зазнавайся и не задирай нос. Для того чтобы что-то толковое получилось, тебе нужно трудиться. Семь потов должно с тебя сойти.
— Один уже сошел… — Фелисия все еще не могла отдышаться.
— Ну все, беги прими душ. Я буду ждать нашей следующей встречи.
Фелисия, еле волоча ноги, вышла из танцзала. Вечером ее мучили страшные боли во всем теле. Она не могла пошевелиться.
Стянуло мышцы, каждое движение давалось с трудом. Но на душе у Фелисии было необычайно легко и хорошо.
Она получила несказанное удовольствие от занятий и от общения с Джоаной.
«Значит, Марисабель ко мне не так уж и плохо относится, — размышляла она, лежа в кровати и потирая уставшие ноги. — Или же она просто не наговорила про меня своей матери всякие ужасные вещи. И на этом ей спасибо. Как же мне нравится танцевать! Неужели из меня может получиться балерина? Получится, обязательно получится!»
А в это время Марианна набирала телефонный номер Джоаны.
— Ну как? Как вы сегодня позанимались? — был ее первый вопрос, когда та подняла трубку.
— Восхитительно! — восторженно ответила Джоана. — Ты даже не можешь себе представить, насколько девочка талантлива! Если бы она начала танцевать на несколько лет раньше, о ней давно писали бы все газеты, и слава о ее даровании облетела бы весь мир!
— Но ты же знаешь, что у Фелисии была такая тяжелая жизнь! Ей нужно было думать о том, чтобы не умереть с голоду…
— Я все знаю. И потому восхищена мужеством, с которым она принялась за работу. Я сделаю из нее балерину, обещаю тебе, Марианна. У Фелисии острый ум, и она полностью отдает себя делу.
— Сердце радуется от твоих слов!..
Она простилась с Джоаной.
Марианна поднялась на второй этаж и заглянула в комнату Фелисии. Телевизор был включен, свет горел, повсюду были раскиданы вещи. Девушка безмятежно спала, крепко прижавшись к большому плюшевому медведю. Марианна растроганно посмотрела на свою «дочку». «И все-таки она похожа на Луиса Альберто. У меня почти не осталось сомнений, что он ее отец, — подумала она. — Вот как в жизни случается, живешь себе, живешь, а потом вдруг выясняется, что где-то рядом находится родное тебе существо… Где же ты раньше была, Фелисия?» Марианна выключила телевизор, погасила свет и осторожно, стараясь не шуметь, вышла из комнаты, плотно притворив за собой дверь.
Глава 59
Утром, после завтрака, когда обитатели дома разошлись по своим комнатам, Марианна еще долго сидела за уставленным грязной посудой столом.
Вокруг крутилась Белинда, но Марианна ее как бы не замечала.
Странные чувства поглотили Марианну. Она почти не притронулась к еде — аппетита не было.
Несколько минут назад она пристально наблюдала за Луисом Альберто и Фелисией и пришла к выводу, что между ними установилась кака