отрели ей в лицо, а она глядела перед собой, казалось, что на недопитый бокал с вином. Настя говорила медленно, загадочно улыбаясь бокалу, а собеседники периодически кивали, видимо, в знак согласия. Это продолжалось около получаса, затем все трое подняли бокалы, чокнулись ими и выпили до дна, после чего Настя поцеловала обоих мужчин. Я был страшно заинтригован результатом разговора и, оставив свой бинокль, тихо вышел во двор и подошёл к троице, восседавшей за столом.
— Сразу понятно, что вы русские люди, — попытался пошутить я, — выпиваете, как у нас положено, на троих! Четвертому не нальёте?
Дима схватил бутылку, наполнил бокал и подал его мне. Остальным долил вина тоже.
Я присел, держа в руке бокал, а троица молча уставилась на меня. Мне стало неловко.
— О чём беседовали, — осторожно начал я, — небось, о погоде?
— О любви! — уверенно ответил Валя, — о любви трёх апельсинов!
— К трём апельсинам? — попытался поправить я.
— Нет, это у тебя любовь к трём апельсинам, а у нас — трёх апельсинов — друг к другу! Апельсины — это мы: я, Настя и Дима! — почти всерьёз пояснил Валя.
— Ну и как? — по-еврейски осторожно поинтересовался я.
— Как доктор прописал, доктор наук, разумеется! — я женюсь на Насте, и жить мы будем у меня в Измайлове. Дима, если он этого захочет, может переселиться из своей коммуналки в коттеджную коммуналку к нам с Настей. Втроём, как говорится в народе, будет веселее! Дима будет вести с нами общее хозяйство и водить машину. Тренироваться будет в нашем коттеджном спортзале, так что ты можешь лишиться партнера по спортзалу и сауне!
— Нет, Ник, он шутит! — перебил Валю Дима, — я буду приходить и к тебе — и в спортзал и в сауну!
— А ты не перетренируешься? — ядовито заметил я, — чаще трёх-четырёх раз в неделю нельзя, тем более с сауной.
— Дай бог, чтобы этот вопрос был у нас самым проблемным! — почти серьёзно сказал Валя. — Я понимаю, что тренировки и сауна играют в твоей жизни не последнюю роль, но сейчас выпей лучше за любовь трёх апельсинов! Ты же не против неё и не ревнуешь? Ты же сам женишься, так позволь и другим пожить в семейном счастье!
Все подняли бокалы, чокнулись, и выпили за «любовь трёх апельсинов».
Уже было поздно, время близилось к полуночи. Мы слегка прибрали стол и зашли в дом. Я не представлял себе, где кого укладывать спать. Поэтому сказал так:
— Я пошёл спать к себе в кабинет — там отличный диван. Спальни есть как на первом этаже, так и на втором — джентльмены знают это помещение не хуже меня. Спокойной вам ночи, если, конечно, такое возможно, — закончил я, — но если понадоблюсь, то будите! Только не по пустякам всяким! — испуганно добавил я, вызвав весёлый смех всех трёх «апельсинов».
Ночь прошла спокойно, без эксцессов. Когда я встал, «апельсины» были уже в столовой и пили кофе. Я не стал задавать им бестактных вопросов о характере проведенной ночи, только посмотрел поочередно в глаза всем троим. Валя едва заметно кивнул мне, Настя загадочно улыбнулась, а Дима испуганно заморгал, но головой всё-таки кивнул. Я понял — мой замысел сработал! Ура, можно спокойно жениться и самому!Моя женитьба и знакомство семьями
После завтрака гости сели в Валин «Лексус» и уехали. Я не стал спрашивать кто куда, сами потом позвонят и скажут. Действительно, вечером позвонил Валя и рассказал, что они заехали в Подольск к Насте и взяли необходимые ей на первое время документы и вещи. В понедельник они решили подать заявку в ЗАГС. Далее, они завезли в Битцу Диму для подготовки его к переезду в Измайлово. В понедельник же Дима подаёт заявление об увольнении «по собственному желанию» из спортзала и поступает на работу в фирму Вали его личным водителем.
— Серьёзно, видать, «апельсины» взялись за дело, — съязвил я Вале, — что всё у вас так оперативно!
— А что время тянуть — «бис дат, кви цито дат» — вдвойне делает тот, кто делает быстро! — хохотнул Валя, — может, что и изменится в жизни, а то скукотища одна — работа и тренировки, а годы-то летят…
— Непременно всё изменится, ты увидишь! Да и у меня скоро изменения — в начале июня женюсь. Ты с ней незнаком, у меня с ней загадочная история вышла, всё расскажу при встрече. Вот обвенчаемся — а мы венчаться решили — свадьбы закатывать не будем, посидим немного дома и всё! А то два раза пышные свадьбы закатывали, а браки не задались. Сразу после к вам зайдём, познакомлю, Тамарой её зовут!
Разговором с Валей я остался доволен, неужели всё, что я задумал по «мезальянсу» действительно получится?
11 июня после регистрации в ЗАГСе мы с Тамарой обвенчались. Венчал нас отец Иоанн по фамилии Христов («почти Христос», как представился он нам!). После венчания мы с шаферами и отцом Иоанном, переодетым в цивильную одежду, заехали ко мне на квартиру и отметили нашу женитьбу. Подвыпив, мы с отцом Иоанном даже запели псалмы царя Соломона!
Отдохнув после выпивки и проведя первую брачную ночь после венчания (а до этого мы, по словам отца Иоанна, оказывается, только «блудили»!), я позвонил Вале и договорился о моём с Тамарой приезде к нему в Измайлово. Чтобы не было в ущерб работе, встречу наметили на ближайшую субботу с продолжением в воскресенье.
Посёлок «Измайлово» только территориально сравнительно близок к моему дому, а попробуй — доедь! Ехать на моём «Ауди» я не решился, а кто довезёт обратно, ведь все, включая меня, будут «выпимши». Взяли такси и через полчасика уже были возле коттеджа в Измайлово. Хозяева — Валя, Настя и Дима — встретили нас и отвели в столовую, где стол уже был накрыт к пиршеству. Валя умел встречать гостей — стол был поистине царским! «Три апельсина» были одеты по парадному — Валя в каком-то подобии смокинга с галстуком-бабочкой. Настя — в бальном платье с декольте и какими-то блёстками и стразами, причём в бриллиантовом колье и серьгах. Причёска — почти точная копия с картины Васильева «Ожидание», макияж — подчёркивающий мозаику глаз. Тамара, как увидела Настю, чуть рот не раскрыла от удивления — оказывается, она помнила её ещё по ресторану «Охотничий». Настя под именем «Анна Бонд» пела там, а Тамара, уже под своим собственным именем, работала официанткой. Тамара однажды, восхищаясь голосом и внешностью Насти, заглядевшись на неё, как-то облила посетителей шампанским. Но гости «Охотничьего», ценившие красоту женщин, простили Тамаре её проступок. И, наконец, третий «апельсин» — Дима. Сияющий красавец в жилетке, но при галстуке, расставлял бутылки и яства по столу.
На фоне празднично одетых хозяев, мы, фактические виновники торжества, оказались одетыми, как сейчас стали выражаться, «кэжуал», то есть для удобства, но не без стиля. Тамара была в коротенькой белой маечке с рисунком лица девушки-красавицы на ней. Рисунок был выполнен яркими красками с люрексом и стразами, и слегка напоминал саму хозяйку майки. Валя даже высказал предположение, что майку эту сделали на заказ с портретом самой Тамары. Я вспомнил комичный случай, когда незадолго до венчания, мы с Тамарой зашли в музей Рублёва, расположенный на территории Андроникова монастыря. Так там молодой монах в чёрной рясе был так потрясён видом Тамары в этой майке, что будто приклеился к ней и всё водил и водил её по монастырю, не обращая внимания на её спутника, то есть на меня. Насилу «отклеил» мою невесту от этого «чёрного монаха» в состоянии любовного амока. И, в завершение галереи костюмов, я был одет в обязательные для моей одежды джинсы, а также тёмную обтягивающую майку с надписью «Дизель» на немецком и рисунком огромного тягача в угрожающих красных тонах, уж точно с дизельным двигателем. Я сам в этой майке напоминал мощный дизельный тягач, теперь уж и с прицепом в белой маечке с красавицей на ней.
Познакомившись с «апельсинами», Тамара заняла место за круглым столом между мной и Валей, Настя села между Валей и Димой, ну, а Дима, соответственно, между Настей и мной. И, хотя места за столом были заняты спонтанно, такое распределение показалось мне наиболее гармоничным.
Откупорили шампанское, выпили за обвенчанных церковным браком, а Валя даже догадался закричать: «Горько!», и был поддержан двумя другими «апельсинами». В ответном слове, попросив прощения за грядущее многословие, я рассказал, как мы с Тамарой дошли до венца.
Познакомила нас наша близкая подруга, свела, можно сказать, своих друзей. Это было в июне 1978 года, когда я ещё был женат на моей второй жене, двадцатилетней девчонке Оле. Мы погуляли с Тамарой до середины августа, а потом легко расстались, так как Тамара ехала в отпуск на море, а я должен был еще до сентября побывать в Курске у ещё одной моей девушки. Надо сказать, что на момент моей женитьбы на Оле у меня было около пяти девушек, которых я должен был регулярно навещать во избежание истерик. Оля была доброй и современной, хотел сказать «девушкой», конечно же, женщиной, и позволяла мне эти мелкие шалости. Потом уже, когда число моих дам увеличилось до восьми, то есть не хватало даже дней в неделе на их посещение, Оля развелась со мной и уехала на другой конец света — аж во Флориду со своим новым другом. Но отношений мы не испортили, созванивались, и даже встречались в Москве.
Прошло несколько лет, и подруга, которая познакомила нас с Тамарой, рассорилась с ней, и решила познакомить меня с её красивой соседкой по большой коммунальной квартире. Я, с некоторым опасением, согласился. Мы приехали, тихо пробрались в комнату к красивой соседке, там прилично выпили, и я, почему-то разделся до плавок. Почему — ума не приложу, может, чтобы мои накачанные мышцы показать. А так как выпил я много, то природа направила меня в туалет. Время было за полночь, я пошёл в туалет в темноте и наощупь, благо дорогу туда ещё помнил, а дорогу обратно помнил только до дверей Тамары, куда и вошёл. Была зима, а я — босиком и в плавках захожу в комнату Тамары, которая только пришла с работы в ресторане и раздевалась, чтобы лечь спать. Меня она встретила почти без удивления, только спросила, откуда это я. Не зная, что отвечать, я сказал, что из дома.